aishiteru

      — Ты не отвечал, я подумал, что ты обиделся, — чешет затылок Пак, тщательно подбирая слова, чтобы не раскрыть себя.       — Да я в магазин вышел за соком, а телефон оставил, — отвечает Бён, показывая коробку яблочного сока. — Хочешь?       Чонин выталкивает Кёнсу за дверь комнаты под возмущения старшего и тихо говорит ему, что Чанёлю нравится Бэкхён. До обдумывает сказанное и понимает, что всё именно так и обстоит.       Кёнсу живёт вместе с Чанёлем вот уже полгода и просто замечает, как он себя ведёт. Бывает рассказывает что-то сначала относящееся к учёбе, а потом тема резко переплывает в рассказы, что Бэк опять стащил у него толстовку. А еще младший волнуется за хёна, если он где-то задерживается, не приходит, как обычно, к ним в комнату, забывает поесть или взять тёплую кофту на случай сильного ветра.       — Думаю, Бэкхёну Пак также небезразличен, — отвечает До. — Он же всё время у нас сидит или, не знаю, он просто везде, если там есть Чанёль.       — Придурки, — заключает Ким. — Им надо как-то помочь.       И гений Ким Чонин придумал идеальный план. На выходных все студенты первого курса отправятся на экскурсию по достопримечательностям Сеула, потому что в этот раз много не местных, кто не успел всё тщательно посмотреть. Конечно, все попытаются сесть с кем они там хотят, но кураторам проще, когда их подопечные сидят в одном ряду.       Гению Ким Чонину плевать на этот факт.       Он любезно предоставляет Бёну место у окна (о, какое счастье, что они учатся в одной группе), потому что тот очень любит смотреть в окно, когда куда-то едет. Старший вздыхает, потому что его заставили проснуться и куда-то пойти рано утром в выходной день, наклоняет голову, пытаясь устроиться поудобнее, но всё никак не выходит.       — О, Пак Чанёль! — зовёт его Ким, и тот останавливается в проходе и пытается узнать, что мелкий хочет. — Не хочешь сесть здесь? — он подмигивает и ехидно улыбается.       Бэкхён смотрит на Чанёля и качает головой, как бы говоря, что это не он подкинул идею поменяться местами. Пак пожимает плечами и говорит, что если Бэку будет комфортно с ним сидеть (а Чонин быстро-быстро говорит, что хёну будет больше, чем просто комфортно сидеть с Ёлем), то он с радостью сядет здесь, а не где-то далеко.       Ким вскакивает и проходит дальше вглубь автобуса, выбирая себе место. И невероятно довольный собой он смотрит, как эти двое мило шушукаются и смеются.       Бэк жалуется уже Чанёлю, что ему не дали поспать в выходной день, а потом просто засыпает, дёргаясь, когда автобус резко тормозит или поворачивает.       — Ты очень лохматый, — говорит Пак, когда они совершают первую остановку.       — А? — старший потирает глаза, пытаясь проснуться, а младший приглаживает ему волосы, приводя друга в более-менее человеческий вид.       Примерно так и проходит день до обеда. После обеда Бён оживает и не спит, только что-то вечно рассказывает, шутит и делает много фотографий на свой телефон. И Чанёль даже жалеет, что поменялся местами.       А к вечеру вся энергичность Бэкхёна пропадает, и он снова засыпает в автобусе, положив голову на плечо младшему.       Обоих устраивают эти уютные отношения. Конечно, Бён не спит каждый удобный раз на паковском плече. Он может в принципе не спать. Но тогда Пак расстраивается и говорит хёну, чтобы такого не повторялось. А Бэк отвечает, что он просто засиделся в какой-нибудь онлайн игре и не заметил, что уже настало утро.       