Breaking through the atmosphere

На то, чтобы привести сад в порядок, ушел целый день. Это следовало делать каждую осень: освобождать клумбы, прореживать кусты, подстригать газон, подкрашивать забор, сгребать опавшие листья в кучу и уничтожать их. Обычно Гарри очень расстраивался, когда приходилось избавляться от листьев — он любил падать в ароматную кучу, лежать на спине, рассматривая серое небо, мечтать об уютно-холодной зиме, медленно промерзая до костей — после этого было особенно приятно пить горячий чай со специями Как следует нападать листья ещё не успели, но Гарри справедливо рассудил, что когда они появятся, то только прибавят ему забот. Следовало сделать хоть что-то, чтобы не было стыдно смотреть в глаза соседям. Он старался не прислушиваться к сплетням, но милые кумушки всё чаще и чаще делали их семью главным предметом обсуждения. Сейчас по большей части они посмеивались над тем, что старшая дочка не думает возвращаться домой даже на каникулах. Раньше Энн нанимала садовода, который заканчивал свою работу осенью и принимался за неё весной, но в последнее время ей было не до этого. Опустошая клумбы от мертвых летних цветов, Гарри с тоской размышлял о том, почему так трудно позвонить по объявлению в газете и нанять человека, который справился бы с уборкой в саду куда лучше, чем любой из них. Нет, Стайлс вполне мог бы сделать это сам, но ему становилось жутко, когда он представлял глаза матери. В том состоянии, в котором она пребывала сейчас, присутствие посторонних — даже не в доме, а на участке — ужасно её разозлит. Почему она так сильно не любила людей? Разве ей не было одиноко? Ведь зачем-то она вышла замуж, зачем-то завела детей, зачем-то подружилась когда-то с Джоанной... Раньше у неё были и другие друзья. Гарри это время совсем не помнил — знал только, что оно было. Что в дом точно приходили гости, что случались под их крышей званые ужины, велись светские беседы, но когда это было? Кто были эти люди? Наверное, кого-то из них Гарри даже видел на фотографиях. Ему всегда нравилось рассматривать эти размытые отпечатки прошлого, а вот Энн терпеть не могла, когда он или Джемма брали фотоальбомы и перелистывали их. А уж если они задавали вопросы о незнакомцах на фотографиях, то у неё и вовсе портилось настроение. Откровенно говоря, Гарри мог по пальцам пересчитать вещи, от которых у мамы настроение не портилось. Размышляя о своем, Гарри не сразу заметил, что через низенький белый заборчик переступил Луи. Он был облачен в серый растянутый свитер — старье, которое, как думал Гарри, Луи давно швырнул в мусорный бак. Выглядел он плохо — глаза заметно покраснели, цвет лица стал каким-то земляным, даже волосы спутались, хотя Луи всегда за ними следил. В последнее время Томлинсона всё чаще мучил насморк, но Гарри совершенно не знал, как ему помочь. – Привет, малыш, – осипшим голосом поздоровался Луи и зачем-то обхватил себя руками, переступая с ноги на ногу. – Убираешь в саду? – Да, пока я работал, накопились дела, – кивнул Гарри, на миг прекращая возиться с высохшими цветами. – Может, оно и к лучшему, что нашлось свободное время для сада. А вы не будете в этом году делать сезонную уборку? Вид у Луи был такой, словно сезонная уборка — последнее, что его интересует. Гарри даже стало немного совестно, потому что Томлинсон казался каким-то совсем уж дезориентированным. – Думаю, маме и Марку сейчас не до того, – Луи бегло покосился в сторону дома и снова посмотрел на Гарри. По его лицу проскользнула странная тень — на миг Стайлсу даже показалось, что его парень чем-то терзается. – Слушай, малыш, у тебя случайно не будет денег в долг? Совсем немного — так