Обоюдоострое лезвие

Рождественские каникулы кончились, но несмотря на это Чарли совсем не ощущал праздника: он утопал в своих мыслях. Он грустил. Вспоминал слова о том, что Дэва хотят отключать: неизвестно, сколько ещё по времени семья Кэрт будет с ним нянчиться. Все выходные Чарли просидел дома, поедая цитрусовые и давясь слезами. Он чувствовал себя опустошённым и разбитым, как никогда раньше. Выходил только на прогулку с Мефистофелем и возвращался только тогда, когда уже переставал чувствовать пальцы на руках и ногах. Всё это время он не ходил навещать Дэвида, ведь его предупредили, что не пустят в праздники. Но для него было достаточно знать, что Дэвид всё ещё в коме и в худшую сторону ничего не поменялось. Видимо, стоило наконец-то уже сдаться и всё отпустить. Если его отключат от аппаратов, Чарли не переживёт его смерти снова. Нужно было начинать жить для себя и за себя. А не за всех вокруг. Мысли, заполоняющие его голову всё это время, только ухудшили его моральное состояние, он потерял надежду и не видел смысла продолжать притворяться, что всё хорошо. Ева должна была вернуться через пару дней, и он начал собирать свои вещи, чтобы уехать от неё. Паренёк уже подыскал квартиру на съём недалеко от работы. Он больше не мог обременять подругу своим присутствием и негативом. От сборов его отвлёк телефонный звонок. Он не хотел никого сейчас слушать и слышать… Все эти фальшивые поздравления… Увидев на дисплее номер Санни, он всё-таки решил поднять трубку. — Привет, Чарли. Как ты? — Привет, — вяло ответил он, — всё хорошо, с Рождеством, кстати. — И тебя с Рождеством, — в голосе друга чувствовалась радость, — я хочу сообщить тебе эту новость первым. — Новость? Ну да… Ты бы не стал просто так звонить. — Чарли чуть поморщился. — Что-то случилось с Дэвом? — Да. Ты такой проницательный. — Что с ним? — Сердце замерло, и Чарли стиснул зубы. — Он пришёл в себя. Когари разрешил мне сообщить тебе эту новость. Ты же его навестишь, да? — Спасибо… Спасибо за информацию… — Чарли положил трубку, не дослушав, что ещё говорил Санни. Он просто смотрел в одну точку и не знал, что делать. Звуки, окружающие его, словно растворились, а мысли, наоборот, заполонили его без остатка. Стоило только решить, что пора заканчивать со всем этим и уезжать, как Дэвид пришёл в себя… Помнит ли он его? Ведь в голову ему не стреляли — должен помнить, хотя после комы разное бывает. — Может… Может, это знак, что действительно всё нужно оставить… Я же сказал себе, что дождусь, когда он придёт в себя. — Внутри все похолодело, и Чарли сел на пол. — Меф, что мне делать? Наверное, я сам хочу увидеть, что он жив… Или просто снова увидеть его зелёные, как изумруды, глаза… Снова утонуть в них… — Всхлипывая, Чарли обнял пса, прижимаясь к его шее. Пойти в больницу в этот день он так и не смог себя заставить. Чарли хотел увидеть Дэвида, хотел взять его за руку… Но боялся. Да и он вроде уже решил, что всё закончено. На следующий день вернулась Ева, и Чарли, вернувшись с работы, рассказал ей о своих переживаниях. — Чарли, дуру не гони, окей? Дуй в больницу, ты столько убивался, а сейчас всё просто возьмешь и бросишь, даже его не увидев?! Это глупо, тогда лучше бы сразу себя не изводил и уехал, забыл бы всё и начал жить заново. — Ты права… — Чарли уткнулся носом в колени. — Но мне страшно, Ева… боюсь, что он меня прогонит. — Прогонит? Ну, значит, в этот же самый день ты возьмёшь все свои шмотки и уедешь в круиз. К тому же, кольцо… Ты же хотел его отдать? — Угу… — Чарли поджал губы. — Либо иди сегодня, либо