Только ты

Стройная, немного нескладная девушка не привлекала особого внимания к своей скромной персоне в толпе посетителей кофейни. Её распорядок дня был строг. Она в принципе была строга к себе: не позволяла ничего лишнего. Годы учебы в медицинской школе выработали у неё четкие правила. Чтобы успеть многое, нельзя размениваться на мелочи. Она училась с особой целеустремленностью, так как до неё в их семье никто не получал столь блестящего образования. Ей же представилась такая возможность, благодаря своей упорной учебе в школе, она получила стипендию, и методично приближалась к поставленной цели. За время учебы Кейти растеряла всех своих друзей, утратила связь с родными. Волновало ли её это? Ничуть. Но, как это иногда бывает, добившись желаемого, человек вдруг утрачивает интерес к профессии. К моменту окончания учебы она утратила интерес к шумным вечеринкам. Потом к суете приемного покоя. Работа патологоанатомом поначалу её завораживала. Но когда она осознала, что находится большую часть времени с неживыми людьми, и уже не может им помочь, ей стало немного грустно. Не впадая в панику, она расширила свои горизонты и уровень образования, и решила посвятить себя воспитанию детей. Так, Кейт нашла свое призвание в работе няни. Она нравилась и своим воспитанникам, и их родителям. В ней всегда чувствовалась абсолютная уверенность, твердость. Её склонность к перфекционизму сыграла с ней злую шутку. Она полностью отдавалась своей работе. Гордилась любыми, даже незначительными успехами детей, вкладывая в них всю свою страсть к наукам, к искусству. Довольно тяжело потом расставалась с подопечными. Так случилось, что очередная её работа стала смыслом всей её жизни. Это произошло совершенно естественным образом. То, что позднее ей пришлось принять предложение этого странного человека, казалось ей совершенно логическим решением ради помощи её малышке. Кейт оказалась способна на такую жертвенность, но, кажется, не осознавала этого, а просто блестяще приспособилась к этим обстоятельствам. Со временем она даже начала получать некое удовольствие от того, что ей не приходилось чувствовать себя стесненной в средствах. Приятно быть элегантной, со вкусом одетой женщиной средних лет. А особенности работы — с ними она быстро примирилась. При этом она выполняла свою миссию, исполняла обещание, данное когда-то дорогому человеку. Одним словом, до недавнего времени она считала бы свою жизнь, как миссию, выполненной с блеском. До того момента, как задуманный ею план побега Элизабет от «монстра», подвергающего её жизнь бесконечным рискам, с треском провалился. Когда ей пришлось признаться этому «монстру», что она вознамерилась пойти против его власти. Наверное, случилось это потому, что, несмотря на все внешние признаки, соответствующие прилипшему к ней псевдониму «мистер Каплан», под этим строгим пальто из стопроцентной викуньи билось сердце обыкновенной хрупкой женщины, уставшей от многолетних бесконечных переживаний. Тяжело было оставаться в стороне и просто наблюдать, как ей казалось, за ошибочными решениями Рэддингтона. План не сработал. По-прежнему ситуацию способен был исправить только этот странный человек, которого она и любила, и ненавидела одновременно. Она не питала никаких иллюзий, зная, как поступает Рэддингтон с теми, кто его предал. И все же, ей хотелось рассчитывать на особое отношение к себе, а не на банальный выстрел в голову. Придя в себя там, в этом красивейшем местечке, «недвижимом эквиваленте единорога» любезно предоставленном в вечное пользование её бездыханному трупу, она поняла, что её ангельскому терпению пришел конец. Далее она запустила цепь событий, которая едва не привела империю Рэддингтона к разрушению. Мистер Каплан должна была чувствовать себя отмщенной. Но, всего этого ей казалось мало. Она вдруг вообразила себе, что Маша-Элизабет должна узнать все страшные тайны, от которых ее всю жизнь оберегали. Ей казалось несправедливым, что её ненаглядная крошка, незаметно превратившаяся во взрослую девушку, и успешного агента ФБР, может находиться рядом с этим странным, опасным, ужасным монстром. Так, она в бессильной злобе, постоянно угнетаемая болями от старого ранения в голову, извлекла на свет всё, что могла, чтобы покончить с ним навсегда. Отказывалась понимать поведение и решения Элизабет. Так мистер Каплан оказалась на мосту, лицом к лицу со своим бывшим другом. Она понимала, что игра проиграна. В очередной раз Элизабет отказалась встать на её сторону. В Рэддингтоне она сейчас видела лишь врага, отказываясь замечать его раскаяние, его желание решить всё, не прибегая к крайним мерам. Поэтому видя, как его рука опустилась во внутренний карман, она уже не вздрогнула. Она дрожала уже беспрестанно, от пронизывающего весеннего ветра, от проходящего эффекта лекарств, от всего. Она думала в этот момент опять же только о бедной девочке Маше, которая, возможно, так и не узнает всей правды. А ведь она так постаралась приблизить её к этому. Рэддингтон аккуратно достал из кармана телефон, набрал номер, и не торопясь протянул его Кейт. — Никакие разговоры нам уже не помогут, Рэймонд, — тихо, но твердо сказала мистер Каплан. — Да, я понимаю. Но просто возьми трубку, и выслушай, — абсолютно спокойно попросил Рэд и сделал пару шагов навстречу. Мистер Каплан осторожно поднесла трубку. — Здравствуй, Кейти! Этот голос Кейт могла бы узнать и через сто лет. Она помнила их последний разговор, фоном которому служил монотонный морской прибой. Голова закружилась, она пошатнулась. С другой стороны моста к ней подбегал Дембэ, и он успел подхватить её. Ответить призраку в телефонной трубке Кейт уже просто не успела, потеряв сознание на какое-то время.