***
Шуточек от товарищей по команде все больше, а терпения у Лодыгина все меньше. Он уже просто равнодушно отмахивается от какой-нибудь очередной колкости в сторону своей прически и старается поменьше обращать на это внимания. Правда, как оказалось, эта проблема не хочет покидать его даже вне тренировок. Австрия щедра на переменчивую погоду, потому после вечерней тренировки Юра умудряется попасть под ливень по пути к своему домику. Он бежит по мокрой траве, чуть не поскальзывается на какой-то грязной луже и насквозь вымокший влетает в дом. В помещении сухо и тепло, в контрасте с тем, что творится за порогом, домик кажется раем, и Лодыгин, переодевшись в сухую одежду, зажигает камин и уютно устраивается в мягком кресле, завернувшись в теплый плед. Почти идеально, не хватает только одной детали. — Тим? — громко зовет он и почти тут же видит, как в комнату заходит Толя, сонно потирая глаза. — Прости, задремал. Ты что, под дождем умудрился вымокнуть? — Юра пожимает плечами, мол, с кем не бывает, вызывая у Тимощука тихий вздох. — Только попробуй заболеть — уши надеру. — Есть, сэр! — Лодыгин дурачится, смеется весело, а затем просит с улыбкой: — Иди ко мне. Толю дважды звать не надо, Толя охотно преодолевает расстояние в несколько небольших шагов, наклоняется над сидящим в кресле Юркой и целует тягуче-медленно, долго, будто смакует особенно вкусный десерт. Юре же именно это и надо: он разве что только не мурлычет по-кошачьи, хотя, если бы мог — точно б замурлыкал. — Ты голодный? — отрываясь от чужих губ, интересуется Лодыгин, который сам только-только вернулся с послетренировочного ужина. — Я перед сном поел, пару часов назад. — Ла-адно, — с улыбкой тянет Юра и, поднявшись с кресла, тянет Тимощука в сторону спальни. Однако Толя с улыбкой мотает головой и, в ответ на недоуменный взгляд Лодыгина, поясняет: — Я тут подумал на досуге и решил, что раз ты не хочешь по-хорошему, придется идти на крайние меры. — В смысле? — Юра хмурится, скрещивая руки на груди, и ждет нормальных объяснений. — Не получишь ничего, пока не избавишься от этой катастрофы на своей голове, — Тимо наблюдает за тем, как стремительно Лодыгин меняется в лице, и всеми силами пытается откровенно не смеяться. — Это шантаж! — вспыхивает Юра и обиженно фыркает, всем своим видом показывая недовольство. — Ну да, шантаж. Я же знаю, что по-другому с тобой никак, — Толя пожимает плечами, улыбается и, коротко поцеловав Юру в щеку, уходит на кухню. — Не хочешь чаю выпить? Я бы вот не отказался. Лодыгин бурчит что-то про несправедливость этого мира, про то, что Тимо просто невыносим и еще какие-то свои недовольства. Он понимает, что, по сути, ему нужно всего лишь сходить и подстричься наконец, но слишком упрям, чтобы поддаваться на такую явную провокацию. Поэтому он принимает правила игры и даже надеяться выйти из нее победителем.***
— Ты серьезно? — со смешком интересуется Тимощук, кивая на то, что Юра умудрился соорудить на голове. Они сидят в пустой раздевалке после первого товарищеского матча: Толя ждет, пока Юра наконец соберется, и они вместе отправятся на обед. — Конечно серьезно, — кивает Лодыгин, убирая лишние вещи в сумку. — Удобно, волосы в глаза не лезут. Да еще и модно. — Ну да, ты же модник у нас, как я мог забыть. Ты и правда собираешься и дальше ходить так и упрямиться? — Собираюсь. — Ну ладно, — как-то даже слишком легко соглашается Толя, что не может не насторожить Лодыгина. — Готов? Пойдем, перекусим и домой. Дорога до имеющейся на тренировочной базе столовой много времени не заняла, а в самом обеденном зале было уже заметно пусто: видимо, многие успели пообедать и разбежаться по своим домикам, чтобы немного отдохнуть. Их замечает одиноко сидящий за столиком Дзюба и подзывает рукой к себе. В общем-то, оба не против компании, поэтому подхватывают подносы и садятся на свободные стулья напротив. — «Мы с Тамарой ходим парой», да? — шутит уже столетнюю шутку Артем, отправляя в рот кусочек огурца, наколотый на вилку. — Как ощущения, Юр? Рад, что снова стоишь в воротах? — Еще бы я был не рад, — тихо усмехается Юра и, чувствуя чужую руку на своей коленке, бросает многозначительный взгляд на Тимощука, пока Дзюба уткнулся в свой телефон. Правда, Толя как будто нарочно ничего не замечает, ведет пальцами по внутренней стороне бедра и о чем-то увлеченно беседует с Артемом. Кажется, они обсуждают первые впечатления от нового тренера, но Лодыгин встревать в разговор не спешит, а пытается сосредоточиться на еде в собственной тарелке. Чужие пальцы, тем временем, тянутся к поясу джинсов, ловко расправляются с пуговицей и молнией на ширинке, пробираются под грубую ткань и… Юра давится салатом и заходится кашлем, когда рука Тимощука оглаживает его через тонкую ткань белья. — Ты чего это, Юр? Давай помогу, — Дзюба приподнимается со своего места, намереваясь оказать другу необходимую помощь, но Лодыгин отчаянно мотает головой и хрипло протестует: — Не надо, я сам! — он хорошенько прокашливается, выпивает стакан воды и, отдышавшись немного, вроде бы постепенно успокаивается. Толя делает обеспокоенный вид, интересуясь, все ли в порядке, на что Юра лишь молча кивает, мысленно проклиная Тимощука всеми возможными способами. Он чувствует, как рука под столом застегивает ширинку и оставляет его, наконец, в покое. Сам Тимо доедает остатки своего обеда и, распрощавшись с товарищами, уходит из столовой прочь, что-то весело насвистывая себе под нос. — Ты чего это вдруг? — Поторопился, — отмахивается от любопытного друга Лодыгин и отправляет гневную смс: Ребенок: «и как это вообще понимать?!» Тимо: «А что, что-то не так? :)» Ребенок: «вернусь домой — получишь у меня, понял?» Тимо: «И я тебя тоже очень люблю» Юра решает не отвечать на сообщение, оставляет обед недоеденным и выходит из столовой, пытаясь справиться с нарастающим раздражением.***
— Там же ливень льет, ребенок! А ты без куртки черт знает куда поперся! — возмущается Тимощук, пока Юра стягивает с себя кроссовки, стоя в прихожей. — Где тебя вообще носило? — Искал парикмахерскую в Австрии. Точнее, дорогу до самой ближайшей, — фыркает Лодыгин и снимает капюшон намокшей толстовки. Волосы снова имеют привычную длину и больше не завязаны в дурацкий хвостик, разве что тоже мокрые все да растрепанные. Юра спешит снять с себя промокшую одежду, но даже не заботится о том, чтобы развесить ее и просушить. Он тянется к Толе, обнимает крепко и целует смазано куда-то в висок. — Бегом в душ, а то заболеешь! — пытается командовать Тимо, но выпускать Юру из объятий не спешит. — Ну нет, у меня на этот вечер другие планы. Тимощук вовсе не сопротивляется, когда его настойчиво тянут за руку в сторону спальни, но все же решает уточнить: — Это какие же? — Наверстывать упущенное, Тим.