Охота на Спока

— Я сделал! Сделал! — прозвучало уже откуда-то издалека, но Спок не обращал внимания; главное — поскорее найти Кирка. Всё началось во время первого вылета после пятилетней миссии. Люди на корабле стали странно на него коситься и время от времени глупо, совершенно неподобающе профессиональным космонавтам, хихикать. Все до одного на этой чёртовой посудине. Первое время Спок грешил на какую-нибудь очередную космическую заразу, но когда он обратился с этим вопросом к суке Боунсу, тот зашёлся в диком хохоте, по громкости превосходящем все вежливые (и не очень) вопросы своего коммандера. Это настораживало ещё больше. Именно поэтому Спок применил все свои исследовательские навыки и стал искать информацию о какой-нибудь заразе, вызывающей приступы неконтролируемого проявления счастливых эмоций. Ни-че-го. Полный ноль. Нечто похожее находилось, но там всегда присутствовали дополнительные симптомы вроде тошноты, головокружения, галлюцинаций, пены изо рта и покрытия кожи радужными чешуйками, но состав Энтерпрайза не был замечен в медицинском отделении ни за одной из перечисленных жалоб. Неизвестность пугала похуже Ксандерианской чумы 2172 года. И если та гнусь вполне видимо скосила половину планеты, то эта может избавить Федерацию от лучших своих кадров тихо и незаметно. Вкупе с приступами глупого, совершенно раздражающего хихиканья. Спок тогда абсолютно неразумно решил обратиться за помощью к капитану. Тот, на его удивление, вёл себя совершенно нормально: разговаривал в привычной насмешливой манере, сорил колкостями направо и налево, даже яблоко своё глупое жевал, но — слава всем богам — не было ни единого намёка на плебейское хихиканье. К его разведывательной просьбе он отнёсся, казалось, серьёзно и пообещал выяснить, что же происходит с членами команды. — Не дрейфь, Спок, дружище, — капитан хлопнул его по плечу и громко, на весь мостик продолжил: — Команда, доложить мне обо всех странностях, что будут с вами происходить. Ухура, — Джейми кивнул девушке, что стояла с покрасневшим лицом и, казалось, изо всех сил сдерживалась, чтобы не рассмеяться, — подготовить мне полный отчёт от всех членов экипажа о состоянии собственного здоровья. За рекомендацией — к Боунсу. При необходимости, объединись на доклад с ним. Ухура важно кивнула и удалилась под смешки всего мостика. Спок успокоился на некоторое время; теперь, при попустительстве Кирка, за дело возьмутся всерьёз и надвигающейся катастрофы (если таковая и предвиделась) можно будет избежать. Однако, спустя некоторое время к нему в руки поступил доклад прямиком от МакКоя, сияющего хитрющей улыбочкой. К вечеру коммандер удалился к себе и полный предвкушения открыл злосчастную папку. Это оказался не полноценный медицинский доклад, а какой-то сборник острот. Чего стоило одно: «У меня всё хорошо. Зад, правда, саднит, когда поблизости космическая туманность.» И Спок подозревал, что этот комментарий принадлежал самому Боунсу. Он в гневе пришёл к Кирку, который в это время лениво попивал кофе на мостике и в крайне вежливой форме высказал всё, что думает о таких вот «профессионалах». — Странно. Должно быть, это является одним из симптомов той заразы, о которой ты говорил. Хорошо, что мы обнаружили это, Спок! — воодушевлённо заявил Джейми, и вулканцу как-то враз стало стыдно. Как же он не подумал! Конечно, МакКой уже был заражён и не может дать объективную оценку ситуации, когда подвержен всеобщей лихорадке. Глупо, как же глупо было обвинять его в чём-то, практически не подумав! В то же время выходит, что на всём Энтерпрайзе здоровыми остались только Спок и Кирк. Надо думать. В какой ситуации оказались (или не оказались) только они, отчего зараза обошла стороной? Может, у них есть иммунитет? Если эта холера влияет на эмоции, то понятно, что у Спока иммунитет врождённый, вулканский. А что землянин Кирк? Нет, эта теория отпадает. Спок, возможно, так бы и дальше терялся в догадках, если б не услышал очень странный разговор в техотделе корабля. — … такой душка! — шёпотом, но от этого не менее восхищённо, пропищала какая-то девушка. — Тише ты! — одёрнула её другая. — Я с каждым днём начинаю всё больше верить в то, о чём говорил МакКой. Видела, какой он растерянный? Возможно, Лео не врал, когда рассказывал, что он улыбался. — Я с самого начала была в этом уверена! Никто не может не испытывать положительных эмоций абсолютно всё время. Пусть и в бреду, но он себя выдал, — совершенно неподобающе для офицера Федерации захихикала девушка. Спок услышал достаточно. Он мрачной тучей побрёл в свою каюту, стараясь не попадаться никому на глаза. Всё вокруг, казалось, было настроено против него, когда через полчаса после отбоя к нему постучался виновник всех его возможных проблем. — Спок, я разузнал кое-что об этой заразе, — растянулся в непристойно счастливой улыбке для этого времени суток лекарь. Вулканец был злопамятным и, возможно, порывистым (совсем чуть-чуть), поэтому без зазрения совести хлестанул дверью по пальцам поганца. — Мистер Маккой, приношу свои извинения, — совершенно неискренне взволновался Спок, и вывел его из каюты. — Я настаиваю на том, чтобы вы немедленно посетили больничное крыло. В таком состоянии у нас с вами разговор может не сложиться. — Спок, да я… — растерялся вмиг Боунс, но был перебит: — Я всё прекрасно понимаю. Вы не настроены разговаривать из-за полученной травмы. Я буду рад видеть вас завтра. — Спок, я хотел… — Спокойной