На протяжении года Бэкхён приходит чуть ли не каждый день в комнату Пака. Сталкивается с Кёнсу и слушает очередную речь о том, что его тут не должно быть (действительно, сколько же можно сюда ходить?). Но Бэкхёна нисколько не задевают слова До, потому что он знает, что младший рад его видеть, потому что тогда Чанёль не задает ему, Кёнсу, глупых вопросов из-за старшего, который переключает всё внимание на себя.       Бэкхён сидит на чужом письменном столе в чужой комнате и пьёт чай из чужой кружки. Он улыбается, смотря на то, как Чанёль пытается дописать заданный профессором на конец недели доклад. Он делает большой глоток чая и чуть ли не давится им. Начинает кашлять.       — Пей аккуратней, — говорит Пак, убирая в ящик стола нужные ему тетрадки, на которые друг может нечаянно пролить напиток.       Бэкхён кивает, говоря, что будет осторожен и постарается не запачкать ничего. Ему так нравится кружка Чанёля. На ней выцветшее изображение какого-то нарисованного медвежонка. Она большая и отлично греет такие всегда холодные руки Бёна.       — Может, сходим в кино? — предлагает он, устав сидеть без дела.       — Мешаешь, — отвечает Пак, дальше ища информацию на разных сайтах.       Бэкхён заваривает ещё одну кружку чая, но уже для Чанёля. Тот говорит, что ему не хочется пить, и задевает рукой чашку, чуть проливая за края, потому что Бэкхён поставил её прямо под руку.       — Извини! — восклицает он, ища тряпку, которой можно вытереть небольшую лужицу.       Бэкхён всё продолжает надоедать Чанёлю, уговаривая сходить с ним куда-нибудь. Но Пак всё отказывается, говорит, что работы у него ещё много.       — Сходи с Джонхёном в кино, — бросает он, чиркая на листке, где и без того много каких-то записей, какие-то слова неразборчивым почерком.       Джонхён старше Бэкхёна. Они хорошо дружат, хотя Бэк учится на втором курсе, а Ким на третьем. Джонхён приглядывает за Бёном, потому что так проще обоим. Бэкхёну всегда напоминают о сдаче рефератов или о работе вне университета, а Джонхён выполняет свои обязанности куратора.       — Да ну, — отвечает Бэк, ложась на кровать Чанёля. — Он, конечно, мой куратор, но навряд ли пойдёт со мной в кино, — рассуждает он вслух, пока Пак вздыхает, думая, когда же хён уйдёт куда-нибудь хотя бы на двадцать минут, чтобы он быстро всё доделал.       — Вот иди и узнай.       — Ты меня совсем не ревнуешь? — Бэкхён приподнимается на локтях и смотрит на младшего, надув губы, будто обижается.       — Он твой друг, — даже не посмотрев на него, произносит Чан.       Бён встаёт с чужой кровати. Говорит, что пойдёт и узнает на счёт кино. И возвращается он через пятнадцать минут очень радостным. Говорит, что Ким ничего не имеет против, что они сходят и посмотрят какую-нибудь комедию или драму или что-то ещё. И просит какую-нибудь кофту Пака, потому что его кофты не такие тёплые, по его словам. Чанёль улыбается такой просьбе и разрешает взять свою любимую толстовку.       Бэкхёну эта толстовка, безусловно, тоже очень нравится. Такой красивый тёмно-зелёный цвет, капюшон такой большой, длинные рукава, что закрывают его пальцы, а также греют их. И, конечно же, Бэкхёну нравится, что она пахнет парфюмом Пака. И он берёт его вещи только по причине, что они большие и вкусно пахнут. И, несомненно, что он чувствуют себя в этих вещах очень комфортно.       Чанёль всегда улыбается, когда Бэкхён ходит в его вещах. Он и в своей одежде выглядит невероятно мило, но в вещах Пака, он будто становится ростом ещё меньше, и из-за этого выглядит ещё милее. Чан, конечно же, делает вид, закатывая глаза и цокая языком, что хён надоел вечными просьбами поносить его толстовку или футболку, но когда Бэкхён не смотрит на него, то он прямо светится.       — У вас свидание? — спрашивает Чонин Бэкхена с Джонхёном, с которыми он и До столкнулись в кинотеатре.       — А у вас? — задаёт в ответ вопрос Бён.       — Мы хотя бы за руки не держимся, — отвечает Чонин, кивая на Кёнсу.       Бён никогда не смущается всех этих действий: объятия, поцелуи в щёку или в лоб, держание за руки. Но больше ему хочется обниматься или держаться за руки с Чанёлем.       Кёнсу предлагает посмотреть комедийный фильм всем вместе, а потом уже сходить после него куда-нибудь ещё. Все соглашаются. И после фильма, где ребята смеялись, надрывая животы, они усаживаются на мягкие диванчики в кофейни рядом с общежитием.       «Мы в кофейне, не хочешь прийти?» — незаметно для всех пишет Чонин Чанёлю, потому что знает, что он придёт. Он придёт хотя бы по той причине, что тут делают вкусный кофе.       «Сделай вид, что не замечаешь нас, когда придёшь и возьмёшь горячий шоколад для Бэкхёна. Я знаю, что именно его ты возьмёшь», — отправляет он следующее сообщение.       Пак вздыхает, понимая, что Бён чёртова болтушка и рассказывает своему соседу по комнате слишком много. Ёль берёт свою куртку, потому что на улице стало заметно холоднее, и выходит из общежития.       «Бэкхён будет невероятно рад тебя видеть. Ты даже не представляешь, с каким скучающим видом он тут сидит», — получает очередное сообщение от Кима.       И Чанёль действительно приходит в кофейню и заказывает горячий шоколад. Во-первых, этот напиток тут тоже довольно вкусно готовят. Во-вторых, даже если он предназначен не для Бэкхёна, он всё равно ему его даст, потому что ему нравится видеть хёна улыбающимся.       Все друзья этих двоих в курсе, что Бён по уши влюблён в Пак Чанёля. А Пак сильно втрескался в Бён Бэкхёна ещё год назад. Но оба не делают первых шагов и не признаются в своих чувствах. А их заботливые друзья всё пытаются свести этих двоих.       Каждый раз, когда Пак отправляет Бэка прогуляться куда-нибудь с Джонхёном, то потом Джонхён сплавляет Бёна обратно, говоря, что у него много важных дел, которые появились вот буквально только что. Чонин неоднократно пытается намекнуть Паку, что пора уже поцеловать Бэка или, что можно сходить с ним на фестиваль цветущей вишни или хотя бы вечером в парк, устроить, так сказать, романтическое свидание. Но тот всё находит оправдания.       — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Бён у Чана, который присаживается рядом с Кёнсу.       — Прогуляться за кофе вышел, — отвечает он и спрашивает, понравился ли фильм, что они смотрели.       Никто и не сомневается, что Бэкхён сейчас скажет, что с Паком ему понравилось бы больше. И Бэк именно это и говорит. Чанёль обещает сходить с ним в следующий раз. И все присутствующие видят, как ярко улыбается их друг от этого обещания.       — Думаю, мне пора, — произносит Джонхён и встаёт из-за своего места. — Я должен помочь Кибому с чем-то, не знаю, — он незаметно подмигивает Чанёлю, и тот начинает улыбаться.       По дороге до общежития Ёль и Бэк идут, держась за руки. Чанёль всегда проявляет инициативу этого действия, зная, как Бэкхёну это нравится, а тот всегда незаметно, как он думает, переплетает их пальцы.       Пак просит сидеть тихо, потому что он всё ещё не закончил своё задание. И Бэкхён соглашается и лежит на чужой кровати, смотря в сторону своего предмета обожания. Он говорит, что может помочь ему, если Чан устал. Но Чанёль всегда отказывает этому предложению, как бы сильно он не сгорал от ненависти к какому-либо заданию.       