сильно болит голова, мне очень нужен аспирин. – У меня дома есть аспирин, – с облегчением проговорил Гарри, поднимаясь, чтобы принести Луи лекарство. Он-то решил, что случилось что-то очень серьезное. Энн постоянно мучилась головными болями, поэтому аспирин всегда лежал там, где Гарри и Джемма, даже будучи детьми, могли легко его достать. У него даже вошло в привычку приносить маме аспирин, когда она начинала кряхтеть на диване. После этого Энн всегда говорила: «Спасибо, Гарри» и целовала его в лоб. Толика хорошего в океане плохого. – Да, но... мне нужен свой аспирин. Чтобы он был дома, – торопливо проговорил Луи, вновь топчась с одной ноги на другую, и как-то странно скрипнул зубами. – Ну, так что? У тебя есть деньги или нет? На его лбу выступили капельки пота. Похоже, его лихорадило. – Да, конечно, – ответил Гарри, толком не понимая, почему Луи так важно иметь свой аспирин, однако размышлять об этом Стайлс не стал — не до того было. Зачем-то он всё-таки уточнил. – Подождешь минуту? В это мгновение Луи напоминал человека, который не может ждать ни секунды, однако он энергично закивал. – Да-да, – тяжело дыша, произнес он, и быстро мотнул головой в сторону крыльца. – Иди скорее. Пожалуйста. Отряхнув руки от земли, Гарри быстро забежал в дом и принялся торопливо шарить рукой в тумбочке, стоящей в холле. Там лежали деньги, предназначенные исключительно для продуктов. После того, как отец перестал присылать деньги на его содержание, Гарри не слишком умело управлялся со своими финансами. Сейчас он особенно не беспокоился о том, что это могли быть его последние сбережения. – Столько хватит? – на ходу спросил Гарри, протягивая Луи пару мятых купюр. Луи нетерпеливо выдернул деньги из его рук — так сильно и резко, что Гарри даже немного опешил. – Спасибо, – выдохнул Луи и быстро поцеловал Гарри в щеку. Он так живо впечатался в него губами, что у Стайлса даже от души отлегло. – Спасибо, малыш, ты лучший. Я побегу... побегу в аптеку... Увидимся позже! Быстро помахав рукой, Луи в мгновение ока скрылся из виду. Впрочем, Гарри не стал провожать его взглядом, потому что ему нужно было закончить уборку — оставалось ещё так много работы, а он едва ли разобрался с клумбами. Не будь у Луи такой страшной головной боли, он бы обязательно помог ему разобраться с садом. Так всегда и было — всякий раз, как у Гарри появлялись какие-либо дела, Луи бросался ему на выручку. Он помогал ему делать домашнее задание, двигать тяжелый шкаф, когда у Гарри закатывались под него стеклянные шарики... Гарри был счастлив, что мог сделать что-то хорошее для Луи. Позаботиться о Луи так же, как Луи всегда заботился о нем. В тот день он так и не увидел, как Луи вернулся домой. «Наверное, Луи встретил кого-нибудь из ребят, – размышлял Гарри, тщательно отмывая руки от земли. Она забилась под ногти, и это немного расстраивало, но зато приятно было держать ладони под горячей водой. – Ему нужно побыть в тишине — у него-то дома сейчас очень шумно. Хорошо, если кто-нибудь его пригласил. Нет ничего хуже шума, когда у тебя болит голова». Так, по крайней мере, всегда говорила его мама. У Гарри не было никаких причин не доверять Энн в таком вопросе. Продуктов осталось немного, но всё-таки их хватило на нехитрый ужин. От Энн немного пахло вином, но прежде чем Гарри успел об этом спросить, она сообщила ему, что голодна. В последнее время мама почти не ела, поэтому Гарри с большой радостью отвел её в обеденную комнату и составил компанию за трапезой. Они даже немного поговорили — про сад, про осень, про то, как меняется погода. Когда Гарри встретил Луи в следующий раз, он даже не думал спросить про деньги.