Хочешь мира — готовься к войне

Отабек рычал, матерился, метался, сшибая мебель. Телефон он отправил в стену пару минут назад. Витьки нет. Юрки тоже. Он потерял их обоих. И о, боже, пускай они буду живы! Живы, а со всем остальным они, он, справится. Сигнал о ЧП с Витькиных часов пришел почти одновременно с тем, как зазвонил телефон. И судьба, видимо, хранила звонившего, потому что если бы он стоял перед Беком вживую в этот момент, тот просто и без затей свернул бы ему шею. А сейчас он накручивал километры по дому, заставляя себя успокоиться. А это было непросто. Очень и очень непросто. Страх за Витьку, за Юрку отключал сознание и самоконтроль. Не федералы. Это единственное, что он понял из телефонного разговора. И да, об этом ему бы уже сообщили. Это был кто-то другой. Похоже, тот же, кто накрыл весь траффик Семьи. Их слили. Их просто слили. Отабек пнул попавшийся на пути пуфик и со стоном опустился прямо на пол у стены. Надо собраться. Успокоиться. Пока он не увидит их трупы, для него они будут живы. А это значит, что им может понадобиться помощь. Прямо сейчас. «Соберись, мое золото…» Голос Виктора в голове был таким ясным, четким, живым, что Отабек невольно вздрогнул. Замер, с силой зажмурившись, а потом рассмеялся. И тут же накрыл рот ладонью, застонал, замедляя дыхание усилием воли. Он просто сходит с ума. Как просто оказалось свести его с ума. Слабак. Спустя долгую минуту Отабек выпрямился и отнял руку от рта, дыша равномерно, не давая себе сорваться в истерику до конца. Машина сопровождения взорвана, парни погибли, но автомобиля Вити на трассе не было. Его могли увести, Витьку с Юркой могли забрать вместе с ним. В любом случае, возвращения их к вечеру можно было не ждать. Бек посчитал до десяти. Потом до ста. Потом в обратном порядке до нуля. И когда через пару минут вставал на ноги – это был уже другой Отабек Алтын. Вити нет, Юры тоже. Это значит, что он остался один. И вся ответственность на нем. …Информация – новая религия нового мира. А интернет – пророк ее. По крайней мере, именно об этом думал Отабек, закрывшись спустя еще полчаса с командой программистов, работающих на Виктора. Взломы банков, счетов, подделка карт и все, что только можно сделать с помощью компьютера – эти парни занимались всем. Души не чаяли в Вите и, только узнав, с каким вопросом к ним пришел Отабек, оставили все дела, занявшись кто поиском, а кто восстановлением произошедшего на трассе. Им не особо повезло, и спутник смог поймать только часть, но и без того было все уже понятно. Грамотная ловушка. С учетом того, что времени на это у них было немного из-за спонтанного решения отправить Юрку подальше – особенно. Как только Витя минул двенадцатый километр, трассу перекрыли, отправляя остальной поток в объезд. И подловили на пустом шоссе. Гранатомет в машину сопровождения, и вот она уже пылает факелом. Машину Виктора обстреляли, но, судя по всему, взорвать ее не пытались. Пробили кузов, попали по колесам, но ни дверцы, ни бензобак задеты не были. А потом их вытащили из салона, пересадили в другой автомобиль и увезли. Куда именно – неясно, номера разглядеть не удалось, а спутников, висящих над нужным квадратом, не было. Зато Отабек увидел, как, сшибая выстроенный заслон, на шоссе ворвался красный спортивный автомобиль. Как резко остановился рядом с уже догорающей машиной, и как из него показался… Кристофф Джакометти. Тот самый ищейка. Судя по его злому выражению лица и тому, как он пинал колеса, было понятно, что это не его рук дело. Но то, как быстро он оказался на месте, говорило о многом. Например, о том, что он знает или хотя бы догадывается о том, кто забрал Виктора. И не только. А, значит, пора блондинчика навестить. Найти Джакометти было трудно. Он был неуловимым. Его видели то там, то здесь, но куда бы Бек не приезжал, Криса там уже не было. Эти кошки-мышки раздражали, бесили. Занимающиеся поисками Вити тоже не радовали. Телефоны и его, и Юрки были найдены в урне в торговом центре в самом центре города. Даже Юркин планшет не подавал признаков жизни. Словно и не было его никогда. Бек