Мисс Поттер

- Хагрид, ты же понимаешь, что это очень плохо? - Это… Выглядит немного опасно, - осторожно заметила Гермиона, нерешительно пробираясь к креслу. Все остальные места в хижине лесничего выглядели слишком подозрительно. - Что такого… Я буду о нём заботиться, книжек вот в библиотеке взял – «Выращивание драконов для выгоды и удовольствия». Там сказано было, что яйцо надо держать в огне, потому что мамка их на них дышит… - Blya, Хагрид, а ничего, что это дракон? Не кошка, не собака, не лев, не медведь, а огромная огнедышащая ящерица?! – я в шоке. Можно мне оранжевое одеяло? Великан молчал, лишь ворочал угли в камине. С тех пор как мы вошли, яйцо полностью поменяло цвет. До этого оно было тёмно-бардовым и изредка плевало огненными искрами. Сейчас же раскалилось до предела и стало похоже на расплавленное стекло, в котором отражаются отблески пламени. Очевидно, скоро дракон должен вылупиться. - Не уверена, что это законно, - подала голос Гермиона, с опаской глядя то на меня, то на дракона. Надо бы успокоиться. - Держать дракона в школе полной детей? Нет, думаю за это ещё и льготы дают. Бесплатный перелёт. Везде. В любую страну мира. Но только если вы летите на драконе. Я постаралась сделать вдох, выдох и привести мозги в порядок. В конце концов это не моя головная боль, а Хагрида. А всё что меня не касается, волновать меня не должно. Я же не Гриффиндорка. Но блять….! Конечно, следовало бы вспомнить, что в первой книге, да и в первом фильме Хагрид завёл себе дракона. Но я же не вики по «Гарри Поттеру», наизусть текст не учила. Да и если честно, очень сложно соотносить время. Это как с датой дня рождения. Вот ты помнишь, что у условной Руби день рождение 16-го сентября. Если кто-то спросит, ты с лёгкостью ответишь. Но попытайся об этом вспомнить именно 16-го сентября! - Хагрид, но ты же живёшь у школы. Тут много детей, которым дракон может навредить. У тебя есть план? – я старалась убрать из голоса претензию, а просто донести до него нужную мысль. Он взрослый человек, и не обязан меня слушать. Поэтому необходимо пытаться выстраивать диалог. - Я смогу его выдрессировать. - Но драконы не поддаются дрессировке. Даже в специальных заповедниках их не могут приручить. Хаг… Ой! – Гермиона вскрикнула и подскочила с кресла. Яйцо в огне ярко полыхнуло и издало странный звук. Вообще, оно выглядело так, будто в ключевой момент взорвётся и уничтожит этот дом со всеми гостями. Но Хагрид лишь подвинулся вперёд. Я тоже. Великан может знал, что при рождении детёныша ничего не будет, а мне просто было интересно. Живу не один раз! Драконы и моя слабость, как никак. Мне одиннадцать лет, я завороженно смотрю «Как приручить дракона», мечтаю о полётах, большом друге и приключениях. Эх, мечты-мечты, почему вы исполняетесь так больно? Пока я только начала читать книгу о василиске, и как раз в самом её начале идёт рассуждение об отличиях между драконами и василисками. Во-первых василиск относится к такому разряду существ, как «химера». Он выводится специальным способом - жаба высиживает куриное яйцо. Несмотря на то, что первый такой способ выведения приписывают Герпию Злостному около пятого века до нашей эры,василиски существовали и до этого. В основном в арабском мире. Герпий же просто смог популяризировать этот вид волшебных змей в Европе и заодно подробно описал их выведение. Кстати, василиски имеют признаки обоих полов и если двое совокупятся, то потомство понесут оба. Так же их потомство вырождается, становится меньших размеров, ухудшаются способности (взгляд слабеет, яд менее концентрированный и т.