***
Утро 21 мая 2005-го года
Это была его квартира, но вокруг всё скользило, искажалось, будто плыло. Мариша бегала по комнате с сумкой в руках, время от времени со злостью поглядывая на Фэша. Это было ярким наваждением, отражением страхов, боли… И Драгоцию было больно. Он смотрел, смотрел и не мог сдвинуться с места. Маришка проходила мимо, презрительно кривя губы, а Фэш стоял на месте, борясь с раздирающими его чувствами. — Я тебя не люблю, не люблю, не люблю… — гулким эхом отдавалось в его ушах, и Драгоций будто ожил — кинулся к входной двери, чтобы убежать подальше. Убежать и ничего не слышать. Забыть… Слишком тяжёлой для него была эта истина: Мариша его не любит. Быстрее молнии он подскочил к входной двери, зажимая себе уши руками, так как в них, кроме голоса Маришки, слышался ещё и ужасно громкий скрежет, будто кто-то царапал вилкой по стеклу. Терпеть это было невыносимо. Он надавил на ручку, открыл дверь и сделал несколько шагов вперёд. Белая пустота… Его тут же ослепил яркий свет — впереди, перед глазами не было ничего… Никаких домов, улиц, машин. Казалось, что все они одновременно куда-то исчезли, а самого Фэшиара посадили в бесконечную комнату, стены которой были выкрашены в ярко-белый. Слишком пугающей стала для парня тишина, ведь ещё секунду назад он слышал сплошной шум на пару с криками Мариши. Он ещё никогда страстно не желал хоть что-нибудь услышать: дёргал свои уши, закрывал их на секунду, а потом открывал, зажмуривался. Ничего не менялось… И никого не было рядом, ни ворчащего Ника, ни смеющейся Захарры, ни улыбчивого Маара, ни Динары. Никого и ничего… Пустота. — Не люблю… — пронеслось рядом, и это было единственным звуком за те несколько минут, что Фэшиар стоял в пустоте. Он резко обернулся в надежде увидеть Маришу — это ведь её голос, — но ничего не увидел. Развернулся ещё раз, набрал в лёгкие побольше воздуха и закричал, пытаясь достучаться до Маришки. Но ответа не последовало. И тут на Драгоция сверху навалилась кромешная тьма, да так, что он даже вскрикнуть не успел. Фэш подскочил на кровати, тяжело и часто дыша. — Мне это приснилось? — спросил он сам у себя, пытаясь окончательно проснуться. — Мариша никуда не уходила, она меня любит и… — …и тут он взглянул на соседнюю подушку, надеясь увидеть покоящуюся на ней голову Мариши, но увидел лишь мирно посапывающую в домике из подушек Динару. Парень с шумом втянул в себя воздух — значит, ему не приснилось. Значит, Мариша действительно убежала. Значит, у него больше нет семьи. Хотя осталась Динара… Внезапно голубые глазёнки девочки открылись. Она обвела ими комнату, насколько позволяло зрение, и, встретившись взглядом с отцом, неожиданно заплакала. Громко, с надрывом. У Фэша от этой картины чуть сердце не остановилось — он всегда слишком сильно боялся за дочь, хоть и пропадал неделями на работе. — Тише, маленькая, не плачь, — он подхватил её на руки и начал укачивать. Он не часто видел, как это делает Мариша, поэтому навыков у него не было совершенно. Девочка заплакала пуще прежнего. Драгоций с ужасом наблюдал за ней. К сожалению, именно в этот момент в его голове не осталось ни одной полезной мысли. Он просто стоял, как истукан, держа дочь на руках, и молчал. На мгновение выйдя из своего странного оцепенения, сунул дочери в рот соску, до этого лежавшую на тумбочке, но девочка выплюнула её. Парень поднял игрушку и опять всунул Динаре, а затем положил дочь на стол, даже не задумываясь о том, что плачущему ребёнку это на пользу не пойдёт, и начал заправлять кровать. Динара продолжала заливаться слезами. Соска давно уже валялась на полу. — Почему ты плачешь? — недоуменно и, что греха таить, глуповато спросил Фэш, подходя к ней и беря на руки. Кажется, как только он взял её, она немного успокоилась, но слёзы всё равно текли по её щекам. К тому же Драгоций, уснувший ночью ужасно крепко, не