только скрипел зубами, а потом пересел с машины на мотоцикл. Скорость и адреналин помогали успокоиться, и, в конце концов, ему повезло, когда уже глубоко за полночь Крис Джакометти вернулся в отель. Стучаться Отабек не стал, впрочем, как и взламывать дверь. Он снял номер по соседству на фальшивую фамилию и перелез через балкон. Он рисковал получить пулю в лоб, но надеялся, что в Крисе достаточно любопытства для того, чтобы сначала задавать вопросы, а потом стрелять. Ему повезло. Крис встретил его дулом, направленным прямо в лоб, но пистолет не был снят с предохранителя. А когда Крис узнал Отабека, которого, без сомнения, видел на фотографиях, то и вовсе убрал оружие. - Надо же… На ловца и зверь бежит, - Крис ухмыльнулся, нагло прошелся взглядом по его фигуре и отошел к столику, на котором стояла открытая бутылка виски. - Поясни, - Отабек повел плечами, настороженно оглядываясь. Ему не нравилась глухая злость Криса, которая виднелась в уголках его опущенных губ. Не нравилось его видимое безразличие. - Ты и твой босс должны были сидеть в камере предварительного заключения уже десять часов как. Отабек нахмурился. Мозаика начал складываться. Злость Криса там, на шоссе… - Ты должен был арестовать нас, - выдохнул свою догадку Отабек. - Смежники утверждали, что ты всего лишь «шестерка» при Никифорове, - Крис устроился в кресле, закинув ногу на ногу. – А я считал обратное после того, как ознакомился с вашими делами. Никифорова считают финансовым гением. Но другими, силовыми операциями должен был управлять кто-то другой. Кто-то, умеющий держаться в тени. Ты, например. Черт, а я так хотел побыть сегодня личным спасителем… заработать плюсик в карму. Не судьба. - Арестовать для тебя, значит, спасти? - За голову Виктора назначена награда, ты же в курсе? Очень-очень много нулей. С колумбийцами нельзя давать осечек. Да и продавец, как я понимаю, тоже не поскупился на обещания. Но это только слухи. А вот насчет награды – нет. Извини, выпить не предлагаю. Ты за рулем, а у меня не то настроение, чтобы надевать на тебя наручники. Я пьян, ленив, и не хочу выходить из номера. Отабек резко выдохнул. Награда? Крис может лгать, но ему нет смысла в этой лжи. А он, Отабек, за своими поисками потерял контроль над ситуацией. Но если колумбийцы назначили награду, значит, это не они забрали Виктора. Отабек сглотнул, шагнул вперед, сгреб бутылку и сделал глоток прямо из горлышка. Зашипел, когда алкоголь обжег пищевод, но стало чуть легче. В голове прояснилось, и все происходящее разложилось на составляющие. И сразу появились вопросы. - Я видел тебя на шоссе. Ты был вне себя. Но ты знал куда ехать. Где они будут. Откуда? - Из нас двоих коп – я. И задавать вопросы – моя работа, - Крис лениво улыбнулся и сполз по сидению кресла вниз, откровенным взглядом окидывая всю его фигуру. – Мы следили за вами. - Возможно. Но это не все, - Отабек сузил глаза и ухмыльнулся. Вернул бутылку на стол, подошел к Крису и опустился на его колени. Тот вскинул бровь в явном удивлении, которое, впрочем, быстро прошло. Отставив бокал в сторону, Крис провел ладонями по его бедрам и «забыл» их на боках. - Продолжай. Мне нравится твой способ задавать вопросы. - Какой интерес задавать вопросы, если ответа на них не слышишь? – следя за его реакцией, Отабек придвинулся ближе, одновременно отклонив торс назад. - Логично, - Крис облизнулся и подался вперед. – Может, я не расслышал твой вопрос. Начнем сначала? - Ты предполагаешь или знаешь, кто забрал Виктора или где он может быть. Все просто: кто или где? - Мне казалось, что вопрос имею ли я отношение к тем, кто сдал ваш канал связи, для тебя будет актуальней. Нет, я ошибся? Как жаль, - Крис погладил его ноги, опустившись до колен, почти упирающихся ему в бока. - Это я выясню сам. Меня больше интересует, как ты связан с теми, кто забрал Виктора. Я читал твое досье, ты чист, и никогда не был замечен в связях с преступным миром. Не с сутенерами и мелкими драгдилерами и воришками, а настоящими преступниками. Но сейчас, - Отабек подался вперед, втянул воздух у его