Задохнувшийся космонавт

Беляев смотрит через маленький иллюминатор, как его напарник задыхается. Вернее, уже задохнулся. В ранце воздуха не осталось, а в шлюзе его ещё нет. Потерпи ещё немного, Лешенька. Паша старается мыслить рассудительно. Если он сейчас откроет люк и вытащит его, то произойдёт частичная разгерметизация корабля. Воздух, заполнявший "Восход", перейдёт в шлюз и будет сильно разреженным. А нагонять воздух в весь корабль придётся очень и очень долго. Но паника медленно подкатывала, от чего холодели кончики пальцев. Каждая секунда на счету. Беляев несколько раз стукнул по неотзывчивому металлу люка. Как только давление в шлюзе достигло хоть немного приемлемого значения, Паша дёрнул на себя люк и втащил за ноги Лешу. В невесомости он с легкостью перетащил его в ложемент. Не дышит. Выход один - искусственная вентиляция лёгких. Как там учили в армии? Беляев наклоняется и, хватаясь за ручки, чтобы не улететь к потолку корабля, прижимается к его губам. Резкий выдох. Затем три удара. Первый - на Земле ударами людям ломали рёбра. Здесь же невесомость сильно тормозит любое движение. Паша боялся, что силы этого удара будет недостаточно. Второй - выдался уже немного более сильным. Третий - сглатывая панику, Беляев со всей силы, которую может вложить, бьет по груди, там, где должно быть сердце. Леонов резко хватает ртом воздух. О Господи, живой. Паша аккуратно снимает с него шлем и подкладывает одну руку под голову, другую на грудь в импровизированном объятии. Они медленно парят в воздухе. - Всё, - тихо и хрипло произнес Леша. - Что, Леш? - Мандец космосу. Вот поганец. Чуть не сдох, а все равно шутит. Наверное, когда воздух заканчивался, как раз это придумал. И все же Паша не смог сдержать улыбку. Он мягко направляет напарника в ложемент и пристегивает ремнями. Леша благодарен ему. Сейчас он даже пальцем пошевелить не может. А уж что-то сказать вообще язык не поворачивается. Корабль делал один виток за девяносто минут. Половину этого времени он находился в мертвой зоне, где советские антенны, несмотря на заявленную мощность, не могли поймать их сигнал. Когда Леонов нырнул в шлюз, они как раз вошли в очередную мертвую зону. Сейчас оставалось ещё порядка тридцати минут до выхода из неё. Паша тоже пристегнулся. Прежде всего он проверил все показатели корабля и космонавтов. Леша медленно успокаивался, и показатели снижались до нормы. Затем командир закрыл люк шлюза, вновь все перепроверил. Бортовой журнал он решил отложить на потом, им ведь ещё крутиться здесь и крутиться. Паша повернул голову вбок, взглянув на Лешу. Тот смотрел наверх, и из иллюминатора на него падал то свет от Луны, то от Земли, то от лучей Солнца. Паше показалось, что он даже не моргал. Беляев решил пока его не трогать. Столько пережил, что несомненно достоин хоть недолгого, но отдыха. Прошло около двадцати минут, космонавты не произнесли за это время ни слова. - Леш, - мягко позвал его командир и потрепал его по плечу, - Сейчас выйдем из мертвой зоны. Леонов повернул к нему голову. В какой-то момент показалось, словно он постарел лет на десять. Он не отозвался. - Ну, Леш, - Беляев мог его понять. Сильное нервное напряжение обычно потом делало из человека подобие овоща, но сейчас ещё не время расслабляться. Им перед начальством отчитываться. Когда же Паша вновь не услышал ответа, он отстегнул ремни и, аккуратно отталкиваясь от разных поверхностей, оказался над Леоновым. Затем он притянул себя за скафандр напарника к нему поближе. Не рассчитав силу, Беляев понял, что слишком стремительно приближается к лицу Леши. От него же он слабо оттолкнулся. Губы Леонова расплылись в улыбке. - Что смеёшься-то? - с наигранным негодованием посмотрел на него Беляев. Леонов вздохнул. Паша немного посерьёзнел и ещё чуть-чуть приблизился к космонавту. - Ну чего ты? - он мягко погладил его по щеке, а затем дружески шлепнул по коже, - Давай, соберись. Сейчас с ЦУПом поговорим и будешь снова отды... - Если бы не ты, - медленно произнёс Леша, - Я бы сейчас был мертв. - Ну так я здесь как раз для того, чтобы тебе, дурному, не дать погибнуть. - Спасибо, Паш, - Леонов притянул его к себе и обнял. Беляев попытался обнять его в ответ, но мешал ложемент. - Отставить нюни, космонавт Леонов, - вскоре шутливо произнёс Павел, - А то ещё увидят нас в таком положении... - Иди, разговаривай, - в корабле тихо зашумели помехи, сообщавшие о скорой связи с Землёй. Паша вновь мягко провёл по его голове, обтянутой в белый подшлемник, и вернулся в сидение. В этот момент тихо, но отчётливо послышался голос Королева.