завтра. — Завтра… у меня выходной. — Паренёк сильнее сжался, тревога подкатила к горлу горьким комом: как смотреть Дэвиду в глаза, как снова сказать, что любишь? — Ложись спать, ангелочек. — Девушка поднялась и поцеловала его в макушку. — И подстригись… а то стал совсем строгий. — Сладких снов. — Чарли кивнул и стал перебираться на отведённый ему диван. Спал он плохо, ворочался и просыпался — если бы не пёс, то, наверное, свалился бы на пол. Он вновь прокручивал последний их разговор и сам себя ненавидел за то, что столько наговорил. Хотя ему всё ещё было обидно, ведь использовали всегда его… За ночь, он почти не выспался, а утро подкралось, как всегда, незаметно. Попрощавшись с Евой и её парнем, он остался в квартире один. Окончательно собрав все свои вещи, которые, к слову, уместились в небольшую спортивную сумку, Чарли какое-то время просидел без движения, но потом всё же решился и отправился в больницу. Он поднимался по лестнице на ватных ногах: ему не было так страшно со времён приюта. У самой палаты он остановился: дверь была приоткрыта, и он увидел рядом с Дэвидом молоденькую медсестричку, которая, кажется, что-то ему напевала или рассказывала, гладя по голове. Сам Дэвид, похоже, спал. Чарли замер у дверей, сжав в ладони кольцо. Какое-то время он простоял, глядя в спину девушки, но после всё же толкнул дверь и прошёл внутрь. — Здравствуйте… — Добрый день, — девушка встала и поприветствовала его, — он сейчас отдыхает. Если хотите, я могу оставить вас наедине. — Если это можно, я был бы вам благодарен… — Чарли кивнул, чуть сжав ладонью предплечье. — Хорошо, — она улыбнулась, — не переживайте так. С ним всё хорошо. Медицинская сестра вышла из палаты, оставив их наедине. Чарли ещё какое-то время простоял в нерешительности, а потом всё же подошел к кровати и осторожно сел рядом, погладив ладонь Дэвида. Большее количество трубок и приборов было убрано от него. Парень был ещё так слаб, большую часть времени продолжая находиться в спящем состоянии. Чарли какое-то время молча смотрел на него, поглаживая руку, а потом прижался лбом к его плечу, чуть сжимая ладонь. — Я думал, что приду и смогу сразу сказать тебе всё, что творилось у меня на душе. Думал, что мне будет достаточно тебя увидеть и я смогу отпустить тебя и уехать, но я не могу. — Чарли сплёл их пальцы. — Каждый раз, когда ты уходил на работу, я думал, что этого с тобой никогда не случится, что это может быть с кем-то другим, но не с тобой. Я не знаю, что делать… Не знаю, захочешь ли ты меня снова видеть… Дэвид… Я люблю тебя… Я не знаю, могу ли расчитывать на взаимность. Вообще не знаю, на что расчитывать. Я ведь хотел уехать, но не смог… Паренёк чувствовал себя растерянным и разбитым, но он видел, что его возлюбленному лучше. Появился здоровый румянец. Казалось, прошла вечность с того момента, как они обнимались в последний раз. Вдруг Чарли почувствовал, как Дэвид в ответ сжал его руку. Слабенько, но всё-таки сжал. Ангел тут же поднял голову, чтобы увидеть, что это не сокращение мышц, а он действительно проснулся. — Привет, — прошептал Дэв, смотря на него своими глубокими зелёными глазами. — Привет. — У Чарли по щекам побежали слезы, и он всхлипнул. Тяжело вздохнув, Дэв снова закрыл глаза. Он был всё ещё слаб, поэтому отпустил руку Чарли. — Спасибо, — прошептал он еле слышно. Чарли всхлипнул и стёр слёзы со щёк, после того как он увидел его взгляд, почувствовал его самостоятельное прикосновение… Он несколько месяцев набирался сил, чтобы легко оставить его, как только узнает, что Дэвид пришёл в