шеи, шумно, по-звериному, - ты пахнешь неправильно. Неужели кто-то сумел подобрать к тебе ключик? - Ты изучал мое досье? Я польщен, - Крис сузил глаза. О, удивления в них не было. Лишь что-то темное, сладостно-тяжелое билось в зрачках. - Я прав, - Отабек смог удержать себя от улыбки. – Кто-то сумел. И этому «кому-то» ты слил что-то, какую-то информацию. Но тебя подставили. И увели твою добычу. Что тебе дали? Что пообещали? Деньги? Женщину? Мужчину? Не трогать близких? Соблазнили? Что они сделали, чтобы ты, непоколебимый Кристофф Джакометти продался? Крис вскинул голову, а потом столкнул Отабека со своих колен. - Пошел вон, - не резко, но жестко и сильно. – Я не продаюсь за подачки. Мне не нужны деньги, мои близкие в безопасности, и женщину найти я могу себе сам. Он был в ярости. Тщательно контролировал эмоции, но глубоко внутри был в бешенстве и явно чувствовал вину. Отабек раздвинул губы в улыбке. - Но, тем не менее, даже для тебя нашелся свой крючок. Что это было, Крис? Не материальное, я понял. Что-то совсем другое. Эмоции? Ты принципиальный, упрямый и прямой. Ты уважаешь честных и храбрых, - Отабек лихорадочно вспоминал, что еще было написано в том досье на Криса. И, судя по тому, как напрягся вдруг коп, он был близко, очень и очень близко к разгадке. Джакометти прислали сюда расследовать убийство, но он слишком много знает о том, что творится внутри семей для обычного копа. Значит, он влез гораздо глубже. Его не интересует киллер. Ему нужен заказчик. Что-то здесь… именно здесь… Кому выгодно исчезновение Виктора? Ответ простой: Семьям. Конкурентам, тем, кто жаловались на высокий процент, да еще куче народа, которым Никифоров так или иначе перешел дорогу. Нет, не то. Никто из нынешних боссов не был способен на такую комбинацию. Куда проще нанять киллера. Значит, здесь что-то другое. Нужно просто понять, с кем мог связаться Крис. И… - Ты разговаривал с Кацуки, - выдохнул Отабек, потрясенный такой простой отгадкой. Он сам, он же сам читал собранное парнями Поповича о том, что Крису помогают мальчики нового оябуна. – Юри Кацуки. Он помогал тебе. Ты… Что ему нужно от Виктора? Крис поджал губы. - Ты не слышал? Я сказал, чтобы ты убирался вон. Отабек медленно выдохнул, долгие секунды смотрел Крису в глаза, а потом хмыкнул и направился к двери, каждый шаг ожидая удара или выстрела в спину. И чуть расслабился только, оказавшись за порогом.

***

Из-за окна звуки не были слышны. Эта постоянная пантомима: сад-фонтанчик-бамбуковый баланс, ворота в стороне, дорожка, по которой время от времени прогуливался Юри. Оябун семейства Кацуки. Ямагути-Гуми. Так, кажется? Пора прекращать звать его Юри даже мысленно. Господин Кацуки. В строгом дорогом костюме. Идеально прямой и отстраненно-холодный. Оябун якудзы. Очень молодой. Очень красивый. Очень чужой. И это неизменно. Юрка сморгнул и придвинулся ближе, силясь разглядеть из-за гибких ветвей глициний что творится у ворот. Вроде как открыли. Вроде как забегали люди. Как паршиво что ничего нельзя услышать! Вроде как кого-то повалили на землю, заламывая руки. Кого-то в черном. Кого-то… Юрка вскинулся и заорал, узнавая. Стоило от очередного пинка дернуться коротко стриженному затылку. - БЕК!!! Бек!!! Какого хера?! Бека… суки пустите его!!! - он молотил кулаками в стекло, проклиная японскую предусмотрительность. - Бек!!! придурок узкопленочный! Нахуя приехал… Бека вздернули на ноги, когда по дорожке от дома неспешно вышел Юри. Нет. Не Юри. Господин Кацуки. Оябун клана Ямагути-Гуми. Разумеется, Юру никто не услышал. Но появление Юри и его окрик подействовали. Отабеку позволили встать, но не отпустили. Тот окинул оябуна коротким насмешливым взглядом, что-то сказал, Юри повел плечами, и охрана повела Отабека в дом. Оставшись один, Юри усталым жестом размял шею, развернулся к дому, скользнул глазами по окнам и вдруг замер, словно напоровшись на Юркин взгляд. Напряженный, яростный, полный боли и ужаса. Юрка боялся. Не за себя. За того, кого считал частью своей крохотной семьи. Бек был тем, кто помогал ему, прикрывал его, в том числе и тогда, когда Юрка