знал, что Динара просыпалась пять или шесть раз, прося кушать, то есть громко плача. Но тугоухий спящий парень её совершенно не слышал. Плач всё не затихал. Уши начинали болеть, голова — раскалываться. Снова возникло желание убежать, чтобы ничего не слышать, и в этот момент пустая белая комната из уже ушедшего сна представлялась Фэшу очень даже привлекательной. Но он сдержал свой трусливый порыв и, собрав в кулак всё своё самообладание, решил, что, возможно, девочке можно дать какую-нибудь другую игрушку, чтобы успокоить. Драгоций зашёл вместе с дочерью в её комнату и вытащил из колыбели погремушку. Она была небольшой, красного цвета, с тонкими узорами. Довольно дорогая. Они купили её вместе с Маришей в одном известном бутике для детей. — На, держи, — он протянул её дочери, молясь всем Богам, чтобы дочери понравилась игрушка, и она перестала плакать, потому что брюнет чувствовал, что ещё пара минут, и голова точно взорвётся. Плач мгновенно стих, и парень вздохнул с облегчением. Динара охотно взяла в руки погремушку, лизнула и отбросила в сторону. — Зачем ты это сделала? — изумлённо вопросил парень у девочки. Его глаза, казалось, ещё сильнее посинели от удивления и гнева. Она, понятное дело, не ответила. — Ну вот, теперь мне придётся мыть погремушку, и всё из-за тебя, — Фэш строго посмотрел на дочь и тут же пожалел об этом: плач возобновился так же резко, как и стих. Парень зажмурился. Для него всё происходящее было невыносимым, ужасным. Он многого не понимал, совершенно ничего не соображал в воспитании детей, а помощи ждать было не от кого. Маар в Питере, у Ника своя жизнь, далёкая от мира и семьи Драгоция, родители… Ну, тут и думать не о чем, они не приедут к Фэшу, даже если он скажет, что смертельно болен. Максимум — пришлют на электронный кошелёк несколько тысяч долларов и поохают в трубку, как же всё-таки печально, что он заболел… Захарра! Фэш стыдливо хлопнул себя по лицу ладонью и обречённо застонал. Родная сестра, его самый близкий человек… Человек, которого он своими собственными руками оттолкнул. Как же давно он не вспоминал про неё… Она ведь всегда горой стояла за него, а он всегда считал, что ему совершенно не нужны советы и переживания сестры. Что он справится сам, определённо, справится… А если и не справится, то помогут друзья. Фэш был настолько сильно уверен в этом, что не замечал, кто именно искренне переживает за него, интересуется его проблемами, пытается помочь, а не просто болтает языком. Он был дураком. Круглым и абсолютным. Динара громко закричала, а потом опять заплакала. Фэш выдохнул. Никто ему не поможет. После вчерашних звонков друзьям и тщетных просьб спасти, парень не сомневался, сейчас уже не сомневался, что ни один его «близкий» друг не придёт на помощь, не поддержит, потому что им абсолютно всё равно, параллельно на проблемы Драгоция. Кутить, гулять, сходить с ума на его деньги — легко, понимать, слушать и спасать того самого Драгоция — увольте, но нет. Как же это всё… Фэшиар зажмурился. Плач дочери становился всё более отчаянным, как и сумбур чувств внутри парня. — О-о-ох, — простонал Фэш и, обняв дочь поудобнее, понёсся в гостиную, припомнив, что где-то в ней должен валяться его телефон. Мобильник нашёлся на столе, лежащий экраном вниз. Фэш схватил аппарат свободной рукой и зашёл в меню быстрого набора. — Алло, Захарра?! — почти истерично крикнул парень, когда его сестра взяла трубку. — Захарра, пожалуйста, приди ко мне. Мне так плохо и трудно. Мне нужна твоя помощь! — пробормотал Драгоций. Он сам не замечал, как по-детски звучат его слова. Вроде ему уже восемнадцать, но в трудной ситуации разум и трезвое мышление, что были присущи ему, улетели куда-то очень далеко, помахав на прощание белым платочком. Захарра как раз была дома и начала мыть посуду, что накопилась за неделю, поэтому, держа телефон ухом, она успевала