Девочка - Питер

Проснулась я уже тогда, когда за окном было темно. — А мы уже испугались. Ты так долго спала — со стороны кресла послышался голос Вани. — Сколько времени? — на удивление, но мой голос звучал вполне себе нормально и даже горло не болело. — Около семи. — Вот чёрт! — я соскочила с кровати и начала впопыхах собираться. — Ты куда это так рванула? — Срочно нужно бежать! Мне бар открывать уже надо. — Сначала укол. — Но ведь один уже был! — Его два раза в день надо! И ещё таблетки выпить надо. — Ваня, может не надо? — Блять хватит выпендриваться! Просто прими помощь и молчи в тряпочку, если ты, конечно, хочешь прожить дольше чем «пару лет»! — Я никогда не думала, что смогу прожить дольше, чем до тридцати. — Ну, а тут ты подумай, что сможешь прожить хотя бы на десяток лет больше. Тем более денег больше сможешь отправить своей сестре — откуда он знает? Ваня видимо понял мой вопросительный взгляд.— Да бля, мне Мирон рассказал кое-что… Ладно, он мне всё рассказал, но не суть. Давай, я быстро тебя кольну, и пойдёшь на работу. Уже через пять минут я бежала сломя голову в бар. Правое полупопие немного болело от второго укола, но Ваня сказал, что это нормально и что следующие два укола будут ставиться в левую булку. Я была против вообще этого лечения, ведь теперь мне надо будет расплачиваться ещё и с ними. С Мироном за то, что он всё это купил и с Ваней за то, что он ставит их и за то, что накормил меня. Везде деньги! Боже я похоже и ту тысячу, на которую собралась жить месяц, отдам ребятам. Блять и чем я буду питаться? Ладно, оставлю эти мысли на потом, сейчас главное работа. Сегодня была пятница, поэтому бар работал с 8 вечера и до 6 утра. Пятницы для меня были адовыми ночами, так как народ хотел напиться больше обычного, а это значило, что работы у меня было в два, а иногда и в три раза больше обычного. Но зато и денег было два-три раза больше, а это не могло не радовать. К шести утра я была похожа на выжатый лимон, с которого сняли кожицу и прокрутили в блендере. Хоть голос был у меня с вечера в отличном состоянии, но постоянное нахождение в задымлённом помещение и перекрикивания музыки, сделали своё дело и к утру мой голос опять пропал. К тому же у меня опять начался приступ кашля с кровью. В восемь утра я наконец-то убралась в баре и пошла в подсобку, чтобы поспать. Не знаю, надолго ли я уснула, но разбудил меня назойливый писк телефона, оповещающий меня о том, что мне кто-то звонил. — М? — мычу я, зная, что голоса у меня всё равно сейчас нет. А смысла проверять я не видела. — Да ладно? Опять голоса нет? Ты что там такого делала, что он у тебя пропал после такой убойной дозы лекарства? — на том конце провода говорил Мирон. Быстро вспоминаю откуда у него мой номер и понимаю, что я сама слала ему сообщения про Ваню, когда я того отвозила домой. — Я работала — все, что я могла сказать. — Бл… вот ты реально спешишь подохнуть что ли? Что ж тебе не имёться? Ладно. Лучше не говори сейчас. К тебе едет Ваня, чтобы укол поставить, так что открой ему дверь в бар — я даже не успела возразить, так как Мирон просто скинул звонок. А что будет, если я не открою? Что если я просто пропаду из их поля зрения? Поменяю место работы, свой номер телефона и больше они не будут тратиться на меня. Ведь по сути они мне ничем не обязаны. Они просто в пустую тратят свои честно заработанные деньги на какую-то левую девку, которая к тому же скоро помрёт. И даже если меня не убьёт моё горло, то это сделает вес, а точнее его отсутствие. А даже если и это меня не убьёт, то тогда это сделают наркотики и моя склонность к их употреблению. Слышу, как кто-то стучит в дверь бара. Ваня, кто же ещё. Мозги быстро работают и я всё же решаю открыть ему дверь. — Привет! Хреново выглядишь. Что весёлая ночка была? — Бурная — хриплю я. Как только Ваня понял, что мой голос опять оказался в жопе мира, он начал двадцатиминутную лекцию по моей безалаберности и наплевательскому отношению к своему здоровью. Всё это он делал одновременно с подготовкой к уколу. По истечении двадцати минут его лекции, он всё же поставил мне укол. — Вань, больше не приходи ставить мне уколы, пожалуйста — достав из кармана свою последнюю тысячу, я протянула её Вани. — Этого конечно мало, но я потом ещё отдам. Ваня же стоял и смотрел на всё это с широко распахнутыми глазами. — Да блять, пошла ты на хуй! — он быстро собрал свои вещи и вышел из бара. Ну и славно. Хоть деньги он у меня так и не взял, но ничего. Я могу потом их просто в конверте кинуть в почтовый ящик. Как раз всю сумму соберу. С этими мыслями, я закрыла бар и пошла спать. Следующие две недели прошли как в тумане. Я работала. Заплатила за комнату, опять выдержав полчаса домогательств от хозяина помещения. Отправила практически все имеющиеся деньги на счёт сестры и даже наскребла денег на то, чтобы отдать долг Мирону с Ваней за лекарства. Сходила даже к дому Вани и кинула конверт в его почтовый ящик. Я как всегда продавала дозы Вике и ещё парочке своих постоянных клиентов. Через две недели приехал Гера. Как ни странно, но он действительно не похищал своего сына, а ездил с ним к морю. Везёт же мелкому, тот даже и не знает, в каком говённом мире живёт. Хотя я тоже так жила до двадцати лет. Ни в чём себе не отказывала, тратила не свои деньги на клубы и алкоголь. Дурой была, могла бы копить их и тогда сейчас не жила бы так отвратительно. В один уже майский день, когда я была дома, мой телефон ожил звонком. — Алло? — голос как всегда был проёбан в жопе мира. — Здравствуйте. Это вы последние три года присылаете деньги на счёт Кристины Зольцман? — Извините, а кто спрашивает? — Это вас беспокоят из её школы-интерната. — И в чём собственно дело? — Дело в том, что Кристина уже долгое время находилась в депрессии и в данный момент она была выведена из обучения и её в принудительном порядке госпитализировали в городской психдиспансер. — Что с ней? — Она пыталась совершить суицид — во мне как будто что-то оборвалось. Та единственная положительная эмоция, связывающая меня с хорошей жизнью, была разорвана и выброшена на помойку всей моей обычной жизни. — В данный момент к ней нельзя, но мы оставим вам все контакты больницы и её лечащего врача. И ещё… С сегодняшнего дня, Кристина исключена из нашей престижной школы. Все её вещи вы сможете забрать в камере хранения больницы, где она проходит лечения — трубка была повешена. Что происходило дальше, я смутно помнила и понимала. Вот я нахожу последние две ампулы с наркотиком и шприц. Как ни странно, но в шприц поместились они обе. Затягиваю левую руку жгутом и уже на автомате ставлю укол. Вены за два года неупотребления восстановились и поэтому, попасть было очень легко. Слышу, как на задворках сознания звонит телефон. Мелодия немного отличается от стандартной. Я её поставила специально на Мирона и Ваню две недели назад, чтобы ненароком не взять трубку. Но ответить на звонок я уже не смогла. Наркотик подействовал и я отрубалась.