***
Оливер проснулся лишь в пол первого. Его мучили разные мысли вплоть до семи утра и заснул он только потому что не спал уже слишком долго. Рукой он пытался нащупать свой телефон слева на прикроватной тумбочке, но не найдя, с удивлением обнаружил себя спящим на диване, а не в кровати. Телефон валялся на журнальном столике, разряженный в ноль, разбитый. Мужчина схватил его и задумчиво отправился на второй этаж, чтобы сходить в душ. Кинув мобильный на зарядку, он пропал в душе еще на минут сорок, так как постоянно отвлекался на запутанный клубок мыслей в своей голове. Спустя еще минут двадцать, наконец-то сухим и чистым он вышел из ванной и решил включить телефон. Уведомления сразу посыпались на него градом, словно его не было несколько лет и он неожиданно решил вернуться в родной город. Пропущенные звонки от матери, сестры, Джона и Роя, от Изабель и с рабочего номера его офиса, с десяток сообщений и маты от его водителя, ибо из-за расписания Оливера, Джон должен был подъехать к лофту к 7 утра и до сих пор его ждал. Мужчина с удивлением просмотрел все уведомления и смахнул их, чтобы они не мозолили ему глаза. Для начала он позвонил Джону, который кажется дремал в машине на закрытой парковке комплекса. Еще тридцать минут и он уже сидел в на заднем сидении, сопровождаемый не комфортным молчанием. Джон промямлил что-то матно-оскорбительное, что Оливер пропустил мимо своих ушей. Ему казалось естественным, что Джон на него злился, но так как друг продолжать не стал, то на этом все и закончилось. Минут через пятнадцать тишины Джон все же спросил у Оливера, — Тебя там не потеряли? — явно отсылаясь к офису. — Пять пропущенных от Изабель и восемь со стационара, — стационарный телефон стоял на столе Фелисити и было непонятно, звонила ли ему девушка или это делала Изабель. Оба варианта Оливеру казались слишком затруднительными, лучше бы ему вообще никто не звонил, ведь если ему звонила Фелисити, то возьми он трубку, состоялся бы неприятный разговор с длинными и неловкими паузами. В это же время, если она ему не звонила и вместо нее это делала Изабель, это значило, что она не хочет связываться с ним или что она его боится или избегает, а им в любом случае было крайне необходимо поговорить, вот только как начать этот разговор и как в принципе с ней разговаривать Оливер не знал. За время пути ему успели позвонить еще дважды, но он уже принципиально трубку брать не хотел. Во-первых, по причине того, что в офис он уже, все-таки, едет. Оправдываться по телефону сейчас казалось ему уже глупым и неуместным. Во-вторых, если уж он решил игнорировать весь мир сегодня, то стоит идти до конца и не делать исключений. Уже не в первый раз Оливер благодарил всеми фибрами своей души инженера, который сделал лифт от парковки до верхних этажей комплекса. Именно эта длительная поездка на сорок пятый этаж его же здания дала ему последнюю попытку собраться с мыслями перед встречей с неизбежным. К его радости его не поджидали в холле прямо перед дверьми, что дало ему еще около пяти секунд на раздумывания своих первых слов разъяренной Изабель. Матово стеклянные стены этого этажа не позволяли скрыть огненно красное платье соучредительницы компании, метающейся по его приемной. Это точно Изабель. Джон учтиво открыл Оливеру дверь и он с мягкой и уверенной улыбкой прошел в свой личный ад, но к его удивлению Изабель еще не успела его заметить, так как стояла к нему спиной. — Звони ему еще раз! — кричала она Фелисити, которая казалось уже была на пределе, — Его телефон уже включен, он просто игнорирует звонки, поэтому … — Поэтому если позвонить ему в пятнадцатый раз Мистер Куин возьмет трубку? — необычно зло и по странному дерзко ответила ей Фелисити. — Мистер Куин уже тут и ему можно не звонить, — вмешался Оливер, практически сразу жалея, что в конце-концов решил сегодня явиться. Какофония криков и шума, который могла поднять всего лишь одна женщина всегда поражал Оливера. Изабель умела превратить любую его ошибку, опоздание, опечатку и в принципе все что угодно в оплошность, которая будет стоить ей миллионы, миллиарды и триллионы долларов. Сегодняшний день не стал исключением. Ей было абсолютно не важно то, почему Оливер опоздал, что ей было важно так это то, что он не был за своим рабочим столом ровно в девять утра и не ответил на ее утреннее письмо. Позже он не ответил ей на письмо, в котором она напоминала ответить ей на утреннее письмо. После он не ответил на звонок по внутренней линии. Вместо него это сделала его секретутка. Он не отвечал ей на смс, звонки и письма, а то, что он называет своей секретаршей не кланялась ей в ноги, извиняясь за ее растяпу босса. Вместо этого, эта блондинистая девица крайне не двусмысленно огрызалась с ней, явно давая понять, что она не в ответе за своего начальника и не может заставить его телепортироваться на свое рабочее место по первому требованию Изабель. По праву сегодняшнее утро Фелисити вообще нельзя было назвать сказочным. Мало того, что она поссорилась с сыном, так еще и впервые за долгое время так сильно волновалась перед рабочим днем. Ей даже пришлось надеть свои счастливые каблуки, чтобы хоть как-то повысить свои шансы на выживаемость, но и это не помогло. Спустя двадцать минут с начала рабочего дня Рошев не покидала приемной Оливера, изводя Фелисити. И пусть, будучи секретарем, она уже обгоняла свой план задач на несколько дней и фактически на рабочем месте ей оставалось контролировать приходящие электронные письма, звонки и планер с записями на встречи, она все равно не хотела терять время зря, поэтому стремилась продолжать опережать свой график, чего ей не давала сделать Изабель. Ее звонки голос, отчитывающий Оливера, Фелисити, Америку и бог весть что еще продолжал действовать Фелисити на нервы, не давая ей и возможности сосредоточится на своих мыслях. К тому же, Оливер, отличающийся достаточно чутким сном и ненавистью к причитаниям Рошев всегда старался, если и опаздывать, то не больше чем на пятнадцать минут. Таким образом, Оливер или пытался избежать встречи с Фелисити, или крайне глупо навлекал беду как на свою, так и на ее задницу. Как только внимание Рошев переключилось с нее на Оливера, Фелисити встала, сообщая куда-то в шум и крики, что уходит на небольшой перерыв, который конечно же был обозначен в ее контракте, и, хватая пальто и сумку, быстро вылетела в холл, оставляя Джона, который пристально и крайне жалобно смотрел в ее сторону, не имея возможности уйти вместе с ней. Да, сегодня явно был плохой день.***
