Уснуть в твоих руках.

Я ещё всё помню – каждый день, когда мы были рядом, навеки отпечатался в памяти. Может, это и глупо, но думаю, что забыть тебя, Кацуи, я не смогу. Когда-то я закрыл дверь в своё сердце и выбросил к чёртовой матери ключ. Зачем открывать кому-то душу?.. Как будто кому-то интересно, что там творится. Когда мы только познакомились, я воспринимал тебя только как друга. Я спокойно, без задней мысли улыбался тебе, касался тебя. Если честно, я бы никогда не подумал, что этот внешне несколько отчуждённый, но вместе с тем добродушный человек станет моей первой любовью. А потом я привязался к тебе – всё ещё по-дружески. Ты частенько смеялся надо мной, но по-доброму, без жестокости. И, хотя ты старался этого не показывать, ты защищал меня. Заботился обо мне, как о младшем брате. Наверное, тогда я впервые почувствовал себя чьим-то родственником. В моей родной семье мне не доводилось испытывать этого приятного чувства. Затем – затем настало время, когда я понял, что меня заставляют вздрагивать и напрягаться твои прикосновения и взгляды. Когда один раз ты, помогая мне подняться, взял меня за руку, я не хотел тебя отпускать. Помнишь этот день? Я помню. Помню тепло твоей руки, и то, как ты впервые задумчиво посмотрел мне в глаза. Скоро, совсем скоро я признался тебе в любви. Тогда мне было безумно страшно. Ещё бы. Ведь у меня были все основания думать, что ты оттолкнёшь меня, посмеёшься. Что я навсегда потеряю тебя – не только как возлюбленного, но и как лучшего друга. Но ты мягко улыбнулся и погладил меня по голове. Я до сих пор помню влажное тепло того поцелуя, что ты подарил мне через пару секунд после этого. Мне казалось, что я задыхаюсь. Это ощущение сильных рук на моей талии, властных, жадно впивающихся в мои собственные губ… Я думал, я сойду с ума. Ту ночь – первую нашу ночь вдвоём – я помню так хорошо, словно это было вчера. Я помню этот безумный, обжигающий жар твоих объятий, учащённое дыхание в темноте, влажные поцелуи. Помню слегка грубоватые ладони, скользящие по бёдрам, боль внизу живота, сменяющуюся странным удовольствием, то, как я сам исступлённо кричал, ощущая совсем близко твой жар. Помню твой затуманенный, возбуждённый взгляд, глухие стоны… Когда всё закончилось, я помню, как ты не дал мне уйти, обняв за талию и прижав к себе. Я не могу забыть то, как ты, почти касаясь губами моего уха, шепнул, что любишь меня. Тогда я повёл себя, как маленький счастливый ребёнок. Я прижался к тебе, вслушиваясь в ещё неспокойное дыхание, жадно вдыхая запах твоего тела. Ты улыбался и шептал что-то ласковое, а я молча согревался твоим теплом, перебирая немного влажные от пота чёрные волосы. Я хотел, чтобы это мгновение застыло навечно. Я бы хотел тогда уснуть в твоих руках. Ты был безумно красивым, любимый. Даже сейчас, столько времени спустя, я не могу даже допустить мысли, что кто-то – пусть и не сейчас, а в будущем – заменит мне тебя. Таких, как ты, больше нет. Ты делал вид, что тебе не нравится, когда я пытаюсь тебя сфотографировать. Но на самом дне твоих глаз я видел искорки смеха, даже когда ты притворно ворчал, пытаясь отобрать у меня фотоаппарат. Теперь эти старые фотографии и воспоминания – всё, что осталось от тебя. Моё сердце до сих пор плачет, когда я снова вспоминаю тот день. День, когда ты навсегда оставил меня. Вряд ли когда-нибудь забудется тот проклятый день. Я ведь просто спешил на тренировку, ожидая, когда же снова смогу встретить тебя. Но увидел лишь море крови. Все были мертвы. Все до одного. До конца, до самого конца я не верил, что и ты тоже погиб. Как и все остальные. Я не плакал. Наверное, было слишком больно, чтобы заплакать. В тот день я просто присел на колени рядом с тобой. Вернее, телом, которое от тебя осталось. Телом, которое навсегда покинула душа. Я помню подёрнутые пеленой глаза, распахнутые в немом ужасе. Ты даже не успел ничего понять?.. Хотелось бы мне в это верить. Забыться. Прижаться к твоему телу, ощущая под руками ставшую липкой кожу. Нежно коснуться холодных окровавленных губ, слизывая засохшую кровь. Провести рукой по краям раны на груди, там, где раньше билось сердце. Обнять и почувствовать щекой липкую кровавую рану на горле, ощутить неприятный, тошнотворно-сладкий запах уже почти окоченевшего тела и холодную тяжесть неподвижной, чуть касающейся моего бедра руки… Закрыть глаза, представив, что ничего этого нет, и снова обнять тебя. Впервые заплакать, прижимаясь к тебе. А затем вновь расслабленно уснуть. Я бы хотел навсегда уснуть в твоих руках.