Только ты

После нескольких дней жизни почти в раю, Элизабет с трудом представляла себе возвращение к повседневности. Оказалось, что Рэддингтон решил сгладить самые неприятные моменты. Для этого вещи Элизабет и малышки из их дома были собраны и вывезены в новый дом. Это немного её успокоило, так как случайно встретить Тома за этим занятием было бы неприятно. Вообще ничего не хотелось бы ему объяснять, кроме того, что она уже сказала. Поскольку Элизабет была довольна няней Марией, её известили, что нужно будет приходить на работу по новому адресу. Также была озвучена существенная прибавка к зарплате. К тому же, няне предложили занять комнату в домике для прислуги, чтобы не возникало сложностей, когда нужно задержаться с малышкой в вечернее или ночное время. Дом, куда они вернулись после путешествия, был довольно внушительных размеров. Главное его достоинство, пожалуй, состояло в наличии охраняемой территории, как и обещал Рэддингтон. Это напоминало Элизабет, что существует какая-то угроза. С другой стороны, если она будет жить в доме, не огражденном высоким забором, и делать вид, что ей ничего не угрожает, угроза не исчезнет. Вечером она успела оценить просторный холл, уютную кухню, спальни для них и Агнес. Осматривать остальные комнаты она уже была не в состоянии. Единственное, что Рэддингтону было не под силу отменить — это был понедельник, и новый рабочий день агента Элизабет Кин. Здесь всё было привычно, и сегодня это постоянство радовало. Самым нетерпеливым она не в силах была отказать — Самар Наваби не сводила с нее глаз. После коротких приветствий, они уединились в уголке Лиз, оставив мужчин, благоразумно делающих вид, что им понятно, что девочкам нужно поговорить.  — Агент Элизабет Кин, каково это — жить с человеком, которого изучала в Квантико? Как ты себя чувствуешь? — тоном заговорщика, улыбаясь, спросила Самар. — Двоечницей я себя чувствую! — откровенно ответила Лиз, — Он совершенно не тот монстр, каким его все представляют. — Да, для тебя, конечно, он не монстр! — Самар, я всё понимаю. То, что я не хочу об этом думать, не означает, что его репутация поменяется вот так, вдруг. Но ведь ты тоже знаешь его? Ты же видишь, что этот человек никогда не причинит зла тому, кто этого не заслуживает. Да, я понимаю, что никто не может подменять правосудие, — довольно уверенно продолжала Элизабет, — но… — Знаешь, это даже сложней, чем полагаться на правосудие, самому принимать решения, — перебила её Самар. — Мне приходилось. Это ужасно! Даже если в тот момент ты думаешь, что действуешь правильно. Одно из таких решений я приняла, стоя рядом с Рэддингтоном. И его близость… она придала мне силы. Так что, знаешь ли, я тоже испытываю к этому человеку чувства, далеко не те, что должен чувствовать агент ФБР к преступнику. — То, что ты сказала — это так верно, он именно такой человек, который способен дать тебе ощущение каменной стены, за которой можно укрыться! — с облегчением вздохнула Лиз. — И еще раз напоминаю: я узнала, что жутко ревнива, так что какие такие у тебя чувства? — с иронией устроила допрос Элизабет. — Лиз, нет, нет, не настолько, чтобы тебе было о чём переживать! Тем более, у меня есть за кого бороться. А Рэддингтон, несмотря на то, что видел меня в момент слабости, уверена, никогда не будет напоминать об этом. Как бы это ни парадоксально звучало, он больше джентльмен, чем иной англичанин. — Вот видишь, значит, ты не будешь смотреть на меня, как на сумасшедшую, если я тебе скажу, что… совершенно без ума от него! Извини, хватит обо мне. Как твои дела? — К сожалению, никак. Просто не знаю, в чем дело. Эта блондинка, которую мы арестовали в прошлый раз, ты не поверишь, у нее хватило наглости опять явиться к Араму, как ни в чем не бывало! — Как? И что же Арам? — Арам тоже, к несчастью в данном случае, джентльмен, и не может выставить на улицу женщину, которая готова раздеться прямо на его пороге. — Но это же глупо, как можно ей доверять? Господи, я скажу ему, что это ужасная глупость! — возмутилась Элизабет. — Нет, прошу тебя, не