Сидевший боком к входной двери Оливер, не заметил, как выходя из кабинета, спустя три часа переговоров, звонков и видеозвонков Рошев застыла у стола Фелисити. Девушка успела дважды по просьбе Рошев занести в офис чай, три раза негазированную воду с лимон и даже заказала и подала ланч, хотя это больше было похоже на поздний обед. Мало того, что она явно старалась как можно быстрее выйти из кабинета, что не могло остаться незамеченным, так еще и делала все беспрекословно. Оливер же не подавал виду, что его смущало повиновение Фелисити. Джон пару раз пытался с ней заговорить, но девушка буркнула что-то про электронные письма и ушла. Позже он понял как были глупы его попытки, учитывая, что Рошев сидела у него под боком. После того, как Оливер и Изабель разобрались с огромным потоком необходимых встреч и звонков, которые почему-то именно сегодня были так важны и необходимы, мужчине было также нужно закончить проверку отчетов и подписать с десяток важных документов. Благо у него уже был какой никакой опыт и он правда понимал то, что он читал, но, к сожалению, на осмысление у него уходило куда больше времени, чем он бы хотел. Именно поэтому он не заметил того, что Рошев задержалась у стола Фелисити. Именно поэтому он не отправил Джона, который почти дремал в кресле, слушая какой-то подкаст в наушниках на помощь их подруге и именно поэтому он был крайне удивлен тому, как громко в тишине директорского этажа звучала пощечина. Хотя может быть причина была вовсе не в отчетах, а в том, что ничего замечать он в принципе и не хотел. «Больно надо, ” — думал он, мельком глянув на размытый из-за матового стекла стол Фелисити. «Она взрослая девочка, явно справится, ” — вторил он себе же в ответ. Но сразу после столь звонкого и необычного звука, он подорвался, буквально прыгнул к двери, чуть ли не обгоняя Джона, который ко всему прочему был ближе к ней, нежели Оливер. Вылетая в холл, он хотел увидеть что угодно, только бы это не была пощечина для Фелисити. Две женщины стояли разделяемые столом. В одной руке Изабель все еще держала папку документов, с которой она вышла из его кабинета. Что было удивительно, так это то, что лицо Фелисити не выражало абсолютно никаких эмоций, в то время как все тело Рошев словно говорило о ее превосходстве. Казалось, что это был пик ее величия над другим человеком. Прямо сейчас, прямо в эту секунду. — Изабель, — громко, но, к удивлению самого Оливера, не грозно проговорил он. На секунду даже он сам потерялся от того, как спокойно прозвучал его голос. Куин также заметил как Джон дернулся и глянул на него странным взглядом, — Позволь объяснить, зачем ты бьешь мою секретаршу, — все также спокойно продолжил он, уже подходя к столу. — Самозащита от твоей ненормальной, озабоченной, бесполезной куклы, — словно яд выплюнула она в ответ. Оливер глянул на нее в недоумении, — Она напала на меня, — проговорила она словно само собой разумеющееся. Оливер удивленно осмотрел ее с ног до головы, замечая небольшое пятно от кофе, на безупречно белой, шелковой, блузке Изабель. — Объяснись, — бросил он сухо блондинке. Тут уже Джон был в недоумении, в то время как Изабель впервые взглянула на Оливера. В ее взгляде не было ничего кроме холодного, но удивительно глубокого понимания, смешанного с одобрением. Она впервые была им довольна. Это точно можно было прочитать во всем: в ее теле, лице и даже дыхании. Она впервые была им ТАК довольна. — Мистер Куин, я уже извинилась перед Мисс Рошев и объяснила, что это была случайность, — протараторила Фелисити, не глядя на мужчину. Вместо того, чтобы взглянуть «своему страху в глаза» она принялась поправлять папки, которые съехали во время ее тяжелого и не самого приятного продолжения разговора с Изабель. Оливер замер, страшась своих желаний. В нем взыграла ярость, что теплилась уже третий день к ряду, к этой лживой девице перед ним. Он был так зол на нее, что ему не хватало даже всего его не скудного словарного запаса, чтобы передать ту боль и предательство, что он чувствовал тогда и продолжал чувствовать и сейчас. Ему казалось, что то, что происходит ровно в это мгновение — самое что ни наесть подобающее наказание, для Фелисити. Она всегда полагалась на его поддержку при практически любом взаимодействии с Рошев. Не только потому что эта Изабель крайне активно, время от времени, флиртовала с Оливером, и отчего-то, откровенно говоря, презирала Фелисити, находящуюся под боком ее «цели», но и потому, что считала ее крайне неквалифицированным работником, не способным выполнять ее задания и поручения Оливера, не смотря на диплом MIT и кучу повышающих квалификацию обучений, которые эта «необразованная секретарша» прошла. К тому же ей казалось, что если ее и взяли, то явно не за красивые глазки или ножки, потому что, чисто из ее субъективного мнения, можно было найти в сто раз лучше. — Как попадание в подобное место может быть случайностью? — грубо выплюнул Куин. Кажется он сейчас мстил ей, как обиженный подросток…что же.