Волшебный путеводитель по магловскому туризму

— Ты самый мстительный ублюдок из тех, кого я когда-либо знал, — шипел Люциус с угрюмым видом, который оставлял далеко позади весь арсенал мрачных гримас Снейпа. Тот в ответ лишь довольно ухмылялся, старательно пялясь на проносящийся за окном взятого напрокат лимузина скучный, невыразительный пейзаж, раскрашенный предрассветными сумерками в фиолетово-синие тона. — Я полагал, это место придется по вкусу человеку с настолько испорченной натурой, — рассеянно пробормотал Северус, чересчур увлечённо разглядывая стройные ряды полыни, тянувшиеся по обеим сторонам шоссе. — Ну да. Как я погляжу, чувство юмора — лишь одно из твоих многочисленных достоинств, — сухо прокомментировал Люциус, подавив раздражённый зевок. Тем утром они были разбужены в семь часов службой уборки номеров, и Северусу предоставился случай выяснить, что старший Малфой был далеко не ранней птахой: он ныл, жаловался и вел себя невыносимо до тех пор, пока измученный профессор не пообещал купить ему кофе, как только они покинут замок. Близлежащая деревушка показалась Люциусу довольно занятной (правда, только после того, как он основательно подзарядился кофеином), и друзья провели остаток утра бродя по многочисленным лавкам, завлекающим туристов сувенирами с изображением скандально известного земляка. К обеду Малфой накупил куда больше портретов Влада Цепеша, чем понадобилось бы любому благоразумному человеку (по мнению Северуса, в этом случае благоразумие заканчивалось на любом количестве, отличном от ноля). Кроме того, Люциус приобрёл ещё два осиновых кола и набор искусственных съемных клыков. Глядя на эти покупки, Снейп лишь качал головой, изо всех сил борясь с желанием вставить едкую ремарку об ужасном вкусе английской аристократии в выборе сувениров. После трапезы в одном из местных заведений Северус категорически заявил, что пришла пора отправляться в следующее по списку место назначения. В ходе занудных препирательств профессору пришлось напомнить Люциусу о заключенном между ними соглашении и битых полчаса доказывать, что общение с призраком, который принимает тебя за гнусного безумца, никак не вписывается в категорию «приятные забавы». * * * В Неваде было чуть более трех часов утра, когда пара путешественников вытряхнулась из камина маленькой станции на задворках Лас-Вегаса, и Северусу вдруг стало ясно: он будет жалеть до конца жизни, что не захватил колдокамеру и не увековечил выражение малфоевского лица, когда тот осознал, где они находятся. — О, умора, Северус. Очень смешно, в самом деле, — придя в себя, кисло протянул Люциус. — Ну что ж, идем? Несомненно, старшему Малфою было не до смеха. Тот час, что они добирались до центра города, он так сверлил затылок водителя лимузина взглядом, словно изо всех сил сдерживался от того, чтобы не проклясть бедолагу. Когда машина остановилась перед входом в отель «Луксор», Северус лишь устало закатил глаза, ни на что другое сил ему не хватило. Он ожидал, что Люциус хоть как-то отреагирует на сверкающую, показушно яркую отделку интерьера, но тот смолчал. Продолжал он молчать и всё то время, пока Снейп получал ключ-карты от номера на регистрационной стойке и давал указания насчет багажа. Они вошли в лифт вместе, Малфой злобно ткнул длинным пальцем в кнопку четвёртого этажа, и, как и большинство подобных поездок в отельных лифтах, подъем прошел под аккомпанемент неуютной тишины. К тому времени, когда они попали в свой номер, профессор успел порядком утомиться от вида капризно насупившегося приятеля, поэтому, открыв дверь, он швырнул ключи на комод с гораздо большей силой, чем требовалось. — Ради Мерлина, Люциус, ты ведешь себя как избалованный ребенок! — вскипел Снейп, скрестив руки на груди. Потрясенный прозвучавшим обвинением Малфой несколько секунд молчал, обескураженно пялясь на раздраженного