д.) и время жизни. Первоначальные змеи могут жить несколько тысячелетий. Драконы же, существа вполне естественного происхождения. Поэтому их потомство склонно к развитию и улучшению. Хотя этот процесс гораздо менее быстрый, чем деградация василисков. Что уж тут поделать, эволюция, безжалостная ты сука. Но есть и ещё одно важное отличие, о котором напрямую в книге не говорится. Точнее, там звучит вот такая загадочная фраза: «У василиска огонь горит внутри, а у дракона снаружи». Сначала я подумала, что имеется ввиду в прямом смысле огонь, но сейчас, вглядевшись в скорлупу, я поняла! Раскалилось яйцо не от огня! Просто скорлупа больше не была способна впитывать магию, а внутри шли самые активные процессы. Дракончик окончательно формировался! Магия начинала постепенно закручиваться, уплотняться. Будто и правда стеклянное, яйцо просвечивало, внутри всё ходило алыми пятнами. Они бились о стенки, и мне показалось, что я заметила очертания объятого пламенем крыла. Послышался треск. Маленькая трещинка на самом верху, потом всё толще и толще… Кажется, я ослепла. Вспышка была столь яркой, что у меня заболели глаза. Белая, резкая полоса заполнила весь зрачок, но потом в мгновение свет был сожран темнотой моего любопытства. Это не просто «красное словцо», а я реально ощущала, как моё тело пытается справится с повреждением, потому что его подталкивает моё острое желание. От волнения закололо в кончиках пальцев. Это же дракон! Настоящий! Будто бы детская мечта о свободе и полётах оживает. Пусть это и опасно, я так хочу!... Тьма тоже постепенно рассеивалась. Сначала появились искры затухающего камина, позже очертания яйца, каменной кладки, стали ясными горшки на полках, тусклый свет из окна. В развалившейся черной скорлупе копошилось существо. Если котята и щенята рождаются достаточно уродливыми, красными, плохоразвитыми, то дракончик, наоборот, был очень красив. Его чешуйчатые пластины имели яркий окрас, будто маленькие язычки пламени – от светло-желтых в середине до рыже-алых на концах. В книге было написано, что через пару дней дракончики теряют столь яркую окраску и становятся естественного цвета. Видимо, при рождении высвобождается очень много магии, и она так оседает на чешуе. Камин был обуглен. Скорее всего, когда детёныш вылупился, он пустил струю пламени вверх. Хорошо, что не в потолок, иначе мы бы все тут уже сгорели. Можно считать, что всё прошло удачно. - Ох-ох-ох! – Хагрид засуетился и начал причитать, как курочка-наседка. За это дракончик укусил его за палец. Ещё крохотные, но очень остренькие зубки оставили ощутимый след. Поить это маленькое чудовище надо было бренди с куриной кровью. Зачем? Почему? Кто сказал? Эти вопросы приходиться отложить на потом, для самостоятельного изучения. Как и любые вопросы в Хогвартсе. Есть глаза, руки и ноги? Значит можешь дойти до библиотеки! Не трави взрослым людям мозги. - Может, бренди похоже… Ну не знаю, на слюну дракона? – предположила Гермиона, смотря как Хагрид с помощью пипетки кормит детёныша. В ней очевидно любопытство боролось со здоровым инстинктом самосохранения. Если палец лесничего дракончик прикусил, то у Герми он с таким же успехом его откусит. - Типо дракониха пережевывает пищу и дает своему ребёнку? А слюна как связующее? - Ну да. Птицы же носят еду в своём клюве. На это дракончик икнул дымом. Будем считать за знак согласия. - Всегда мечтал о драконе, ещё с детства, - поделился Хагрид. – Меня когда Дамблдор, вот с тобой, - он указал головой в мою сторону, - отправил в Гринготтс, я хотел как-нибудь посмотреть.Их же там держат, в хранилищах. Но не сложилось… Как вовремя мы пришли, однако! Потом же того, на следующий вроде день хранилище ограбили. - Я читала про ограбление! – Гермиона вскочила. – Но я не знала, что там хранилось что-то связанное с поручением Дамблдора. - Говорю же, что Хогвартс – самое надёжно место! И Дамблдор с Николасом Фламелем это понимают! – гордо отозвался лесничий, ласково баюкающий засыпающего дракончика. – Не зря же этот Фламель попросил перенести… - и тут он осёкся. – Зря я это сказал! Забудьте! Где-то внутри меня оборвалась тонкая ниточка. Очень захотелось заклеить Хагриду рот скотчем и никогда его не отдирать. Я буквально видела, как в глазах Гермионы загорелась лампочка. Шерлок Холмс на минималках! Предчувствие скорых неприятностей гаденько захихало из-за спины. - Я что, одна не читаю этот чертов «Ежедневный пророк»? Что может быть скучнее новостей? Мне одиннадцать, я хочу смотреть «Флинстоунов»! На меня опять уставились, как на сумасшедшую. Или недалёкую дурочку. Вот спасибо, я, между прочим, пытаюсь разрядить обстановку! Гад ты Хагрид, мог бы и поддержать меня. Видно же, что у Гермионы в голове шестерёнки закрутились так, будто их Флэш самолично крутит! - Ладно, думаю нам пора. Только жалко, что не удалось нормально познакомится. Я