пусть так, — Вы что, разговаривали стоя на коленях до этого? — Фелисити опешила, на секунду замерев с папкой в руках. — Мистер Куин…– промямлила она явно не понимая что происходит, — Нет, просто, я случайно уронила папку, полезла под стол, чтобы ее достать, а мисс Рошев тоже наклонилась, и я задела стакан с кофе, и… — продолжала растерянно мямлить девушка. Оливер не дал ей договорить. — Извинитесь перед Мисс Рошев еще раз, — плюнул он своим спокойным и уверенным тоном. Снова это превосходство, снова этот голос начальника, самого главного человека в мире, повелителя ночи, героя, спасителя, мстителя, черт его дери. Джон дернулся, его лицо немного искривилось от неожиданного отвращения. Фелисити посмотрела Оливеру в глаза. На ее лице не читалось ничего, ни одной эмоции, даже отвращение, которое краем глаз заметил Оливер в Джоне. Страх или боль были глубоко скрыты где-то внутри. На секунду это даже расстроило Оливера, ведь он не получил ТОЙ реакции, на которую он рассчитывал. Он хотел, чтобы она расстроилась, расплакалась может быть и извинилась. «Но перед ней? Почему перед Рошев?» — мгновенно пролетело в его голове. «Она должна извиняться передо мной! Это я тут жертва! Это ты мне соврала! Меня обманула! Ты виновата во всем этом!» — думал Оливер. Эти мысли читались в его взгляде, они были видны сразу, если обратить внимание на то, как он стоял, смотрел, как дернулась его рука, как он переступил с ноги на ногу, вставая чуть ближе к Фелисити, поворачиваясь, чтобы лицезреть ЕЕ извинения ЕМУ. Она смотрела на него, полным эмоций взглядом, но эти эмоции были ему незнакомы. Он их не видел, не замечал, не знал. Она уже поняла, чего он добивался, она же не глупая, совсем нет. Но дать ему победить в этой битве? Дать ему получить то, что он хочет? «О, нет, ” — подумала девушка, — «Пошел ты в жопу, мудак». После она тут же перевела взгляд на натянутую, как струну Рошев, что смотрела на нее сверху вниз, пусть разница в росте и была небольшая. Их взгляды встретились и Изабель, уже точно, резко выдохнула, от неудовлетворительного выражения лица. На нее ведь даже не наорать, если она не злиться или негодует. — Еще раз прошу прощения, Мисс Рошев, — проговорила Фелисити необычно медленно для нее самой, — Это была случайность, мне жаль, что вы пострадали из-за меня, — голос мягкий, слишком нейтральный, убийственно спокойный и, что совсем удручало, сочувствующий. Взгляд не холодный, скорее умиротворенный и пустой, словно она достигла пика чего-то важного или ценного. Руки же Фелисити опустились на стол ровно в момент, когда она закончила говорить отведенные ей слова. Это была ее роль, она молодец, сыграла ее качественно и достойно. Настало время для оваций, но их не последовало. Оливер был разочарован ее реакцией и словами, которые она подобрала. Он был недоволен тем, что Фелисити смотрела на эту дуру, которая бесила его также сильно, как и Фелисити. И понимайте это как хотите, ведь все трое стоящих у этого гребаного стола ненавидели друг друга так сильно, что из энергии их ненависти можно было бы целый город напитать. Оливер ругнулся где-то внутри себя. — Стоимость химчистки будет вычтена из вашей зарплаты, Мисс Смоук, — быстро отрапортовал Оливер в ответ, — Изабель, пришлите мне счет и поставьте Мисс Смоук в копию, — сказал он, уже отходя от стола девушки. Как же она бесила его своей упрямостью. Почему она так себя ведет? Она же виновата, она сделала все это, это ее вина. — Хорошо-хорошо, — довольная, словно кошка, объевшаяся сметаны, промурлыкала Изабель. Ей явно оставалось только повилять задом, словно хвостом и обвиться вокруг ноги Куина, чтобы показать как сильно она была им довольна, пусть и считала пустоголовым идиотом. Хотя и палка раз в год может стрельнуть, ведь так? В то же время Джон же был крайне разочарован. Если бы он мог, он бы выбил все дерьмо из этого горе-босса, но ситуация, наличие камер и его должность ему этого не позволяли. Куин быстро удалился в свой кабинет, как только понял, что Рошев теперь точно идет в лифт и возвращаться не собирается, в то время как Фелисити и Джон остались стоять в приемной. Девушка достала салфетки и начала протирать стол, на котором еще красовалось разлитое кофе. — Фел, я… — начал было Джон, но она тут же его осекла. — Джон, я думаю, вам стоит вернуться в кабинет, — ответила ему девушка, выделяя официальность своего обращения к нему. — Фел…– неуверенно промямлил он, делая шаг в ее сторону. — Мисс Смоук, — намерено тянув букву «С» проговорила девушка, — начиная раскладывать документы по стопкам, откладывая испорченные справа от монитора, а сухие слева, — У Мистера Куина назначена встреча с руководителем отдела разработки через пятнадцать минут, я бы рекомендовала собрать необходимые документы и уже отправиться на тринадцатый этаж. Мистер Хоуи не любит ждать, а его отдел всегда с горящими дедлайнами, — Фелисити взглянула на поникшего Джона поверх очков, — Можете идти, — закончила она все также спокойно и безэмоционально. Это расстраивало Джона куда больше, чем можно было подумать. Джон в принципе не любил, когда обижали блондинку, что так пришлась ему по душе, но будучи на работе он никак не мог придумать способа ее поддержать. Помимо камер и вечно снующих туда сюда офисных работников, были также Оливер и Рошев, которые сейчас точно не одобрили проявления дружеского милосердия. Хотя, впрочем, ему было плевать на них. Он со своими навыками был готов рискнуть этой неблагодарной работой. К тому же, Оливер явно ему переплачивал, так что он неплохо заработал за эти два с лишним года и мог побыть немного безработным если что. Обойдя стол он принялся помогать Фелисити раскладывать документы, на что та недовольно цокнула. — Я же сказала, — начала было она — Да мне все равно, что ты там сказала, — сказал он добродушно, пусть фраза к тому и не располагала, — Мне кажется Мистер Куин сам должен, хотя бы иногда, следить за своим расписанием. Опоздает? Его беда, — сказал он чуть тише, чтобы точно не дать Оливеру знать, что он что-то еще должен сегодня сделать, — Я его водитель и телохранитель, да и ты ему не нянька, — еще более тихо, уже почти шепотом и себе под нос говорил он, — Ты же отправила ему с утра его сегодняшнее расписание? — спросил он, зная точно, что да. — Конечно, — ответила ему блондинка, отправляя на печать испорченные документы, пока ее друг помогал. — Ну вот и все, — отрезал Джон, и продолжил раскидывать бумажки с некоторым остервенением. Куин же и не дергался следующие двадцать минут. Его совсем не интересовало ни то, что его внизу уже ждали, ни то, что его водитель так и не вернулся в кабинет. Он перечитывал один и тот же документ уже в тринадцатый раз, не имея возможности сосредоточиться на написанном. Его обуревал поток мыслей, самых разных и самых странных. Ему было стыдно, немного радостно, горестно, а