друга широко раскрытыми глазами, после чего, отзеркалив его позу, надменно парировал: — О! Оказывается, это я веду себя как ребенок? Смею ли я отнять немного твоего бесценного времени, дабы напомнить, благодаря чьим капризам мы сейчас находимся в этой выгребной яме?! — Могло быть гораздо хуже, — со вздохом возразил Северус, опускаясь на край единственной кровати и внезапно ощущая себя совершенно разбитым. — Куда еще хуже?! — взвился приятель, с видом судебного обвинителя тыкая пальцем в сторону покрывала. — Это синтетика! Синтетика, Северус! А эту катастрофу, именуемую ковром, ты тоже не заметил? Северус устало покачал головой, расправляя синтетическое покрывало и неожиданно мягкие на ощупь простыни. Расстегивая пуговицы на магловской рубашке, он произнес максимально нейтральным тоном, на который только был способен в данный момент: — Если ты уже закончил истерику, то я, с твоего позволения, немного вздремну. Можешь присоединиться. Пронзив его взглядом, Люциус демонстративно направился в дальний конец комнаты, где и устроился в одном из небольших кресел. С негодованием зыркнув в сторону Снейпа, он принялся с презрительной усмешкой разглядывать улицу через мансардное окно. — Двадцать баллов Слизерину за каждое попавшее в цель заклинание. За обладателей поясных кошельков и гавайских рубашек — сорок баллов, — пробормотал Северус, зарываясь в простыни и поворачиваясь спиной к злющему аристократу. Несмотря на то, что Малфой не соизволил ничего ответить, засыпающий профессор с удовлетворением услышал сдавленный смешок и шорох извлекаемой из рукава пиджака палочки. * * * Ровно в девять утра Снейпа разбудили бесцеремонные тычки малфоевского пальца в бок и его же голос, неразборчиво бубнивший что-то на ухо. Тяжело вздохнув, профессор перевернулся на спину и тут же встретился взглядом с нависшим над ним Люциусом. Тот бормотал что-то о том, как отчаянно нуждается в порции крепкого кофе, выглядел при этом непривычно взъерошенным и сонным, и весь его облик в этот момент показался Северусу необъяснимо притягательным. Сочтя подобное нытье знаком примирения, профессор, смахнув остатки сна, попытался встать с постели, но тут же был остановлен сильной рукой, которая настойчиво толкнула его обратно на подушки. — А я думал, что без своих утренних возлияний эспрессо, ты в шаге от преждевременной кончины, — проворчал Снейп, когда блондинистая голова с удобством устроилась где-то в районе его шеи. — Еще минуточку, — сонно пробубнил Малфой, перекидывая ногу через бедро приятеля и пресекая тем самым все его попытки сдвинуться с места. Мягкие подушечки пальцев заскользили по животу и груди Северуса, лениво выписывая невесомые круги, и он проклял все на свете за то, что накануне лег спать лишь в тонких льняных брюках. Не в силах больше терпеть на собственных бедрах вводящую в искушение теплую ногу белобрысого мучителя, Снейп, тяжело вздохнув, отодвинул от него нижнюю часть тела так далеко, как только смог. — Ну почему ты так делаешь? — тихо спросил Люциус, уткнувшись носом в снейповскую шею и обжигая ее горячим дыханием. — Как? — каркнул Северус хриплым шепотом, безуспешно пытаясь унять пробежавшую вдруг по телу дрожь. — Отдаляешься, когда кто-то пытается тебя коснуться, — ответил Малфой, прослеживая линию его подбородка кончиком носа. Ну, на этот вопрос существовал только один ответ, но Снейп был не в силах сейчас его обсуждать. По крайней мере, не в тот момент, когда кончики пальцев Люциуса дразняще касались его груди, а губы замерли в опасной близости от чувствительного местечка за левым ухом… — Ты не находишь странным лежать вот так с мужчиной, которого знаешь почти всю сознательную жизнь? — потерянно пробормотал профессор. Малфой на мгновение замер, словно размышляя над прозвучавшим вопросом, а затем покачал головой и продолжил мучить тело Северуса легчайшими