I
— Арчи. — Что ещё? — Пацан. Только что ребята донесли, драка возле клуба… — Чёрт бы его побрал… Я что ему, нянька, что ли? Ленни платит Арчи за то, чтобы тот присматривал за пасынком. Иногда эта сумма кажется Арчи довольно большой. Иногда — непропорционально маленькой. В сравнении с проблемами. Джонни не успел далеко уйти, сидел в одной из подворотен — как он умудряется находить такие дыры? — нос разбит, кровь заливает футболку. Вокруг левого глаза расползается и набухает синяк. Скоро станет не синим, а чёрным… Арчи присел на корточки напротив, потряс за плечо. — Джонни. Эй, Джонни… — Отвали! — вскинулся было подросток, но потом узнал, щербато улыбнулся: зуба тоже не хватало. — Аааа, верный пёс! Ты по запаху крови, что ли, находишь меня, бладхаунд? — Ага. По нему самому. Бладхаунд… Идти можешь? — Да без проблем! — Джонни попытался встать и тут же снова осел, удивлённо глядя на оказавшиеся вдруг предателями ноги. — А, знаешь, Арчи, мне и здесь неплохо, — тут же нашёлся он. — Хорошая стена. Запах разложения полностью соответствует моему душевному состоянию… Так ты реально по крови нашёл? Арчи оставался непрошибаем. — Не тупи, Джонни. Тут рядом наши люди. — А. Ясно. Папочкина команда. — Джонни хлюпнул носом. Арчи поморщился. Вынул безупречно чистый носовой платок. — Вытри кровь. Голову подними. — А я было подумал, что ты так и оставишь меня… истекать… а почему на платке нет логотипа Кельвин Кляйн или чего-нибудь там ещё? — С чего бы там должен быть Кельвин Кляйн? — Ну, на твоих трусах… — Джон! — Всё, молчу. Но ты же понял. Я думал, ты последователен во всём, что касается выбора аксессуаров… — Джонни закрыл лицо платком. Ткань быстро пропиталась кровью. Арчи закатил глаза. Парень умудрялся довольно связно болтать — неплохой признак… Вздохнув, прикинув, что костюм опять будет измазан кровью, а ведь только сегодня надел, Арчи помог мальчишке встать. Джонни шатался, но алкоголем от него почти не пахло. Они медленно направились к ожидавшему «Мерседесу». Автомобиль плавно влился в поток лондонского траффика. — Из-за чего драка-то была? Джонни не отвечал, только привалился головой к плечу мужчины. Потом, словно запоздало сообразив, что ждут его реплики, спросил: — Куда мы едем? — Я отвезу тебя домой. — Нет! Нет-нет-нет! Только не туда! Или ты просто убьёшь меня, Арчи! Не домой! Лучше выкинь меня прямо сейчас на улицу, но не домой! Если я сегодня ещё раз увижу эту физиономию мва-мва-мва… — Арчи рукой зажал Джонни рот. Нехорошо, если шофёр услышит нелестные высказывания по адресу Ленни. Джонни вращал глазами, как безумный и даже, кажется, начал порываться открыть дверцу. — Майкл! — повысил голос Арчи. — Давай ко мне. Доволен? — уже тише добавил он. Джонни затих. Арчи наконец убрал ладонь. — Я обожаю, когда ты так делаешь, бладхаунд... Конечно, доволен. Где угодно будет лучше, чем у меня дома. Ты мог бы даже оставить меня жить в той клоаке, населённой отборными подонками, в этом Дьявольском Акре. — Джонни имел в виду Сохо, откуда они уехали пять минут назад. — Но ты был столь благороден, что подал мне руку помощи. Но не жди, я не буду лизать твои ботинки, мистер бладхаунд… — и бла-бла-бла. Всю дорогу почти до Арчиного дома. Арчи закрыл глаза. А ведь пацану только пятнадцать… Пистолет не дрогнул в его руке, когда Арчи стремительно, но плавно развернулся, среагировав на лёгкое похлопывание по плечу. И тут же расслабился: Джонни. Парень успел с грехом пополам вымыться и был облачён в один из Арчиных халатов, который, несмотря на разницу в размерах, смотрелся на нём весьма величественно. По-королевски. — Чего тебе? — Арчи... — Джонни переминался с ноги на ногу, поджимая пальцы. Босиком. — Я просто шёл мимо, дай, думаю, заскочу…— Он покосился на графин с шотландским виски и тяжёлый четырёхгранный стакан. — А мне не плеснёшь? Для сугрева? Как обычно, Джонни было не заткнуть. — Не плесну, — отрезал Арчи. — Виски вообще… не плещут. — Да ладно тебе, бладхаунд… я же сам слышал, как ты говорил «пора вискаря плеснуть»… — Где это ты слышал? — Да вот было дело, во времена моей далёкой молодости… — В любом случае, тебе так говорить нельзя. — А тебе? — А мне можно. Я выходец из пролетариата. А ты в