Найди меня...

Глава 4 «Ломая преграды» В гостиной Гриффиндора весело потрескивал огонь, освещая погруженную в ночной мрак комнату и согревая своим призрачным дыханием каменные стены. Портреты сладко посапывали, ворочаясь на своих местах и смешно причмокивая во сне. Низзлы уже устали гоняться друг за другом, ночные гуляки вернулись по своим местам, ничего не жужжит, ничего не скрипит. Сонное царство гриффиндорской башни. Но вот со стороны спален для девочек под свет из камина выходит закутанная в плед староста, мелкими шажками преодолевая холодный пол. Благо полосатые носки с её инициалами прекрасно справлялись со своими обязанностями, согревая пятки. «Надо будет миссис Уизли на Рождество прислать новую поваренную книгу». Вслед за ней вальяжно вышагивает Косолапус, что-то мурча себе под нос и подергивая пушистым хвостом. Вот девушка забирается с ногами в кресло и рассеянно проводит пальцами по рыжей шерстке своего кота, что без всякого разрешения забрался к ней на колени, требуя ласки. Часы в гостиной показывали почти что половину второго ночи, а сон никак не шел. Она переживала за друга, с которым так несправедливо обошлась судьба, который уже потерял все, что мог потерять, и приобрел совсем немного — двух верных друзей и желание исправить ситуацию, в которой пострадала вся его семья. Гермиона вспомнила то время, когда «он» показался перед ней впервые, когда в его глазах читалась мольба, а губы шептали её имя. — Мио,.. — сорвался с его мальчишеских губ глухой в шумном зале голос. — Помоги мне… Это был второй курс, самый первый ужин, на который явился Гарри Поттер после битвы с василиском в Тайной Комнате. Гриффиндорка ещё помнит то бледное лицо и загнанный взгляд, подрагивающие пальцы и закушенную губу. Он держался, сдерживал свою магию. Только спустя два года Гермиона поняла, что её друг, храбрый гриффиндорец, Золотой Мальчик — это загнанный в клетку хищник, не смирившийся со своей судьбой. И она пыталась помочь, честно пыталась! «Только вот делала ещё хуже», — печально подумала Грейнджер, подтянув Косолапуса ближе к себе. Приплюснутая мордочка рыжего полу-низзла показалась на уровне её глаз и лизнула хозяйку в нос. Девушка фыркнула, расплываясь в улыбке. — «Вот будь я на тот момент сообразительнее»… — Герми? — со стороны спален для мальчиков прозвучал знакомый голос и староста подняла взгляд. Рон судорожно мял в руках Карту Мародеров, потоптавшись сначала у входа, а потом только пошел к ней. Парень несколько раз взмахнул палочкой, накладывая «полог тишины» и уселся у её кресла, заглядывая в карие глаза девушки. — Кажется, у нас проблема. — Гарри не вернулся? — тут же встрепенулась гриффиндорка, выпуская из цепкой хватки кота и пытаясь встать с кресла, но Уизли её остановил, перехватив кисти рук своими большими ладонями. — Не торопись, — прошептал Рон, нежно поглаживая большими пальцами тыльную сторону ладоней девичьих рук. Он смотрел на нее снизу вверх, пытаясь успокаивающе улыбнуться, но тщетно. Гермиона обеспокоенно смотрела в васильковые глаза, ожидая ответа, но парень все молчал, собираясь с мыслями. Тяжело вздохнув, он все же произнес. — Гарри в покоях Снейпа. Грейнджер удивленно открыла рот, затем сомкнула губы и нахмурила брови. Она, конечно, знала, что у Гарри сегодня будет урок по окклюменции с зельеваром, но даже предположить не могла, что профессор оставит гриффиндорца в своих покоях, а не отправит его обратно в родную башню или, на крайний случай, в Больничное крыло. Молча указав на сложенный пергамент, девушка тут же вцепилась в него, проговаривая заветные слова. Раскрыв Карту на нужном участке, староста признала правоту Рона и озадаченно уставилась на шагающего взад вперед Северуса Снейпа, когда как точка Гарри Поттера мелко подрагивала, не двигаясь с места. — Мы не можем ворваться в покои декана Слизерина и выпытать, что происходит с Гарри, — криво усмехнулась Гермиона, переведя взгляд на своего собеседника, положившего голову на её колени. Девушка робко коснулась его волос и нежно провела по прядям кончиками пальцев. — Что нам делать, Рон? — У нас есть два варианта, — не собираясь поднимать голову, начал говорить Уизли. — Либо мы идем и врываемся в комнаты Снейпа, пробивая все щиты и чары, либо просим Добби об услуге. — И почему же ты не хочешь проявлять