Свет зовёт к себе доброй силой, А тьма смертельно красива.
Маленький Юри не знал, что умеет колдовать — ему просто нравилось делать светлячков и наблюдать за этими маленькими яркими огонёчками. А ещё он любил помогать всем вокруг. Чаще всего приходилось заживлять небольшие ссадины и синяки соседским детям, чтобы их мамы не переживали лишний раз. Юри нравились его способности, только вот за дар он их не считал — ему всегда казалось, что все-все так могут. В это верилось легко, без особого труда, вот только подтверждение своих догадок он ни разу не видел, но и переубеждать его не торопились. Дети, с которыми Юри дружил, однако, постепенно отдалялись, оставляя его в одиночестве, но в итоге с ним всё ещё была семья, а ещё Такеши и Юко. Они бы ни за что его не покинули. Когда его назвали противным колдуном в первый раз, Юри расплакался. Мари долго не могла утешить братишку, который ну совсем не понимал, за что его так невзлюбили. Разве это было справедливо? Он никого не просил давать ему дар, он не жаждал пользоваться магией — просто таким родился, такой и живёт на свете. Мари успокаивала и баюкала его, объясняя, что люди всего лишь не любят всё незнакомое и непонятное, поэтому и начинают говорить всякие гадости. А некоторые просто были завистливыми дураками, которые хотели также, но не могли по разным причинам. Юри это сначала успокоило, но потом он крепко задумался о законах магии. В их мире были и светлые, и тёмные маги — всё зависело от стихии, доставшейся волшебнику в момент рождения. Как правило, светлых магов любили, тогда как тёмных обходили стороной — те были не без чудачеств. Но при таком раскладе всё стало ещё более путано. Юри ведь был светлым магом, лечил и дарил покой, да играл со светлячками. Кому он что плохое сделал?! Ответа не было до некоторого времени. Вскоре наблюдение за несущественными на первый взгляд деталями расставило всё по своим местам. Иногда случалось так, что в руки волшебника вверяли себя сразу обе стихии. Это явление редкое, но всё же имело место быть. У Юри была схожая ситуация. Такое происходило чаще, но все равно принималось за диковинку — порой чужеродная стихия интересовалась человеком и пыталась переманить того к себе, стараясь заставить отказаться от первородной магии. За светлыми магами по пятам шёл мрак, а к тёмным волшебникам ластился свет. Вот и за Юри увязалась тьма. Когда он сердился, оживали тени, когда наступала ночь, во сне умудрялся призвать мелких, сотканных из абсолютного ничего, существ, что охраняли покой хозяина. Контролировать всё это Юри не мог и не хотел — свет ему нравился, а тьма пугала своей пустотой, своим холодом. Но и пускать всё на самотёк было бы глупо: вышедшая из-под контроля стихия — светлая она или тёмная — могла нанести окружающим вред, а этого бы Юри себе не простил. Не для этого ему был дан дар. Юри был ещё мал, когда впервые услышал о Викторе — юном, но могучем тёмном маге. Чуть позже он его увидел, и недоумению не было предела — в этом человеке не было ничего, что можно было бы связать с тьмой. Виктор буквально весь светился изнутри, серебряные волосы отражали лунный свет, глаза точно алмазы, искрились, завораживали. А когда он начал колдовать, Юри обомлел. Магия тьмы в его исполнении была чистейшим искусством, она увлекала, звала за собой, и было так трудно от этого зрелища оторваться. В тот момент Юри решил прикоснуться к тьме.Ночь. Ему слева шепчут заклятья, А справа тень.