еще он волновался и терзался, злился и устал. В основном, конечно, последнее. Устал он не физически, а морально, так как он перестал понимать, что он вообще испытывает к Фелисити и почему он поступает так, как поступает. Уже спустя секунду, после того как он вернулся в кабинет, он понял, что совершил ошибку и что не стоило вести себя так с Фелисити, поддакивая Рошев и поддаваясь своему мимолетному желанию отомстить. Что он хотел этим показать? То как он почувствовал себя тогда? Может его беспокоило чувство, что она подставила его, подвела, а он сейчас сделал с ней тоже самое и теперь они в расчете? Можно ли считать такое равноценным обменом? Придерживался ли он правила «око за око», когда поступал так? И можно ли это считать таковым вообще. Просто если нет, то что будет тогда равноценным? Если «око» Фелисити — ее сын, то он что, должен тоже представить своего незаконнорожденного ребенка от какой-нибудь девушки из его прошлого, чтобы он мог с ней «рассчитаться»? И если это так, то, в таком случае, он ошибся? Тогда этот трехдневный конфликт никогда не придет к завершению. В конце концов он втянул третье, если не шестое, лицо в конфликт, главными действующими лицами которого были он и Фел. В момент, когда в его голове появилась эта мысль, он вдруг отложил бумаги и опустил голову на сложенные в замок руки задумался. А действующее ли он лицо вообще? С чего бы это он решил, что ему позволено так себя превозносить в жизни, по-настоящему, мало знакомого ему человека? Что он вообще знает о Фелисити Меган Смоук? Настоящая ли это фамилия или она от бывшего мужа? Кто ее родители? Это фамилия ее матери или отца, если не мужа? Почему «Меган»? Она училась в MIT, это он знал, но на какой специальности? Какой был ее любимый предмет? Кто присматривал за ней и ребенком, когда она училась? Кем она работала? Был ли отец ребенка с ней в вузе? Они разошлись? Он ей изменил? Ушел? Бросил? Умер? Он убил его? Кто-то убил его? Какой ее любимый цвет? У нее есть домашние питомцы? У нее есть аллергия на собак? Он ничего не знал, думая, что уже знает о ней достаточно. Не глупо ли? Она и сама то о нем знает только то, что он ей позволяет узнать, так что возможно она просто не доверяет ему так сильно, чтобы доверить такую тайну? Но разве в таком случае она смогла бы доверить ему свою жизнь? Нет, это теперь не вяжется с Дигглом. Оливер ведь даже не знал, что его товарищ был разведен, но не смотря на это они вдвоем с луком и стволом наперевес носились по городу, строя из себя героев. Хотя развод не идет ни в какое сравнение с ребенком. Сколько малому было лет? Одиннадцать? Но Диггл доверил ему жизнь даже не зная так много, как Фелисити знала об Оливере, а Оливер знал, что Дигглу можно доверять и поэтому доверил ему свою спину. Фелисити всегда приносит кофе на работу и всегда брала ему американо и два пакетика сахара, а вот в бункер Фелисити всегда приносила ему Капучино с соленой карамелью. Как она узнала про соленую карамель? А еще она всегда не спрашивала его как прошло совещание, ведь он это просто ненавидит. Она объясняла ему как работает его же компания, когда они собирались в бункере после работы, отвечая на его тупые вопросы. А на следующее утро приходила на работу и делала вид, что он тут начальник и он все знает лучше нее, хотя она меньше шести часов назад объясняла ему как работает бухгалтерский учет и почему концерн Куин Консолидейтет должны выплачивать такие большие деньги государству, пусть и у компании есть какие-то льготы. Она как-то потратила все выходные объясняя ему какие есть причины для этих самых налоговых льгот, углубляясь в то, как ими могут пользоваться компании. Она приводила в пример Costco, Amazon, FedEx, Walmart и других гигантов, после чего приводила ему с десяток примеров на каждый случай. А уже на следующем совещании с акционерами Оливер предложил пару ее идей, которые теперь разрабатываются в компании и Фелисити не сказала ему ничего по этому поводу, она лишь обрадовалась, что он запомнил что-то с ее урока. Он знал, что она программирует, но не знал даже на каком языке. Она написала ему планер в телефон, так как ему не нравились те, что можно было скачать на телефон с магазина приложений. Она всегда знала какое у него настроение, как сильно он злится и почему, никогда не давила, не дергала и не пыталась разузнать то, что он не готов был рассказать. Она знала его любимую музыку и, когда в бункере становилось совсем тошно, она уходила за кофе, ставя ту глупую песню, слова которой он знал наизусть. Она всегда возвращалась к середине альбома из его позорного плейлиста, слушая который его отпускало и он мог хотя бы говорить, а не тупо тренироваться или стрелять из лука. В какой-то момент он даже заметил, что она стала подпевать, зная текст его любимых песен. Она не любила реп, но знала тот «тупой» трек Eminem «Without me» наизусть. Она никогда не надевала темно-синий, пусть иногда ему и казалось, что ей бы он подошел куда больше Лорел. Хотя на ней любые цвета смотрелись здорово. Черт. Он любил соленую карамель. Он любил тот капучино. Он любил, когда она ему что-то терпеливо объясняла ночью в бункере, когда там уже никого не было. Он любил не слушать ее, чтобы она поджимала губы, подбирая все новые и новые способы и аналогии. Он любил приложение написанное Фелисити. Он любил тот плейлист и как она нехотя, без особого желания, мямлила строки: «Guess who's back, Shadys back, tell a friend Guess who's back, guess who's back, Guess who's back Guess who's back…» Он любил, как тихо она пела эту песню, как она противилась тому, как сильно она ей нравилась, как она легонько качалась в ритм, как отбивала каблуком биты, как дергался ее хвостик. Он любил Фелисити. Осознание ударило в голову и пронзило все тело быстрее, чем он того хотел. Он придурок. Полнейший кретин, осел и баран. Он не мог и представить себе поступка тупее, он не мог и подумать, что он совершит что-то такое тупое осознанно и еще и ищя этому оправдание. О чем он вообще думал, когда не только злился на Фелисити за то, что она скрыла своего ребенка? Она же боялась, волновалась. Она