вас даже друг другу не представила: Хагрид – это Гермиона, мы с ней вместе убегали от тролля в Хэллоуин. Гермиона, а это Хагрид, лесничий, он отводил меня за покупками перед школой! - Приятно познакомится, - тихо пискнула Грейнджер. Да, социальное взаимодействие, это тебе не загадки, которые никто не просит решать! Тут постараться надо. Великан улыбнулся ей в ответ. Они осторожно пожали руки. - Заходите обязательно ещё! Я хоть чаю согрею, на стол что-нибудь поставлю! -Конечно! Пару минут мы шли в полном молчании. Гермиона напряженно размышляля: задумчиво покусывала губу, мяла край мантии и шарфа. А я наслаждалась последними моментами без геморроя. - Ты же понимаешь, что всё это связанно с Николасом Фламелем! – наконец не выдержала Грейнджер. - Надо узнать, кто он такой. - Зачем? Она непонимающе уставилась на меня. Я на неё. Кто-нибудь, дайте мне уже Оскар! - Как зачем? Это может быть важно! - Но это абсолютно не наше дело, - я постаралась сделать тон наиболее вкрадчивым. - Мы учимся на первом курсе. Думаю, Дамблдор лучше нас знает, как поступить с содержимым хранилища. Наше же дело хорошо подготовится к экзаменам. По-хорошему до них осталось пол месяца! На пару секунд Гермиона запнулась, а потом посмотрела на меня осуждающе. Ну ладно, да, это был уже перебор. Очевидная манипуляция с моей стороны. - Я о тебе забочусь! – ломать комедию, так до конца! Но Гермиона шутку не оценила. Но потом вздохнула, будто бы смиряясь с моей неадекватностью, и прошептала: - Это же в первую очередь может навредить тебе! - Почему это? – я реально опешила. - Потому что ты девочка-которая-выжила! Уверенна, если что-то плохое происходит, то оно будет касаться тебя! - Что-то плохое всегда происходит! – пару волосинок прилетели мне в губы, когда я тряхнула головой. – Знаешь, сколько людей умирают прямо сейчас? Скольких из них убили ножом? Сколько умерли от голода? Кого отравили? Происходят катастрофы, пожары, наводнения… А я всё ещё здесь! И не единственная ученица в Хогвартсе. Никому, кроме Лорда Волан-де-морта, я не нужна! Сначала лицо Гермионы выражало досаду, видимо, моей беспечностью, но позже был краткий миг осознания. Только вот чего? Боюсь, не моим монологом она вдохновилась. Чёрт! Не надо было ей подсказывать про Волан-де-морта! - Ладно. Вот что меня действительно волнует, это Хагрид, - я положила руку на ремень сумки и зашагала дальше. Гермиона поспешила за мной, не начиная заново спорить. В конце концов, мы отлучались во время большой перемены, и теперь было бы неплохо успеть на историю магии. Всегда любила историю, а послушать про магический мир тем более интересно. Меня даже нудный тон лектора не особо беспокоит. Больше напрягает, что я его практически не вижу. С моим зрением я вижу сгусток магии, плавающий по аудитории. И то, он очень слабый, тень от магического ядра. Сложно, короче. - Может, Хагрид справится? Вдруг, держать дракона не незаконно? - Очень сомневаюсь. Они не разумны, так что с ними нельзя договорится, и они не приспособлены к дрессировки, так что их нельзя научить. На домашнее животное не тянет. - И что будем делать? Библиотека? - Библиотека, - тяжело согласилась я. *** Следующие несколько дней тянулись монотонно. Большую часть времени они проводили в библиотеке. Грейнджер впервые видела, чтобы её подруга так много времени уделяла книгам. Обычно школьная литература вызывала у Поттер приступы скуки. Она могла отвлечься от учебника и долго смотреть в окно. В других людях подобное поведение Гермиону раздражало. Но Мира особый случай. Было что-то очень тоскливое и тревожное в её взгляде. Поттер вообще страдала перепадами настроения. Она очень быстро начинала бурно веселиться, и так же быстро замолкала, замыкаясь в себе. У неё были очень живые и яркие глаза, которые периодически меняли цвет. Обычно темно-зелёные, будто состоящие из плотного болотного ила, они вдруг вспыхивали изумрудом. Гермиона как-то была на экскурсии в Тауэре, и видела в собрании драгоценностей изумруды. У Миры глаза сверкали так же, абсолютно неестественно и порой жутко. Недавно гриффиндорка стала замечать, что после эмоциональных вспышек Миры, начинает болеть голова. Воздух вокруг будто бы становится тяжелым и плотным, и