ночи, Леонард. Живи и процветай, — совершенно серьёзно выдал вулканец и шагнул к себе, закрыв дверь перед самым носом МакКоя. Он позволил себе на секунду глумливо захихикать, но сразу же себя одёрнул; он не будет попустительствовать мерзавцу, проявляя свои эмоции. На следующий день команда стала выглядеть вдвое довольней, чем выглядела до этого. Спок ходил с выражением мороженой селёдки на лице и не позволял даже доле сарказма просочиться в голосе (даже в разговорах с капитаном; остальные выглядели так взволнованно, стоило им начать беседу, что Спок быстро догадался, чего они от него ожидают). Негласную черту переступила предательница Ухура, которая предварительно окучивала почву жалостливыми разговорами и проклятиями в адрес Боунса, а потом совершенно бессовестно сфотографировала Спока, стоило ему улыбнуться краешком губ. Такого удара в спину он ожидал в последнюю очередь. Лучше бы он держал всё в себе и никогда не умел разговаривать. С недавних пор большая часть звёздного состава ходила за ним по пятам, мешая работать, и всячески пыталась рассмешить. Какой-то умник выскочил из-за угла с камерой в попытке напугать безэмоционального вулканца, но был также безэмоционально послан в нокаут. С тех пор у бедолаги дёргается левый глаз, но это, совершенно точно, не проблема Спока. Команда действительно сошла с ума. Начиная от девиц из техотдела, которые неустанно шепчутся о нём по углам Энтерпрайза, продолжая сумасшедшим МакКоем, заглянувшим к нему вечерком с бутылкой вина и розой в зубах, и заканчивая придурком Кирком, который горячо заверяет своего коммандера, что все силы флота были направлены на поиск решения проблемы «неизвестной заразы космического происхождения». А сегодня проблема обострилась тем, что фотографии Спока внезапно потребовались всем членам экипажа без исключения. Радовало, что когда Боунс снова начал чудить, то огрёб нешуточную оплеуху от Чехова (который позже, к сожалению, повторил все действия своего психованного дружка). Очень изобретательным себя показал Сулу, который с комично серьёзным лицом повторял раз за разом: «А теперь покажи мне страсть!» — не переставая щёлкать фотоаппаратом, собственноручно модифицированным из подручных средств. На миссии б, скотина, так себя проявлял! Терпение Спока лопнуло, когда МакКою удалось действительно его рассмешить и запечатлеть это на камеру. Сейчас вулканец шёл прямиком на мостик, чтобы припечатать Кирка к стенке и потребовать объяснений. Тот, очевидно, что-то знал. Однако, он чуть было не свалился прямо в коридоре, когда заметил Кирка, щедро одаривающего одного из офицеров деньгами, взамен качественной фотографии его, Спока, улыбающейся физиономии. Кажется, кто-то опередил Боунса с доставкой. Хоть это радует. — И что это всё значит? — холодно произнёс он, выходя из тени, когда молодой офицер отправился выполнять свою законную миссию на этой посудине. Кирк замер; на лице сохранилась даже лёгкая рассеянная улыбочка, с которой он на каблуках развернулся к коммандеру. — Ты это о чём? — Капитан примирительно поднял руки, но ближе не подошёл. Чутьё на опасности у него просто вопило. — Об этих снимках, — Спок небрежно кивнул в сторону выпирающей из-за под кипы документов пачки фотографий. Придурок Джейми зашёлся в нервном смехе. — О каких снимках ты говоришь, Спок, дружище? — Он сделал шаг вперёд, но споткнулся, отчего фотографии выпали у него из рук и вместе с остальными бумагами полетели с, казалось, весёлым шебуршанием прямо к ногам вулканца. — Ах, эти снимки, — удручённо вздохнул Кирк, почесав затылок. — Объяснитесь, капитан. — Да нечего тут объяснять, — махнул рукой Джеймс, старательно отводя взгляд от Спока. — Трепливый Боунс рассказал мне, а потом ещё паре человек, те, в свою очередь ещё паре человек, и так далее, пока слухи не заполонили Энтерпрайз о том, что у тебя просто чудная улыбка. — Капитан как-то непонятно покраснел, но сразу продолжил: — В общем, я сказал, что выпишу премию каждому, кто принесёт мне на блюдечке твой улыбающийся снимок. Всё это было типа как шутка, но отчего-то экипаж воспринял всё всерьёз, вот я и… — Типа как шутка… — медленно, практически по слогам повторил Спок, уставившись неясным взглядом куда-то в пол. — При всём моём уважении, капитан, — минуту спустя начал он, — на кой чёрт вам сдались мои фотографии? — Я… как бы это сказать… — вмиг растерялся Кирк и снова покраснел. — В общем… Да, чёрт с ним! На свидание тебя хотел пригласить, но ты, ломака, в жизни не согласишься. Стребовать с экипажа фотографии и то дешевле выйдет, — фыркнул он, но вдруг осёкся, осознав, что всё-таки сказал. Они простояли молча около минуты, в течение которой Кирк успел перебрать в уме все более менее приемлемые варианты космической команды, в которую стоит запросить прошение о переводе, как Спок, стоявший всё это время с непроницаемым лицом, вдруг заговорил: — В следующий раз, капитан, если надумайте пригласить меня на свидание, попросите об этом прямо, — всё с той же постной миной заявил коммандер, развернулся на каблуках и ушёл в сторону своей каюты, не обращая внимание на членов экипажа, которые между собой обменивались поставленными на кон деньгами. — Три, три части Властелина Колец, малыш, ни больше, ни меньше, — радостно хмыкнул Боунс, похабно подмигнув Чехову. — А я так надеялся, что коммандер отвесит Кирку хорошую оплеуху, — наигранно разочаровался Павел, смотря в сторону стремительно удаляющегося Спока.