Опасная игра

      Эмма внутренне трепетала, стоя на палубе "Роджера". Ветерок играл ее волосами и чуть колыхал подол длинного темно-вишневого платья. На голых руках выступили мурашки от ожидания и прохлады. Она волновалась, готовясь отыгрывать роль принцессы. Киллиан хотел этого, и она не видела ничего дурного, чтоб пойти на поводу его желаний.        Стоило ему подойти к ней, как сердце забилось сильнее. Боже, как она любила его пиратский прикид. И какой у него был вид в этот миг. Хищный, опасный, до безумия притягательный. И вот как она должна сопротивляться, если сейчас уже готова броситься ему на шею и позволить творить с собой все, что он захочет?       — Ваше высочество, — ухмыляется Киллиан и крепко хватает ее запястье, — добро пожаловать на "Веселый Роджер".       — Отпустите меня, — она высокомерно вздергивает подбородок. — Вас ждет хорошая награда за меня.       — А если выкуп мне без надобности? — Джонс поглаживает ее по щеке крюком и ведет ниже.       У Эммы перехватывает дыхание, и она изо всех сил старается играть свою роль. Она никогда не думала, что это будет так сложно.       — Чего же вы хотите тогда, капитан? — она старается вложить в свой голос хоть каплю страха, чтоб выглядеть более убедительной.       — Я хочу вас, милая леди, — он цепляет крюком лиф ее платья и тянет вниз, разрывая пополам.       — Прекратите, сию же минуту! — она пытается отстраниться от него, но тщетно. — Я никогда не соглашусь на подобное предложение, даже ради спасения собственной жизни!       — А кто сказал, что требуется ваше согласие, миледи, — Киллиан вздергивает брови в притворном изумлении и накрывает ее губы своими. Заставляет ее раскрыть рот и неистово целует. Она откровенно наслаждается поцелуем, чуть дольше чем нужно. Но потом все же вспоминает об игре и отвешивает ему звонкую пощечину. — Советовал бы не распускать руки, — цедит Киллиан и осматривает ее таким голодным взглядом, что Эмме на секунду становится не по себе. Она начинает едва заметно дрожать от возбуждения, теплыми волнами прокатывающегося по телу.       — Я принцесса, а не портовая шлюха, — она выдерживает его взгляд. — Я требую, чтобы со мной обращались уважительно…       — А я капитан корабля, — прищуривается Киллиан. — А вот ты простая пленница и делать будешь все, что тебе скажут. — После этого он спускает обрывки платья с ее плеч, обнажая до талии.       Эмма немного морщится от прохладного ночного воздуха, касающегося груди и живота, но молчит, ждет что он предпримет дальше. Ждать приходится недолго. Он обстоятельно связывает ее запястья, ухмыляется ее ошарашенному виду и прижимает к ближайшей мачте.       — Так будет лучше, лапочка, — мурлыкает он и пытается приподнять подол платья. — Не будешь сопротивляться, тебе еще и понравится, глядишь…       — Никогда, — выплевывает она и всем своим видом показывает презрение. — Никогда не думала, что капитан Крюк опустится до насилия над беззащитной женщиной.       Он предпочитает пропустить ее шпильку мимо ушей и ведет языком по шее, доходит до бьющейся жилки и с наслаждением вдыхает запах духов. Эмма начинает дышать чаще и более прерывисто. Сколько же он еще будет ее мучить? Она немного откидывает голову и не сдерживает тихий стон, который слетает с губ. Господи, как же хочется его умолять, но не сейчас. Она ж оскорбленная принцесса, а не возлюбленная. Значит надо б хоть как-то выразить негодование, но как, если руки связаны, а язык отказывается ее слушаться? Собравшись с силами, Эмма пытается оттолкнуть пирата, уже добравшегося до груди. Острое желание заполняет все существо Эммы. Как же она хочет его. До дрожи в коленях. Может, пора прекращать?       — Мне показалось, или ваше высочество начинает входить во вкус? — не дожидаясь ответа, он стягивает платье полностью, оставляя нагую Эмму прижатой к мачте. Взглядом он словно впитывает ее всю с головы до ног.       