***
Каи устало вздохнул и отбросил перчатки в сторону. Пусть допросы и пытки были его специализацией, все-таки это слишком утомляло. Однако он должен был признаться, что оно того стоило. Информация, которую ему удавалось получить, обычно имела большую ценность. Этот раз не стал исключением. Помощник их уже бывшей союзной семьи, которого привели с собой Арата и Йо, не был крепким орешком. Хотя Каи не исключал, что в этом был замешан Шун — при определенных обстоятельствах тот мог запугать кого-угодно. Если к этому добавить договор, который ему передал Йо, то у помощника не было и шанса. Он довольно быстро во всем признался, и картина произошедшего стала ясна. У бывших желтых, разрозненных и не имеющих достаточно сил, чтобы претендовать хоть на какой-то клочок территории, не было шансов на сопротивление. Это было так до тех пор, пока среди черных не организовалась группа, состоящая из недовольных объединением их семей. Их мотивы были Каю непонятны, но результат был на лицо — с их помощью было совершенно нападение на склад и украдена взрывчатка. Небо уже просветлело, и Каи меланхолично раздумывал, стоит ли пойти спать или лучше сначала сообщить о результатах Шуну. Хотя тот наверняка видел уже десятый сон. Пусть Каи и узнал, кто за всем стоит, это не казалось ему настолько срочным вопросом. Он зашел на кухню, чтобы выпить воды, где неожиданно наткнулся на Хару. Тот не спеша заваривал чай, размышляя о чем-то своем. — О, Хару! Ты чего не спишь? От внезапно раздавшегося голоса Кая Хару едва заметно вздрогнул, но тут же поднял глаза и спокойной улыбнулся: — Каи, как прошел допрос? — В целом хорошо, я получил много полезной информации. — Это замечательно. Если ты не сильно устал, может расскажешь за чаем? Каи на секунду задумался. В любом случае черные тоже узнают об этом, так что, если он расскажет обо всем Хару, никаких проблем возникнуть не должно. Тем более в последнее время Каю нравилось проводить время с Хару — его присутствие очень успокаивало. — С удовольствием. Они переместились в гостиную, и Каи начал свой рассказ. Хару слушал, не перебивая, а когда тот закончил, лишь расстроено подвел итог: — Ужасно, когда в твоей семье оказываются предатели. — Тут не поспоришь, но я бы не стал называть предателей своей семьёй. Когда они пошли на этот шаг, они уже сделали свой выбор. — Все равно, крайне неприятно, когда люди, которым ты доверял, не оправдывают твоего доверия. Хару сделал глоток чая. Он был крайне расстроен, а нужно было еще решить, как разобраться с этой проблемой. Пусть он и знал, что в их семье появились предатели, имена были неизвестны. — Спасибо, Каи. Я, пожалуй, пойду к себе. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, хотя уже скорее утро. — И правда. Хару улыбнулся в ответ на замечание Кая, но его улыбка была натянутой. Он тихо закрыл за собой дверь, покинув гостиную, а Каи все не мог избавиться от легкой тревоги. Даже когда его голова коснулась мягкой подушки, сон все никак не хотел приходить к нему. Каи ворочился с боку на бок, стараюсь уснуть, но ничего не помогало. Расстроенное лицо Хару не давало ему покоя. «Ничего не поделаешь», — подумал про себя Каи и направился на этаж черных. Все-таки в такой работе, где требовалось много думать, от него было мало проку. Вот подвижная работа давалась ему легко. Несмотря на это, Каи все же надеялся помочь Хару хоть чем-то. Однако стоило ему спуститься на этаж ниже, как он столкнулся с Хаджиме. Тот выглядел расстроенным и подавленным. Причина, по которой у самоуверенного лидера чёрных могло быть такое выражение лица, была всего одна, и, скорее всего, она сейчас спала в комнате за спиной Хаджиме, но Каи все равно спросил: — Хаджиме, что случилось? — Ничего. Лучше скажи, как прошёл допрос. Каи лишь вздохнул и покачал головой. Они расположился в гостиной, где Каи подробно рассказал обо всем Хаджиме. Выслушав его, лидер чёрных нахмурился брови. На некоторое время повисла тишина, после чего Хаджиме резко встал. — Каи, идём. — Куда? — Как только предатели узнают, что мы в курсе происходящего, они попытаются перепрятать взрывчатку. Нам надо поторопиться и опередить их. — Понял! Каи последовал за Хаджиме, на ходу доставая мобильный. Похоже, за неспокойной ночью последует такое же неспокойно утро.***
Всё тело болело. Шун проснулся, но открывать глаза не было ни сил, ни желания. Он лишь попытался перевернуться на другой бок, но поясница неприятно заныла, и ему пришлось бросить эту идею. Шун попытался снова уснуть, однако стоило сну принять его в свои объятия, как дверь распахнулась, и по комнате разнесся голос Хару: — Шун, ты здесь?! Свет больно резал глаза, но Шун все равно приподнялся и посмотрел на Хару. Тот выглядел слегка запыхавшимся и сильно взволнованным. Нехорошее предчувствие охватило сердце Шуна. — Хару, что случилось? Стараясь не поддаваться неприятному чувству, Шун постарался спросить как можно спокойнее, однако пересохшее горло этого не давало. — Каи узнал о местоположении взрывчатки, и они с Хаджиме отправились туда. Буквально полчаса назад мы поймали одного из предателей… С каждым словом Шун ощущал как его охватывает тревога. Предчувствие переросло в уверенность еще до того, как Хару закончил говорить. — Шун, это ловушка! Хаджиме и Каи в опасности! В такие моменты Шун искренне ненавидел то, что все его плохие предчувствия имели свойство сбываться. Не обращая внимания на боль, он встал с кровати. — Хару, ты же знаешь место? Мы немедленно отправляемся туда. Глядя на еле стоящего на ногах Шуна, Хару уже множество раз успел проклянуть свою поспешность. Наверное, ему стоило самому постараться как-нибудь решить эту проблему, но стоило Хару подумать о том, что с Хаджиме и Каем могло что-то случиться, как его охватила паника. Он ещё раз посмотрел на Шуна: хоть он и двигался с трудом, в его глазах была непоколебимая решительность. Это успокоило Хару и помогло вернуть ему собранность. — Я понял. Через пять минут все будет готово! Хару покинул комнату Хаджиме и поспешил направиться к выходу из здания — каждая минута была на счету.