вытирать досуха только что вымытые тарелки. — Братец, чтобы ты соизволил позвонить мне после стольких месяцев молчания, должно было случиться что-то поистине ужасное, — веселилась девушка, не понимая, что Фэш действительно в отчаянии. — Уж не конец ли света на носу? — она хмыкнула. Драгоций отчаянно помотал головой, подзабыв немного, что сестра этого жеста не увидит, ведь она далеко. Ему было стыдно просить Захарру о помощи после всего, что он натворил по отношению к ней. После того, как он отказался от неё ради Мариши и друзей, которые в трудную минуту лишь пожали плечами и заявили, что очень и очень заняты. — Нет, всё намного хуже, — ответил он ей, прикусив губу. — Мариша сбежала от меня, — он глубоко и прерывисто вздохнул. — Сестрёнка, помоги, пожалуйста… Я знаю, я так виноват перед тобой и… Захарра, прости меня, пожалуйста… — парень практически выл. Захарра от неожиданности уронила кружку, которую только что вытерла жёлтым махровым полотенцем, на ковёр. Благо, покрытие было достаточно ворсистым и длинным — кружка осталась невредима. — Что же ты сразу не сказал о Марише, дурья твоя голова?! —возмутилась девушка втрое громче, чем говорила до этого. Она быстро подняла кружку, выключила воду, крепко закрутив кран. — Да поняла я уже, что ты жутко сильно раскаиваешься, прекрати ныть, — заявила она, выскакивая в коридор и тут же натягивая сапоги на ноги. — Я сейчас буду. Жди, — она быстро надела шапку, куртку, застегнулась и, закрыв за собой дверь, выскочила на улицу. Фэш не успел ничего ответить, из динамика послышались быстрые гудки. Он удивлённо прокрутил весь разговор с сестрой у себя в голове и понял, что она ведь совершенно не обижалась на него. — Хорошо, подожду, — пробормотал он и уставился на часы.***
День 21 мая 2005-го года.
Этот день известный певец Фэшиар Драгоций ни за что в жизни не назвал бы особенно удачным, скорее — особенно паршивым. Так как проснулся Фэш в своей комнате впервые за долгое время не с Маришей, мирно посапывающей на соседней подушке, а с маленькой дочерью, которая тут же закатила истерику. Несчастный парень совершенно не знал, как вести себя с ребёнком, и сам почти впал в истерику, пытаясь успокоить Динару. К счастью, он позвонил сестре, и та обещала в скором времени прийти. Но уже прошло два часа, а она всё ещё не пришла. Может, случилось что-то? Внезапно зазвонил телефон. Недовольный парень, увидев на дисплее высвечивающееся лицо Ника Лазарева, мигом воспрянул духом и, усмехнувшись, принял вызов. — Фэш! — прокричали из трубки. Парню пришло отвести телефон от уха. Он уже успел забыть, какой голос у Ника, когда тот волнуется. А звонивший действительно очень сильно волновался — несколько минут назад ему позвонила Захарра и сообщила не самые радужные новости: от Фэша сбежала Мариша, а он сам на грани того, чтобы впасть в истерику. Конечно, Захарра всегда славилась любовью приукрашивать что-либо, но проверить Ник всё же должен был, поэтому быстро набрал своего непутёвого друга и стал ждать объяснений. — Что? — устало спросил Драгоций, потирая висок правой рукой. Всё-таки Лазарев был слишком восприимчив и нервозен. Под стать Захарре. Фэш даже не удивился год назад, когда узнал, что они с его сестрой встречаются. Правда, как пара Ник и Захарра просуществовали довольно недолго — месяц где-то. Это, конечно, было печально, так как Зара и Ник были очень похожи друг на друга, но Драгоций-младшая в последствии утверждала, что именно это послужило причиной того, что они не могут быть парой. Они с Ником чересчур одинаковые, поэтому всё же больше друзья, чем любовники. На том и порешили, хотя Фэш всё равно расстраивался. — Ты почему не сказал мне, что Мариша тебя бросила? — спросил Ник с нотками обиды и обвинения. Фэш вздохнул, покачав головой. Он, конечно, знал, что сестра любит почесать языком, но чтобы Ник узнал обо всё так быстро… Это