Дергает на себя и ведет грубой ладонью по ее телу вниз. И останавливается только тогда, когда накрывает лобок и указательным пальцем начинает поглаживать между ног. Эмма закусывает губу и закрывает глаза. К черту все игры и сопротивление. Ну не умеет она долго разыгрывать из себя недотрогу, особенно, когда он так напористо ее целует, что хочется сорвать с него проклятый жилет и уложить на палубу. И устроить такое, что ему и не снилось. Но стоит ей только расстегнуть две пуговицы, как он твердо отводит ее руки от себя. Эмма едва не стонет от досады. Ну почему он такой вредный?!       — Капитан, умоляю вас — прекратите, — вспоминает про свою роль Эмма и пытается тихо всхлипнуть. Главное не засмеяться в самый неподходящий момент.       Киллиан хмурится, недовольно разглядывая ее лицо. Эмма отвечает ему гордо поднятым подбородком и высокомерным взглядом. Он ухмыляется очень по-пиратски и приказывает ей:       — На колени, принцесса.       — Что? — Эмма кажется шокированной. Как будто ни разу такое и не делала. Даже и не слышала.       — Не прикидывайся, — ворчит Джонс. — На колени. Не ты одна должна получать удовольствие.       — Да как ты смеешь! — взвивается Эмма и опять делает робкую попытку оттолкнуть Киллиана. Но увы, на ее сопротивления внимание он обращает меньше, чем на жужжание насекомого. Вновь впивается голодным поцелуем в ее губы и шепчет:        — На колени, миледи. Лучше по-хорошему.       Эмме ничего не остается, как покорно опуститься перед ним на колени и выжидающе смотреть снизу вверх. Господи, да она кожей чувствует, как он наслаждается таким положением вещей. А вот ее все больше заводит эта ситуация. Все же иногда разыгрывать из себя благородную принцессу довольно забавно. Особенно, если в плен ее берет такой наглый пират.       — И что я должна делать? — выгибает бровь Эмма, продолжая прикидываться нежным и хрупким цветочком.       Джонс хмыкает в ответ и предпочитает промолчать. Быстро развязывая завязки на брюках, он прозрачно намекает ей, что бы хотел в данный момент. Эмма поднимает руки и взглядом просит освободить ее. Киллиан отрицательно качает головой. Черт, ну она же пленница, придется выкручиваться как-нибудь.       Она облизывает губы и придвигается ближе, мысленно благодаря пирата за то, что платье он ей бросил почти под ноги, а теперь оно пригодится. Неуверенно проводит большим пальцем по головке члена, размазывая прозрачную каплю и едва-едва касается языком. Джонс кладет руку на ее затылок и начинает перебирать волосы, чуть толкаясь бедрами навстречу. С каждой лаской Эмма становится все смелее. Поглаживает ноги, облизывает по всей длине и легонько покусывает в самых чувствительных местах. От всего этого он начинает хрипло дышать и постанывать.       Эмма пытается сжать бедра, чтобы облегчить свое состояние. Она настолько возбуждена тем, что их могут увидеть, что это заставляет ее продолжать ласкать мужчину более изощрённо, но не переходя грань. Она хотела его заставить мучиться, как он иногда заставлял ее. Играл с ее телом до тех пор, пока она не начинала умолять и не становилась совсем слабой от желания почувствовать его. Сейчас он должен будет просить. По крайней мере, она на это надеется.       Рывком он поднимает ее на ноги и прижимает грудью к мачте. Она немного морщится от того, как веревка натирает запястья, но не говорит ни слова жалобы. Все это подождет и после она посмотрит на все повреждения.       Киллиан целует плечи, касается губами позвонка и прикусывает мочку уха. Улыбается и шепчет:       — Кажется, тебе действительно понравилось ублажать пирата. Не так ли? — он спускает свою руку и с торжеством произносит. — Уже вся влажная и готовая или будешь отрицать?       Она мотает головой и с тихим всхлипом притирается к нему ближе. Если он сейчас начнет затягивать прелюдию, она его убьет. Прям на этом же корабле.       