бежал на дурацкие свидания с Юри… А теперь Бека вломили, скрутили и скорее всего убьют. За что?! Это читалось во взгляде. За что?! Юри отвел глаза. Несколько секунд о чем-то мучительно думал, а потом направился к дому. С каждым шагом к крыльцу его подвижное лицо словно каменело, застывало. И порог переступил уже оябун. Отабек сидел на стуле, слизывая кровь с губ, и оглядывался, едва заметно морщась. У парней японца отличная реакция и хорошо поставлен удар. Но Отабек ожидал гораздо более худшего приема. Но, стоило Юри войти в комнату, как подумалось вдруг, что сама встреча, собственно, еще и не начиналась. - Доброго вечера, - наглеть и провоцировать Юри не хотелось. Поэтому ни соблазнительных поз, ни наглой ухмылки Отабек не продемонстрировал. А позволил увидеть и боль, и усталость, и злость. – Вы забрали то, что принадлежит мне. Я хотел бы знать по какому праву. Такое вступление явно удивило Юри. Тот на секунду опешил, но взял себя в руки почти мгновенно. - По праву потерявшего дорогого мне человека? – Юри не стал подходить ближе, а остановился у стены. Вряд ли из-за страха, скорее опасался собственной реакции. - Я могу понять скорбь, но не могу понять какое отношение к нам она имеет. Юри покачал головой, подошел к столу, взял из тонкой папки большие цветные фотографии и, подойдя к Отабеку, веером развернул их. - Кто-нибудь вам здесь знаком? Отабек пробежался взглядом по лицам и нахмурился, остро чувствуя, что лгать и изворачиваться нельзя. Все, игры закончились. - Да. Это мои парни. Схоронили буквально вчера. Хотите сказать, что имеете к их смерти какое-то отношение? Или кто-то из них был вам дорог? Юри молча вернул эти фотографии в папку и достал другие. Фото кадров с видео с камеры видеонаблюдения. Чем больше он их показывал, тем сильнее вытягивалось лицо Бека. Покадрово запечатленное убийство прежнего оябуна. И убивали старика его, Отабека, люди. Внутри разливался холод. - Мне… нечем доказать свою непричастность, - глухо произнес он, судорожно пытаясь найти нужные слова. – Я понимаю, что вы верите доказательствам, но ни я, ни Виктор не отдавали такой приказ. Это было бы нелогично. Неразумно. Ваш дядя был публичной персоной. Его убийство подняло бы волну, которая опасна для всех нас. Мы бы не стали этого делать, да еще и таким образом. Ваш дядя был человеком старой закалки, но он хорошо чувствовал границы. И все вопросы с банком мы решили. В глазах Юри появилось сомнение, и Отабек тут же кинулся в атаку: - Нас сливают. Не знаю, только ли нас и станет ли ваша семья следующей жертвой, но нас подставляют. - Ваши каналы накрыли, это новость быстро разошлась, - Юри убрал фотографии. - Один из них слили федералам. Мои парни говорят, что их ждали. Нас предупреждали, что в наших рядах есть «крыса». Мы ее нашли, но допросить не успели: парня убрали. Колумбийцы назначили за голову Виктора награду, и теперь по городу шныряют любители наживы. Вы изучали нас, я знаю, не могли не изучить. Вы знаете, как мы ведем дела. Как можно меньше убийств и громких дел. Любая огласка, малейшая тень отражается на финансовом бизнесе, на котировках. Виктор никогда не позволил бы сотворить такое. - Хотите сказать, что это, - Юри кивнул в сторону фотографий, - фальсификация? Тому, кто мне это дал, нет смысла лгать. - Крис, - Отабек опустил глаза. – Да. Я понимаю. Нет, вряд ли это фальшивка. Просто эти… люди могли работать на кого-то еще. – Он вскинул голову, ловя взгляд Юри. – Скажите, что с ними все в порядке. Пожалуйста. Что они живы. Юри стиснул зубы. Поколебался немного, а потом все-таки сказал: - Они живы. И целы. Просто под замком. Я не мог придумать, что мне делать. Все оказалось слишком неожиданно для меня. - Вы знали, что Виктор в этом не виноват, - убежденно ответил Отабек. – Пусть не мозгом, но интуиция вас не обманывала. Я… черт, делайте потом со мной что хотите, но дайте мне с ними увидеться. Пожалуйста. – Он открылся. Позволил увидеть все свои эмоции. Глаза Юри на мгновение расширились. Он резко отвернулся, закусил губу, а потом бросил: - Хорошо. Вас отведут. А мне… нужно подумать.