было крайне странно. К тому же… Фэшиар не сомневался, что сестра, как смогла, приукрасила ситуацию, чтобы он, Фэш, в ней выглядел наиболее непрезентабельно. Парень вздохнул. — Извини, Ник, совсем времени не было, — начал оправдываться он, мысленно проклиная Захарру и её длинный язык. — Я замотался со всеми этими памперсами, детскими присыпками и погремушками. К тому же, Динара постоянно плачет, ничем её не успокоить, — пожаловался парень. Одну секунду стояла полная тишина, которую после прервал Ник: — А ты её кормил? — спросил он, надеясь на лучшее, но готовясь к худшему, так как знал, какие имеются навыки в воспитании детей у Драгоция, а именно — никаких. Повисло недолгое молчание, так как Фэшиар после вопроса друга впал в некий ступор. Ему даже показалось, что его мозг на мгновение отключился, а потом выдал ему сообщение «Ошибка 404» — Зачем? — с недоумением, но от того не менее искренне ответил Фэш, к своему счастью, не видя, как друг с силой хлопнул себя ладонью по лбу. — Она же вчера ела, — парень почесал затылок свободной рукой, а Ник, еле сдержавшись, чтобы не назвать Фэша каким-нибудь малоприятным словом, шумно выдохнул. — Идиот, — тихо констатировал он, а потом процедил: — Детям вообще-то есть надо, иначе они умирают, — предложение было произнесено абсолютно спокойным тоном, но в интонациях легко угадывалась злость. Челюсть Драгоция поцеловалась с полом. И поцелуй этот был долгим и страстным. — Но ведь ещё утро, и я ещё не завтракал. Так что Динара может немного потерпеть… — Детям нужно кушать раз в один-два часа, — голос Ника дрожал от гнева, а сам парень чуть ли не прыгал по комнате от беспокойства за свою крестницу. — Фэш, ты моришь голодом собственную дочь! Немедленно иди и корми её, — добавил Лазарев. Фэш мгновенно почувствовал себя настоящим дураком, который даже не знает, как и когда нужно кормить детей. Боже, а если с Динарой уже что-то случилось? А если она плачет, потому что заболела? Фэшиар заметался по комнате под нелестные комментарии больше не сдерживающегося Ника. — Но я же не знал, — лепетал Фэш чуть после на очередное оскорбление. Он вздохнул и, подхватив плачущую Динару на руки, побежал на кухню. — А что мне делать? — в его голосе прозвучало отчаяние. Лазарев покусал губу, раздумывая над ответом. Сам Драгоций не справится, это и ослу понятно. Значит, нужно срочно помогать ему, иначе пострадает маленькая Динара, а она ведь не виновата в том, что её отец ни черта не смыслит в воспитании детей. Скорее всего, «мамаша» из него выйдет отвратная. Ник тяжело вздыхал и тёр виски пальцами свободной руки, усиленно размышляя над сложившейся ситуацией. — Давай я приеду к тебе и помогу? — предложил Ник, сглотнув. Идей пришла внезапно и казалась парню самой адекватной и правильной, ибо Драгоция и его маленькую дочь нужно было немедленно спасать. Ник хмыкнул, ожидая ответа друга. А Драгоций лишь покачал головой, перехватывая дочь поудобнее и стараясь удержать телефон ухом. — Спасибо, не надо. Ко мне уже Захарра едет, — ответил он чуть позже Лазареву и, вздохнув, добавил: — Обещала приехать… — он сильно переживал и за дочь, и за сестру, так как давно понимал, что ведёт себя, как беспомощный ребёнок. Понимал, а сделать что-то, чтобы изменить положение вещей, не мог. — Фух, — выдохнул Ник с облегчением и опустился в кресло, крепко держа возле уха телефон. — Тогда я спокоен за свою крестницу, — добавил он. Фэш, прижимая рукой Динару к груди, а телефон — ухом к плечу, открыл холодильник и достал из него пакет с молоком. — Ну, тогда до связи, — произнёс Ник. — Если что, звони. — Договорились, — кивнул Фэш и, подойдя к обеденному столу, аккуратно сбросил на него телефон.Бывают дни, когда всё идёт не так. Когда всё переворачивается с ног на голову. Когда рушится то, что строилось годами. Но прелесть в том, что такие дни всегда заканчиваются.