чудеса логики и знаний на уроках? — улыбнулась девушка, трижды щелкнув пальцами. Добби тут же отозвался на выученный сигнал, комкая тонкими пальцами теплый вязанный свитер, что подарила ему Гермиона ещё в начале этого учебного года. — Мисс Гермиона Грейнджер звала преданного Добби? Добби может чем-нибудь помочь друзьям Гарри Поттера? — он прошаркал к креслу девушки одетыми в три пары цветастых носков ногами, заглядывая то в глаза Грейнджер, то в глаза Уизли. — Добби, прости, что так поздно позвали тебя, но не мог бы ты узнать, что сейчас делает Гарри в покоях Северуса Снейпа? — поправив натянутые на большую голову домовика вязанные шапочки, спросила староста. — Только так, чтобы тебя никто не заметил. Хорошо? Нужно только узнать, что сейчас делает Гарри и как он себя чувствует. — Конечно, мисс Гермиона Грейнджер! — активно закивал головой маленький помощник и с тихим хлопком исчез. Потрескивание огня в наступившей тишине было таким уютным, что говорить что-либо и вовсе не хотелось. Нельзя разводить панику на пустом месте, нельзя мчаться на встречу неприятностям сломя голову — это задачи Гарри Поттера, а не старост Гриффиндора. Перебирая рыжие прядки аккуратными пальчиками, Гермиона с тоской подумала о том, что они вновь не успевают. Не успевают помочь другу, не успевают сделать нужные шаги, чтобы помешать чужим планам. Опаздывают вот уже пять лет, сначала не подозревая о замыслах Света, а теперь не в силах в одиночку противостоять обеим сторонам этой войны. И лишь один единственный человек, на которого взвалили все тяготы жизни Туманного Альбиона, мечтает о том, чтобы уйти в магловский мир и никогда не возвращаться. Гермиона могла понять его, сироту, что обрел семью и тут же её потерял. Тяжело, наверное, быть героем. Хотя, ещё тяжелее быть безвольной фигурой на шахматной доске, которой управляют чужие руки. — Мисс Гермиона Грейнджер! — появившийся Добби скрутил свои большие уши, выпучив глаза. — Гарри Поттер, сэр, странно себя ведет! Он то плачет, то кричит, то смеется… Профессор Северус Снейп пытается напоить его каким-то зельем, но великий Гарри Поттер не поддается, его магия вырывается! — Перенеси нас к ним, сейчас! — Рон крепко сжал руку девушки и требовательно протянул ладонь домовику. Тот послушно вцепился пальцами в протянутую ладонь и трансгрессировал.

***

С того момента, как Снейп перенес упавшего в обморок студента в свои покои, прошло полчаса. Он уложил его на диван, затем скрылся в личной лаборатории, подобрал несколько склянок различных зелий, а когда вернулся, то парень уже открыл глаза. — Где я? — спросил мальчишка безжизненным голосом. Медленно приняв вертикальное положение, он мутным взглядом обследовал комнату и остановил взгляд на зельеваре. Его поведение отличалось от того, что гриффиндорец демонстрировал во время стихийного выброса. — Профессор Снейп?.. — Мистер Поттер, — протягивая первую склянку с пахучим зельем, имевшим бледно-розовый оттенок, мужчина отлевитировал кресло поближе к дивану и с удобством уселся в него. — Вы находитесь в деканских комнатах, а именно в гостиной. У вас случился стихийный выброс, после которого упали в обморок. Фиал в ваших руках наполнен зельем «Сила феникса», что помогает при критическом магическом истощении. Пейте, Поттер. — Да, сэр, — парень тут же осушил пузырек, послушно передавая его в протянутую ладонь зельевара. — Теперь мне хотелось бы с вами поговорить насчет увиденного, — сложив ладони вместе, Снейп приложил указательные пальцы к губам и пристально вгляделся во все ещё бледное лицо мальчишки. Молчание затягивалось, а Поттер не спешил говорить что-либо, продолжая смотреть расфокусированным взглядом в никуда. — Значит, вы все-таки были у психолога? Доктор Тафт, верно? Гарри дернул уголками губ на какое-то мгновение и вновь отрешился от мира. — Когда вы впервые попали на прием к психологу? — продолжал спрашивать Северус, следя за реакцией своего… «Пациента? Ну пускай будет пациентом. Все же, чувствую я, период сеансов может затянуться». — Говорите. — В пять лет, — пожал плечами он, постепенно возвращаясь в свое привычное состояние. Снейп с интересом проследил за быстро сменяющимися эмоциями на лице парня, когда, видимо, его настигли воспоминания об этом дне. Сначала на лице расцвела нежная улыбка, затем губы