Он обвивает руку вокруг ее талии и начинает, не торопясь, входить в нее. Эмма кусает губы, пытается качнуть бедрами навстречу. Ей мало. Слишком мало. Раз он хотел принцессу, то она сейчас хочет пирата. Который будет наказывать строптивую пленницу.       — Сильнее, — шепчет Эмма и довольно вскрикивает, когда он выполняет просьбу.       Он едва ли не вколачивает ее в мачту. Прикусывает кожу на шее, а рука его вновь оказывается между ее бедер. Ей достаточно нескольких сильных рывков, чтобы задрожать от нахлынувшего оргазма. Колени начинают подгибаться от слабости и удовольствия, но ей все еще мало. Он выскальзывает из нее и поворачивает лицом к себе. У Эммы во рту пересыхает от его пронзительного взгляда. Как будто он готов съесть ее прямо здесь.       — Пошли в каюту, — говорит он и пытается поймать Эмму за руку. Она отшатывается и загадочно улыбается.       — Не хочу, капитан. Это будет принято за неповиновение?       — Чертова шалунья, — рычит он и скидывает с себя оставшуюся одежду. На палубу летит жилет и рубашка. — Хочешь, чтоб тебя наказали?       — До безумия, — кивает Эмма и облокачивается на борт. Задержав дыхание, она следит за тем, как он приближается к ней, двигаясь с опасной грацией. По совести, она может часами любоваться на то, как он двигается. Как крепкие мышцы перекатываются под смуглой кожей.       Он порочно улыбается и начинает играть с ее грудью. Прикусывает сосок, обводит его языком, сжимает губами, посылая острые вспышки желания по венам. Эмма жмурится и запускает пальцы в его волосы, прижимаясь ближе. Ей кажется, что второй раз она кончит только от того, как он чувственно ласкает грудь. Черт бы его побрал! Он спускается с поцелуями к животу, и Эмма вынуждена покрепче ухватиться за дерево, иначе она рискует вывалиться за борт от того, что он творит.       — Киллиан! — она шепчет его имя как молитву, пока он вычерчивает затейливые узоры на ее плоти. Хватает воздух и оседает на палубу. Все, сил стоять больше нет.       Он бережно развязывает веревку и целует покрасневшие запястья, шепчет на ухо что-то успокаивающее и медленно целует ее. Она чувствует свой вкус на его губах. Перебирается с твердого деревянного настила к нему на колени и наконец-то может делать все, что хочет. Нетерпеливо ерзает и довольно улыбается, когда его пальцы сжимаются на ее бедре. Немного приподнимается и насаживается на него, замирает на несколько секунд, наслаждаясь тем, как чудесно чувствовать себя одним целым.       В этот раз Джонс больше заботится о себе и берет ее резкими, почти грубыми толчками, которые вырывают из ее горла крики. Она наклоняется так, что волосы скрывают их лица. Игриво покрывает лицо Киллиана легкими поцелуями и умудряется шептать, как она его любит. Как любит, когда отпускает контроль над собой. Как любит все, что он с ней делает. Это, видно, рушит его последнюю планку, и, перевернув ее на спину, он через минуту заставляет ее вцепиться в его плечи и умолять о продолжении. Третий оргазм настигает ее на грани боли и удовольствия. Пересыщенная плоть начинает протестовать против подобных марафонов.       Киллиан утыкается носом в ее шею и через секунду скатывается и усаживается рядом. Эмма и не пытается изменить свое место положение. Даже ногой двинуть — это уже подвиг. Она просто улыбается и смотрит в ночное небо, изредка переводя взгляд на Джонса, держащего ее за руку.       — Прости меня, — негромко произносит он и целует каждый палец.       — За что? — изумляется Эмма и нежно поглаживает его по губам.       — Я сделал тебе больно?       — Шутишь? — усмехается она. — К такому пирату я согласна попадать в плен каждый божий день, — Эмма подмигивает и приподнимается на локте. — А вот сейчас идем в каюту. Я замерзаю, — жалуется она.       Киллиан подхватывает ее на руки и несет вниз. Там в темноте Эмма прижимается виском к его плечу и с удовольствием вдыхает его аромат. Расслабляется в его руках и зевает. Выходные обещали быть очень насыщенными, немного отдыха ей не помешает.