***

*** Едва в замке провернулся ключ, как Юрка подскочил к двери. Вообще он ожидал чего угодно. Только не Бека. Живого, здорового, почти что целого Бека. Господин Алтын окинул его внимательным взглядом, точно проверяя: цел ли господин Плисецкий, здоров ли, не хворает, не голоден ли. Нет, все в порядке, цел, жрать дают, вообще все зашибись, даже вот растяжку делаю, от пола с тоски отжиматься начал и пресс качать, да планочку по четыре минуты - хотелось заорать Юрке, но вместо этого он просто повис на Отабеке, обнимая его обеими руками за шею. Правда, ему на ухо Юрка отнюдь не радовался его появлению. Он за малым не орал шепотом, да все матами. - Нахуя, Бека… придурок косоглазый… последние мозги тебе отбили? Схуле явился, Батыр?.. Тебя ж тут и порешат, ушлепок ты… чурка нерусская… дибилоид… Витька живой, тоже где-то тут, меня к нему водили… еще один блядь пидарас боевой, защищает меня… не надо меня защищать, не пристрелит он меня… а вас обоих на дно пустят, блядь… - Тш-ш, - Отабек подхватил его и вместе с ним опустился в кресло. Как с ребенком маленьким. - Не все так страшно. Самурай этот странный, но он хотя бы слушает, а не сразу с плеча рубит. Его обманули, а нас подставили. Все пошло по пи…. Но я рад, что Витька тут, по-настоящему рад, сейчас и ему, и тебе тут безопасней. Я вообще бы вас пока здесь оставил. Вот увидишь, все будет хорошо. - Если с тобой что случится, Витька тут ад на земле устроит, даже если его самого убивать будут. И я тоже, - куда тише добавил Юра. Он не выспрашивал, не требовал ответов. Если придет время - найдет и спросит у кого надо. Сами приползут рассказывать. Самурай… да, точно. Юри это прозвище подходит. Самурай. - Ох, Юрка… - Отабек слабо улыбнулся. И вот что говорить ему, что делать? Вроде взрослый. Но такой ребенок еще. - Все уладится. Успокоится. Просто там возня началась нехорошая. А здесь никого из вас искать точно не будут, не догадаются. С Кацуки я еще поговорю. - Бека, - Юрка осторожно сполз с него и, не глядя больше в глаза, перебрался в соседнее кресло. - Я ему тогда утром смс-ку написал, что я улетаю. Ты увидеть хотел м-м-м… того, с кем я встречаюсь в смысле… в общем, увидел считай. Это из-за меня все в общем. То есть если б я не написал, нас бы не уперли так. И парней бы не положили. Оябун сказал, что на вас с Витькой какие-то облавы начались. Если это типа помощь, то какая-то тупая. Бля… ты прав, все по пизде пошло… - Та-а-ак, - медленно и очень осторожно выдохнул Отабек. Несколько секунд молчал, кусая губы, а потом резко и встал подошел к окну. Прикрыл глаза, прислонился лбом к холодному стеклу, пережидая, пока хоровод мыслей в голове уляжется. - Ну ты и… чудо… Значит, это он на катке был. И решил, что тебя Витька подослал. Ну… имел право на самом деле. Но, блядь… Ты вообще не при делах. Ему слили инфу, что это Витька отдал приказ на устранение его дяди, а у японцев с клятвами сам знаешь как… Витьку и меня арестовывать собирались, он просто вас перехватил. И… черт… Черт! - он с силой ударил кулаком в стену. Полегчало. Отпустило. - Ромео с Джульеттой… Юрк, но он же… как же вы так? - Молчи, блядь, Бека, - было почти слышно, как Юрка краснеет. Мнется, смущается, может, даже пытается под землю со стыда провалиться. Безуспешно, естественно. - Вот так, Бек. Он катается как боженька. Хобби у него такое. Руки не распускает. Не спали мы с ним. В кафешке посидеть, за ручки подержаться, пообжиматься где не увидят. Это, блядь, эпично как-то все… А Витька правда… того? Нет, не надо, я ж всей этой поебени знать не должен! Блядь, но Витька не мог! Он не мудак мокрушный и не