ты весь невольно напрягаешься. Но всё же, с Миражанной было легче, чем одной. Удивительно, она никогда не жаловалась, что с Гермионой скучно, что уроки слишком сложные, что жить среди маглов отстойно. Последнее объяснялось вполне магловским происхождением самой Миры. Всё остальное просто приятно грело душу. Поттер охотно помогала. Например, каким-то волшебным образом Мира всегда знала, где лежит нужная книга. Защищала от нападок, и вообще, забавно ругалась на слухи. Слушать её было весело. Мира будто возвышалась над всеми. Ей было словно всё равно на жизнь вокруг. Уроки, домашнее задание, оценки – это интересовало её ровно настолько, насколько ей был интересен сам предмет. Даже трансфигурацией, к которой у Миры были большие способности, она занималась лишь тогда, когда хотела. Доклад об основных пассах палочкой она не сделала вообще, зато скучнейшую и сложнейшую работу по теме «Золотое правило трансфигурации» она накатала с большим удовольствием. Написано там было много, но позже Гермиона заметила, что поставили ей только «удовлетворительно». Мира посмотрела на оценку, а потом пожала плечами и позже упражнялась в оригами. Когда листок рвался, он тут же склеивался обратно. И это, признаться, очень напрягало Гермиону. Мира колдовала странно. Палочкой пользовалась как-то неохотно, теряла её в сумке, а после занятий вообще не доставала. Такое поведение можно было бы назвать «халатным отношением к учебе», и Гермиона видела таких учеников, которые тоже практически не работали с палочками. Но обычно они и ничего не могли сделать на уроке. Им приходилось пробовать по многу раз, пока что-то не начнёт получаться. Тот же Рон Уизли, даже заклятие не мог произнести нормально! Вингардиум ЛевиосА, понимаете! Мира же никогда не говорила, что ей сложно. Да и её возможности в трансфигурации показывали, что палочку она держать умеет. Или не палочку?.. Но если честно, об этом Гермиона боялась думать. - Эй, убери сумку с нашей парты! – пропищала Лаванда Браун. Грейнджер поморщилась, и только сейчас поняла, где находится. Слишком погрузившись в свои мысли, она не заметила, как дошла до кабинета зельеварения. Не желая спорить, она уже убрала сумку, и начала оглядываться, в поисках своего обычного места, но поняла, что это оно и было. - Но мы с Мирой всегда здесь сидим. - Ну и что? Вот и иди со своей слизеринкой в конец! – огрызнулась одна из сестёр Патил. - Тут буквально наши котлы! – возмутилась Гермиона. - От одного занятия с нами они не разваляться! – фыркнула Лаванда и ужасно бесячим жестом закинула локон за плечо. Гермиона растерялась. Было очевидно, что две подружки просто забыли помыть свои котлы после прошлого занятия и теперь не хотели возится в грязи. Почистить их они уже явно не успевали. - Свалили! – на парту, уже со стороны Парвати упала другая сумка. Обе девочки вздрогнули, тревожно глядя на Миру. Слухи о ней ходили разные. Сначала просто отпугивала её компания, потом, после Хэллоуина их история стала обрастать подробностями. Доходило чуть ли не до того, что тролля выпустили они. Мол сначала по «дьявольскому» плану Поттер, тролль должен был убить Гермиону в туалете. Но Грейнджер как-то смогла убедить Миру в своей полезности, и поэтому они уже вместе строят какие-то новые планы. Уизли называл её предательницей чуть ли не в лицо, девочки шушукались за спинами. Миру же просто опасались. Пусть близко с ней общалась только Гермиона, но странности замечала не только она. Статус «девочка-которая-выжила» превратился из весёлого, праздничного наименования, в обозначение чего-то страшного и злого. Но Мире было всё равно. - А вот и не уйдём! Что ты нам сделаешь?! – чуть истерично отозвалась Браун. Поттер помрачнела. Глаза стали угрожающе наливаться зеленью. Гермиона краем глаза заметила, что разговоры вокруг смолкли. Теперь за их перепалкой наблюдали сразу два курса: уже сидевший в кабинете Гриффиндор и только что пришедший Слизерин. Обстановка накалялась. Парвати, находившаяся ближе к Мире вжалась в спинку стула. Но тут Лаванда набралась хвалёного гриффиндоского мужества и воскликнула: - И правда, что? Ударишь нас? После этого у Миры нервно дёрнулась щека. Гермиона на всякий случай сделала шажок подальше. Тролля