наверняка боялась рассказать ему именно из-за того как он может отреагировать и он отреагировал куда хуже, чем должен был. Сначала же надо все узнать, понять, объясниться. На секундочку, даже когда Лорел узнала, что Оливер жив она дала ему возможность рассказать, что случилось с Сарой и в принципе она дала ему шанс объясниться. А он что? Повел себя как настоящий мудак, разозлился, наорал, подставил вчера и сегодня. «А свидание?» — подумал он на секунду. «Блять, блять, блять…» — повторял он, ударяя скрепленными руками по лбу. — О, если она меня простит, я стану иудеем и никогда не буду есть бекон и устриц, — промямлил он срываясь из-за стола. В Три больших шага он преодолел своей немаленький кабинет и распахнул дверь в приемную и оторопел. Из-за стола на него смотрел Джон. — Очнулся, придурок? — тихо спросил он, вынимая только, что распечатанный лист из принтера. — Что? — спросил Оливер, не понимая, где блондинка и почему его друг сидит на ее маленьком стуле вместо нее, — я не. — Я спросил, — сказал Джон, перебивая Оливера, — очнулся ли ты, придурок? — повторил он вопрос с еще большим раздражением, чем в первый раз. Черт, он даже не посмотрел на своего «босса», но при этом так с ним разговаривал. Хотя подумать о таком Оливер даже и не успел, он лишь на секунду сделал в голове заметку, что Джон в принципе говорил ему и раньше, что он идиот и сейчас он в принципе прав. — Джон, я…окей, можешь оскорблять меня и дальше, но где Фел? — Ушла, — ответил ему лаконично Джон, скрепляя листы бумаги степлером. — Ушла? — Оливер испугался, — Ушла в смысле…уволилась? — Сердце упало в пятки на этих словах. Если она уйдет, то он не сможет ее видеть? И в бункер она не вернется? А как же он тогда будет без нее? Как он будет сидеть тут без того, чтобы знать, что она рядом? — Ты точно кретин, — уже даже по злому ответил ему Джон и посмотрел на растерянного Оливера, — Ты же сам разрешил ей уйти сегодня пораньше, на два часа, — продолжил он. — Точно…– задумчиво проговорил Оливер. — К тому же она сломала каблук на своих счастливых туфлях, так что я отправил ее домой пораньше на пятнадцать минут, чтобы она успела хотя бы сменить туфли перед тем как поехать по каким-то своим делам. — Делам…стоп, счастливые? — Ты не знал, что у Фелисити есть счастливые туфли? — А это какие именно? — Ну те, что черные с красной подошвой, на высоком каблуке и остроносые — Они счастливые? — Оливер, ты дебил? — Джон, — поджимая губы тут же ответил ему мужчина. — Ты кстати еще забыл, что у тебя совещание на тринадцатом этаже — продолжил Диггл, уже удивляясь тому, какой его друг безмозглый. — Блять, — ругнулся Оливер бегом возвращаясь к столу, — какая мне нужна папка с документами? Фелисити ничего не сказала? — Красная с подписью «отдел разработки», — ответил Джон и уже через 10 секунд вместе с Оливером спускался вниз на лифте. Больше ни Оливер, ни Джон не разговаривали, до тех пор пока не вернулись в логово.***
Полседьмого. 3 июля. Квартира вблизи района Глейдс. — Ну, как тебе школа? — Спросила девушка сбрасывая наскоро заклеенные в машине клеем моментом туфли. Сегодня был отвратительный день, просто ужасный. Ее бесило как сильно она ненавидела этот чертов вторник, свое рабочее место, Оливера, Рошев, эту компанию, но не могла ничего поделать, ей оставалось сидеть на месте и не дергаться, ведь иначе она не сможет дать своему сыну того, о чем она мечтала в свое время: «свободы и денег». Банально? Да, но ведь безграничную любовь она уже ему дает, так что осталось то, чего не хватало лично ей. — Неплохая, но набор дополнительных курсов у них странный, к тому же в моей школе химию и физику вели прекрасные преподаватели с многолетним стажем и даже некоторыми статьями, а тут какие-то малолетки что-ли. — Джексон, ты сам еще малолетка, к тому же не сравнивай свою специализированную с уклоном в технические науки школу при университете с этой. — Но это частная школа, мам…– с некоторым непониманием проговорил он, растянув гласную в последнем слове. — Да частная, но не лучшая, — продолжила она, как бы оправдываясь. — А какая лучшая? — тут же спросил мальчик. — Раньше за место лучшей среди средних школ соревновались две школы: Химмертон и Мэин Холл. Обе кампусные, так что у них была как старшая, так и младшая на территории, но в разных корпусах. Первая — частная, вторая — общеобразовательная, — Ответила девушка проходя на кухню и включая чайник. — А в какой училась ты? — спросил мальчик, садясь за стол. — В Мэин Холл, — ответила Фелисити с легкой улыбкой. — А почему ты никогда не рассказывала мне о своей школе? — Я не люблю про нее говорить, — честно ответила она, — мне было там иногда одиноко и, в основном, я не была тем ребенком, который принимал участие в соревнованиях за «честь и первенство школы», — она начала доставать из холодильника небольшое количество овощей и ранее приготовленный ужин, чтобы разогреть, — на футбольные игры я не ездила, чирлидершей не была, а победы в кружке дебатов или в соревнованиях по робототехнике никого особо не интересовали. — А если я скажу, что я хочу учиться там, а не в этой? — спросил Джексон с надеждой в голосе. — Джексон, до нее добираться… — Тридцать минут примерно, я уже посмотрел, — тут же отвел он, — есть три маршрута, на автобусе М13 от остановки прямо напротив нашего дома, М 22 едет от остановки с другой стороны дома, где китайская забегаловка и если пройтись пешком три минуты, то я могу сесть на третий автобус, Q3 и тоже доехать прямо до нее, — быстро проговорил он. — Почему ты хочешь именно туда? — спросила Фел, раскладывая макароны с сыром по тарелкам. — Потому что там училась ты, — сказал мальчик так, словно это было самим собой разумеющимся. Девушка на мгновение остановилась и он не смог понять почему, пусть и обратил на это внимание. Он не видел лица и страха, промелькнувшего в глазах. Ее испугало его желание идти по ее стопам, ведь она не хотела возвращаться в школу, что помогла сделать из нее посмешище буквально за два дня. Она не хотела ходить по этим коридорам, не хотела видеть знакомое здание, стены и, возможно, даже учителей, ведь прошло не