коза-ностра! Деда такого ваще не одобрял, я помню. Тогда что за хрень? - В кафешке? За ручки? - Отабек еле подавил желание побиться головой о стену. - Этот вот кусок льда - за ручки? Охренеть. Нет, у меня фантазии не хватает. - Он не удержался, рассмеялся, качая головой. Попытка представить себе это все выбила все остальные мысли. Забавно. Только смеяться на самом деле особо не над чем. Особенно, учитывая то, что Юрка теперь пленник. - Не делал этого Витька. И я не делал. Подставили нас, Юрка. Крупно подставили. И как этого твоего... самурая в этом убедить - понятия не имею. Юрка долго молчал. Тупо смотрел за окно и молчал. Охуенная ситуация на самом деле. Там ищут, там подставили, и никому ничего не объяснишь. - Я ведь тоже ничего не сделаю, Бека. Он решит, что это ты меня подговорил. Что я пытаюсь выгородить вас, чтоб вас не порешили. А я ради вас готов… бля, вы с Витькой моя семья. И я нихрена не могу для вас сделать. - И не лезь, - Бек тут же стал серьезным. - Не знаю, насколько у вас все серьезно было, но я помню, как ты плакал тогда. Если договоримся с твоим Самураем, то, может, что и наладится у вас. Черт… как все сложно. Не лезь, Юрк, просто не лезь. Особенно с этим. - Бек, он мафиози, который думает что вы с Витькой грохнули его дядюшку, а я племянник того самого мудака, который, как он думает, приказал грохнуть его дядюшку. И еще он думал, что я был засланный. А потом спер нас и, наверное, решил Витьку за дядюшку грохнуть и тебя тоже за компанию. И ты думаешь, что после всей этой поебени может что-то наладиться? - Юра вздохнул. - Громозека как? Ты его хоть покормил? Жалко пацана… он точно не виноватый, что у нас пиздец случился. - Юрка, если бы он действительно хотел вас убить, он бы уже это сделал. Но вместо этого он выслушал меня. Мне нечем крыть, нечем доказывать, что это не мы отдали приказ, но он разрешает мне увидеться и с тобой, и с Витькой. Как думаешь, от желания поиздеваться перед нашей смертью? Он далеко не дурак, твой самурай. Может, интуиция, может ты, но он сомневается. А это значит, что все не так плохо. Все совсем неплохо. И за кошаком твоим присмотрят. Просто зыбко все. Но ты не дергайся, уляжется все, поговорите и решите. - Ладно, замяли, - господин Плисецкий подошел к нему, обнял за плечи, выдохнул куда-то в плечо. – Главное, что живые. Хотя бы пока. Отабек обнял его в ответ, взъерошил волосы, прижался губами к виску. - Дурак ты, Юрка. Но я тебя все равно люблю. Просто остынь немного. А то нервные клетки не восстанавливаются. А мне еще к родственнику твоему идти. - Вы там только от полноты чувств трахаться не начните, - пробурчал Юрка, выкручиваясь из-под его руки. - Знаю я вас… - Ничего не обещаю, - усмехнулся тот, дернул за прядку и направился к выходу. Подмигнул, обернувшись на пороге, и вышел, стирая улыбку с лица. И на своего проводника, оставшегося у двери, посмотрел уже тяжело и угрюмо. Тот молча кивнул и направился вдоль по длинному коридору, разрисованному в японском стиле, остановившись у другой двери. Отпер замок и отступил, пропуская Отабека вперед. Тот повел плечами и переступил порог, жадно ища взглядом Виктора. - Ты жив, - донеслось негромко из угла. Там горел свет и в кресле, красиво закинув ногу на ногу, восседал господин Никифоров. При появлении Отабека он почти бросил книгу, которую читал и поднялся ему навстречу. И смотрел так, точно Отабек как минимум из мертвых восстал. - Почему я должен быть мертв? - тот вскинул бровь, закрыл за собой дверь и сделал шаг вперед. - Ты подставился, Витя. - Насмешливые интонации, вызов в глазах. Только пальцы были сжаты до