прикосновениями. «Разумеется, он не видит в этом абсолютно ничего странного» — с горечью подумал Снейп. Разум-предатель тут же услужливо подкинул образ Люциуса, точно так же лежащего с каждым из его прежних безымянных и безликих любовников. Этого было достаточно, чтобы рассудок Северуса с головокружительной скоростью вернулся в жестокую реальность. Он резко поднялся, оттолкнув приятеля сильнее, чем было необходимо. — Что ж, а я, например, нахожу, — недружелюбно буркнул Снейп, поднимаясь и свешивая ноги с постели. Малфой промолчал, и профессор, обернувшись, увидел, что тот пристально наблюдает за ним. Стоило их взглядам столкнуться, и Люциус нацепил на лицо привычную сдержанно-равнодушную мину, однако Северус все же успел заметить отголосок боли, промелькнувший в серых глазах, ставших его личным проклятьем. — Ладно, вставай, — негромко произнес он, протягивая другу ладонь, пока тот, ухмыляясь, упрямо закутывался в одеяло до самого подбородка, — уверен, где-то в этом мерзком отеле всё же можно найти приличный кофе. * * * Дверь ванной комнаты мягко щёлкнула закрывшимся замком, и с внутренней стороны к ней устало привалился Снейп. После трех безуспешных попыток выманить Малфоя из кровати обещанным кофе, он сдался и вызвал службу обслуживания номеров, а сам поспешил скрыться в ванную, чтобы принять душ. Он чувствовал себя неряшливым после беспокойного и душного от жарких одеял и такого же жаркого соседства сна, однако больше всего сейчас он нуждался в уединении, дабы обдумать происходящее. Если бы всего пару недель назад кто-нибудь осмелился сказать, что он будет реагировать на Люциуса Малфоя, словно озабоченный пятикурсник с бушующими гормонами, Снейп незамедлительно проклял бы такого шутника. Однако, вот он сейчас: запершийся в ванной, дабы скрыть свое позорное возбуждение, пока объект его желания довольно потягивает кофе в соседней комнате. Без натяжки можно было сказать, что Северус Снейп никоим образом не чурался секса. В конце концов, он был вполне здоровым мужчиной и, хоть и не являлся общепризнанным образцом привлекательности, смог заполучить в свою постель немало любовников благодаря незаурядному уму и отточенным навыкам в искусстве обольщения. Нет. В сложившейся ситуации профессора беспокоил именно тот факт, что виновником разрывающих его страстей оказался именно Люциус Малфой. Люциус — надменный глава рода Малфой. Люциус — бывший пожиратель и правая рука истинного зла во плоти. Люциус, сменивший после войны бессчетное число любовников, ни с одним из которых, как правило, не проводил более одной ночи (впрочем, исключительно привлекательные или сексуально раскрепощенные партнеры иногда удостаивались повторной аудиенции). Именно в этом и заключалась проблема: со всеми партнерами, делившими с ним постель, Северус пытался создать хотя бы мимолетную связь. Разумеется, ничем серьезным это никогда не заканчивалось. Любые отношения с угрюмым профессором зелий, а по совместительству шпионом, были обречены. Однако, Снейп никогда не был склонен совершать сие интимное действо с теми, кого не уважал, и кто не уважал его в ответ. Не собирался он опускаться до подобного и впредь: Северус слишком долго жил спокойной жизнью человека, свободного от болезненных привязанностей, чтобы однажды по глупости поддаться и впустить их в свою спальню. Включив воду нервным взмахом палочки, Снейп прикрыл глаза. Из душа хлынули тугие, горячие струи, быстро наполняя помещение кабинки паром. «Каково было бы разделить постель с Люциусом?» При посторонних скрывавшийся под маской равнодушия, граничащего с жестокой бесчувственностью, Малфой имел и «хорошие стороны», о которых знали очень немногие. Северус оказался из их числа. Страсть, с которой Люциус Малфой отстаивал собственные убеждения во время их привычных политических споров, неприкрытая печаль в его глазах одинокими ночами, когда