Жизнь после брака

      Стайлз выходит из машины, мягко хлопая дверью, и включает сигнализацию. Привычным движением достает пачку сигарет, вытаскивая зубами одну штучку, и с наслаждением закуривает. Он так и не бросил, хотя много раз собирался. Дым успокаивает пошатнувшиеся нервы не хуже утренней пробежки, но, к сожалению, не обладает никакими полезными свойствами. Делая последнюю глубокую затяжку, Стайлз медленно выдыхает, прикрывая глаза, и, легко оттолкнувшись от капота, направляется в офисное здание, где работает последние десять месяцев под начальством мистера Финстока.       Стайлз думал, что развод — это то, что убьет его раз и навсегда, но он ошибался. Пережить развод легче, чем постоянное присутствие твоего бывшего учителя-тренера в качестве начальника на работе. Особенно если тебе уже тридцать лет, а тебя до сих пор кличат Белинским, хотя ты уже (хм, дайте-ка подумать, сколько) девять лет, как сменил фамилию.       В светлой приёмной, куда Стайлз зашел поздороваться с невероятно милой Доротеей — секретаршей из Мексики, которая постоянно болтала с клиентами на испанском и очень удивлялась, когда её не понимали, — его застал Финсток. Хлопнув парня по плечу, начальник сразу выдал тому план поручений. Отлично, сегодня Стайлзу придётся помотаться. «Белински, ну ты же знаешь, что жизнь не сидит на месте, как ты на скамейке запасных, ха. Отправишься к моему другу Билли Джосу и вручишь ему моё приглашение на воскресный ужин». Финсток ещё раз похлопывает Стайлза по спине и улыбается. «Кстати, он специализируется по бракоразводным процессам. Захочешь развестись — обращайся прямиком к нему,» — после небольшой паузы добавляет очень внимательный начальник и идёт к себе в кабинет, напевая какую-то вирусную мелодию из рекламы туалетной бумаги, и выглядит до безобразия довольным.       Спустя почти год у Мистера Джоса ничего не изменилось. Всё тот же плакат в коридоре «Как спасти умирающий брак», и Стайлз удивляется, почему ещё никто не приписал внизу «Никак». Мистер Джос улыбается, сразу вспоминая Стайлза. Спрашивает, как здоровье, как жизнь (мысленно добавляя «после брака») и не нашел ли он кого-то себе. Стайлз методично кивает, улыбается, рассказывает, что всё прекрасно, и делится новостью, что его пригласили работать в Канаду, в Торонто, и что он уже ответил согласием. Билли так искренне рад за него, что Стайлз сначала пугается, а потом сердечно жмёт руку и говорит очень искреннее «спасибо».       Вновь куря на том же самом месте, что и почти год назад, Стайлз не чувствует себя убитым. Наоборот, ему хорошо и спокойно. Настолько спокойно, что прошедший мимо и кивнувший в знак приветствия Дерек Хейл не заставляет сердце биться быстрее. Ответный кивок не кажется ужасно тяжелым действием, да и руки не дрожат от вида бывшего родного человека.       Стайлзу нормально. До переезда остаётся меньше месяца.

***

      В Торонто жарко. Настолько жарко, что в первый месяц Стайлзу приходится убрать в дальний ящик шкафа свои клетчатые рубашки (остатки юности), накупить футболок и даже (это было трудным решением) пару маек.       Квартира, которую выделили на работе, Стайлзу очень нравилась. Относительно тихий район и окна с видом на великолепный Хайд-Парк. Идеальное место для утренних пробежек и просто прогулок. Работа Стайлзу тоже нравилась. Жесткий нормированный рабочий день финансового консультанта крупной компании давал массу преимуществ. Поэтому Стайлз, не долго думая, устроился в Университет Торонто, читать по вечерам лекции.       Жизнь определенно налаживается, когда ты не ощущаешь постоянной щемящей боли в районе груди и не просыпаешься от ночных кошмаров. В Канаде Стайлз быстро находит новых друзей. Мягкий и отзывчивый Денни — сосед с нижнего этажа и по совместительству владелец кофейни на углу дома, всегда готов поболтать и рассказать парочку смешных историй о своих клиентах (разумеется, не называя имён). Секретарь на новом рабочем месте Феликс всегда приносит кофе и безбожно подмигивает, еженедельно приглашая то в кафе, то в кино, то к себе на кино и кофе. Обворожительная преподавательница французского Оливия, которая покоряет всех студентов своей стеснительной улыбкой и истинно французским звуком «р». Стайлз прекрасно проводит с ними время, отдыхая душой и постоянно узнавая что-то новое. По вторникам и субботам созванивается с отцом по скайпу, иногда попадая на Мелиссу, которая теперь живёт у него дома, и Скотта с Эллисон, если те вдруг решили навестить родителей. Мелисса всегда спрашивает, когда Стайлз приедет домой. И Стайлз всегда отвечает, что домой не собирается, но очень по всем скучает и, конечно же, ждёт в гости. Отец тепло улыбается, и солнце в Канаде начинает светить ярче.       После рабочего дня Стайлз сидит в кафе у Денни, читает свежую газету, пьёт ароматный зелёный чай и наслаждается мягкой музыкой из колонок. Тихо звякает колокольчик, оповещая о новом посетителе, и Стайлз оборачивается, встречаясь со взглядом голубых глаз. Мужчина слегка улыбается, почти незаметно кивая, будто сомневается, нужно ли ему это или нет, и не спеша подходит к кассе. Стайлз теряет интерес к прохожему и вновь погружается в интересный мир статьи про Принца Уильяма и его несравненную жену, которые с дружеским визитом посетили Испанского короля Филиппа. Его почти сказочную идиллию нарушает покашливание и обворожительно низкий голос, который интересуется, может ли он составить компанию. Стайлз немного наклоняет голову, окидывая обладателя голоса взглядом, и решает, что ничего страшного не случится, если он почитает газету не в одиночестве. Мужчина представляется Питером и нахваливает уютную кофейню, куда забрёл совершенно случайно. Стайлз из вежливости откладывает газету и подключается к разговору. Разговаривать с Питером совершенно легко. Они обсуждают Кэтрин, которая улыбается им с газетного снимка, Торонтский университет, где Питер, оказывается, преподаёт возрастную психологию, Америку и родной Бейкон Хиллс, где Питер однажды был проездом.       Денни закрывает кафе в полночь. В это же время Стайлз и Питер прощаются, обменявшись телефонами и крепкими рукопожатиями.