так много времени, чтобы весь преподавательский состав сменился. К тому же, ей ужасно претила вероятность встретить кого-то из своих одноклассников. Пусть это и будет средняя школа, но навряд ли ее сын, такой упертый и упрямый, не захочет уходить из школы, в которую ходила его мама. Еще секунду она была в смятении, после чего собралась и продолжила. — Не лучше ли тогда в Химмертон? — спросила она, мысленно подсчитывая какой процент ее сбережений уйдет на оплату двух лет обучения в Химмертоне. Конечно, можно попробовать податься на квоту или стипендию, но лучше это сделать уже в старшей школе, чтобы у администрации сложилось хорошее впечатление об ученике. Это поможет ему социализироваться и в последствии он избежит проклятия бюджетника, от которого часто страдают студенты частных школ и университетов, которые обучались по гранту. — Химмертон слишком чопорный, ты же знаешь, я не такой, — быстро ответил ей мальчик поглядывающий в окно. Он уже взял маленький чайник из закаленного стекла и принялся заваривать чай. — Зато какие возможности? — то-ли спросила, то-ли проговорила девушка, закидывая тарелки в микроволновку. — Не думаю, — ответил ей мальчик, — скорее ты потратишь все сбережения на то, чтобы оплатить взносы за мое обучение. Мне не нужны уроки верховой езды или стрельбы из лука, я хочу учиться и заводить друзей, — продолжил он, не заметив, как девушка вздрогнула, когда он сказал про стрельбу пока заливал заварку кипятком, — и я скажу честно, я почитал про школы в Старлинг-сити и Мэин Холл все еще одна из самых престижных и интересных для меня. Они принимают документы до августа и вступительный тест пишется прямо там, при подаче документов. Давай съездим? — с надеждой проговорил мальчик, поглядывая на свою маму искоса. — Хорошо, — без особо энтузиазма ответила девушка, доставая две большие кружки, — мне налей. — немного, добавь молока и две ложки сахара, я помню, — сказал мальчик, — ты можешь пока пойти переодеться, я все разложу, — закончил он, поворачиваясь к матери. — Спасибо, Джеки, — с нежностью ответила девушка, целуя мальчика в лоб. Да пусть ей и было страшно, но все же она была рада, что ее сын теперь рядом. Осталось разобраться со всеми проблемами и жизнь наладиться. Все наладиться. Вчера был тяжелый разговор, в основе которого лежали переживания Джексона. Он не хотел потерять мать в сражении, которые, по его мнению, совсем не ее уровня. Эти геройские похождения — пустая трата времени, потому что всегда на место одно преступника придут трое других, вместо одной банды найдется другая, а какой-нибудь психопат, собравший своих последователей, станет причиной появления еще сотни других психопатов. Для него это было все равно, что сражаться с Лернейской гидрой, вот только Стрела совсем не Геракл, а обычные человек. В это же время и Фелисити, его дорогая и единственная мама, не супергерой с суперсилой, она обычная мама, да очень умная, но все еще женщина, которая не любит бегать, избегает спорт и физические упражнения, а также сильно не любит насилие. Она даже крови то не переносит и плачет над видео с котятами. Какая такая опасная жизнь подпольного героя? Это было глупо и крайне неразумно с ее стороны. Он это понимал. Фелисити это понимала, но вот кто этого не понимал, так это Мистер Стрела. Если он думает, что может эксплуатировать его мать, то он жестоко ошибается и сегодня Джексон ему это докажет. Окно его спальни удачно выходило на пожарную лестницу. Без зазрения совести, мальчик, благодаря прекрасной актерской игре, «лег спать» в девять двадцать. Фелисити зашла проверить его уже после того как он «уснул» в без десяти десять, после чего сама ушла в свою спальню. У него было целых десять минут, но возможно Стрела придет раньше. Вылезая из кровати, он перепроверил дверь и засунул связку одежды под одеяло, чтобы все не выглядело слишком очевидным. Далее он двинулся к предварительно приоткрытому окну. Днем он проверил скрипучесть и даже успел смазать петли, чтобы они не так сильно шумели и это помогло. Пара ловких движений и он уже был на небольшой железной решетке, размером меньше полуметра. Ржавая лестница не давала никаких гарантий, но в Бостоне он видел и похуже. Аккуратно ухватившись за шершавую ступеньку он полез вверх. Преодолеть надо было всего-то два этажа. Здания в пригороде Глейдс не были такими уж высокими, стандартные шести, семи и восьми этажные здания, построенные еще в конце 1870 и в начале 1900, через лет двадцать-тридцать после основания города. Классический Американский Федеральный стиль (American Federal). Ему нравились такие дома, у них были история, характер, четкие и заметные черты: прямоугольные формы, низкие мезонины, поднятый фундамент, окна расположены симметрично, ставни, овальные арки, деревянный декор, изогнутые лестницы, декоративная гипсовая штукатурка. Они часто встречались в штатах Массачусетс, Вирджиния и Новая Англия. Он конечно больше предпочитал такие стили, как Георгианский, который, как он понял, полюбился в центральном, историческом, районе Старлинг сити, но и остальные он тоже уважал. Вылезая на крышу, ему подумалось, что было бы неплохо написать пару писем в администрацию, чтобы они задумались о смене кровли, но в остальном она казалась сносной. У него было еще шесть минут, поэтому он сел в тени вентиляционной шахты, достав маленькую записную книжку. Туда он выписал основные вопросы, которые он хотел задать Стреле, то, что он о нем уже знает и некоторые заметки о его костюме, поведении и характере. Вооружившись ручкой, он стал ждать. Ровно в десять он услышал шорох где-то слева, со стороны, откуда по предварительным расчетам должен был прийти Мистер Мститель. — А ты вовремя, — первым подал голос мальчик. — Не хотел показаться невоспитанным, — ответил ему мужчина. У него был включен модулятор голоса, слишком очевидные и заметные изменения заставили мальчика скорчить мину. Тем временем Стрела уже стоял напротив него, наблюдая за его явным проявлением неодобрения. — Мне кажется это чересчур, — бросил мальчик, смотря на мужчину, чье лицо пряталось в тени капюшона. «И правда не разглядеть