побелевших костяшек, и желваки играли на лице. Бек сдерживался. Но то ли от удара, то ли от порыва подойти и сжать до хруста костей. - Подставился, - не стал отрицать Виктор, подходя вплотную и глядя в глаза пристально, тяжело, и жадно. - Но я рад что, все в порядке. - В порядке? - просевшим голосом выдохнул Бек, пальцем проведя по синяку на скуле. - Это не в порядке, Витя. Я сверну этому самураю шею. - Полагаю, что я тоже без алаверды не оставлю, - мимолетное касание, улыбка, и Виктор лбом прижался к его лбу, больше не позволяя себе ничего. Иначе – все. Сорвется. - Что произошло там? Что слышно? Как понимаешь, я тут немного оторван от мира. Отабек с силой закусил губу, прикрыл глаза, сжав кулаки, чтобы не дотронуться, только не дотронуться. Потому что стоит только… - Все хреново, Витя, - начал он резко, отрывисто. - За твою голову назначена награда. И нас подставили, очень крупно. Старого оябуна убили наши, наши парни. Только суки мертвы уже, и я не знаю, что делать, как убедить Кацуки. У него доказательства. Фото. А у нас - ничего, кроме слов. Только здесь все равно лучше. - Приказ мог исходить только от того, кто немного ниже тебя по рангу. Но я не верю, что это может быть Георгий. - Они могли работать на кого-то еще, - Отабек медленно выдохнул, прижался щекой к его щеке, потерся, едва слышно застонал. Болезненно, тоскливо. - Я чуть не свихнулся, Витя. Боялся думать, что вас уже нет. Машина взорвана, парни погибли. А вас с Юркой нет. - Мы есть, - Виктор ладонью обнял его за шею, пальцами погладил коротко стриженный затылок и сгреб в горсть длинные пряди выше. - Но будем ли дальше… зависит от тебя. И от доброй воли Кацуки. - У него есть слабое место, - Отабек чуть отстранился, заглядывая в его глаза. Так близко, что была видна каждая прожилка в потемневшей голубой радужке. - Он не тронет Юрку. Так что хотя бы о нем не беспокойся. - Знаю уже, - усмехнулся Виктор. - Странно все, правда? Кто бы мог подумать, что Юрка… что суровый Самурай будет с таким трепетом относиться к Юре. - Я до сих пор этого себе представить не могу, - Отабек улыбнулся. - Не вяжется в голове картинка. Но если… Он нравится Юрке, по-настоящему. Только теперь все еще сложнее. Я разговаривал с Кацуки, мне показалось, что я смог убедить его в том, что мы в смерти его дяди не при делах. Надеюсь, он мне поверит. А если поверит… я хочу, чтобы вы с Юркой остались здесь. Можно уйти от федералов, но не тогда, когда у тебя на хвосте целая гильдия наемников. А я должен знать, что вы в безопасности. - Я же здесь поседею, - Виктор потерся щекой о его щеку, повторив его жест. - Я не могу бездействовать, Бек. Это не в моей природе. И ты это знаешь, как никто другой. - Не стоит искушать судьбу, Витя. На тебя объявили охоту. - А на тебя, скажешь, нет? - выдохнул тот. - Потому и говорю, что поседею. Окончательно. Я на самом деле седой, Бека. Был русый. Поседел, когда Светки не стало… - Я не Виктор Никифоров. Так что даже парни из отдела по борьбе с организованной преступностью считают меня лишь мальчиком на побегушках. Если верить Джакометти, - Бек сглотнул и отчаянно выдохнул: - Не могу больше. Накрыл губами губы, вломился в рот жадно, голодно, больно. Виктор зажмурился, отвечая ему так же, отчаянно, горячечно, всем телом вжимаясь в него. Жив. Здесь, рядом. Пусть ненадолго рядом, пусть всего на несколько минут. - Здесь могут быть камеры, не стоит устраивать хоум-видео для Самурая… перевозбудится... - Да и к черту, - выдохнул Отабек, но отпустил. - Только не дергайся, Витя. Пожалуйста, если я смогу уговорить Кацуки, не пытайся сбежать. - Я тебя люблю, - беззвучно