нужно! Не выдавай меня, что я с тобой поделилась. — Надеюсь, он сам довольно скоро всё поймет. К тому же, неизвестно, а если она опять кем-то подослана? — Да, не удивлюсь. Но Арам сейчас видит только то, что она хочет, чтобы он видел. А выглядит он сейчас так, будто подростку впервые попал в руки журнал «Плейбой». Элизабет сдержала слово, и ничего не сказала Араму. Но он мог почувствовать её неодобрение в том, как она была с ним сегодня серьезна. Арам понял, что Лиз в курсе возвращения его маленькой пассии-крота. К концу дня это молчаливое осуждение в комплекте с назойливыми звонками лже-Элис сделали своё дело: Арам начал сомневаться в том, что всё это хорошая идея. Да, ему было приятно внимание такой интересной девушки. Хотя её настойчивость, она его немного обескураживала. Не такой, не такой был его идеал женщины, вот в чем заключалась правда! Он ругал себя сейчас, что так глупо оттолкнул Самар своим недоверием, когда она заговорила о своих чувствах. И изо всех сил придумывал вескую причину, чтобы отказаться от нежеланного ужина. И… ничего не мог придумать. Если бы не спасительное распоряжение Купера о том, что сегодня ему понадобятся его услуги для проверки кое-какой информации, вечер был бы испорчен бесповоротно для двоих — и для него, и для сходящей с ума от ревности Самар. Элизабет смотрела на них, и ворчала про себя «Что они творят? Сколько можно делать вид, что вам все равно?» Но, поскольку агента Кин и агента Наваби Купер не задержал, они отправились домой. Элизабет не терпелось «вить своё новое гнездышко», как они условно обозначили свой план с Рэддингтоном на сегодняшний вечер, и на все ближайшие. О планах Рэддингтона на день она знала немного. Она решила, что просто не имеет права начинать их «совместное проживание» с таких банальных вещей. Нет, в их жизни не будет места никакой обыденности! Рэддингтон с момента ухода Элизабет на службу был занят розыском бывшего «мужа» Лиз. Чем быстрее он разберется с этим, тем лучше. Задача оказалась не столь сложной, но поговорить в этот же день им не удалось. Том находился на задании за пределами страны, связь с ним была недоступна. Досада от этого немного портила Рэддингтону настроение. Купер тем временем вызывал к себе Арама, где и изложил задачу, которую ему предстояло решить. Говорить об этом было немного неприятно, но разговора было не избежать. Купер попросил выяснить, откуда в последние дни проходили звонки с телефона агента Элизабет Кин. Арам уже в самом начале почувствовал, что раз этот вопрос возник, то ответ на него будет неожиданным. О результатах проверки Купер попросил никому не распространяться. Впрочем, излишне было это говорить. Купер спас его от навязанного свидания с источающей непрерывный позитив лже-Элис, за что Арам был ему признателен. Звонки с телефона Элизабет Кин были зафиксированы из самой южной точки штата Флорида - Ки Уэст. При этом ни одним официальным рейсом агент Кин не воспользовалась, значит, она воспользовалась частным самолетом. Купер выглядел несколько озадаченно, но Араму он сказал, что не видит в этом ничего неожиданного. — Мы всегда знали, что мистер Рэддингтон появился у нас ради Элизабет Кин. Нужно будет поговорить с Элизабет. Уверен, она все объяснит. Элизабет накануне решила, что некоторые вещи не изменятся: она будет добираться до работы и с работы самостоятельно, без какой-либо охраны. Рэд выслушал это решение молча. Но для себя отметил, что её будут сопровождать, незаметно для нее. Пусть думает, что хочет. Лиз привычно выехала из гаража «почтового отделения», включила радио, и направилась в сторону нового дома. На светофоре, когда она опустила правую руку на подлокотник, она вдруг услышала тихий знакомый голос с заднего сидения: «Лиз, не пугайся, прошу тебя!» Конечно же, она вздрогнула от неожиданности. Загорелся зеленый свет, и ей нужно было продолжить движение. — Как ты здесь оказался, Том? — с раздражением спросила Лиз. — Я решил, что твоя охрана может не подпустить меня к тебе. А поговорить нам нужно. — О чем? Я в прошлый раз