то камнем убило раз и навсегда. - Действительно. Бить людей запрещено законом, - неожиданно, Мира успокоилась. – А мы ещё не изучали таких заклятий, чтобы серьёзно навредить друг другу. Ты правильно оцениваешь степень угрозы, Браун, - короткая усмешка. - Пойдём, найдём другое место! Холодные, даже слишком, пальцы Миры сомкнулась на запястье Гермионы. Ей лишь оставалось пойти следом. Но Грейнджер успела обернуться и заметить растерянное выражение на лицах Лаванды и Парвати. - Ты чего? – зашептала Гермиона, как только они подошли к свободному столу. Слизеринцы оказались умнее и тут же смылись с места, куда направлялась Мира. - Ничего. Разве есть смысл разводить скандал из-за такого пустяка? – легкомысленно отмахнулась Поттер. – Кто первый встал, того и тапки. - Что? – не поняла последнее выражение Гермиона. – Но там же наши котлы! - О, уверена, девочки будут честными, и их помоют. Они же гриффиндорки! - Ты нас переоцениваешь, - пробормотала Гермиона, хотя и уловила явную насмешку. Профессор Снейп всегда входил так, будто точно знал, что они делают что-то незаконное. Дверь громко хлопала о стену, а его мантия грозно развивалась. Все ученики невольно замирали у своих мест. Даже слизеринцы, всегда получавшие одобрение декана, старались вытянуться как можно сильнее. У Гермионы привычно побежали мурашки от запястий к локтям. Преподаватель зельеварения вызывал у неё затравленное чувство тревоги. Так же у неё было только с школьным учителем математики. Пусть у неё всегда была идеально сделана домашняя работа, она никогда не разговаривала и не вертелась на уроке, даже не выходила в туалет, только взгляд учителя находил её, она примерзала к своему месту. Северус Снейп же вызывал ещё большую тревогу. Он, очевидно, плохо относился ко всем факультетам, кроме своего, и просто не любил детей. Они раздражали его самим фактом своего существования. И это глухое необоснованное раздражение начинало вызывать у Гермионы ответную реакцию. Она невольно чуть поджимала губы при очередном пассаже про идиотов и, сама того не замечая, начинала повторять Мирину короткую улыбку, обозначавшую саркастическое снисхождение. Взмах палочки – на доске появился текст. - Не будем терять времени. Сразу возьмите себе ингредиенты! Все поспешили в кладовую. «Жабьи глаза, гвоздики, корень… Корень чего?» - пытаясь справляться с паникой, повторяла про себя Гермиона. Снейп давал ходить в кладовую только один раз за занятие, если ты что-то забыл, то либо моли соседей, либо получай «тролль» в журнал. - Корень толстозубки, - сказала Мира, вручая невзрачный, податливый на ощупь отросток. У неё, почему-то, проблем с запоминанием не было. Когда они возвращались, Гермиона с удивлением посмотрела на бьющуюся в панике Лаванду и Парвати. Сначала она вообще не поняла, почему они так рано вернулись из кладовой, и только потом заметила, что их стол пуст. Слизеринцы уже начинали собираться рядом и тихо посмеиваться. Невилл попытался помочь Лаванде, и схватил её за руку. Но и это не помогло. - Что здесь происходит? – как всегда холодно спросил профессор Снейп, опять появляясь из неоткуда. - Мы не можем встать! – почти расплакалась Парвати. Она снова попыталась подняться, отчаянно напрягая ноги, но её бёдра и ягодицы так и не оторвались от стула. - Неужели? – Снейп поднял одну бровь. - Это правда!!! - Поттер, я уверена, это Поттер нас заколдовала! – закричала Лаванда. В её голосе четко зазвучали истеричные нотки. Все замолчали. Гермиона чуть дёрнула плечом, ощущая, что все взгляды вновь обращены на них. С Мирой к этому ей приходилось привыкать. Слизеринцы тоже молчали. Будь это кто-то другой, они бы непременно вступились, но Поттер была особенным случаем. Хотя что-то подсказывало Гермионе, что они просто не рассчитывают, что последует серьёзное наказание. И, конечно, хотят посмотреть, как Мира будет выворачиваться. - Они ссорились, профессор! Я уверен, что Поттер просто захотела отомстить! – неожиданно влез Рон. Гриффиндорцы стали переглядываться и осторожно кивать друг другу. Гермиона отвела взгляд. На неё всё равно не посмотрят. - Вас, мистер Уизли, я не спрашивал. Если бы мне понадобились свидетели, будьте уверены, я бы на это указал, - процедил