Только ты

Гарольд Купер гордился своим отделом. Они пережили тяжелые времена. Были и горькие потери. Сейчас он готов был поручиться за каждого, и знал, они не подведут. Потому что каждый из них был способен идти к цели, не ожидая ни особых указаний, ни особых наград. Он любил наблюдать, как Арам увлеченно, как мальчишка, выдаёт «плоды» своих исследований, улыбается, и украдкой бросает влюбленный взгляд на Самар, надеясь на её одобрение. Да, для Купера эта «тайная» страсть давно перестала быть тайной. Но, Арам слишком чувствителен, чтобы можно было обсуждать это. При этом, его работоспособность просто восхищает — так чего же устраивать разбирательства. Так, сегодня агент Можтабай наконец объявил о том, что ему удалось отследить и узнать некоторых абонентов, с которыми общался Александр Кёрк. Это были, в основном, сотрудники его компаний, находящихся на территории США. Более того, эти люди отнюдь не скрывали предмета своего разговора с Кёрком, что было совершенно неожиданным. Все они утверждали, что Кёрк продает свои активы, расположенные в США. Продажей занимаются его представители, а сам он уже давно покинул территорию страны. Все это выглядело слишком гладко, чтобы быть правдой. Купер решил, что будет всё же не лишним усилить его розыск. Рэддингтон был не удивлен, когда узнал эти новости, но так же, как и Купер, оставил небольшие сомнения при себе. Слишком простым выглядело это бегство, и нереальным. Рэддингтон предпочел бы держать этого врага на виду. Для этого у него есть множество причин. Трудно предугадать, на что способен раненый зверь. Раненый, но уже набравшийся сил, он может представлять реальную угрозу. Его размышления прервал Арам, включивший звук на большом экране телевизора. Симпатичная брюнетка с новостного канала NBS увлеченно рассказывала о продаже крупных пакетов акций предприятий, принадлежащих скандально известному и разыскиваемому бизнесмену Александру Кёрку. Купер был не на шутку разозлен, почему это сведения, только что попавшие в распоряжение спецподразделению ФБР, уже известны какому-то репортеру. Он отдал распоряжение агенту Ресслеру немедленно отправиться к этой журналистке, и узнать, откуда ей стали известны такие подробности. Дональд с удивлением узнал в этой брюнетке девушку, которая помогла ему у здания суда, запустив в эфир новости об аресте Каракурта, и о том, что он готов дать показания, практически полностью реабилитирующие Элизабет Кин. На студии ему сказали, что они разминулись минут на пять, и мисс Ленгсфельд отправилась на место съемки следующего репортажа. Он без труда нашел её с оператором у здания суда. Судебное заседание отменили, и группа, немного подождав, уже собиралась уезжать. — Мисс Ленгсфельд, добрый день! Не могли бы Вы уделить мне немного времени, чтобы ответить на пару вопросов? — как можно вежливее обратился к девушке Дональд. — А, агент Ресслер, что случилось? Вам опять нужна моя помощь? Ну, так чем могла — уже помогла. Кажется, Вас интересовало расследование в отношении Александра Кёрка? Так это совершенно не по секрету я рассказала сегодня в прямом эфире. Что еще Вы хотите знать? — Я хотел бы узнать, откуда у Вас эти сведения? — Боюсь, что не намерена раскрывать Вам свои источники, прощайте, агент Ресслер, — непреклонно ответила девушка, направляясь к новостному фургону NBS. — Мисс Ленгсфельд, я понимаю, что было ужасно грубо и непростительно не поблагодарить Вас, но, дайте мне шанс сейчас исправиться — в той суете и при тех обстоятельствах, я просто не смог выбрать время для ужина. — Что Вы, агент Ресслер, не нужно оправдываться! Это же не Вы обещали мне ужин, а я настаивала на нем. Впредь будет мне наука — не приставать к мужчинам, которые бросают страстные взгляды на другую девушку. — Но, мисс Ленгсфельд, Вы не так все поняли. Никаких страстных взглядов я не бросал, там была чудовищно несправедливая ситуация с