Кёнсу снова ворчит, что Бён торчит у них в комнате. Он, конечно, привык, что Бэк сидит тут всегда, но иногда хочется, чтобы его тут не было. Однажды он говорит с Чонином, чтобы он хотя бы скрашивал его дни своей рожицей, а то мордашка Бёна ему действительна надоела. Но тот шутливо отмахивается и говорит, что в их комнате тогда будет слишком много народу, и добавляет, что До может просто приходить к нему в комнату.       Бэкхёну хочется спать, но он не уходит, потому что не хочет. Ёль наливает ему тёплого чая, добавляет в него три ложки сахара, потому что Бэкхён сладкоежка. Он делает это каждый раз, когда видит, что его друг засыпает. Тёплый сладкий чай всегда бодрит хёна. Он перемещается с кровати на стол, сидит и смотрит, как младший пишет что-то в тетрадь или ещё куда. Но потом всё равно ложится обратно в кровать, ставя на прикроватную тумбочку недопитый чай. Он смотрит на Чанёля до тех пор, пока мир грёз не забирает его. И Чанёль никогда не возмущается. Просто ложиться рядом с Бёном, обнимая его. Тепло укрывает его одеялом и целует куда-нибудь обязательно. Хоть Бэк и не чувствует поцелуев в щёку или макушку, он чувствует, что Пак лежит рядом, и прижимается к нему сильнее.       Утром он всегда извиняется, что уснул в паковской кровати, но тот говорит, что всё в порядке и он, Бён, может не переживать. Потому что Чанёлю нравится смотреть на сонного лохматого хёна в его толстовке, что больше другу на размера три точно.       Бэкхён невероятно грустит, когда Чанёль уезжает на два дня к родителям домой. Пак говорит, что два дня пролетят незаметно. Но Бэк говорит, что без Ёля эти два дня пройдут как целая вечность. Старший сидит и жалуется соседу, что уже скучает по Паку, хотя он еще даже не уехал. И вечером Чан заглядывает в комнату друзей, чтобы отдать Бёну большого плюшевого рыжего, как и сам Бэкхён, лиса.       — Я подушил его, так что он пахнет как я, так что, — неуверенно проговаривает Чанёль и отдаёт игрушку.       Чонин, сидящий за ноутбуком тут же испаряется, в надежде, что эти двое поцелуются или ещё что, но как только Ким скрывается за дверью после своих слов, что он тут лишний, Пак лишь смеётся и говорит, что младший идиот.       Бэкхён крепко обнимает донсэна, зарываясь своим носом в чужую кофту.       Эти два дня текут медленно, как патока. На улице светит солнце, а в душе у Бэкхёна идёт противный холодный дождь. И он проводит выходные в своей постели, обнимая подаренную игрушку. Ноет Киму, что скучает.       — Да потерпи немного, скоро он приедет, может, через час уже в дверь нашу постучится, — отвечает лишь Чонин, и в этот же момент раздаётся стук в дверь.       Бэкхён даже садится резко на кровати, но этого всего лишь Кёнсу пришёл за младшим, прося помочь. Тот соглашается и оставляет Бэка одного.       Чанёль приезжает лишь вечером, когда хён уже от скуки заснул.       — Давай его разбудим? — предлагает До. — Он по тебе очень скучал.       — Ты делаешь его счастливым, — добавляет Чонин.       Но Пак говорит, что не стоит будить так мило спящего Бёна, что обнимает лиса так сильно. Но он всё равно просыпается ближе к ночи, потому что захотелось пить.       — Ты чего проснулся? — спрашивает хёна Пак, сидящий на кровати с Чонином.       — Когда ты вернулся? — он потирает глаза, задавая свой вопрос, и подходит к другу, совершенно забыв о том, что ему хотелось пить.       — Я не хотел тебя будить.       — Я, пожалуй, исчезну в твою комнату, Пак, — говорит Ким, поднимаясь со своей кровати и ставя ноутбук на стол. — Спи сегодня тут.       