сказала тебе, что нам нужно расстаться. — Да, и я видел, как вы уезжали вместе с Рэддингтоном. Но, видишь ли, кроме нас есть еще наша дочь, Агнес. Знаешь, я столько пережил в последнее время. Я не хочу, чтобы она повторила наши судьбы — металась полжизни в поисках настоящего отца. — Том, ты уверен, что хочешь говорить об этом сейчас? — спросила Элизабет, увидев в зеркале заднего вида лицо Тома, напоминающего лицо боксера после тяжелого боя. — Что с тобой случилось, тебе нужен доктор, а не я. Давай, я отвезу тебя… — Нет, мне не нужен доктор. Я в порядке. Я хочу говорить об этом сейчас! — Хорошо, — согласилась Элизабет и припарковалась у ближайшего открытого кафе. — Пойдем, возьмем по чашке кофе, и поговорим обо всем спокойно. — Но как же люди Рэддингтона? — засомневался Том. — Они же доложат ему обо всём. — Неужели ты думаешь, что я сама не расскажу ему? Идем. Том сидел напротив Элизабет, и вид его впрямь вызывал вопросы. Элизабет даже стало жаль его. Немного. Но это всегда был его выбор. — Том, для начала, я хочу сказать тебе, за что я тебе благодарна: за то, что ты поддерживал меня, признался в убийстве, в котором обвиняли меня. Еще за то, что когда-то мы хотели усыновить ребенка. Скажи, ты, правда, хотел, чтобы мы усыновили ребенка? — Да, Лиз, я очень этого хотел. — То есть ты хотел, чтобы у нас был общий ребенок, и не важно, что не мы были бы его биологическими родителями? — Да, Лиз, это было наше решение, вот что было важно, мы хотели стать ему настоящими родителями. Не понимаю, к чему ты клонишь? — возмутился Том. — Значит, ты любил бы этого ребенка, даже если бы он не был твоим? — Лиз, я не понимаю, зачем говорить о том, от чего ты отказалась? Слава Богу, есть теперь наш ребенок, что тут еще обсуждать? — Том, мне очень жаль говорить об этом, но… Агнес не твоя дочь — собравшись с духом, медленно проговорила Элизабет, — Я не сказала тебе правду, потому что не знала, с кем ей будет безопасней. Тогда мне казалось это лучшим вариантом. Ведь ты так хотел быть хорошим отцом. Извини, но сейчас я понимаю, что не стоило… — Лиз, признайся, ты сейчас говоришь неправду, чтобы только избавиться от меня! — возмущенно начал Том, — Как ты могла? Ведь я же помню тот день, когда ты сказала мне, что беременна, что у нас будет ребенок, и… — Да, Том, прости меня, прости за эту ложь. Но сейчас я говорю правду. — Как ты могла, зачем? Я так полюбил нашу малышку, а сейчас… Ты чудовище, Лиз! — Ну, знаешь, если на то пошло, все мы тут те еще чудовища, — продолжила Элизабет, — Ты тоже не отличался временами особой откровенностью! Так что постарайся все же меня простить. Я тебя уже простила. Мы все не были ангелами. В это время она услышала звук тормозов, и увидела знакомую машину. Из нее вышел Рэддингтон и быстрым шагом направился в их сторону. — Здравствуй, Том. До свидания, Том, — коротко бросил на ходу Рэддингтон, — Элизабет, мы уезжаем. Тебе стоило поехать прямо домой, я волновался, — и, взяв Элизабет под локоть, довел её до машины. Уже в машине Элизабет дала волю слезам. Ей было невыносимо чувствовать себя подлой обманщицей, даже перед Томом. Неважно перед кем. Она не хочет больше лгать! Это так ужасно! Она успокоилась только дома. Рэд налил ей чего-то крепкого, она выпила, как горькое лекарство. Усадил в кресло, закрыл пледом. Тепло приятно обожгло всё внутри, и она понемногу начала успокаиваться.  — Если бы ты там не появился, я бы расплакалась прямо перед Томом! Я так тебе благодарна, Рэймонд, — наконец-то придя в себя, смогла сказать Элизабет. — Ты впервые назвала меня по имени, Лиззи, это уже о чем-то говорит, или мне показалось? — улыбаясь, спросил Рэддингтон. — Нет, это тебе не показалось! — освобождаясь от пледа, сказала Лиз, — Дай мне руку, и пойдем со мной, немедленно! — Что это, приказ, агент Кин? — А что, ты хочешь, чтобы я умоляла тебя? Впрочем, только скажи, что ты хочешь? — Лиззи, с недавних пор у меня осталось не так много не исполненных желаний, но я подумаю, — сказал Рэддингтон, открывая дверь спальни и увлекая за собой свою Лиззи.