Испанка для босса Варии.

Скариани Занзас был из тех людей, кому было глубоко плевать на окружающих. Это проявлялось во всем, в жестах, в словах, во взгляде. Взрывной характер его никто не мог сгладить. Он был сильнее большинства, и в силе видел власть. Получал от жизни, то чего хотел. Он Босс, а остальные лишь мусор. Таким он был, но проигрыш малолетнему боссу Вонголы сдвинул что-то в нём. Может, это в нем проявилась человечность, а, может, он просто вернулся к тому, каким был, кто знает. Но горькое чувство разочарования всё же оставалось грузом где-то внутри. Прибыв обратно в Палермо, первое, что сделал Занзас это напился в дрызг в каком-то элитном баре. После пятой бутылки он всё ещё стоял на ногах, после шестой перестал работать мозг, сколько он выпил потом, было ему неизвестно. Так же покрыто было мраком то, как он оказался в чужой квартире, в чужой постели и при этом совершенно один. Соседняя сторона была явно не тронута, а мозг на попытки хоть что-то вспомнить отзывался ломкой болью в голове, видимо, когда мужчина перестал соображать, ему подсунули дешёвое пойло, вернется туда разнесет весь бар к чертям, но позже. Он с трудом поднялся с кровати, подходя к окну. Вид открывался на тихую безлюдную улицу с высоты примерно пятого этажа. Дома одинаковые и типичные для Италии. Хоть что-то. Скариани криво усмехнулся, наконец, оглядывая комнату. О том, что владела комнатой девушка, говорил небольшой комод, на котором лежала косметика. Большой рабочий стол, к которому подошёл Занзас, осматривая листы с документами, рисунками, кучей ручек и карандашей, стоял недалеко от кровати и занимал больчшую часть пространства. Про себя отметил, что рисунки ничего так, хотя ценителем он не был, покупая дорогие картины лишь как признак достатка его и Варии в целом. Шкаф, двуспальная кровать, на которой он проснулся и всё. Мебели было по минимуму, но хорошая отделка и вся комната в целом говорили о том, что стиль у хозяина есть. Не было роскоши, к которой Занзас привык, но что-то в этом ему было близко. Темные оттенки ли это или же что-то другое, точно сказать Занзас не смог бы. Проходя дальше по квартире, он без труда уловил шорохи. Дойдя до источника этих звуков, перед ним предстала небольшая кухня, современно отделанная, более светлая, но не изменяющая хозяйке в преобладании тёмных цветов. А за небольшим столом, в профиль к нему сидела совсем уж молоденькая, на вид лет пятнадцати девчонка. Просторная рубаха не давала рассмотреть её фигуру, но Занзасу и так было понятно, что к типу женщин, которых он предпочитал, она не относиться. Короткие до плеч волосы тёмного, но не чёрного цвета. Небольшой, вздёрнутый нос, на котором расположились очки в чёрной оправе. Пухлые, с такого ракурса, губы. В левом ухе, на которое мужчине был открыт обзор, было две серёжки-гвоздика и наушник, из-за которого она и не услышала приближение гостя. Девчонка сидела за столом, время от времени отпивая из кружки кофе с молоком, и что-то печатала на небольшом ноутбуке. Стук клавиш отдавался болью в голове босса Варии, а полное отсутствие внимания малолетки, которая должно быть знала ту, которая привела его сюда, раздражало, точно так же как и отсутствие оружия. Где он его потерял неизвестно, после того количества выпитого он не вспомнит скорее всего. Сделав несколько шагов, он вырвал аппаратуру из уха девчонки. - Мусор, где я? И кто ты такая? - он привычно сдвинул брови, тяжёлым взглядом смотря в золотистые глаза. Личико слишком детское и милое, не вызывало в нём привычного раздражения, хотя и других чувств пока тоже не вызывало. Ко всему увиденному до этого, добавились большие глаза за стёклышками, кажется, специальных очков для работы за компьютером, овальное лицо, густые и аккуратные тёмные брови, и всё-таки пухлые губы. Занзас оценил, лет через пять она станет ещё более привлекательной, возможно даже в его вкусе будет. Пока еще слишком молода, поспешно решил мужчина, дожидаясь ответа. - Доброе утро, это во-первых. Во-вторых, это пригород Палермо, если