артикулировал Виктор. - Не смей умирать, мое Золото. Не смей. - Ты тоже, - Отабек погладил его по щеке и отступил, пряча за ресницами словно тлеющие от эмоций глаза. - И если получится увидеться с Юркой, убеди его, что он ни при чем. А то он накрутил себе уже разного. - Это же Юрка, у него по-другому пока и не получается, - кивнул Виктор. - Но я постараюсь. Все, иди. Пожалуйста. Отабек в последний раз обласкал взглядом его фигуру и исчез за дверью. Время играло против них. Это Бек чувствовал хребтом, позвоночником. Поэтому, как только ключ провернулся в замке, попросил отвести его к Кацуки. Тот был в той же комнате. Простая, но функциональная обстановка, ничего лишнего, ничего, что говорило бы о личности ее хозяина. Никаких милых и дорогих сердцу вещиц. Гостевой кабинет? Просто комната, оказавшаяся свободной? Времени на то, чтобы рассмотреть те, в которых разместили Юру и Виктора особого не было, но почему-то жила уверенность, что они были совсем другими. - Спасибо, - без обиняков и лишних ужимок кивнул он, поймав взгляд почти черных глаз. Странно, но неприязни не было. Не было даже злости. Только любопытство и интерес. Этот парень сумел охмурить Юрку. Охмурить, околдовать и заставить плакать. И ненавидеть себя. Самое отвратительное, что Отабек Юри понимал. А еще Кацуки ему нравился. И почему-то очень хорошо представлялся рядом с Юркой. Тому как раз такой и нужен. Спокойный, уверенный, с огнем и стержнем внутри. Пусть и блестят сейчас его глаза не очень здорово. - Пожалуйста, - Юри пожал плечами и встал. - У нас с вами сейчас сложилась очень странная ситуация, и я не знаю, как ее разрешить. Я верю документам. Я верю словам копа. Но и вашу логику признаю и понимаю. Я могу предположить, что вы правы и вас просто подставили, но и не думать о том, что все это тщательно продуманный и талантливо отыгрываемый спектакль я тоже не могу. Пусть я пока и не понимаю его конечной цели. А еще я не могу не думать о том, что сам Виктор действительно мог быть и не в курсе этих силовых решений. Которые, как я понимаю, вполне могли принять вы. - Вы обязаны думать не только о себе, я понимаю, - Отабек устало вздохнул. - Но есть вещи, которыми я не готов и не могу рисковать. Витя и его дело - одна из таких вещей. Я могу предложить только одно. Дайте мне время, и я найду истинного заказчика. Что-то мне подсказывает, что у нас с вами общий враг и все это - один план. Просто дайте мне время. - А в заложниках вы оставите у меня свою… семью? - Юри тонко улыбнулся. - Хотите правду? У вас они будут в безопасности. Никто не будет искать их здесь. А я не буду беспокоиться. И… я знаю о ваших отношениях с Юрой. Глаза Юри на мгновение расширились. - И вы решили, что это может стать гарантией их безопасности? - Я всего лишь надеюсь, что вы не позволите случиться с ним ничему плохому. - Он считает, что я предал его. Так что… никаких отношений больше нет. Отабек вспомнил, что говорил ему Юра и помрачнел. Но влезать в личные отношения не собирался. Сами разберутся. Ну а если не разберутся… - Я не буду ему ничего говорить, это ваши с ним дела. Только одно: если Юрка решится сделать шаг, это будет его собственное решение. Ни я, ни Витя не знали о том, кем именно был его загадочный “друг”. Только о его существовании. Юри вздохнул. Хотелось верить отчаянно. Собственно, он и верил. Об Отабеке Алтыне ходили разные слухи, но ни разу никто не ловил его на лжи. И это играло то ли против Юри, то ли за. - Я дам вам время. И сохраню вашу семью. Это все, что я могу сейчас сказать. - Этого достаточно, - Отабек облегченно перевел дух. - Спасибо. Спасибо.