Синсэнгуми: время перемен

Закат особенно красив, если встречать его летом на пустынном берегу моря. Маленькая Акане знала это. Каждый вечер после длинного дня изнурительных сельскохозяйственных работ она со всех ног мчалась к своему любимому морю, могущество которого внушало и страх, и восхищение одновременно. Акане прибежала к нему и в переломный момент собственной жизни. Родители сообщили, что собираются вести ее в Осаку, чтобы отдать на обучение в окейю. Акане была восьмой дочерью бедного крестьянина. Обладая красивыми чертами лица и идеально прямой осанкой, она имела все шансы стать популярной майко, а потом и гейшей. Никто не спрашивал девочку, хотела она того или нет. Перед ее несчастным отцом стояла слишком сложная задача — пристроить всех дочерей. Самые старшие уже вышли замуж по решению родителей. Акане прекрасно знала, что каждая из них с трудом выносила собственного мужа, особенно когда дело доходило до постели. Две средние дочери учились искусству обольщения мужчин у гейш. Несмотря на это, им повезло намного больше, чем одной из самых младших сестер, которая была всего на год старше Акане. Она не смогла освоить кото, сямисэн и танцы. Более того, ей так и не привили утонченных манер, за что отправили из окейи прямо в публичный дом, заявив, что ей никогда не стать даже сикоми, а шлюхой еще есть возможность. Узнав о судьбе сестры, Акане почувствовала, как у нее от ужаса затряслись коленки. Неужели ее ожидало то же самое? Узнав о решении отца отправить ее — самую любимую и маленькую дочь — на растерзание бывшим гейшам, уже изрядно состарившимся и обозленным на весь белый свет, Акане ничуть не удивилась, но всерьез подумала: «Лучше уж море. Им я хотя бы восхищаюсь!» Примчавшись на свое любимое место, она остановилась на самом краю обрыва и посмотрела вниз. Волны неистово бились о камни. Казалось, что сама величайшая водная стихия отговаривала глупую малышку навсегда расставаться с жизнью. «Послушай, — шумели они, — ты видишь, какие мы страшные? Опомнись!» Акане встряхнула головой в стремлении отогнать от себя столь глупые мысли. Один маленький шаг отделял ее от верной смерти. Попытавшись пошевелить ногой, она поняла, что все ее тело сковано от страха. Холодный ветер хлестал Акане по лицу и играл с ее черными блестящими волосами, выбивая их из хвоста. Одна за другой тонкие волосинки вырывались из тугой прически на свободу — такую же, о которой мечтала «своенравная и эгоистичная девчонка». Время шло, а Акане все не могла заставить себя прыгнуть. Из-за громкого шума волн она не услышала, как к ней подошел мужчина. Он грубо схватил Акане за руку и потащил ее подальше от обрыва. Это был отец. Сколько бы Акане ни билась в истерике от отчаяния, ее никто не слушал. Вскоре она оказалась в окейе, пережив позорный медицинский осмотр и презрительный взгляд напыщенной и раскрашенной хозяйки. — Внешность у тебя есть. Этого не отнять. Посмотрим, насколько ты толковая ученица. А пока перемой полы во всем доме и убери двор. И чтобы все блестело! Как закончишь, получишь новую работу. Так началось невыносимое существование Акане в окейе. С рассвета до заката она выполняла самую грязную работу и использовалась в качестве девочки на побегушках у действующих гейш и майко. Много было в ее окружении других таких же сироток или брошенных. Со всеми ними жестоко обращались и беспощадно лупили за каждую незамеченную соринку. У хозяйки оказалось идеальное зрение и совсем маленькое терпение. Во время одного из таких наказаний Акане проявила поразительную стойкость. Стискивая зубы от боли, она всеми силами сдерживала слезы, настырно наворачивающиеся на глаза. — Не смей смотреть на меня так высокомерно! Плачь, паршивка! — в бешенстве кричала старая гейша, у которой от усердия потек грим. Акане молчала, за что на ее спину обрушивались новые удары плетью. — Зачем вы так с этой бедной девочкой, Кей-доно? — неожиданно близко раздался спокойный мужской голос. Удары прекратились, Акане уже не могла поднять головы от пыльной дорожки и только слушала своего вероятного спасителя, который мог и вовсе таковым не оказаться. — Здравствуйте, Санджиро-сан! Добро пожаловать! — сменившийся тон хозяйки удивил бы Акане, если бы она не находилась в полубессознательном состоянии. Неистовый рев превратился в тонкую мелодию умелой обольстительницы. — Пожалуйста, пройдемте со мной. А ты, — женщина для верности толкнула Акане в бок ногой, — ползи к себе и попроси кого-нибудь из девочек обработать твои раны. Некий Санджиро-сан склонился над распластавшейся на земле Акане и заглянул в ее лицо. Глаза взрослого мужчины округлились от изумления. — Ты даже не плакала! Истинный воин! — произнес он и, выпрямившись, обратился к кому-то: — Саноске, аккуратно подними девочку и отведи в наше додзё. Я забираю ее, Кей-доно. Такое неожиданное решение повергло старую гейшу в шок, но противиться одному из постоянных и самых надежных клиентов она не посмела. — Забирайте. Только не забывайте, Санджиро-сан, девчонка — настоящая бестия! — с противной усмешкой пропела гейша и пригласила гостя следовать за ней. Акане продолжала лежать, когда к ней подошел какой-то парень, сопровождавший Санджиро-сана, и опустился рядом на корточки. Он осматривал окровавленную