вы забыли, вы в моей квартире. Из этого следует, что я хозяйка квартиры. А уж если быть совсем откровенной, то моё имя Алисия Рей. И раз уж разговор дошёл до этой части, то будьте добры представиться в ответ, - голос мягкий и спокойный, с небольшой иронией и чем-то ещё неуловимым. Говорила она не нахально, ясно понимая, что мужчина перед ней обладает силой, только и сама она показывала свою стойкую натуру. - Скариани Занзас. Так говоришь, ты хозяйка квартиры, а не слишком ли мала, чтобы одной жить? - в то, что перед ним полноправная хозяйка квартиры верилось с трудом, однако смелость девчонки он оценил, хотя и делать каких-либо поблажек не собирался. - Документы показать? - она понимающе хмыкнула, - И двадцать два года, самый возраст для того, чтобы жить одной. Вы присаживайтесь, я подам воды и таблетку. Быть может даже завтрак, если вы проявите терпение, сеньор Скариани, - Алисия плавно поднялась, и точно так же стала передвигаться по кухне, предоставляя гостю обещанную воду и аспирин. - Значит двадцать два, - с сомнением прохрипел Занзас, принимая поставленную перед ним чашку и медикаменты. Верилось в возраст её с трудом, но непоколебимая уверенность, что сквозила в голосе, не позволила усомниться в правдивости слов. Неторопливые движения её фигуры на удивление не раздражали, как это было обычно в Замке Варии. Стройные ноги в тёмных джинсах, всё же выдавали её примерную фигуру. Ростом Алисия даже не доходила ему по плечи. Слишком всё в ней было миниатюрным. И Скариани невольно хмыкнул, на языке вертелось имя Дюймовочки, но высказывать он был не намерен этого. Аспирин подействовал, и, уже поедая яичницу, Занзас отметил своё странное поведение, однако заморачиваться не спешил, следом пришли здравые мысли и вопросы, которые он тут же задал сидящей напротив девушке, которая продолжала что-то печатать. - М? А вы не помните? Ну, в три часа ночи я возвращалась от подруги, и по пути на одной из улиц, какие-то идиоты, что решили вас ограбить, были вами избиты. Однако, вы хоть и были в состоянии проучить неудавшихся грабителей, языком владели плохо, поэтому я не смогла вызвать вам такси до вашей обители. Пришлось привести вас к себе, ходили вы тоже неуверенно к слову. Ну вот в общем-то и всё. Вырубились вы мгновенно, что и неудивительно. - Хочешь сказать, что просто так и без каких-либо намерений привела к себе домой мужика? Не зная ни имени, ни рода занятий, - мужчина сощурился, смотря ей в глаза. - Можете назвать это глупостью, я зову состраданием. А так, да. Именно так я и поступила. Хотя бы из соображений, что вскоре бы вернулись ваши неудавшиеся грабители, но уже с подкреплением. А вы безоружный и пьяный. Наутро от вас остался бы лишь остывший труп. А я бы не хотела, чтобы лишь по вине моего бездействия произошло бы нечто подобное. - То есть, когда ты меня встретила, я был без оружия? - она кивнула, хотя и удивилась вопросу. Но задавать встречный не стала. - А телефон? - Разбит вдребезги, он в прихожей вместе с вашим пиджаком, - Алисия поднялась, убирая со стола грязную посуду. - К слову, только он и был. Если не верите, могу позволить обыскать свои вещи, на звание воришки не претендую всё же. - На том разговор закончился. Девушка помыла посуду, и вновь занялась делами, даже не провожая гостя до двери. И сам Скариани ушёл по-английски, забрав свои вещи. Благодарить было не в его характере, хотя её, так называемое, сострадание он оценил. Но разве признается в этом? Риторический вопрос. Да это было ему и не важно. Она лишь одна из множества маловажных, проходящих через его жизнь людей. Алисия Рей двадцатидвухлетняя испанка, родом из небольшого приморского городка Таррагоны, что был расположен южнее Барселоны, уже четвертый год жила в Палермо на Сицилии. Год назад она открыла небольшую кофейню, которая благодаря стараниям девушки окупила себя через четыре месяца после открытия. Многосторонне развитая, она не бросала подработку по специальности, на заказ для богатеньких клиентов делая эскизы домов, их внутренний