сомкнулись в тонкую линию, а после задрожали, словно сдерживая болезненные стоны. Но мальчишка успокоился так же быстро, как и промелькнули эмоции на усталом лице. — Почему вас повели к психологу? — Снейп мысленно составил ещё несколько вопросов, собираясь получить максимум информации для составления общей картинки прошлого «Героя всея Магической Британии». Поттер, однако, отвечать так же не спешил, но порывался это сделать. Мозолистые пальцы мальчишки коротко стриженными ногтями впились в ладони, явно пытаясь предотвратить попытку выдать всю правду. Выждав еще несколько секунд, Снейп наклонился вперед, смотря прямо в зеленые глаза и властно сказал: — Говори. — Я боялся идти в школу, — стиснув зубы, выдавил из себя Гарри. Парень сжал кулаки до побелевших костяшек, а на лбу проступили капельки пота. Северус почувствовал легкий ветерок магии, что коснулся его лица. Такое ощущение вызывает «прогулка» на метле, но летать зельевар очень не любил, поэтому сравнение с полетами пришло как-то спонтанно, хоть и описывало возникшую гамму эмоций и ощущений невероятно четко. Но студент вновь подавил взбунтовавшуюся магию, а губы неохотно пропустили слова. — У меня из-за сильного страха случился стихийный выброс, из-за которого пострадал Дадли. Тётя и дядя боялись того, что я сойду с ума и вся семья пострадает. Магия… Очень опасна… Я пытался… Я честно пытался сдерживать её, но ничего не получалось и мне нужна была помощь. — И этот доктор… — задумчиво проводя подушечками пальцев по тонким губам, произнес мужчина, якобы пытаясь вспомнить фамилию. — Доктор Лесли Тафт, сэр, — тут же выпалил мальчишка, закусив губу и опустив взгляд в пол. Кажется, последствия сеанса легилименции сходили на нет. — И этот доктор Тафт помогал тебе все это время? Каким образом? — продолжал напирать зельевар, на всякий случай опустив руки вниз, готовясь в любой момент выхватить волшебную палочку. — Я не буду отвечать, это… Личное, — прошипел гриффиндорец, напрягшись всем телом. — Мне все равно, я требую ответа, — жестко припечатал Снейп, вскакивая на ноги и направляя палочку на вялого ещё студента. — Легилименс. — Гарри? — мужчина тут же попал в воспоминание, в котором шестилетний ребенок сжался в кресле, обхватив плечи руками. Он весь дрожал, прятал лицо от взгляда психолога и отчаянно отворачивался. — Что случилось? «Он не должен об этом знать! Нельзя говорить, нельзя, никак нельзя! Молчи-молчи-молчи, пожалуйста, молчи!» — Гарри? Ну же, храбрый воин, посмотри на меня, — почти что шепотом сказал Тафт, вставая на колени у кресла мальчишки. Он аккуратно положил свою ладонь на смоляные волосы Поттера и ласково потрепал их, с улыбкой в голосе сказав следующее: — Неужели это что-то настолько страшное, что могло напугать тебя? Я не верю! «Молчи! Поттер, тупой мальчишка, молчи! Нельзя говорить, он ведь испугается и бросит тебя. Или возненавидит! Нет-нет-нет! Ни за что нельзя говорить!» — Если ты переживаешь из-за Пирса… — невзначай бросил Лесли и Гарри тут же прорвало. — Я не хотел! — заплакал мальчик, вцепившись в рубашку мужчины со всей силы. Он поднял на него покрасневшие от слез глаза и Северус отшатнулся, увидев перед собой не гриффиндорского идиота Поттера, а обреченную Лили Эванс. Эти глаза цвета весенней листвы смотрели прямо в душу и на мгновение в сознание самого зельевара прокралось сомнение в том, что это не он смотрит воспоминание, а сидит под какими-нибудь мощными чарами искажения реальности. А мальчишка навзрыд продолжал свою исповедь. — Пирс отобрал у меня вашу книгу! Сборник сказок! Я… Я не хотел, чтобы он забрал её и испортил. Не хотел, поэтому… Так получилось, что он упал и стукнулся головой. Это я виноват! Но я не хотел, не специально, честно! Ваша книга… — Гарри, а что важнее? — так же тихо спросил доктор, продолжая гладить мальчика по волосам. — Что важнее? Книга или жизнь? — Книга! — ни на мгновение не усомнившись в своем ответе, выпалил Поттер и виновато покосился на психолога, тут же объясняя свою позицию. — Потому что её мне дали вы, доктор Тафт. А все, что связано с вами, важнее остального. Северуса выбросило из сознания парня, а сам подросток вновь свалился в обморок от истощения. Выудив из кармана мантии фиал с укрепляющим, мужчина выпил зелье залпом, тут же переводя дыхание. «Всё интереснее и