коллегой по работе, и не более того. Я просто выполнял свои обязанности. И кстати, у этой девушки есть муж и ребенок. — Эмили, — вдруг перебила его брюнетка, — Меня зовут Эмили. Ну, если всё так, как Вы говорите. Хотя, я редко ошибаюсь в своих наблюдениях. Вы защищали её с таким видом, словно от этого зависела и Ваша жизнь. Хотела бы я, чтобы на меня так же смотрели, чтобы кто-то с такой же страстью защищал и меня! — Что ж, Эмили, Вы не представляете, насколько сейчас близки к этому, после сегодняшнего выпуска новостей, — с горечью сказал Дональд, — К этим людям не стоит приближаться порядочной девушке. Так что же? Мы будем разговаривать на улице? Здесь, кажется, есть поблизости вполне приличная пиццерия, может быть, Вы позволите мне угостить Вас? — Да, я сейчас, только отпущу оператора, агент Ресслер, — уже без тени обиды ответила мисс Ленгсфельд. — Дональд. — Дональд? — и мисс Ленгсфельд очаровательно улыбнулась. До пиццерии они шли медленно, и разговаривали о пустяках: о том, какой приятный и теплый сегодня вечер, а ведь уже конец сентября. Как-то вдруг стало понятно, что они не хотят разговаривать ни о каком Александре Кёрке, но придется. К концу ужина Дональд вдруг увидел, какого замечательного зеленого цвета глаза Эмили. Ему нравилось, как она смеется, как совершенно не боится заказать еще один кусок пиццы. Она казалась ему уже старинной, хорошо знакомой подругой, открытой, с которой можно поболтать, о чем угодно, но реальность напоминала: ему нужно задать неприятные вопросы, ответы на которые могут оказаться еще более неприятными. Но всё оказалось не таким уж загадочным. Ей просто принесли пакет на студию. В нем лежало сообщение о срочной продаже акций, смене руководства компаний, принадлежащих Александру Кёрку, а также флешка, с инструкцией — передать её тому человеку, который придёт к ней после выпуска новостей. — И вы не стали смотреть, что на ней? — спросил Дональд. — Нет, — смеясь, ответила Эмили, — Несмотря на то, что я журналист, я — честный человек. Мне и так достался эксклюзив, а та информация, что на флешке — личная, так там было написано. И адресована она уже не мне, а другому человеку… Рэддингтону. — Но, я же — не Рэддингтон! — Там было написано, что любой человек, кто бы это ни был, придет от него, и, стало быть, информация попадет в нужные руки. — Да, что ж, всё верно. Где же эта флешка, она с Вами? — с нетерпением спросил Дональд. — Нет, флешка у меня дома. Я не знала, как быстро со мной свяжутся, и на работе не хотела бы оставлять столь ценную вещь. — Эмили, мне очень жаль, но поймите меня правильно, там может быть чрезвычайно важная информация. Наверное, нам стоит поторопиться. — Да, но мне стоило хотя бы попытаться, — с нескрываемым разочарованием произнесла Эмили, и выложила флешку на стол перед Ресслером. — Прощайте, Дональд! — Эмили быстрым шагом направилась к выходу из пиццерии. Пока Дональд оплатил счет, она уже успела поймать такси, и уехать. Дональд также поспешил поймать такси и отправиться в сторону новой резиденции Рэддингтона. Да, он почувствовал себя дважды идиотом. Ему очень хотелось догнать Эмили, она совершенно не заслуживала такого обращения. Как только он передал флешку Рэду, доложил по телефону информацию Куперу. он позвонил Араму и своей просьбой немного удивил его. Арам довольно быстро нашел адрес мисс Ленгсфельд, и отправил его сообщением Дональду. — Мне кажется, нашему Дональду понравилась девушка, и он даже воспользовался своим служебным положением, чтобы узнать её адрес. Я так рад за него, — возвращаясь в свою спальню, сообщил Арам своей девушке. Его девушка, воплотившая в себе всех красавиц из восточных сказок, нежно увлекла его в постель, по направлению к которой они продвигались, когда раздался звонок Дональда. Она и не думала его упрекать за эту недолгую отлучку. Самар тоже была рада за Дональда, хоть он и… та еще заноза.