лица, ” — подумал Джексон, — «Интересно, это ткань такая, световая иллюзия или он носит маску и красит лицо вдобавок, чтобы кожа глаз не высвечивала?» — Мне необходимо скрывать свою личность, — сказал мужчина, все еще смотря на мальчика сверху вниз. — Сядь, пожалуйста, мне не удобно смотреть на тебя снизу, а вставать я не хочу, смысла в этом особого не будет, — сказал он слишком небрежно. Мужчина склонил голову набок, — Мы с тобой будет разговаривать, а не драться, так что стоять нет нужды, — продолжил он. Мужчина сел, скрестив ноги. Мальчик помедлил, — Как ты уже понял, моя мать, Фелисити Меган Смоук, — мужчина кивнул, — Ты не используешь с ней модулятор, получается она знает кто ты? — мужчина кивнул, — но со мной ты будешь его использовать несмотря на то, что я уже слышал твой голос без него, как и голоса твоей «команды», — мальчик показал пальцами кавычки, когда немного растягивая произнес последнее слово. Мужчина снова кивнул, — Я-ясненько, — растянув первую гласную, проговорил он, явно недовольный ответом мужчины. Стрела хмыкнул, — что такое? — тут же отозвался мальчик. — Фелисити также говорит, когда ей что-то не нравится, — мальчика это возмутило. — Это странно, что ты называешь ее по имени, у вас есть ключи от ее квартиры, но ты даже не узнал, что у нее есть сын, — сказал он куда грубее, чем должен был в раздражении. — Да, это была моя ошибка, — ответил ему мужчина, — не каждый может рассказать такое сразу, а наша первая встреча была…не в той обстановке, чтобы вести задушевные разговоры о жизни. Все слишком быстро закрутилось и я…я не думаю, что мы нашли время и подходящий момент, чтобы твоя мама могла рассказать что-то подобное, — мальчика удивило то, как спокойно Стрела проговорил это. Из того что он знал и слышал, он был крайне взбешен, зол и раздражен в день, когда узнал о его существовании. Ему казалось, что человек, который так отреагировал сначала, не будет так спокойно признавать свою ошибку. Он быстро записал свои мысли и, после непродолжительного молчания сказал. — Ты не казался таким спокойным в воскресенье. — Да, это тоже моя ошибка, — сказал мужчина чуть откинувшись назад, он отложил лук, что лежал на его коленях в сторону, после чего продолжил, — я не должен был так реагировать, я признаю, — чуть подумав он продолжил, — это сильно напугало Фелисити. — Почему ты так отреагировал? — спросил мальчик — Я испугался, — честно ответил мужчина, немного дернув плечами. Он не задумался ни на миг, что сильно удивило Джексона, он посмотрел на мужчину с недоверием, — что, не вяжется с мои образом? — мужчина хмыкнул, — Я не испугался тебя с этим кухонным ножом, нет, — тут же продолжил он, — Ты даже держал его неверно. Я испугался сам факт твоего существования. Это лишь подтвердило, что я ничего не знаю о человеке, который доверил мне свою жизнь и которому я доверяю свою, — Джексон сделал заметку по поводу ножа, записал кратко ответ Стрелы и продолжил: — Ты так считаешь? — Да, при чем, работая с ней, я теперь также беру ответственность и за тебя, — продолжил мужчина, — Я стараюсь сделать так, чтобы моя команда оставалась цела и невредима, но если…– мужчина запнулся, — но если что, то я должен обеспечить безопасность не только Фелисити, но, теперь, и тебе, — он решил не говорить того, что может испугать не только Джексона, но и его самого. Он ненавидит думать о смерти. — Сначала ты показался мне полным козлом, — сказал мальчик слишком самоуверенно, чем приятно удивил Стрелу, — но теперь я вижу, что с тобой еще не все потеряно, — заключил он. — Есть такое, — сказал мужчина и в его голосе чувствовалась некоторая горечь, точнее…не в его голосе, моделированный голос плохо передавал эмоции, но Джексон все равно распознал отголоски этого чувства, — Я совершил много ошибок, как за последние несколько дней, так и по жизни. Я стараюсь их исправлять. — Мама раньше мне часто говорила о том, что вместо тщетных попыток устранить последствия ошибок, разбирая бардак из результатов совершенных поступков и принятых решений, следует сосредоточиться на извлечении уроков и движении вперёд, не оглядываясь на прошлое. Только так мы сможем построить счастливое будущее, — ответил ему мальчик. Мужчина с тяжестью вздохнул. — Знаешь, твоя мама всегда находила правильные слова, чтобы помочь мне…этим ты сильно на нее похож. — Наверное, — ответил мальчик, записывая и это, — я не особо часто встречаюсь с людьми, которые хорошо знают мою маму. — У нее не было друзей в Бостоне? — спросил мужчина. — Странный вопрос, ты и на это не знаешь ответа? — Не особо, она не любит говорить про школу или институт, — ответил мужчина, — Я не хотел давить… — Нет, не особо, — решил ответить мальчик, — она много работала. Был только один хороший друг, но на этом все. К тому же они общались в живую только один год, а после он уехал в свой город, чтобы закончить обучение. — Ясно, — ответил мужчина, с грустью понимая, что у нее не было такого веселья в колледже, которое было у него, пусть он и был там всего два семестра. Они вдвоем посидели в тишине еще некоторое время, думая о своем, прежде чем Оливер неожиданно спросил, — Как ты засек меня вчера? — мальчик посмотрел на него с ухмылкой. — Секрет фирмы, — ответил он победоносно улыбаясь. — Я отвечал тебе честно, — заметил мужчина, на что парень закатил глаза, — ладно, — сказал он, понимая, что должен играть по правилам, — Алгоритм Дейкстры, основанный на данных из полицейских отчетов. — Чего? — не скрывая удивления спросил мужчина подаваясь вперед. — Алгоритм поиска кратчайшего пути, — начал мальчик, — Алгоритм Дейкстры, он так называется. Я взял за основу точки, где тебя засекли камеры, во время каких-нибудь преступлений там и подобное. Также я взял информацию о том как быстро ты там появился, начиная с того момента как информация попадала в полицию. не думаю, что у вас есть иной ресурс, чтобы засечь преступления и всякое такое. Добавил время пути между точками первого появления на камерах слежения и последующих по оптимальным маршрутам без камер слежения. И получил примерную область расположения твоего обиталища, — рассказал