интереснее» — усмехнулся зельевар, собираясь продиагностировать студента на магическое истощение, но магия мальчишки не дала этого сделать. — Хватит! — вскричал он от боли, хватаясь за голову. Поттер резко принял вертикальное положение и выхватил палочку, направив её точно в грудь мужчины. Его побелевшее лицо выглядело измученным настолько, что Северусу на секунду стало стыдно за свою жажду выпытать у гриффиндорца всю подноготную от самого начала и по сей день. Но, увы, только на секунду. — Поттер, сядь, — надеясь на то, что эффект легилименции повторится, профессор кивнул на диван, правда, его проигнорировали. У парня начался новый приступ истерики, из-за чего спешно пришлось выставлять Протего Тоталум. — Да что я не так сделал этому чертовому магическому миру?! — стихийный выброс пробил первый щит Снейпа, но вовремя созданные новые чары уберегли мужчину от второй волны. — Вы хотите знать, да? Так слушайте! Я, чертов Гарри Джеймс Поттер, марионетка «Света»! Как вам такое? Жить в маггловском мире до одиннадцати лет в кругу семьи, а потом приходят маги и уничтожают все, что тебе дорого. Даже мой альбом с фотографиями! С фотографией моей мамы! Меня забыли, им изменили память, внушили то, что я урод и не должен жить так, как живут нормальные дети… Этот прогнивший магический мир… Да что вы можете знать?.. Подросток затих и осунулся, садясь на диван и закрывая руками лицо. Северус молча протянул ему Успокаивающее и сам же выпил такое же. Желудок скрутило от количества зелий, принятых за такой короткий промежуток времени. Ещё одно зелье явно будет лишним. — Я прошу тебя рассказать обо всем, — тихо начал Северус и тут мальчишка громко засмеялся. — Рассказать? — горько улыбнулся он, жмуря глаза от выступивших слез. — Вы думаете, что я так просто могу вам всё рассказать? Вы просите довериться вам, сэр? — Да, — так же спокойно сказал мужчина и скрестил руки на груди, шагая из стороны в сторону. Он с первого курса этого невыносимого сына Джеймса догадывался, что что-то не так, но Обеты, навешанные на него Дамблдором, не давали ему тайком выведать обстановку. Теперь же ему выделен карт-бланш до тех пор, пока сеансы окклюменции не закончатся. И этим нужно воспользоваться. — Мне тяжело это признавать, но я и сам лишь пешка в этой игре. Не думаете же вы, мистер Поттер, что я по доброте душевной пошел в Орден Феникса? Словно мне больше делать нечего. — Я не могу вам всё рассказать, — передернул плечами мальчишка, поднимая на зельевара замутненный взгляд. — Мало времени… — О чем вы, Поттер? — непонимающе спросил Снейп и уставился в злые зеленые глаза. Перед ним сейчас сидел тот самый несносный мальчишка, которого он так любил выводить из себя на своих уроках. Перемена была заметна по краснеющему от ярости лицу и трепыхающимся ноздрям, а палочка подрагивала. — Что я тут делаю? — взвился гриффиндорец, собираясь спешно покинуть покои зельевара. — Вы… вы притащили меня в свои покои? Выпустите меня отсюда! Что вы собрались со мною делать? Я обязательно попрошу Дамблдора о том, чтобы он прекратил эти уроки! — Успокойся, Поттер! — шикнул на парня Снейп, в задумчивости приложив пальцы к губам. Поразмыслив немного, он одним плавным движением наложил на Гарри Петрификус Тоталус и переправил застывшее тело на диван. — Мне бы не хотелось, чтобы из-за твоего странного поведения сорвались мои планы. Ясно? Отлично. Мужчина решил, что нужно дать Поттеру ещё одно Укрепляющее, прежде чем вновь вламываться в чужое сознание. Он пытался вытащить наружу именно того мальчишку, что так ловко прятался ото всех всё это время. Того самого Гарри, опутанного какими-то мощными чарами, ментальными закладками и, зельевар не сомневался в этом, специфическими зельями. Все-таки в крови Поттера блуждает не сочетаемый коктейль из слез феникса, крови и яда василиска. Любые зелья в организме парня распадаются в три, а то и в четыре раза быстрее, а усваиваются процентов на пятьдесят, если не меньше. «Уникальное существо, этот Поттер» — пронеслось в голове Северуса, но он тут же отмахнулся от неё, откупоривая фиал с синим зельем. Мальчишка тут же заартачился и новая волна неконтролируемой магии сорвала наложенные на гриффиндорца чары, а мужчину отбросило в стену. Хлопок трансгрессии... Северус Снейп проваливается в неспокойный сон.