То, что могло быть

      Холодает.       В Каннареджо. В Илларии. Во всем мире.       Она знает, что будет дальше. Знает, что снег и пронизывающий ветер - это только начало. Дальше будет хуже, дальше будет конец.       В домах сейчас все чаще жгут камины - не только по вечерам, как еще пару месяцев назад, а дважды в день. В таверне людей становится все больше - там тепло и всегда горячая еда.       В порту хуже.       Она все чаще заходит в небольшую аптеку, которую открыли здесь полгода назад, - старается чем-то помочь. Впрочем, не только она - сейчас многие понимают, что если что-то случится с парнишкой-аптекарем, сумевшим остановить лихорадку, от которой полегла половина портовых… К тому же, в аптеке есть печка - варить лекарства, сушить травы - и местные здесь просто греются.       Те, кто поскромнее или кому не хочется толкаться со всеми, сидят у костров - в порту их сейчас много: горят от рассвета и до заката, согревают и освещают. Но если прийти в порт совсем поздним вечером, когда все разбрелись по домам или ночлежкам, то найти можно только обложенные камнями круги почти ровной формы.       Мириам опускается на колени перед потухшим костром — сколько таких было повсюду в прошлом? Остывших, бесполезных, не сумевших спасти тех, кто их развел…       Рука будто сама тянется к засыпанным снегом углям, касается их — сначала осторожно, словно боясь обжечься, затем собирает несколько в ладонь, с силой сжимает, надеясь хотя бы так почувствовать остатки тепла.       - И тогда придет время каяться в грехах своих и просить бога-императора о милосердии. Ибо вскоре мир умрет, поглощенный Белым Безмолвием.       - Не знал, что ты читала Книгу Света.       Мириам замирает, разжимая пальцы и позволяя холодным углям упасть на снег, и не отрывает взгляд от перепачканной ладони.       - Ты однажды сказал, что каждый чуящий должен ее знать.       Дамиан кивает в ответ - должен, да только далеко не каждый храмовник это и правда делает. Впрочем, стоит ли ждать многого от проклятой крови?       Де Вер замирает в нескольких шагах от потухшего костра, думая, что она знает, как можно отвоевать этот мир у Белого Безмолвия и того, что должно последовать за ним.