элитной школе учишься. — К чёрту школу… Ну Арчи! — Глаза подростка стали умоляющими. — Обойдёшься. Не дорос ещё до виски. — Ну ладно… — Джонни было направился к двери, но у порога помедлил. Снова повернулся. Лицо стало сосредоточенным. — А можешь… проверить кое-что? — Что ещё? — По-моему… у меня ребро сломано… — Джонни нерешительно улыбнулся. — По-твоему? Подойди. Джонни сделал несколько шагов. — Ближе. Да ближе же! У меня не рентген вместо глаз… Джонни подошёл совсем близко. Арчи одним рывком притянул его к себе, сокращая дистанцию. — Ну? Где? — Рёбра, — выдохнул Джонни, потом, словно очнувшись, начал стягивать рукава халата. Халат был широкий, а Джонни — совсем худой, так что больших усилий это не потребовало, но мальчишка всё равно зашипел сквозь зубы, неловко повернувшись. На торсе темнели синяки. «Вот засранец», — подумал Арчи, осторожно прикасаясь к бледной, тут же пошедшей мурашками коже. — Ты так мне и не сказал, из-за чего был весь этот сыр-бор… Джонни открыл было рот и тут же снова захлопнул его. Потом выдавил: — Да просто… драка вышла… не сошлись во взглядах… ох! — Больно? — Ага… Пальцы продолжали скользить по рёбрам. Арчи поймал себя на том, что не то, чтобы пытается установить, какие увечья нанесены, а просто бездумно гладит Джонни. «Старый осёл! — одёрнул он себя. — Парню всего пятнадцать… мало ли кому и что он расскажет…» — хотя Арчи и понимал: вряд ли. Всё, что было у Джонни личного (а ещё стихи), он писал в старой тетрадке, которую прятал в тайнике за кроватью в своей комнате. Арчи давно знал про этот тайник, но Ленни почему-то не сообщил. А всё остальное… всё остальное Джонни рассказывал ему. Как бы между прочим, прикрывшись шуткой, юношеским цинизмом, игрой слов. — Арчи? — Чего? — Почему ты не читаешь мне лекцию о том, как нехорошо ввязываться в драки и как тебе достало меня спасать? — Надоело, — коротко ответил Арчи. — На тебя всё равно не действует... И, кстати, перелома нет. Хотя ушиб сильный. — Как так нет? — возмутился Джонни. — Они меня так… — он встретился с Арчи глазами и замолк. — Одевайся, — сказал Арчи. — Хватит тут красоваться. И иди спать, понял? Утром я тебя отвезу домой. Ленни мне не доплачивает за то, чтобы ты у меня ночевал, так что ты мне должен. Джонни закусил губу, молча натянул халат и ушёл. Утром в гостевой спальне его не оказалось — сбежал-таки. А Арчи пришла повестка явиться в суд. Через месяц его приговорили к четырём годам лишения свободы. Джонни всё это время он не видел — было лето, Ленни отправил его куда-то отдыхать.II
Хоть Арчи и убеждал себя в том, что готов к любым испытаниям, хоть и держался, насколько хватало сил, ему было хреново. Хреново из-за подставы — ведь подставил кто-то из своих, чужие такого не знают… Хреново из-за оторванности от обычной жизни. Хреново из-за того, что рядом больше никто не болтал всякую чушь под ухом, не называл его «бладхаундом», не читал стихи экспромтом, не просил «плеснуть вискаря»… Нет, Арчи был молодцом. Благодаря собственной железной дисциплине и непреклонной воле он проживал день за днём. Искал плюсы: по крайней мере, не за убийство. Про убийство они не знают… — больше плюсов не было. Зато были знакомые лица среди заключённых, и не все они горели восторгом при виде Арчи; а кое-кто и радовался, но это было ещё хуже; были дни, заполненные монотонной работой; были драки… но Арчи старался вести себя не вызывающе, не лезть на рожон — проблем и так хватает. Были редкие визиты приятелей. Даже Ленни заходил пару раз. И ничего — ни визита, ни звонка, ни единой строчки — от Джонни. Словно это была другая Вселенная, в которой Джонни просто не существовало. Сам Арчи никогда о нём не спрашивал — сперва закалял волю, потом из гордости, из злости, а после уже не находил слов. Арчи думал. И, признаться, довольно часто — о Джонни. И ужасно беспокоился. Может быть, пацан сейчас в больнице? Или убит? Подсел на наркотики? Попал в дурную компанию?... Аааа, Арчи, брось… какая компания может быть более дурной, чем его собственная семья… Арчи думал и о другом. О том, как тогда Джонни пришёл к нему, просил проверить, не сломаны ли рёбра. Как замирало его дыхание от осторожных прикосновений Арчиных пальцев… — вот тут Арчи пресекал себя на полуслове. Бред, бред, бред. И думал о том, как выйдет из тюрьмы (и его встретит Джонни) и его первым визитом будет квартирка Кэт… Или можно будет ей позвонить… (но его обязательно встретит Джонни). Под конец он даже начал обладать некоторым авторитетом. Что до шестёрок — шестёрки образовались ещё в первый год, но Арчи было плевать. Он оставался холоден и неприступен до самого выхода. А его воля стала ещё твёрже. Бладхаунд? Нет. Железный пёс.III