одежду на ее спине. По сформировавшемуся голосу, прозвучавшему тихо и успокаивающе, она поняла, что его обладателю уже не меньше шестнадцати лет. — Сможешь взобраться ко мне на спину? Только так тебе не будет слишком больно. — Я могу идти сама! — попыталась заупрямиться Акане, проклиная всю свою жизнь и заодно этого Саноске, голос которого почему-то казался слишком добрым. Она разучилась верить в бескорыстных людей и думала, что он притворяется из-за собственных интересов. — Не можешь! Я знаю, что ты злишься, но я тебе ничего плохого не сделаю, — прозвучало в ответ. Акане заставила себя поднять голову. Она не верила ни единому услышанному слову и хотела посмотреть в лицо наглому лжецу. Но, встретившись взглядом со странного цвета глазами, напоминающими больше всего янтарь, Акане сразу же осеклась. Не стоило бездоказательно обвинять этого человека во лжи. За такое можно было нарваться на страшный гнев. Конечно, Саноске не ударил бы ее, но изничтожил бы морально. — Зачем я нужна вам в додзё? — вместо напрашивающейся от обиды грубости у Акане вырвался прямой и совершенно обоснованный вопрос. — Я не знаю. Санджиро-сэнсей увидел в тебе что-то. Можешь не волноваться. Там тебя никто не будет обижать, — заверил девочку Сано. Его губы слегка изогнулись в искренней улыбке. Акане смотрела на Сано и пыталась понять, откуда вдруг взялось доверие к нему. Наверное, дело было в добром сердце, которое сложно скрыть по-настоящему хорошему человеку. В том, что Саноске относился к категории таких на редкость приятных людей, девочка даже не сомневалась. Ведь кое-какой жизненный опыт у нее уже имелся, без которого Акане прекрасно обошлась бы в свои десять лет. — Ну что, полезешь на спину? — вновь спросил Саноске. — Нет, — ответила Акане резко. — Спасибо за вашу доброту, но я никуда отсюда не пойду! — А тебя об этом никто спрашивать не станет. Санджиро-сэнсей и Кей-сан уже все решили. Ты уходишь с нами в додзё. Тебе остается только определиться, сможешь идти сама или нет. Акане с огромным трудом приняла сидячее положение. Ранки на спине отозвались болью. Акане невольно охнула и зажмурилась. Сано все еще сидел рядом на корточках и ждал вразумительного ответа. Акане окинула взглядом его лицо. Янтарные глаза с длинными черными ресницами, прямой нос, легкое подобие первой щетины, не тронутой бритвой, — все это смотрелось гармонично и даже привлекательно. Темные волосы, длиной до плеч, были собраны в неряшливый низкий хвост. На солнце они приобретали рыжеватый оттенок. «Как необычно», — подумала Акане. В свои шестнадцать Саноске уже пользовался популярностью у девушек. Они липли к нему при каждом удобном случае. По юношеской наивности, Сано больше всего любил майко. Они все до единой казались ему очень красивыми. Он не стремился к постоянным отношениям, даже всячески их избегал. На кой-ему одна девушка, когда так много прелестниц вокруг! В побитой девочке с растрепавшимися волосами Сано сразу же разглядел природную красоту. Ей даже не нужен был грим. Из такой вышла бы превосходная майко. Но девчонка была еще слишком мала и не вызывала в нем ровным счетом никаких романтических чувств. — Как тебя зовут? — спросил Сано, деликатно дождавшись, когда девочка хорошенько его разглядит. — Здесь я Акеми. Так меня назвали из-за моей внешности, — ответила она. — «Яркая красота», — расшифровал Саноске. — Подходящее имя. — Он заметил, как девочка смутилась, но всячески пыталась скрыть предательский румянец щек за волосами. — А как на самом деле? — Акане — «бриллиантовый красный». Моя фамилия Накамура. Я из простой крестьянской семьи, — пролепетала она, уставившись в одну точку на земле и не видя при этом ничего. — Я Харада Саноске. Второй сын самурая из провинции Иё. Уже много лет учусь в додзё Санджиро-сэнсея стилю Танеда Ходзин Рю. Можешь называть меня просто Сано. Акане слышала об этой известной древней школе. Сано был копейщиком. От этих мыслей ей стало совсем не весело. «Какой из меня копейщик! Точно в уборщицы берут, если не девочкой для битья!» Взвесив все достоинства и недостатки своего положения, доступные ее детскому уму, Акане все же решила, что лучше уйти в додзё, чем стать гейшей. Приняв решение, она попробовала подняться. Ноги не слушались, но Акане наотрез отказалась от помощи. Сано назвал ее гордячкой и все же поддержал, когда она опасно покачнулась. Рядом с высоченным пареньком Акане чувствовала себя совсем крошечной. «Наверное, хорошо смотреть на мир с такой высоты», — пронеслась в ее голове совсем детская мысль. — Ну что, дойдешь? — терпеливо спросил Сано в очередной раз. — Нет, — честно призналась Акане, отрицательно покачав головой. Каждое ее движение сопровождалось мучительной жгучей болью. Сано присел перед Акане так, чтобы она смогла залезть к нему на спину, что девочка и сделала без промедления. К ее радости, в тот день она была одета в брюки хакама, которые не стесняли движений. Акане обхватила маленькими ручками шею Сано и невольно прижалась к широкой спине. Ему можно было верить. Этот человек никогда не стал бы ее обижать, просто потому, что такое не в его правилах. — Вперед. Держись крепче! — предупредил Сано, выпрямляясь во весь рост. «Великан!» — подумала Акане. «Малявка!» — подумал Сано.