их с Нарциссой брак сотрясал очередной скандал, его мягкий шепот на ухо Северусу считанные минуты назад — в нем было так много незащищенных тонких эмоций, таящихся за холодным совершенством прекрасных аристократических черт. «Люциус оказался бы страстным любовником, вне всяких сомнений…» Прислонившись к прохладной плитке стены, Северус расстегнул ширинку, позволив брюкам свалиться бесформенной кучей на пол. Он был болезненно возбужден еще с тех самых пор, как ощутил прикосновения пальцев Малфоя к своему животу, поэтому с наслаждением обхватил набухший член бледной ладонью и прикусил губу, изо всех сил пытаясь сдержать рвущийся из горла стон. Он боком протиснулся в кабинку, а когда вода заструилась по лицу и плечам, провел большим пальцем по чувствительной от мучительной эрекции головке. Вспомнились немыслимо прекрасные губы Люциуса, и он, почти наяву представив его влажный, горячий рот на своем члене, начал ласкать себя медленными, неторопливыми движениями. «Если уж я дошел до того, что мастурбирую в душе охренительно дорогого номера маггловского отеля, мечтая о Люциусе Малфое, следует растянуть удовольствие и насладится каждым моментом». Откинувшись на согревшийся кафель стены, Северус толкался бедрами вперед, а вода, стегая горячими струями по возбужденному члену, лишь усиливала ощущения от обхватившей его ладони. Застонав, он провел другой рукой по животу, огладил бок, оживляя в памяти невесомые прикосновения кончиков пальцев Малфоя… «…Я бы брал Люциуса или Люциус — меня?» …сдавленно выдохнув, провёл по чувствительной коже за мошонкой и скользнул в тугое кольцо мышц. Яркая вспышка удовольствия пронзила все его тело, когда палец коснулся простаты, и все мысли смело отчаянной жаждой получить разрядку. Ритмично толкаясь бедрами в туго сжатый кулак, а затем насаживаясь на собственный палец, Северус, наконец, достиг пика наслаждения, который вырвал из пересохшего горла гортанный вскрик и заставил подкоситься ослабевшие колени. Сокрушительный оргазм, скрутивший мышцы в жгуты, сопровождался образами идеального, словно из мрамора высеченного тела и смятого пальцами гладкого шелка светлых волос. Едва успев прийти в себя, Снейп услышал стук в дверь и встревоженный голос Малфоя: — Северус, ты в порядке? Мне показалось, или ты звал меня? Застыв словно истукан, профессор расширенными глазами следил, как белесые следы преступления стекают в душевой слив, смытые с подрагивающих живота и ног. «Неужели я действительно настолько потерялся в наслаждении, что позволил себе выкрикнуть его имя?» — Я в порядке… В порядке… — ответил он, надеясь, что за шумом воды срывающаяся хрипотца в голосе будет не так уж и заметна. * * * — Эти маглы… Они действительно отвратительные существа! Ты представляешь, в этом отеле есть не только сцены с девицами, которые выплясывают в одних перьях, но и помещения, где родители — если только их можно так назвать — оставляют собственных отпрысков под присмотром совершенно незнакомых людей, а сами в это время проигрывают сбережения? И после этого у них хватает наглости высмеивать магическое общество? Северус закатил глаза и в который раз согласно кивнул, а Люциус продолжил свою тираду, обличающую Лас-Вегас, игорный бизнес, девиц из кабаре, повсеместную меркантильность и алкоголизм, заполонивших магловскую культуру. Свои пламенные речи он толкал сидя на краю высокого стула, одной рукой сжимая бокал с виски, а другой один за одним засовывая жетоны в игровой автомат, отвлекаясь лишь на то, чтобы одарить пошловатой улыбочкой каждую проходящую мимо официантку. Снейп старательно игнорировал яркие бумажные пакеты, сваленные на полу и заполненные тем, что блондин счел «интересными магловскими артефактами, требующими дальнейшего исследования». Другими словами — трофеями Люциуса Малфоя после набега на сувенирный магазин, выдаивающий кошельки постояльцев