себя, а сейчас, глядя на него, не мог заставить себя двинуться с места. — Дэвид… Прости меня… — Чарли зажмурился, стараясь остановить предательские слезы. Он плакал, когда они расстались, он плакал сейчас и уже совсем не был тем сильным вечно улыбающимся ангелом, порхавшим по бару. — Твой голос… Я слышал его «там». — Дэв улыбнулся. — За что ты извиняешься, мой любимый Ангел? — Слышал «там»? — Чарли посмотрел на него, поглаживая его ладонь. — Я тогда столько всего наговорил, а извиниться мне не хватило смелости. — Там было так пусто... Прости, я так слаб ещё… — он не мог понять того, о чем говорит Чарли. — Главное, что ты пришёл в себя… — Чарли приблизился к нему и поцеловал в щёку. В ответ на поцелуй Дэвид лишь улыбнулся, но и этого для Чарли было больше чем достаточно: его улыбка давала некую надежду и опаляла теплом его замёрзшее сердце. Чарли все эти месяцы боялся, что его прогонят, а Дэвид так спокоен и улыбается, словно они вовсе и не ссорились. Словно всё это было только в голове ангела. «Он словно не помнит, что мы ругались… Может, он и правда забыл… Бывает же амнезия после травм? А потом он вспомнит… Но это ведь будет потом». Чарли улыбнулся — первый раз за долгие месяцы ожидания. — Твой поцелуй такой отстранённый... Ты меня боишься или больше не любишь? — Я за тебя боюсь: ты в себя пришел только вчера. — Чарли чуть сжал его ладонь. — Ты… вообще помнишь, что произошло? — Конечно, помню, мне же не в голову стреляли, — он попытался пошутить и улыбнулся. — Это хорошо, если помнишь. — Чарли приблизился к его лицу, носом потеревшись о скулу. Но их милую сцену прервала медицинская сестра, сказав, что Дэву пора отдыхать. Чарли послушно стал собираться и на прощание ещё раз поцеловал Дэвида — всё так же в щеку, побоявшись целовать его в губы. Он пообещал прийти ещё и быстро удалился под недовольный взгляд медсестры. Чарли не смог отдать кольцо: он крепко сжимал его в своей ладони. Да и пока какой смысл был его отдавать — вдруг он о нём не помнит или, наоборот, помнит всё слишком хорошо? Танзанит впился в ладонь так, что оставил яркий красный след. — Ну как? — дома к нему сразу подскочила Ева, помогая раздеться. — Он пришёл в себя… Но, кажется, не помнит, что мы поссорились тогда. Хотя помнит, почему он в больнице. И я не знаю, что делать. — Чарли уткнулся подруге в плечо. — Не хочу теперь уезжать, совсем не хочу… — Ох, Чарли… — Девушка обняла его, поглаживая по спине. — Я не знаю, что тебе подсказать, честно не знаю. Здесь ты сам должен принять решение. — А если когда он вспомнит, то прогонит? — То бог ему судья! Чарли, прекрати бояться всех своих «если». Если, если… Живи «сейчас». Ты ведь славный парень, а если он тебя прогонит, найдёшь себе того, кто ценить тебя будет. — Не хочу никого искать. Я Дэвида люблю. — Чарли всхлипнул. — Значит, как только он окончательно придёт в себя, расставь все точки над «и» либо уходи и не вздумай жалеть об этом. Понял? — Угу… — А сейчас марш ужинать. Я с Мефом уже погуляла. Чарли кивнул и, отпустив Еву, пошёл сначала переодеться, а после на кухню. Его уже ждал разогретый ужин, и Чарли едва сдерживал слёзы. Раньше ведь только он готовил и всячески ухаживал за Дэвидом, а не наоборот. А если всё осталось как прежде и он не помнит, что они ссорились, то всё так и останется, а ангел не был уверен, что будет готов терпеть его загулы. Если он не вспомнит, то можно ведь поговорить снова, без лишних эмоций, сказать только то, что думаешь, но мягче. Нет ведь безвыходных ситуаций: даже если Дэвид его и не любит вовсе, Чарли потерпит…