Тьма, обиженная за долгое пренебрежение собой, давалась нелегко, но и напору Юри можно было только позавидовать. Он денно и нощно сидел в обнимку с книжками. Вот только днём изучались светлые заклятья, а ночь, напротив, была посвящена мраку — столь иронично, но без этой конспирации проходу бы не давали ни ему, ни его близким. Тьма соблазняла Юри, манила, звала, нашёптывая свою волю — лишь только от света отречёшься, сразу тебя мрак окутает, пригреет, и впредь звать люди будут не луч надежды, а дитя ночи. Но так нельзя было! Юри чувствовал холодное касание теней, оживших из-за него, и гнал прочь этот шёпот, такой близкий, а по ощущениям липкий, удушающий. Надо было быть хитрее, обмануть тьму, не дать ей загубить себя. Юри с самого начала не собирался предаваться искусству тьмы, всё было прозаичнее. Ему, маленькому ещё и не осознающему себя до конца, просто стало интересно, что он сможет сделать с тьмой, чего ему не даст свет. Как выяснилось — ничего. Стихия, если она не была предназначена для тебя с самого начала, едва ли давала сил больше, чем на средние заклинания, тогда как первородная могла сотворить из своего уроженца могущественного волшебника. И Юри занимался светлой магией с двойным усердием, понемногу отстраняясь от мрака. В голове стоял образ Виктора, играющего с тьмой. Юри хотел однажды оказаться рядом с Виктором, быть равным ему. И тьма не могла этого дать, а свет мог. Яркий, ласковый, искрящийся, он находился рядом с самых первых дней. Юри старался, внимательно изучал заклинания, становясь сильнее и сильнее, и отчаянно верил, что однажды сможет оказаться рядом с Виктором. Тогда их свет и тьма переплетутся, создадут своим союзом нечто невообразимое, грандиозное, неподвластное человеческому разуму! Тогда Виктор посмотрит на него как на равного, признает. Тогда Юри будет максимально близок к своему кумиру. Тьма, однако, была весьма настойчива. Тени теперь, ожившие, преследовали и днём, шёпот был ближе, становился громче, заполонял мысли, не оставляя попыток переманить. Юри был непреклонен. Тьма, в свою очередь, была назойлива, стало сложно держать её под контролем. Юри подрастал, его силы росли вместе с ним, свет заполнял собой всё существо юноши, но и мрак отпускать не хотел, вцепившись мёртвой хваткой. И когда это стало невыносимо, в его жизнь появился Виктор. Он постоянно твердил, что его сюда привёл сам Юри, хотя тот ничего и не делал. Виктор мотал головой и повторял, что это не так. Оказалось, что Юри часто ему снился, был такой яркий, великолепный, весь светился добротой и заботой и был самым прекрасным творением света. Виктор также знал о проблемах с мраком и смог ослабить хватку тьмы, но всё равно не избавил Юри от этого окончательно. Избавиться от темноты нужно было самому.Свет зовёт к себе на работу, А тьма кричит: «Здесь свобода!»
Почти все маги состояли в одной из организаций: была гильдия света и гильдия тьмы. Они сотрудничали, главы их дружили, как и состоящие в них волшебники. Но были и те, кто не состоял в гильдиях и жил сам по себе. Организации таких магов не трогали, если они не мешали людям, остальных же усмиряли. Волшебники со стихией тьмы чудили чаще, так как мрак являл собой вседозволенность. Вообще, именно из-за таких недотёп и складывался стереотип, что маги тьмы плохие, а света — хорошие. Но это было совсем не так! И там, и там были как добрые, так и злые люди, и подводить всех под одно клеймо было в корень неверным решением — живым доказательством тому был Виктор. Гильдии активно набирали себе участников, и, конечно же, не обошли стороной дом Кацуки. Светлая гильдия была заинтересована в Юри больше, но и тёмная почему-то проявила своё внимание. Юри решил пойти в гильдию света и тогда же впервые увидел, как плачет Виктор. Он говорил Юри, что тот эгоист, раз хочет оставить его в одиночестве, и в довершение всего перестал отвечать, лишь только хмурясь. Юри тогда ничего не понял, но всё же уехал. Работать в гильдии было занятно. Юри освободили от оковы тьмы окончательно по его просьбе, и теперь он выполнял несложные задания и всё думал, что же сделал не так. Ведь Виктор точно должен был быть в гильдии тьмы, а значит они часто виделись бы. Юри даже обратился за помощью с этим вопросом, не без опаски, конечно. Юрий, который жил с ним в одной комнате, а также был вынужден работать вместе в одной команде, назвал его придурком. Дело было в том, что именно ради Юри Виктор покинул свою гильдию и отправился в странствия на поиски, а Кацуки — жестокий человек — оставил его в тот момент, когда этот «блаженный идиот» наконец обрёл счастье. Всё разрешилось в ту же ночь. Юри не спал, размышляя о разговоре и совершённой самолично глупости. Он твёрдо решил, что наутро покинет гильдию и уже сам будет искать Виктора, долго потом перед ним извиняться. Мечтам не суждено было сбыться. Не таким образом, по крайней мере. Медленно осознавая, что происходит, Юри подошёл к окну. Там стоял Виктор и пел серенады. Посвящены они были непосредственно Юри. Разбуженный Юра, к слову, стараний не оценил и начал орать на Виктора за «клиническую дурость», после чего повернулся к соседу и, вложив всё своё негодование, послал его к голосящему волшебнику. Дважды просить не пришлось. Юри прямо в пижаме вылетел из здания. По пути он ещё встретил главу, сообщив, что уходит из гильдии. Виктор взглянул на подошедшего к нему Юри с такой отчаянной надеждой в глазах, что сердце сжалось. Стало стыдно. Юри крепко обнял его и почувствовал, как в руках дрожит тело. А потом Виктор отстранился, взглянул напряжённо и предложил уйти с ним. Убежать ото всех, жить вместе, помогать людям, и чтобы ничто им не мешало, никто не досаждал. И Юри согласился. Собрать вещи — дело десяти минут. И они ушли. Больше никто в этих краях их не видел. Уже через несколько лет люди будут слушать от проезжающих мимо торговцев истории про юного умелого лекаря, доброго душой и помыслами, и его возлюбленного, тёмного мага, отгоняющего по ночам кошмары от людских снов.И все концы в воду, Их не найти.