***

      Оливия приглашает Стайлза в клуб, чтобы отметить свой день рождения. Её глаза горят предвкушением (потому что сестра Генри, её молодого человека, разболтала, что тот собирается сделать предложение руки и сердца), и она пребывает в прекрасном настроении, которое Стайлзу определенно не хочется портить. Он улыбается, отвечает на предложение согласием и делает пометку на пятницу.       Стоя перед зеркалом, Стайлз придирчиво осматривает себя. Он уже совсем не тот худой подросток, каким видел себя в Америке, дома. Теперь он подкаченный, жилистый мужчина со слегка выгоревшими от постоянного летнего солнца волосами и ровным загаром, которому могут позавидовать девушки с обложек модных журналов. Бежевые брюки и белая рубашка выгодно подчёркивают его фигуру, а букет цветов для именинницы и мягкая улыбка делают его моложе лет на десять. Будто ему не тридцать один, а снова двадцать. В мыслях вспыхивает образ молодого Дерека Хейла, но его тут же заменяет образ Питера. Стайлз трясёт головой и хмурится, взглядывая на часы. Пора выходить.       В кафе громко. Оливия покоряет всех своей красотой и лёгким красным платьем. Стайлза покоряет Питер в чёрной рубашке, который улыбается и смотрит только на него. Стайлз говорит тост, целует Оливию в щеку, крепко обнимает её маму, которая растрогалась от его поздравления, и выпивает горьковатый виски. Потом ещё. И ещё. Мысли становятся туманными, тело лёгким, а язык чересчур поворотливым. Питер тоже пьёт, но он явно приспособлен к этому больше, чем Стайлз. Ещё через час более трезвый Питер решает, что Стайлзу хватит, и, прощаясь с гостями, вызывает такси.       В такси Стайлз ведёт себя некультурно. Он жалуется, что грибы были слишком горячими, виски горчило и второй трек после пятой паузы был уж слишком похабным. Стайлз обхватывает лицо Питера ладонями и долго всматривается. Питер спрашивает, что он хочет разглядеть в темноте, но Стайлз лишь отмахивается и замирает, утыкаясь в окно.       Домой они поднимаются молча. Стайлз сразу скрывается в душе, а Питер направляется шаманить на кухню. Из душа Стайлз выходит в домашней одежде, с ясным взглядом и влажными волосами. Питер окидывает его взглядом, кивает на накрытый столик около дивана и просит во что-нибудь переодеться.       Позже они сидят на диване непозволительно близко друг к другу и смотрят фильм. Пригубив немного виски, который Питер предусмотрительно взял с собой, Стайлз рассказывает про Дерека, про неудачный брак, про грёбанного психолога, про Мистера Джоса и про плакат, который заслуженно может взять первое место в номинации «уродство». Питер рассказывает про бывшую жену Коррин и дочь Малию, которой сейчас уже семь. Про то, как жена приехала из отпуска в Германии и подала на развод, никак не желая комментировать, что же приключилась с ней там за неделю. «За счастливую семейную жизнь» был следующий тост, и рюмки соприкоснулись в полной тишине.       Стайлз понял, что достаточно пьян, а рядом достаточно симпатичный мужчина, о чём незамедлительно сообщил Питеру. Тот рассмеялся, но Стайлз, не растерявшись, ловит хриплый смех губами. Они целовались как подростки, страстно, с двухсотпроцентной отдачей. Пошло и мокро, забывая обо всём на свете. Они исследовали тела друг друга с энтузиазмом первооткрывателей, ни на мгновение не отрываясь друг от друга. Стайлз отстранился, сбивчиво шепча о спальне и удобной кровати, про себя вспоминая, в каком из шкафов смазка. Питер, забывая футболку на диване, тянется за Стайлзом в спальню.       Одежда летит на пол. Стоны Стайлза разносятся по комнате, отражаясь от стен, и сводят Питера с ума. Руки переплетаются в неизвестном танце, ногти царапают нежную кожу, и губы целуют всё, до чего дотягиваются.

***

      Молодой месяц своим мягким светом освещает двух спящих мужчин через неприкрытые шторы.