Снейп. – Итак, мисс Поттер? Гермиона посмотрела на подругу одновременно с ним. Мира выглядела спокойной. Больше даже равнодушной. Значит, всё шло по плану. У Поттер всегда есть план, это Гермиона поняла сразу. - Я ничего не накладывала на мисс Браун и мисс Патил. Но, к сожалению, в случившимся и правда есть часть моей вины. - Ага! – крикнул Рон, но его никто не поддержал. Мира продолжила. - Дело в том, после случая, когда я нашла свой котёл весь в слизи, я решила наложить на него защитное заклятие. Попросила помощи у моих знакомых с четвёртого курса. Любой, кто без разрешения коснётся котла, замрёт и не сможет сдвинуться с места. Лаванда и Парвати заняли мой и Гермионин стол. И не захотели отдавать наши котлы. Мы не стали разводить скандал, потому что до урока оставалось мало времени. - Всегда знал, что у гриффиндорцев мало денег, но видимо им не хватает даже на самое необходимое. У-у-у, - с притворным сочувствием произнёс Драко. Его компания рассмеялась. Мира, впрочем, смеяться не спешила. Да и вообще обращать внимания на своих сокурсников. Она разговаривала только со Снейпом. Он махнул палочкой, и девочки тут же вскочили, будто стулья под ними разогрелись. - Поменяйтесь местами. Живо. Не тратьте наше время. Гермиона собрала всё за пару секунд, подхватывая сумку на плечо. - Да, минус пять очков с Гриффиндора. Из-за каждой, - бросил Снейп уже в спины девочек. - Нет! – воскликнула Парвати. Гермиона же тем временем встретилась взглядом с Лавандой. Такой искренней злобы она не чувствовала на себе уже давно. А может, и никогда. - Предательница! – одними губами прошептала Браун. - Так нечестно! – громко возмутился Уизли. - О, ещё одному на котёл не хватает. С этим убожеством ходил ещё ваш старший? И какой по счету? Сто первый? – рассмеялся Малфой. В это же время Гермиона уловила тихий и злой шёпот рядом: - Сто десятый, blyat, какая тебе разница? Гордость за подругу невольно заполнила Гермиону. Пусть говорят что хотят, но Мира не хочет зла! Намеренно, по крайне мере. Девочки сами нарвались. Хоть и баллов очень жалко. - Минус ещё пять очков Гриффиндору, Уизли. Будете ещё разговаривать, или подождёте, когда я сниму баллы за ваше зелье? Больше вопросов и возражений не оказалось. Занятие продолжилось. - Итак, сегодня мы пройдём достаточно интересный элексир, - перед учительским столом выехала подставка для зелий, на которой дымился котёл. Снейп снял крышку, и подземелье тут же наполнил запах мяты и сосновой смолы. Гермиона глубоко вдохнула, ощущая сладкий привкус на языке. – Есть желающие попробовать? После усмешки профессора, даже у заядлого гурмана пропало бы желание. Но нельзя же всерьёз считать, что преподаватель школы отравит одного из учеников? - Браун, клянусь, если ты не заткнёшься, то я реально тебя заколдую, и дай Бог, чтобы ты отделалась больничным крылом! – неожиданно громко прозвучал голос Миры. Соколиный взгляд Снейпа тут же переместился на них. Лаванда чуть ли не села под парту. Она бы и это сделала, если бы не боялась, что за это последует ещё более страшное наказание. - Ещё минус пять очков Гриффиндору. И кажется, мы нашли добровольца. Мисс Поттер, прошу к столу! «И почему он всегда ведёт себя как маньяк из документалок?» - невольно всплыла ассоциация у Гермионы в голове. И уже потом она уловила краем уха слова Рона: «А своим не снял! Скажи так кто-то из наших, он бы уже отнял сотню!». С горечью Гермиона подумала, что это правда. Правда, предложение попробовать зелье энтузиазма у Миры не вызвало. Но спорить было бесполезно, поэтому она неохотно подошла к котлу. Снейп вручил ей ложку, и девочка зачерпнуло синеватое варево. Посмотрело на него. Варево посмотрело на Миру. Оба испытали разочарование от соседства, и Поттер запустила ложку в рот, а потом тяжело проглотила. К всеобщему огорчению, ничего дальше не произошло. Все и всё как и было на своих местах, там так и осталось. Гермиона даже ощутила слабое любопытство – каково же на вкус зелье? Оно похоже на зубную пасту? - Ну что ж, мисс Поттер. Попробуйте теперь высказать все свои претензии мисс Браун. Мира открыла рот… И ничего. Зашевелила губами, но не вырвалось и звука. - Перед вами наглядный пример того, как действует зелье «Молчание». Или «Silentium». Ваша задача сварить его за наше занятие. Рецепт на доске. И если я ещё услышу какие-либо разговоры, то говоривший будет пить то, что получится у Долгопупса! Всем всё ясно? Вместо ответа первокурсники уткнулись в свои котлы. Гермиона же успела поймать взгляд Миры, направленный на Снейпа. Она что-то говорила о злобе? О, это просто глупости! Вот взгляд Миры и правда мог убить. Не хуже, чем взгляд её любимого василиска. Дальше занятие шло вполне мирно. Рецепт зелья молчания был достаточно простой. Как минимум, в нём практически не было ингредиентов, которые могли вызвать непредвиденную реакцию. Даже Симус, с его невероятными способностями взрывать всё, на этот раз потерпел неудачу. Гриффиндорцы, расстроенные отнятыми балами, мрачно молчали, а слизеринцев насторожило наказание Миры, и они решили не особо раздражать своего декана. Мира работала рядом молча. Что не удивительно. Казалось, что вода в котле закипела не от огня, а от её раздражения. Гермиона очень надеялась, что очевидно не получившееся зелье Поттер не оденет на голову Снейпу. Но постепенно буря начала стихать, Мира успокоилась, они сдали свою работу, помыли котлы, и всё это в гробовом молчании. Только на выходе из кабинета кто-то из слизеринцев попытался пошутить над Мирой, но загадочным образом подавился воздухом. Все остальные предпочли разойтись. Сейчас, когда Гермиона смогла отвлечься от работы, она, наконец, как следует всмотрелась в лицо подруги. А оно было ужасающе бледным. Не обычного, фарфорового цвета, а какое-то сине-зелёное, будто трупное. Нехорошее предчувствие засверлило у Грейнджер в груди. - Ты как себя чувствуешь? На, напиши, - и Гермиона заботливо протянула заранее подготовленный блокнот. Мира благодарно кивнула. Чтобы написать ответ, ей пришлось привалиться к подоконнику. Рука у неё была такого же пугающего цвета, как и её лицо. Ещё и немного подрагивала. «Крайне средне. Меня мутит и голова болит» Гермиона хмуро прочитала записку. - Может быть, это из-за зелья? Надо обратится к Снейпу! Он должен что-то сделать! «Не думаю. В зелье нет ничего такого. Может, просто недомогание. Нервы» - А если что-то серьёзное? «Поживём – увидим» - Ты очень безответственно относишься к своему здоровью! – возмущалась Гермиона по дороге в Большой Зал. – Так нельзя, Мира! Мой отец говорит, что тело нам даётся в прекрасном состоянии, и всю оставшуюся жизнь мы его только портим. Поэтому сразу надо бережно к себе относится. Ведь оно даётся один раз, на всю жизнь! Посмотрев на собеседницу, Гермиона тяжело вздохнула. Очевидно, Мира не воспринимала её всерьёз, лишь снисходительно улыбалась. Это немного раздражало. Большой Зал встречал весёлым ученическим шумом, запахом свеч и еды. Пахло картошкой и жаренной рыбой. В животе сразу заурчало, напоминая, что с обеда прошло много времени. К тому же Гермионе fish and chips напоминал о последнем маленьком путешествии с родителями. Они ездили к морю. Погода была уже не очень солнечная, холодало, с воды задувал резковатый ветерок. Ей очень нравилось гулять по набережной, всматриваясь в серо-синюю даль и мечтать о мире волшебников. Но за ужином, купленном в местном стритфуде, они просто болтали с родителями. «Ты совсем скоро уедешь от нас, дочка. Стала такой серьёзной, будто и не по возрасту. Улыбнёшься ли для меня?» Всматриваясь в красивое, доброе, но немного грустное мамино лицо, Гермиона тогда подумала, что это так глупо. Многие дети уезжают в закрытые школы, и в этом нет ничего такого. И что ей делать, всё время веселится? Она же так много не знает о мире и людях, рядом с которыми ей предстоит жить! Конечно, она будет серьёзной. Но… В тот момент она вдруг четко осознала, что ещё буквально пара дней, и с мамой она не увидеться ещё долгие четыре месяца. Всю осень! И как это? Поэтому они обнялись. И Гермиона позволила себе отпустить все заботы и просто порадоваться компании родителей. Было приятно почувствовать этот запах вновь, после стольких трудностей и разочарований. В этих огнях Большого Зала даже Мира выглядела поживее. И тут Гермиона пораженно замерла, вполне ясно увидев в отражении зелёных глаз ту набережную, пролетающую по небу чайку, а потом и мамино лицо. Девочка невольно сделала