отеля. Заметив, что Люциус вытащил из кармана пятидолларовую купюру, Северус подозрительно прищурился и прервал пылкого оратора: — Где ты взял магловские деньги, которые сейчас собираешься обменять на жетоны? Малфой уставился на него с видом самого наивного создания, когда-либо существовавшего в этом бренном мире, но от проницательного Снейпа не ускользнула искорка вины в его глазах. — У меня оставалось немного, — ответил он, неопределенно качнув бокалом. — Нет, — процедил Северус. — Ничего у тебя оставалось. Более того, ты еще одолжил у меня тринадцать долларов на покупку дурацкой безвкусной копии сфинкса. — Во-первых, — протянул Люциус с внезапно вернувшейся надменностью, повернувшись к профессору, — копия была совсем не дурацкой и не безвкусной. А, во-вторых, хочу сообщить тебе, что встретил порядочного и щедрого магла, который одолжил мне пару бумажек до заката солнца. — Это полная безвкусица и… Ладно, неважно! — раздраженно рявкнул Северус. — Сколько конкретно одолжил тебе тот «порядочный и щедрый магл»? — Не очень много, — пробормотал Малфой, отводя взгляд и утыкаясь им в примолкший игровой автомат. — Сколько, Люциус? — повторил Снейп, встав со стула и угрожающе нависнув над блондином. — Десять тысяч, — ответил тот и, вздернув подбородок, с вызовом уставился на взбешенного приятеля. — Десять тысяч долларов?! — Северус вытаращил глаза, подавившись воздухом, а с его и так бледного лица окончательно сошли все краски. —Северус, нет никакой необходимости так горячиться, — огрызнулся Малфой, соскользнул с сидения и, встав напротив приятеля, отзеркалил его сердитую позу. — Ты совсем с катушек съехал, — произнес Снейп, недоверчиво качая головой. — В магическом мире тоже есть подобные ловкачи, и я абсолютно отказываюсь верить, что ты вдруг лишился своей прославленной деловой хватки и чутья. Да к тому же стал настолько наивен, что возомнил, будто маглы — сплошь ангелы во плоти. — Сейчас не время для оскорблений, — ответил Люциус слишком спокойным, на взгляд Северуса, тоном. — Ты, как никто другой, осведомлен о величине моего богатства. Так что, если даже я не сумею отыграть деньги, то потеря этих десяти тысяч магловских долларов — всего лишь легкая царапина на состоянии Малфоев. — Что ж, отрадно понимать, что ты все предусмотрел, — прошипел Снейп сквозь зубы. — Но мне вот что интересно, Люциус, как именно ты намерен попасть в Лондон, обменять валюту и вернуться в Лас-Вегас до заката? — Дорогой друг, кажется, от твоего внимания ускользнуло, что мы — волшебники, — в тон ему парировал белокурый нахал. — Есть такая вещь, как аппарация, если ты, конечно, не забыл, что… — Уже почти шесть часов… — прервал его профессор, многозначительно глядя на приятеля. — Вечера. — О, — Малфой потрясенно распахнул глаза. — Вот именно! «О!», — прорычал Снейп, хватая его за руку и волоча за собой по переполненному людьми проходу между игровыми автоматами. — Подожди! — взбунтовался Люциус, упираясь каблуками ботинок в аляповатый ковер. — Какого черта ты творишь? — Если я правильно оценил ситуацию, спасаю твою жалкую задницу. В который раз, заметь, — отрезал разъяренный профессор. — Поэтому убедительно советую делать то, что я говорю, если, разумеется, ты не горишь желанием снова попасть под суд за несанкционированное использование магии в магловском населенном пункте. Малфой злобно зашипел, когда почувствовал, как впиваются ногти Снейпа в его запястье, даже сквозь тонкую ткань рубашки оставляя округлые вмятинки на коже, но послушно затих и дал вывести себя на улицу. Уходящий день окрасил небо тревожным багрянцем, а по тротуару уродливыми пятнами разлилось оранжевое свечение неоновых вывесок казино. — Проклятье! — выругался Снейп и резко остановился, из-за чего возбуждённый Люциус буквально воткнулся ему в спину. — Слишком много маглов вокруг, чтобы аппарировать. Нужно найти