Когда цветёт папоротник

      Реджина встретилась с Эммой на следующий день. Вечером она улетала в Лос-Анджелес, и отложить встречу было невозможно. Утром девушка долго принимала контрастный душ и пила крепкий кофе, чтобы прогнать остатки хмеля из головы. Рассказывать Свон про жениха или нет, брюнетка не могла решить до последнего, и только увидев Эмму за столиком в кафе поняла, что не сможет этого сделать. Нет, она не станет причинять боль этой девушке, которая полна надежд и мечтаний. Однако разговор шёл с трудом, Реджина постоянно сбивалась с мысли и уходила в свои размышления.       − Эй, с тобой всё в порядке? Ты не заболела? – С беспокойством спросила Эмма.       − Нет, всё нормально, просто плохо спала, а сегодня ещё и перелёт.       − Вновь Лос-Анджелес.       − Да.       − Теперь мы точно не увидимся до свадьбы.       − Скорее всего, так и будет.       − Почти четыре месяца. Я уже привыкла видеть тебя каждый месяц. – Блондинка улыбнулась, а Реджина сжала ладони в кулаки под столом. Ей было больно от этих слов.       − Мы будем переписываться и созваниваться.       − Это да, но личное общение ничем не заменишь. Как жаль, что я не знала тебя раньше.       − Мне тоже очень жаль. – Миллс сглотнула ком в горле. Она даже не ожидала, что эта встреча окажется такой тяжелой для неё.       После обеда Редж проводила Эмму до работы и крепко обняла на прощанье. Ей казалось, что она расстаётся с девушкой навсегда, и отчасти так оно и было. В следующую их встречу, Эмма уже будет миссис Киллиан Джонс. Реджину даже мысленно передёрнуло от такого сочетания. Она стояла и долго смотрела вслед блондинке, которая уже скрылась за дверьми цветочного магазина. В какой-то момент она даже сделала шаг в сторону магазина, чтобы всё взять и рассказать Свон, но потом развернулась и пошла к дороге, чтобы поймать такси до дома. Самолёт отлетал через шесть часов, а у Миллс даже не были собраны вещи.       Тинк не стала провожать подругу в аэропорт, своей машины у неё не было, а ездить туда-сюда на такси не имело смысла. Реджина поблагодарила Татьяну за гостеприимство, а та лишь махнула рукой.       − Ерунда, я рада, что ты пожила со мной эти дни.       − Я ничего не сказала Эмме, не смогла.       − Я так и поняла. Что ж, может быть это и к лучшему.       − Очень хочу верить, что так оно и есть.       Подруги обнялись, а через несколько часов Реджина уже летела домой в Лос-Анджелес. На душе у неё было одновременно грустно из-за ситуации с Эммой и приятно, когда она вспоминала о снимках Стрип и Свон, девушка предвкушала, как она плотно займётся их обработкой по возвращении домой. Снимки Мэрил в скором времени должны были занять место на обложках журналов и билбордах. А фотографии Эммы просто грели душу и радовали глаз.       Как только Реджина вернулась домой, жизнь, как всегда увлекла её в свой круговорот. Съёмки, встречи со звёздами, ночные тусовки, девушка старалась отвлечь себя, загрузить как можно больше, чтобы не думать про Эмму. Снимки Мэрил она отредактировала в первую очередь и вскоре купила журнал, на обложке которого красовалось её фото. Для Миллс это было как бальзам на душу. Когда она только начинала работать, она собирала все журналы, в которых печатали её фотографии. Впоследствии эта страсть у неё пропала, фотографии стали обычным делом, а все нужные фото были в её портфолио и в электронных версиях журналов. Но от покупки журнала с Мэрил она не смогла удержаться.       Фото Эммы девушка обрабатывала в свободное от работы время, которого у неё было не так уж и много. Но все же, через месяц она смогла полностью отредактировать весь фотосет и осталась абсолютно довольной результатом. Все фотографии она сбросила Свон по и-мейлу. Блондинка была в полном восторге и неустанно благодарила Реджину. «Я и представить себе не могла, что мне так пойдёт такой образ. Даже в своих самых смелых фантазиях не воображала!» − Писала Эмма в ответном письме. Редж было приятно знать, что подруга осталась довольна. Одно из самых лучших фото она распечатала в большом формате, и повесила на стену своей студии. На стенах уже весело несколько большеформатных фото знаменитостей, с которыми работала Реджина, составляя причудливый коллаж. Теперь фотография Эммы занимала место среди них. Серо-зелёные глаза внимательно, и немного с вызовом, взирали с фото, и Редж довольно хмыкнула, когда отошла от своего коллажа и посмотрела на него.       Прошло уже два месяца с тех пор, как Реджина вернулась из Нью-Йорка, она часто общалась с Эммой по телефону и выслушивала, как Свон готовится к свадьбе. Они с Киллианом уже выбрали пригласительные и занимались поиском ресторана для банкета. Всякий раз при таких разговорах, у Миллс сжималось сердце, а язык так и чесался рассказать правду, но она обещала себе молчать и молчала. Она слушала довольный голос девушки и не могла разрушить её счастье. Как-то раз Реджина поздно закончила съёмку и, складывая свой фотоаппарат и прочую аппаратуру, взяла в руки мобильный. На экране было около 10 пропущенных звонков от Тинк и одно сообщение от неё с просьбой срочно перезвонить. В Нью-Йорке было уже 2 ночи, но Редж всё равно набрала номер подруги, та не стала бы названивать так упорно без веской причины.       − Алло! – Голос Тинк был немного сонным и взволнованным одновременно.       − Извини, я разбудила тебя, но ты просила срочно перезвонить.       − Да, да, ничего. В общем, тут такое. Мне звонила Руби, она сказала, что Эмма узнала про измены Киллиана и у той была истерика, Рубс с трудом её успокоила и уложила спать. Эмма кричала, что не хочет никакой свадьбы и вообще всё к чёрту.       − Вот, блять! – Реджина не удержалась от крепкого ругательства. – Руби сейчас с Эммой?       − Да, они у Руби дома.       − Дай мне её номер телефона.       − Они должно быть уже спят.       − Дай. Сон Эммы я тревожить не стану, а с Лукас мне нужно поговорить.       − Хорошо, сейчас скину тебе сообщением.       − Спасибо. И спасибо, что позвонила мне. Ещё раз извини, что разбудила.       − Ничего, ты должна знать.       Тинк отключилась, а следом прислала номер новой подруги. Редж тут же его набрала. Руби ответила быстро, голос у неё был хриплый, она явно спала.       − Алло, кто это?       − Руби, это Реджина. Мне позвонила Тинк и рассказала, что случилось.       − Да, дерьмо случилось. Твоим братцем зовётся.       − Руби, я не в ответе за действия своего брата, мы с ним вообще почти не общаемся. И то, как он обошёлся с Эммой, оскорбляет меня до глубины души.       − Хочешь сказать, ты не знала о похождениях Кили?       − Нет. – Ложь далась Реджине с трудом, но слова прозвучали непринуждённо.       − Хорошо, допустим, я верю тебе. Но она всё равно спит и я не стану будить её, она с трудом уснула, видела бы ты её истерику.       − Мне очень жаль, что я не смогла помочь ей в этот момент. Я звоню лишь, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке и чтобы ты сказала ей утром, что я звонила и просила перезвонить мне.       − Ладно, я передам. Обещаю.       − Спасибо, Руби.       Лукас повесила трубку, а Редж поплелась домой. Съёмка выдалась тяжёлой, а эти известия выбили у неё последнюю почву из-под ног. Теперь Реджину мучило чувство стыда, что она ничего не сказала Эмме, когда могла. Она рассчитывала, что всё будет хорошо, а в итоге вышло просто ужасно. Эмма в истерике плачет на плече Руби, а Реджина врёт ей, что ничего не знала. «Отвратительно», − мелькнуло в голове брюнетки, когда она ехала домой. «Надо сделать всё, чтобы помочь Эмме оправиться от этого удара», − подумала Реджина. У неё уже появилась одна идея, нужно было лишь поговорить с самой девушкой и всё решить.       Ночью Редж спала плохо, то и дело просыпалась, ей казалось, что звонит её сотовый, но телефон был молчалив. Эмма позвонила лишь в 10 утра, в Нью-Йорке был уже час дня, и Реджина, вставшая в 7 утра, успела вся известись.       − Привет, − голос у Эммы был тихий и сердце Реджины сжалось.       − Эмма, мне так жаль…       − Мне тоже. Я и подумать не могла.       − Я, конечно, знала, что мой братец тот ещё засранец, но не думала, что до такой степени. – Опять ложь. Реджина так и чувствовала, как заливается краской и была только рада, что это не видеозвонок.       − Я даже не знаю, как поступить дальше, я не хочу его видеть, не хочу с ним говорить. Ничего не хочу.       − У меня есть одна мысль, как тебе поступить. Если ты согласишься, конечно.       − Какая?       − Бери у своего Голда отпуск на пару недель и прилетай ко мне.       − К тебе?! В Лос-Анджелес?       − Да! Я тебе покажу такую жизнь, что ты и думать про этого подлеца перестанешь.       − Я даже не знаю, Редж.       − Если тебе нужны деньги на билет, я оплачу твой перелёт.       − Дело не в деньгах, их я найду. Теперь у меня даже более чем достаточно денег, которые я откладывала на свадьбу. – Свон невесело хмыкнула. − Но будет ли тебе удобно нянчиться со мной 2 недели?       − А кто сказал, что я стану с тобой нянчиться? Ты будешь ходить со мной на работу, познакомишься с голливудскими звездами, я покажу тебе мир «фабрики грёз» изнутри. Кто бы ещё от такого отказывался.       − Хорошо, − после некоторой паузы отозвалась Эмма, − я прилечу в ближайшее время.       − Правда? – Реджина была готова к тому, что ей придётся долго уговаривать блондинку, и удивилась её быстрым согласием.       − Да. Пойду сейчас на работу, улажу вопрос с отпуском и займусь билетами.       − Замечательно! Тогда буду ждать от тебя известий.       − Хорошо. До встречи, Джина.       − Пока, Эмма.       Редж нажала на отбой. Она была приятно поражена, Эмма в первый раз назвала её «Джина». Так Миллс звал лишь один человек, давным-давно и она уже успела забыть, как красиво звучит эта форма. «Джина», − повторила про себя Реджина, будто пробуя слово на вкус. Довольно улыбнувшись, она кивнула сама себе. Бессонная ночь и прочие переживания уже забылись. Она уговорила Эмму приехать к ней, и это было замечательно. Впереди у них будет пара прекрасных недель, и Редж сделает всё, чтобы Эмма выкинула Киллиана из головы. Этот человек не стоил ни одной слезинки белокурой и больше она их по нему не прольёт.