мальчик. — ну, если быть точнее я получил больше двадцати примерных результатов. Но то, как быстро появились вы втроем, сократило их до семи, после чего ты просто попался на один из датчиков движения, которые я расставил на лестницах и крышах домов напротив. — Ты точно сын Фелисити, — тихо смеясь сказал мужчина, — ты…в этом нет ни малейшего сомнения, — продолжил он. Его плечи чуть дергались, от того что он сдерживал смех. И тут его осенило, — то есть, — Да, я уже знаю, что Арсенал тут, — сказал мальчик. — Какого типа сенсоры? — Ультразвуковые, — с некоторым энтузиазмом ответил мальчик, — я не знал точно из какого материала ваша броня, так что решил что лучше использовать их. — Да, инфракрасные не слишком оптимальный выбор, — продолжил мужчина. — Вы поставили высококлассные датчики в квартире, — продолжил мальчик, — комбинированные, с высокой точность срабатывания, но настроили их так себе. — Есть такое, но мы попытались в силу своих возможностей, — ответил Стрела, пожимая плечами, — В конце концов, у нас один гений на всю команду. — Ты поэтому ее завербовал? — неожиданно серьезно спросил Джексон. — Это не было главной причиной, скорее приятным бонусом. Хотя не сказать, что я ее вербовал. — А что тогда? — Ну, если быть откровенным, я не особо дал ей выбор в начале, — поняв как это прозвучало, он тут же продолжил, — я не угрожал ей, нет, просто ей пришлось мне помочь, а дальше она увидела нашу аппаратуру и ей стало…ей стало наш жаль, если говорить кратко. — Можно пожалуйста поконкретнее, — раздраженно сказал мальчик, — в каком это плане ты не дал ей выбора? — Меня подстрелили и я не нашел ничего лучше как залезть к ней в машину, попросить о помощи и отключиться, — честно и без утайки ответил мужчина. Джексон выдохнул, понимая, что тут история его матери сходится с тем, что рассказал ему Стрела. Также его радовала, что ей не угрожали, — Извини, я неправильно выразился. — Ты…ты просто отключился? — тихо повторил мальчик удивленно, — Почему? Ты ей доверился? Ты не думал, что она узнает кто ты и потом будет это использовать против тебя? Шантажировать там или типо того? — Не знаю, — пожимая плечами сказал мужчина, — мне показалось, что она не будет таким заниматься, — ответил он. Он даже не сомневался в ней, что было для него сейчас удивительно. — Это странно, — заметил мальчик. — Есть такое, — ответил ему мужчина. Они снова замолчали, — у тебя есть еще вопросы? — Вообще да, — сказал Джексон перелистывая страницы своего маленького блокнота, — Завтра день благодарения, но я бы все равно хотел встретиться с тобой вечером, — сказал мальчик неожиданно серьезно. — Чего? — резко выпрямившись спросил Оливер, — Это уже завтра? — У тебя нет календаря? — огрызнулся мальчик. — Манеры, молодой человек, — направив на мальчика палец сказал мститель. Второй рукой он начал что-то поправлять в капюшоне. — Нас слушают? — спросил он, немного заерзав на месте. — Нет, я отключил аппаратуру, как только пришел, но сейчас мне нужно кое-что уточнить, — сдержанно ответил ему Стрела. Мальчик слегка успокоился, задумавшись о том, что даже у народного мстителя могут быть планы на День Независимости. Может у него есть семья. Может он будет праздновать со своей командой… — Я завтра не смогу, у меня дела вечером и я не уверен, что успею освободиться к десяти как сегодня, — ответил ему мужчина. — Можно позже, — ответил мальчик. — Я не могу быть уверен, — с заметной грустью ответил ему мужчина, — А что насчет твоей матери? У нее разве завтра вечером нет дел? — мужчина постарался сделать вид, что его это не волновало. — Она говорила, что надо будет приехать на праздничный ужин на работу вместе с ее боссом-козлом, но я не знаю, поедет ли она, — пожав плечами ответил Джексон. — Боссом-козлом? — спросил мужчина. — Да, из того что я понял, он повел себя сегодня как настоящий кретин, — ответил ему мальчик, — Ты знаешь его? — Знаю, — ответил ему мужчина, но тут же продолжил, — кто же не знает Оливера Куина? — Да, Оливер Куин…– мальчик задумался на пару секунд, — Как думаешь, мне можно будет пойти с ней? — мужчина вновь напрягся. — Я не знаю, но если я правильно помню, это семейное мероприятие, — ответил он, — Но там будет не так много людей. — Что-то вроде сливок, — продолжил за него Джексон. — Хочешь пойти? — спросил мужчина. — Не то чтобы…но мама сказала, что ей нужно там быть, но я не хочу, чтобы она шла одна…– кажется мальчика это расстраивало, он немного поник. — Есть костюм? — спросил Стрела неожиданно. — Что-то вроде, — ответил ему мальчик опять пожимая плечами, — я вырос из того, что мы брали для учебного года в Бостоне. — Тебе нужен был костюм в начальной школе? — спросил Стрела удивленно. — Я ходил в специализированную школу, — гордо сказал мальчик, — и я был лучшим. — О, в этом я не сомневаюсь, — ответил ему Стрела. Слева послышался шорох и одновременно с ним у мальчика завибрировал телефон. Стрела даже не посмотрел в сторону шороха, но точно повернулся к звуку от телефона, — Связал датчик с телефоном? — Да, но на тебе не сработало, — ответил мальчик, просматривая уведомление. — Я его заметил, — мальчик явно услышал улыбку в голосе мужчины, — Но вот Арсенал не такой внимательный, — из тени вышел мужчина в темно-красном костюме. — Нам пора, — сказал Арсенал, используя такой же модулятор, что и Стрела. — Почему ты не сказал ему это через наушник? — тут же спросил мальчик. Арсенал повернулся к нему и также не смог рассмотреть лица. — Потому что я говорю ему это уже последние десять минут, но он отключил звук и микрофон, — немного раздраженно ответил ему Арсенал. — Так понравилось болтать со мной? — спросил мальчик, глядя на Стрелу. — Да, а еще я хотел проверить, поставил ли ты датчики и на этой крыше, — ответил ему мужчина, вставая, — Я приду сюда послезавтра. Научу тебя правильно держать нож, а то это не дело, конечно, — сказал он. — Обещаешь? — неожиданно по детски спросил мальчик, чем выбил из колеи мужчину. — Да, я обещаю, — ответил он пару секунд погодя, — я буду здесь в десять. Арсенал недовольно качнул головой, после чего первый скрылся с крыши. Стрела последовал за ним.