менее людное место. — И как можно быстрее, — пробормотал Люциус, гнев его сдулся, как проколотый воздушный шарик, и голос звучал теперь куда более спокойно. — Осмелюсь предположить, что вон те люди — друзья моего магловского спонсора. И даже несмотря на то, что зрение у меня стало хуже, ввиду зрелого возраста, кажется, они вооружены. Взгляд Северуса молниеносно просканировал заполненный толпой тротуар и остановился на двух неуклюжих верзилах, которые довольно быстро шли в их направлении. Даже хорошо пошитые костюмы не в состоянии были скрыть перекатывающиеся горы мускулов на груди и спине громил, а за пазухой одного из них Снейп заметил недвусмысленный блеск стали. Сжав запястье Малфоя еще сильнее, он прошептал: — Ты помнишь, я настаивал делать все, как я скажу? — а заметив кивок приятеля, приказал: — Беги. Не дожидаясь ответа, Северус ринулся в противоположном от вышибал направлении. Мгновение поколебавшись, Люциус последовал за ним. Они попали в самую гущу гуляющих по тротуарам людей. Тут и там слышались недовольные возгласы и ворчание, адресованные двум магам, прокладывающим себе путь локтями. Обернувшись на очередной раздраженный окрик "Осторожней!”, Северус заметил, что преследователи очень быстро сокращают отрыв. — Туда! — скомандовал Снейп. Изо всех сил пихнув Малфоя за угол, он метнулся вслед за ним, и оба оказались в маленьком грязном переулке между гаражом и каким-то нелепым офисным зданием. На несколько секунд они пропали из поля зрения громил и уже успели вытащить из потайных карманов волшебные палочки, когда преследователи, завернув за угол, ринулись прямо на них. — Куда вы, мать вашу, надеялись смы… Заклинание Люциуса прервало здоровяка на полуслове, впечатав в кирпичную стену гаража. Сообщник последовал за ним после отточенного годами практики пасса Снейпа. Не говоря ни слова, Северус схватил Малфоя за руку и аппарировал. ~ * ~ * ~ — Северус, что, черт возьми, ты творишь? Мы не можем остаться здесь... — Мы остаемся... — Нет, мы ни за что не останемся здесь, ты, жалкое подобие волшебника! Ты спятил?! Мы посреди пустыни и над нами кружат стаи летучих мышей! А ты прекрасно знаешь, как я отношусь к этим тварям! — Заткнись! — взревел Северус, а его черные глаза запылали яростью в темноте. — Просто заткнись! К его несказанному изумлению, Люциус тотчас же заткнулся, потрясенно уставившись на приятеля широко распахнутыми глазами. Тот метался из стороны в сторону, словно хищник в клетке, а черные волосы прикрывали то одну, то другую половину его лица, всегда необычайно бледного, но теперь, от гнева ставшего почти пунцовым. Где-то вдалеке сочувственно скулил какой-то бедолага-койот. — Это зашло слишком далеко! — орал Снейп во всю глотку, дико жестикулируя. — Вся эта затея — ни что иное, как череда нелепейших катастроф! — Но… — попытался вставить Люциус, но тут же заткнулся, искромсанный яростным взглядом. — Нет! Не смей перебивать меня! — вскипел профессор. — Хоть раз в своей жалкой, никчемной жизни ты молча выслушаешь то, что я тебе скажу! Последовал лишь молчаливый кивок, но по какой-то причине столь неожиданная покорность разозлили Северуса еще пуще. — Я на две недели отложил оценочную аттестацию учеников только для того, чтобы совершить путешествие в компании упрямого осла в страну, которая мне симпатична менее всех прочих, — яростно плевался обвинениями Снейп. — Я не только пошел на поводу впавшего в детство истеричного себялюбца! Нет! Мне пришлось терпеливо сносить твои дурацкие приступы туристического шоппинга! Меня практически держал в заложниках призрак, посчитавший, что я — ужасный и прекрасный граф Дракула! Я пропустил необычайно увлекательную лекцию о культе Солнца в Египте, ведь тебе так захотелось сыграть еще одну партию в блэкджек! В конце концов меня чуть не прикончили из магловского оружия, потому что ты с чего-то вдруг всего