Арчи вышел из ворот, которые тяжело захлопнулись за его спиной. Было ещё несколько отбывших свои сроки, кого-то встречали, кто-то быстро пошёл прочь сам. Арчи остался стоять — за ним должен был приехать автомобиль. Но на самом деле он искал глазами Джонни. Джонни не было. Люди рассеялись. Солнце было скрыто за облаками. Возле тюремной стены прикорнул какой-то бродяга — не мог найти ничего лучшего! Арчи фыркнул. Ну и чёрт с ним, с Джонни… Подъехал привычный «мерс». А вот шофёр был незнакомый. — Родни, — представился он. — Арчи. А что с Майки? — Скопытился. Обычная жизнь. Родни немногословно пересказал события последних дней и замолк. Им было не о чем больше говорить, хотя Арчи жаждал новостей и подробностей. К чёрту. Всё подождёт. Сперва… нет, не Джонни. Кэт. На крыльце Арчиного дома стояла огромная шикарная корзина цветов. Без карточки. Арчи всё же позвонил Кэт, захватил корзину ей в подарок. Они успели хорошенько примять постельное бельё, прежде чем его вызвонил — дома у Кэт — Ленни, торжественно объявивший, что всё готово для встречи его верного помощника. Затем — вечер по клубам, старые и новые лица, море выпивки, девочки… Арчи вернулся глубокой ночью. Запер дверь и, покачиваясь, стоял в коридоре, размышляя, почему так темно, пока не сообразил включить свет — и почти в ту же минуту в дверь позвонили. Арчи медленно развернулся. Начали стучать. Он показал двери средний палец и громко сказал: — Частные… вл.. владения! — Арчи собрался уже подниматься по лестнице в спальню, как к стуку присоединился голос. Охрипший, переломавшийся, но всё-таки узнаваемый: — Бладхаааааунд! Открой! Это я! Протрезвевший Арчи уже гремел замком. В прихожую ввалился Джонни, и, прежде чем Арчи успел его как следует разглядеть, упал к нему на грудь, стискивая в объятиях. — Эй… Дж… Джонни…— Арчи приподнял голову парнишки, чтобы посмотреть ему в лицо. Джонни. Всё тот же Джонни. И эта гадкая парка… где-то ведь недавно видел… — Я тебя ждал сегодня. У ворот. С самого утра. А потом заснул. — Под стеной?.. Это был ты, что ли?.. — Я не хотел, чтобы меня видели… люди Ленни. Поэтому маскировался… — Слишком хорошо… — Талант… ты не представляешь, сколько я спустил на такси, пока пытался тебя поймать по городу… Арчи ухмыльнулся. — Так тебе и надо, соня… — Арчи… а мы так и будем стоять здесь, в этом продуваемом всеми ветрами Лондона коридоре, или ты всё-таки угостишь меня виски? — Нос не дорос до виски, — по привычке сказал Арчи. Потом понял, что Джонни уже девятнадцать. …оказывается, Джонни пытался звонить в тюрьму. — Думаю, это всё папочкины происки… у него там связи… меня ни разу не соединили. А ещё он писал ему. — Каждую неделю по письму, Арчи. Двести восемь писем… — Ни одного не получил. — Выспрашивал всех, кто был у тебя, но все говорили, что ты… обо мне… не вспоминаешь даже… но я всё равно писал… Арчи почувствовал запоздалый укол совести: вот она, гордость… И всё же Джонни сейчас был с ним. И с профессиональным видом потягивал виски. И снова болтал — обо всём на свете — боже, как же Арчи не хватало этой болтовни… — Проблемы были? — Ну, не то, чтобы не было, ты же знаешь, какая у меня наследственность и семья, сплошь затейники все… — Ничего. Больше проблем не будет… — Да? Дядя Арчи взмахнёт волшебной палочкой и всё устроится? — Ты про палочку-то не шути… Арчи понимал, что ему самому хватит уже на сегодня спиртного, и даже сделал попытку отобрать стакан у Джонни, но всё закончилось тем, что он только накрыл его пальцы своими, а потом… …а потом они вместе поставили стакан на стол. Не расплескав ни капли. И Джонни внезапно оказался слишком близко, и Арчи… Арчи больше не думал. Совсем ни о чём. Железный пёс? — Бладхаунд, — мурлыкнул Джонни. Бладхаунд.