Чанёль и слова не успевает сказать, Чонин исчезает за дверью. Затем возвращается, показывает телефон, который он взял с тумбочки, говорит, что забыл его, и снова уходит.       Бэкхён забирается на колени к Чану, обвивает шею Пака и говорит, как сильно он скучал. Пак убирает чёлку Бёна, чтобы она не мешала глазам.       — Я знаю, — отвечает он. — Знаю.       Чанёль говорит Бэку лечь, потому что видит, что он хочет спать, но тот только отпирается и говорит, что хочет просто так сидеть и обниматься, потому что именно этого ему хотелось эти два дня. Но в итоге Пак уговаривает его лечь, и Бён удобно устраивает свою голову на коленях Чанёля и что-то ему рассказывает об этих днях. А Ёль ласково проводит рукой по мягким волосам старшего, и тот улыбается, продолжая говорить, что Чонин ему надоел за эти два дня.       И Бэкхён засыпает, натянув на себя одеяло и обнимая руку Пака. Тот улыбается и шепчет, что старший дурашка, продолжает проводить рукой по волосам. Смеётся, когда хён начинает скулить.       И Пак не спит всю ночь, лишь смотрит на Бёна, умиляется, когда он скулит вот уже в тридцать третий раз, потому что было слишком интересно, сколько он насчитает в этот раз. В прошлый раз Пак насчитал сорок два. Из-за этого он называет его щенком, но не раскрывает тайны, почему именно щенок, а не лисёнок, к примеру, который был бы более понятен, потому что Бэк всё-таки с рыжими волосами ходит.       — Су, — тихо зовёт он старшего, — спишь?       — Уже нет.       — Извини, — виновато роняет Ким и продолжает, — как думаешь, они там…       — Утром узнаешь всё. Бэкхён всё равно ведь расскажет.       Но Бэкхёну не до рассказов. Он весь день ходит с Чанёлем, будто если он отойдёт от младшего на шаг, то тот испариться. Пак смеётся и тянет старшего на себя, чтобы обнять. На обеде покупает ему клубничное молоко и усаживает на коленях, ничего при этом не говоря.       За окном льёт дождь, а в душе у Бёна сияет невероятно яркое и тёплое солнце.       Где-то через неделю Бэкхён встревает в драку, потому что какой-то придурок говорит плохие вещи про Чанёля. И, да, он сначала терпит все эти грубости в сторону его предмета обожания, но не выдерживает.       Чонин разнимает их и ведёт в общежитие к Паку, который не пошёл на пары сегодня. Чан удивляется, что такой маленький человечек смог кого-то избить только потому, что кто-то плохо отзывается о его персоне.       Хоть младший и учится на ветеринара, обработать раны он сможет. Тут в принципе не сильно то и нужны знания в медицине.       — Кретин, — злится он, доставая чистую ватку и пропитывая ее антисептическим средством.       Бэкхён лишь отворачивается от него, точно также злясь. Чанёль берёт подбородок хёна и поворачивает его голову к себе. Прикладывает ватку к губе, отчего тот шипит и дёргается.       — А вот не надо было лезть в драку, — на носу Бэкхёна уже красуется пластырь с нарисованной уточкой. — Да потерпи ты, — Чан всё продолжает обрабатывать губу, хотя Бён начинает вырываться. — Ещё чуть-чуть.       У Бэкхёна уже слёзы выступают, настолько щиплет это средство. Он уже не выдерживает, пытается как-то избавиться от противного ощущения, но не выходит. Ёль вытирает ему слёзы, говорит, что с лицом он закончил, что осталось только на руках всё обработать и тогда старший может уйти. Но Бён вскакивает со своего места, решая, что и так можно прожить.       — Придурок, — Пак сажает его обратно. — Всё будет быстрее, если сопротивляться не будешь.       — Да блин…       — Не надо было начинать драку, — не даёт он ему закончить возмущения.       