за несколько часов успел пристраститься к азартным играм! Если бы Северус не был так разъярен, собственная напыщенная речь, возможно, позабавила бы даже его самого, но он, задыхаясь от гнева, оказался так близко от Малфоя, что почувствовал жар, волнами исходивший от него. Магическая аура белобрысого виновника скандала буквально искрила напряжением, и Северус внезапно осознал, что никогда прежде не видел Люциуса Малфоя настолько испуганным. Снедаемый яростным безумием, Северус запустил пальцы в платиновый шелк волос и впился в губы Люциуса жалящим, наказывающим поцелуем. В этом действе не было ни капли изящества или нежности. Лишь стук зубов, яростная борьба переплетенных языков и первобытное желание, пылавшее глубоко в душе Снейпа, закаленное годами отрицания и вырвавшееся наружу вместе с неудержимым гневом. Малфой ответил на поцелуй мучительным стоном, вцепившись скрюченными судорогой пальцами в рубашку Северуса и стараясь притянуть его как можно ближе. Возбуждение подкосило обоих, и они рухнули на песок, непристойно переплетая конечности и вжимаясь друг в друга, что было сил. Опершись на локоть, Снейп властно обхватил Люциуса за шею и, положив ладонь на его затылок, втянул в новый поцелуй. Малфой негромко застонал в ответ и, сграбастал Северуса, пытаясь слиться с ним в единое целое. Резкие порывы ветра проносились сквозь пустынный пейзаж, припорашивая безумцев песком, но они, казалось, не замечали ничего вокруг, продолжая зарываться пальцами в волосы друг друга и не прекращая жадных поцелуев-укусов. Земля, прогретая дневным палящим солнцем, была все еще теплой, и Снейп, подмяв Люциуса под себя, отрывался от желанных губ только затем, чтобы покрыть отчаянными, ненасытными поцелуями все его лицо. — Северус… — выдохнул Малфой, крепче обнимая сильные плечи. — Ш-ш-ш, — мягко прервал Снейп, прикусывая нижнюю губу Люциуса и тут же нежно зализывая ранку. Его сердце бешено колотилось в груди, и в какой-то прекрасный в неудержимом безумии момент Северусу показалось, что вот еще чуть-чуть, и он попросту умрет от этого обжигающего внутренности неистового пламени. Измотанный гневом, желанием и отчаянной борьбой с самим собой и чувствами, поработившими каждую клетку его тела, Снейп, прерывисто выдохнув, опустил голову на грудь Люциуса, руки которого крепко обнимали его, а нога обвивала бедро, словно заранее пресекая все возможные попытки к бегству (и, надо сказать, подозрения Малфоя не были совсем уж беспочвенными). — Нам пора, — устало пробормотал Северус, открывая глаза и щурясь от внезапно яркого света висящей над их головами полной луны. Ветер утих так же внезапно, как и начался, и над пустыней теперь царила тихая безмятежная ночь. — Мы можем остаться здесь до завтра, — прошептал Люциус, отводя прядь темных волос и всматриваясь в глаза Снейпа. — Мне удобно. Северус недоверчиво фыркнул, но более ничего не сказал. Как ни странно, ему нравилось лежать рядом с Малфоем на твердой земле, быть засыпанным песком и испытывать ни с чем не сравнимый душевный комфорт. В этом было даже нечто символичное: они, бывшие дети тьмы, наконец обрели мир и покой в бесплодной одинокой пустоши. — Тогда остаемся, — облегченно проворчал Снейп, закрывая глаза и крепче стискивая талию Люциуса. Между ними разлилась безбрежная тишина, которую нарушали только хруст веток, когда где-то рядом невидимо бродили ночные животные в поисках добычи да стрекотание сверчков. Совсем низко, казалось, рукой можно дотянуться, таинственно мерцали звезды — верные прислужники величавой луны, бесстрастно омывавшей всё вокруг прозрачным серебристым светом. — Я оставил все покупки в казино, — наконец прошептал Люциус с некоторой толикой наигранного сожаления. — Всё равно ничего стоящего там не было, сплошная безвкусица и ширпотреб, — зевнул в ответ Северус и, уткнувшись носом в шею Малфою, закрыл глаза.