дизайн и другие мелочи в архитектурной сфере. Клиенты жаловались редко, а трудоёмкая работа и бессонные ночи оправдывал гонорар. За деньгами она хоть и не гналась, но и испытывать неудобств не любила, хотя кто из нас подобное любит. Спокойная и располагающая к себе людей, она всё же предпочитала одиночество и тишину, со своей стороны трудно сходилась с ними. Друзей у неё было мало, пересчитать можно было на пальцах одной руки. Жизнь в отдаленном районе Палермо полностью устраивал её. Отсутствие ухажеров в виду её незрелой внешности и высокого интеллекта, ничуть не расстраивало, ещё в четырнадцать лет она поняла, что время для отношений должно настать лет в двадцать пять, когда она сможет устойчиво стоять на ногах, иметь всё, чтобы быть в случай чего независимой от любимого мужчины. Родители поддерживали любые её мысли, радуясь такому ясному взгляду на жизнь. Хотя после у неё позднее всех началась ломка характера, всё же в чём-то она была запоздалой. И вот, сейчас сидя в своей кровати, проверяя счета и документы, впервые в своей жизни она ощущала давящее чувство в груди. То, которое люди зовут влюбленностью. Симпатии были, но до такого всё же не доходило. Иррациональность происходящего напрягала Сию, привыкшую поступать так, как велит сердце, но при этом успевая думать головой. Скариани Занзас вызвал в ней такую бурю эмоций, что её едва не сбило с ног при виде алых глаз в момент, когда он лихо сломал руку нападавшему. Впрочем, может, это был и ужас. Хотя такое вряд ли могло быть, на её глазах не раз что-то кому-то ломали кузены. Испанка чувствовала эту внутреннюю силу, которая шла от Занзаса даже в тот момент, когда он просто ел. И это влекло. Выписав очередную сумму денег на новый аппарат в кофейню, Алисия откинулась на подушки, сжимая челюсти едва не до боли, лишь бы привести сердцебиение в норму. Когда всё же вышло, она устало оттолкнула ноутбук. В мыслях пронеслось, что другого такого мужчины она не встретит, а следом за ней другая, слава Богу, что не встретит, он опасен. Это тоже она поняла в ту же ночь и в тот же день. И успокоив с горем пополам разбушевавшиеся эмоции она, наконец, смогла уснуть. Вторая встреча была неожиданной для обоих. В резиденции Вонголы, в кабинете хранителя грозы Ганаучи. Девушка, сдавала заказ на загородную виллу, а Скариани вернулся с задания, неся в руках документы, которые должен был добыть. В этот раз, Алисия была в деловом ярко-синем костюме, подчёркивающем её ладную, хоть и подростковую, фигуру, на каблуках и с лёгким макияжем. Занзас же был в Варийской форме, которая немного испачкалась кровью врагов. Он без труда узнал девушку, хотя и прошёл почти месяц. Что уж было говорить о том, узнала ли сеньора Рей мужчину. Слишком запоминающаяся внешность, при всём том, что неделю её мучали мысли о нём. Но времени не было ни у неё, ни у него. Поэтому встреча осталась лишь мимолетным мгновением и запоздалой мыслью Занзаса, что Алисия хороша собой, когда не в безразмерной рубашке. Сия отметила про себя его принадлежность к мафии, но испуга не испытала. Мафия и Сицилия это неразрывно связанные звенья. Она была готова к чему-то подобному, когда изъявила желание переехать сюда. Третья встреча их состоялась поздно вечером в её кофейне. Цель, за которой охотился личный состав Варии, была постоянным посетителем. Мужчина старше сорока лет, гладко выбритый, но полноватый и противный на лицо, с вечно брезгливым выражением лица ужасно раздражал молодую хозяйку, ещё больше раздражали его поползновения в её личное пространство. Молодая бариста Селестия, с каменным лицом обслуживала мужчину, в то время, как Сия рядом за столом решала очередные вопросы касательно обеих своих работ. Известный в криминальном мире наркоторговец, который по достоверной информации занимался не только наркотиками, но и незаконной продажей органов, оружия и информации, Радриго Росси. В этой кофейне ему более всего удобно было проворачивать свои грязные сделки, к тому же молодая Алисия Рей не оставалась без его