Бэкхён всё равно вырывает руку, когда становится уже невыносимо больно. Держит её и опускает голову, сдерживая новую порцию слёз. И тут не выдерживает Чанёль. Берёт лицо старшего в свои большие и тёплые ладони и целует. Задевает рану, отчего Бён вовсе не рад, но терпит, потому что целоваться гораздо приятнее, чем терпеть ужасное пощипывание антисептика. Чанёль целует аккуратно и нежно, гладит щёку большим пальцем правой руки, а второй усаживает старшего к себе на колени. Тот поддаётся движению чужой руки, когда она прижимает его ближе. Пак прерывается и закрывает рот Бэкхёна своей ладонью, потому что он тянется за новым поцелуем. Крутит головой из стороны в сторону и говорит, что, если Бэк хочет ещё один поцелуй, то он должен потерпеть ещё немного, пока младший обрабатывает руки.       — Перебинтовать или на каждую царапинку пластырь с утёнком наклеить? — спрашивает шутливо Ёль, показывая бинт и пластыри.       — Слишком много пластырей уйдёт, — отвечает Бэк и выбирает бинт.       Бён жалуется, что Пак его не целует. Тот лишь закатывает глаза, убирая медицинские принадлежности в аптечку. Бэкхён хлопает ресничками, ожидая поцелуй. Чанёль улыбается и целует его в лоб.       — Эй!       — Я не уточнил, какой поцелуй, а теперь проваливай на пары.       Хён стоит и смотрит на Ёля, надув губы, строит щенячьи глазки. Пак сдаётся. Встаёт со своего места и целует его в губы, помня о небольшой ране. Совершенно неудобно, когда разница в росте десять сантиметров. Шея устаёт, когда так нагибаешься. И Бэкхён прекрасно понимает, что младшему неудобно. Привстаёт на носочки и держится за футболку Чана. Младший прогоняет хёна обратно на пару, и тот довольный убегает.       — Уменьши яркость своего свечения, мне глаза режет, — говорит Ким, когда Бэк садится рядом с ним по возвращению в кабинет.       В следующий раз тот самый парень начинает по новой говорить всякие гадости про Чанёля. Честно говоря, младшего эти слова вовсе не волнуют, а вот Бэкхён закипает. Пак качает головой, как бы говоря, что не стоит снова устраивать сцену из-за какого-то дурня, но Бён всё равно дёргается в сторону этого кретина.       — Не надо, — Ёль хватает старшего за локоть и тянет на себя. — Мне всё равно, — говорит он и уводит его в другое место.       И после этого случая прошёл ещё месяц. Отношения у них точно такие же, как и были до этого. Бэкхён всё ещё таскает вещи Чанёля. Пьёт до невозможности сладкий чай из его кружки. Засыпает в его кровати, когда слишком устаёт после учёбы, когда уже нет сил дойти до своей комнаты, что этажом выше.       Бэк злится, когда Чанёль не отвечает на звонок. И злится ещё сильнее, когда и Кёнсу не отвечает ему на звонок.       — Эм, Чонин, привет, ты не знаешь, почему ни Чанёль, ни Кёнсу мне не отвечают? Я им звонил просто, эм…       — Привет, — отвечает он как-то нервно. — М, ну, они просто со мной гуляют.       — Тогда, почему не отвечали? — озлобленно спрашивает он.       Чонин молчит, оглядывая До и Пака, что сидит на больничной койке с перебинтованной ногой. Оба качают головой. До шепчет, что лучше не надо сообщать чувствительному другу новость о том, что невнимательный велосипедист сбил невнимательного Чанёля.       — Даже не знаю, что и сказать, — виновато проговаривает Ким. — Поговори с Чаном, — и он передаёт ему свой телефон.       — Бэкхён-и, — и даже такой любимый голос Чана не успокаивает его. — Тут такое дело…       — Где вы гуляете? — обиженно спрашивает он, перебивая друга, а у самого голос дрожит.       — Спокойно, ладно? Ты где?       — В комнате.       — Вот и сиди там! — резко вырывается у Пака, а Бён как-то слишком серьёзно это воспринимает, словно его друзья не хотят с ним проводить время.       — Ну вот и буду! — обижается он.       — Бэк… — и телефонный разговор резко прерывается, потому что Ким Чонин всё время забывает подзарядить своё устройство, когда остаётся процентов двадцать пять.       Бэкхён смотрит на погасший телефон, а потом утыкается носом в мягкого лиса, который пахнет чанёлевским парфюмом, стараясь не разрыдаться. И это у него получается. Он решает, что друзья всё равно придут не скоро, поэтому ложиться спать, потому что за день в университете слишком устал.       — Он обиделся, — заключает Чанёль, отдавая телефон его владельцу.       — Позвони ему, — предлагает Ким.       — Спорим, он не ответит? — и Пак набирает номер и ждёт ответа, но в итоге звонок сбрасывается сам. — Я был прав.       Из больницы они быстро сбегают, пока надоедливые врачи наведываются к другим пациентам. Чанёль всех поторапливает, потому что видит, как автобус заворачивает из-за угла. Сейчас всё, что он хочет это оказаться рядом с надоедливым хёном. Слушать его болтовню и возмущения, смешить его и смотреть на самую яркую улыбку. А ещё обнимать и целовать в щёку или носик его аккуратный, который он так забавно морщит.       — Да почему так медленно? — возмущается он.       — Ёль, мы в пробке, — спокойно отвечает До.       В общежитие они оказываются приблизительно через час. Чанёль хромает на правую ногу, но идёт достаточно быстро, чтобы дойти до комнаты Бёна первым. И придя туда, он видит лишь мирно спящего старшего, что замерзает от раскрытого окна. Он спокойно выдыхает, закрывает окно и присаживается рядом на кровати, рассматривая черты лица спящего. Аккуратно вытаскивает лиса из рук хёна и сажает игрушку на стул за письменным столом.       — Чонин, пошли, — Кёнсу буквально выталкивает его из комнаты. — Мы здесь лишние.       — Это моя реплика, — уже слышится из коридора.       Чанёль ложится рядом, целуя Бэка в лоб. Тот лишь переворачивается лицом к стене. Пак улыбается и укрывает его одеялом. Крепко обнимает и надеется, что, когда они утром проснутся, Бэкхён не будет злиться или обижаться или ещё что. И утром Чан встаёт раньше. Заваривает чай, добавляет три ложки сахара и будит старшего поцелуем. Тот сонно привстаёт на локтях, когда ощущение тёплых губ пропадает.       — Доброе утро, — говорит Пак, снова целуя Бэкхёна.       — Утро? — спрашивает тот, садясь и почёсывая затылок. — Почему ты тут?       — Потому что кто-то уснул вчера раньше моего прихода.       И Бэкхён заваливается обратно, накрываясь одеялом с головой.       — Я выпью твой чай, — произносит Ёль, делая глоток.       — Пей.       — Твой любимый. Чёрный с лимоном и тремя ложками сахара.       — Мне всё равно.       — Ты обижаешься?       — Я хочу спать.       — Ладно, тогда мы не пойдём в кино?       Бэкхён скидывает с себя одеялом и смотрит на друга. Тот кивает и говорит, что забронировал места на последнем ряду на тупую комедию с тем актёром, который так сильно нравится старшему. И он продолжает говорить, что они могут сходить ещё в зоопарк, потому что Бён давно уже хочет туда, а также поесть пиццы в той самой пиццерии в центре города. И выпить мятный молочный коктейль, который он, Бэкхён, так нахваливает.       — Если ты сейчас встанешь и пойдёшь со мной на свидание куда-нибудь, мне абсолютно наплевать куда, то та моя зелёная толстовка, которую ты вечно таскаешь — твоя, — заканчивает свою речь младший, делает ещё один глоток из кружки и улыбается, когда Бэкхён тянет свои руки к нему, чтобы он его поднял.