шаг назад, но заметила выражение Мириного лица. Вымученная, больная улыбка, полная чего-то такого, чему в одиннадцать лет слишком сложно дать определение. Этот неловкий момент Поттер не стала затягивать, махнув Гермионе рукой, она пошла к своему столу. Самой Грейнджер стало как-то очень грустно. Захотелось побыстрее написать родителям. Весь ужин Гермиона плавала в странной задумчивости. Ей это, в принципе, было не очень сложно. С ней никто особо не общался. Раньше её хоть формально принимали в какие-то компании, но с тех пор, как она стала дружить с Мирой гриффиндорцы молча решили её игнорировать. Однажды к ней просто подошла Риона и попросила поменяться местами, так как хотела сидеть рядом с подругой. Гермионе было всё равно, да и почему бы не сделать доброе дело? И вот, она оказалась на самом краю стола, вдали от всех. Поначалу этот факт немного расстраивал, но позже Гермиона нашла в нём много преимуществ. Например, никто не мешал её сидеть с книгой, никто не трогал и не отвлекал. Не было нужды слушать чужие громкие разговоры. Оказалось, у этого места был и ещё один плюс. Гермиона сразу заметила, как только Мира встала из-за стола. Она пыталась идти прямо, но её шатало, так что в какой-то момент девочке понадобилось держаться за стену. Из-за стола было встать легко. Она первая вышла из Большого Зала, чуть придерживая бледной Мире дверь. Совсем бесцветное её лицо было пустым. На лбу выступал холодный пот. Она тяжело дышала, приоткрывая рот и периодически облизывая губы. Как только двери за их спинами закрылись, Мира вцепилась в руку Гермионы, повисая на ней. - Господи, что случилось?! Сама Грейнджер поймала у себя в голосе панические нотки, и испугалась от этого ещё больше. Ещё в магловской школе им объясняли, что в опасных ситуациях, например при пожаре, нельзя впадать в панику. Надо просто слушаться взрослых и сохранять спокойствие. Но что-то в магическом мире этот совет совсем не работал! Такое чувство, будто взрослые специально и подвергали их опасности! Вот что делать в такой ситуации? ЧТО?!! Из панического состояния её вывела резкая, но не сильная боль в руке. Это Мира прикусила кожу, не зная, как по-другому без голоса привлечь внимание. Она качнула головой куда-то вглубь коридора. Тёмное, блестящее хищным светом огней пространство вкупе с зарождающейся паникой, возвращало неприятные воспоминания. Гермиона будто снова слышала тяжелые шаги тролля, его неутомимое движение и гонящий вперёд страх. Кровь зашумела в ушах, и только холодные руки Миры, тянущие её вперёд, позволили очнуться. - В медпункт! Тебе надо в медпункт! – наконец сообразила Гермиона. – Точно, точно, пошли быстрее! Теперь она буксировала Миру по коридору. И пусть шаги тролля были лишь в воспоминаниях, страх был вполне реальный. Он состоял из редкого, тяжелого дыхания, ледяных ладоней и блестящих от слюны бледных губ. Казалось, с каждым шагом Мира двигалась всё медленнее. Она закрыла глаза, и Гермионе было так страшно, так страшно, что в медпункте они уже не откроются. Поэтому туда Грейнджер ворвалась буквально с криком: - Мадам Помфри! Когда женщина выскочила на крик, она увидела двух, уже знакомых первокурсниц. У Грейнджер волосы были растрёпаны ещё больше, чем обычно. Кровь прилила к щекам, а в глазах стояли слёзы. Целительница успела испугаться уже от этого, и только потом заметила Поттер. Девочка стояла только потому, что изо всех сил цеплялась за свою подругу. Опытным глазом мадам Помфри сразу же определила, что это не просто несварение. Острая, неприятная мысль, зато приводящая в чувство – «Девочка умирает». - Помогите, пожалуйста!!! Гермиона всё же заплакала. Помфри даже не стала отвечать. Конечности у девочки сводили судороги, а взгляд уже замылился. Обильное количество слюны, которое уже начало вытекать из ослабевшего рта, говорило о скорой рвоте. Подозвав заклинанием таз, она провела палочкой, помогая организму избавится от лишнего. Диагностирующее заклятие не показало ничего. Никакого магического вмешательства не было. Но на лицо было отравление, причем очень сильное. Неизвестно чем. Разбираться было некогда. Мадам Помфри знала одно средство, которое помогает от всего. В такие моменты она ненавидела свою работу.