What if we can't survive?..

Если бы злость можно было материализовать, то у Бэкхёна она стала бы пламенем. Он чувствовал себя именно так, будто если сейчас он до чего-то дотронется, то оно тут же воспламенится. Поэтому он попросту нарезал круги по палате, иногда пиная ножки стульев и кровати. Даже боль в руке то ли утихла, то ли отошла на второй план. Бэкхён был очень зол. По своей натуре парень был отходчивым, но одно он просто терпеть не мог – когда его планы рушатся. Тем более из-за кого-то. А его планы с треском провалились. В его представлении Чанель разрушил не только его дальнейшие планы, но и даже жизнь, ведь Бэк после прохождении практики намеревался работать в этом издательстве. Отношения не входили в его планы. А уж тем более ему не хотелось встретить соулмейта и терпеть всё, что, как правило, после этого следует, а именно – боль. Конечно, у парня были раньше отношения, но сейчас он был один и это вполне устраивало. По его мнению, по крайней мере. И не нужны ему никакие двухметровые красавцы с неимоверно теплыми карими глазами. «Бррр»- осознание того, что он счёл Чанеля привлекательным, испугало, и он отогнал эти мысли,- «Мне этого не нужно!» - мысленно по слогам повторил он себе. Задумавшись, парень споткнулся о что-то маленькое, лежащее на полу. Этим оказался забытый блокнот Чанеля. Парень поднял его и хотел сразу положить на стол, но случайно задержал взгляд на первой странице. На ней тонкими изящными линиями был прорисован его профиль. Это не было похоже на простую зарисовку, такое чувство, что на этом листе был изображен настоящий херувим. Либо это он такой красивый, либо этот рисунок четко отражал отношение художника к модели? Он этого не знал. Не хотел знать. Резко закрыв блокнот, он положил его на стол и забрался в постель. Вечером, когда пришла медсестра, он попросил ее никого к нему не пускать. Особенно Чанеля. *** Бэк и не думал, что Чанель придет снова после того, как он себя повел. Не думал, но очень глубоко в душе надеялся. Медсестра обманула посетителя. Бэкхён не спал. Он проснулся буквально на рассвете, и в полусне в его голову лезли мысли, которые он так старательно отгонял. Например, о том, как ему пусто и одиноко в этой палате и о том, кто мог бы эту пустоту заполнить. Полностью проснулся он, когда услышал поблизости знакомые голоса. Сначала он хотел не обращать внимания, но потом не сдержался и даже подбежал к стеклянной двери, отделяющей палаты от коридора, и немного приоткрыл жалюзи. Сердце пропустило один такт и стало биться по-прежнему. Это был Чанель. Казалось бы, видеть его он не хотел, но при виде его грустных глаз и опущенных плеч, парню стало его жаль. Возможно, он был слишком жесток? Весь вечер Бэкхен сидел с блокнотом в руках, который, не удержавшись, взял со стола и теперь не мог выпустить из рук. Чувство, что Чанель вложил душу в эти рисунки, не покидало его, и так он ощущал себя словно ближе к нему. «Какой же я глупец!»- корил он себя за это, но остановиться не мог. Его явно тянуло к Пак Чанелю. *** Утро следующего дня Бэкхён встретил, сжимая в руках все тот же блокнот. Оказалось, он уснул с ним в руках. Он больше не открывал его после того раза, но сейчас одна из первых страниц оказалась приоткрыта, и он просто не мог не увидеть того, что на ней было изображено. На ней был он сам. Казалось бы, не стоит удивляться после того, что он увидел вчера, но в углу каждого листа стояли даты, и дата на этом листе говорила о том, что это было нарисовано около двух месяцев назад. Тогда они еще не знали друг друга. Рисунок был нечетким, как будто в тумане, но синие глаза и руки были четко прорисованы. И руки. Они были настолько правдоподобны, что Бэк даже поднял свою левую кисть, так, чтобы она оказалась на одном уровне с блокнотом, и сравнил. Слишком похоже. Парень открыл первую страницу блокнота. Там были размашистые зарисовки случайных людей, иногда даже по несколько человек на страницу. Судя по датам, нарисованы они около года назад. Первая половина блокнота была разномастной: разные люди, пейзажи, кабинет Чанеля был изрисован весь и со всех ракурсов. Потом, если судить по тем же датам, был перерыв, около месяца. После этого рисунки в основном цветные, нарисованные акварелью. Акварель в блокноте смотрелась странно, но завораживающе. И вот здесь был один Бэкхён. На каждой странице. Десятки целых портретов и просто нарисованных прекрасных глаз одного и того же человека. Последняя дата было трехдневной давности. За дверью снова послышался шум, и Бэкхён вздрогнул. Он пришел снова. В этот раз он даже разозлился, но медсестра держалась стойко. Бэк не стал подслушивать разговор, ибо лишь смотреть на грусть в глазах этого человека почему-то было больно. Даже больнее, чем было при их первой встрече. Опустив голову, он сидел и водил пальцем по гладкой поверхности листа. Медсестра, вошедшая в палату для перевязки, отвлекла его. Он закрыл блокнот и отложил его в сторону. - К вам снова приходили,- сказала она, разворачивая бинт на его руке. - Да, я видел. - Могу я спросить? Он не ответил, но едва заметно кивнул. Девушка продолжила: - За что вы так с этим парнем? Да обо мне так никто не заботился. Пока вы были без сознания, он из палаты не выходил, я даже еду ему приносила. Приходит вон каждый день. Знали б вы, как мне жалко выгонять его. Бэку будто что-то в голову ударило. - А эта палата? - О чем вы? - Я уже лежал в больницах. Но я никогда не был в такой большой палате. - Я точно не в курсе, но, кажется, её оплатил тот, кто вас привёз сюда. Тоже он? Бэкхён кивнул. Больше было некому. Он буквально был ошарашен. Значит, это глупое чувство притяжения было взаимным? Хотя нет, единственным глупцом здесь был он. После выписки, он приехал домой. Рука уже была без бинта, но выглядела не лучшим образом. Вдоль запястья шли кривые светло розовые линии – раны, которые почти зажили, они перемежались с другими, более широкими бордовыми линиями с засохшими корочками крови. Бэкхён мог еще остаться в больнице, но попросил выписать его сегодня. Находиться так долго без дела он не мог. Но, оказалось, что делать он тоже ничего не может. Он разобрал вещи, осмотрел хорошо комнату, так как до этого просто не имел возможности этим заняться. Но из головы у него не выходил Чанель, а больше всего то, как он с ним поступил. Если подумать, он заставил страдать так же, как он, а, может, даже больше, кто знает. Вечером он взял смартфон в руки и зашел в фейсбук. Новых уведомлений или сообщений не обнаружилось, поэтому он зашел в поиск и, дрожащими отчего-то пальцами, ввёл туда нужное имя: «Пак Чанель» Нужная страница нашлась не так быстро, как хотелось. Решив не ходить вокруг да около, он написал ему первым. Лихорадочно соображая, приблизил к себе телефон, и длинные пальцы забегали по сенсорной клавиатуре: Привет Молчание. Бэк сидит на полу с телефоном в руках около минуты и, не дождавшись ответа, посылает еще два сообщения. Только потом он понимает, что Чанеля нет сейчас в сети, на часах 02:00. Парень протирает глаза и, положив телефон поближе к себе, ложится и моментально вырубается.