внимания, он строил далеко идущие планы на девушку, как на свою любовницу. Даже несмотря на явную не приязнь с её стороны Радриго ставил ставку на деньги, ведь молодым только этого и надо, как-то же эта прохвостка обзавелась кофейней, мысль, что девушка честным трудом заработала деньги на это, он отмел сразу. Знала бы об этом Алисия, не церемонилась бы на холодную вежливость. Наконец Росси увидел своего клиента, уходя к нему за столик и оставляя девушек одних. В этот вечер в кофейне помимо Алисии, Селестии и Радриго с его клиентом, было всего два посетителя, молодая журналистка, любившая после работы посидеть в приятной атмосфере и подумать над статьёй в своём модном журнале, да старичок за шестьдесят, в это время всегда заказывающий себе чашку зеленого чая. И атмосфера была относительно спокойна, до тех пор, пока клиент не передал конверт Росси. Громко войдя в здание, Занзас с Супербии, быстро пересекли расстояние до мужчин. В следующую секунду прогремел крик и выстрел, задело люстру. Точным ударом тупой стороной меча Скуало вырубил стрелявшего безымянного мужчину, а Занзас приставил дуло к виску толстяка. Журналистка закричала в ужасе, сползая под стол. А старик с железной выдержкой и явно армейской выправкой даже не вздрогнул. Селестия, последовала примеру журналистки, прячась за барную стойку. Алисия лишь вздрогнула, бросаясь к месту заварушки. Рациональность отказала, перекрытая страхом за кофейню и её посетителей. Всё же, она девушка и бывает не логична. Испанка кинулась не глядя, вклиниваясь между Занзасом и Росси. Бешеными глазами, полными негодования, злости и страха, она запоздало узнала мужчину. Только собираясь высказаться по поводу происходящего, девушку бесцеремонно прервали. Это был Радриго, который в страхе за свою жизнь схватил сеньору Рей, приставляя дуло небольшого пистолета к её виску. - Я застрелю её, только попробуйте двинуться! - Писклявый от страха голос Росси, привел девушку в чувство, но двинуться ей не дали. Супербии заорал так, что стёкла здания слегка завибрировал. - Ты, мусор, думаешь, нам есть дело до этой бабы?! Да плевать мы хотели, - его прервал Занзас. - Молчать, мусор, - едва не прорычал мужчина. Скуало с удивлением и негодованием уставился на босса. Он не забыл, что Алисия спасла ему жизнь, и сейчас он может поквитаться с ней. Взгляд её переменился, став отчего-то спокойным, внимательным, следил за метаморфозами происходящими сейчас с ним. Так спокойно, будто не она сейчас находиться на грани смерти. - Чего ты хочешь, мусор? - Радриго гадко ухмыльнулся, чувствуя в своих руках превосходство над самим боссом Варии. - О, неужели великий и сильнейший босс Варии, выполнит мои указания? - Занзас скрипнул зубами, впиваясь яростным взглядом в Росси, но кивая. Наркоторговец засмеялся, выводя Скариани из себя до той степени, когда его шрамы начинают разрастаться. Во взгляде Алисии он заметил удивление и недовольство. Кем же? Неужели им, Занзасом? Это он сейчас щадит её жалкую жизнь, выслушивая этого мерзавца. Однако, прошло пару секунд, прежде чем он понял, к чему был тот взгляд. Девушка резко дёрнула головой, ударяя Росси прямо в нос, благо рост на каблуках позволял, да и сам мужчина был значительно ниже того же Скариани. Каблуком резко наступила на ногу, скулящего преступника, и с разворота коленом ударяя прямо в пах. В агонии боли тот заорал падая на колени. Алисия ощущала сладостное, пусть и мелочное чувство отмщения, эту свою черту она знала и принимала. Да ещё и нервы его приставания потрепали ей знатно. Правой ногой она ещё опрокинула его подальше от столика. Всё же хорошо, когда у тебя есть кузены, которые хороши во многих видах единоборствах. Росси кричал раненой белугой, пистолет ещё в момент первого удара откатился по полу метра на три. Сии хотелось ещё пару раз его пнуть побольнее, но портить хорошие каблуки не хотелось. Да и не тот, он человек, о кого бы она марала руки. Снова мстительность проявила себя, на всё в этом кафе, и, быть может, в мире, он смотрел с брезгливостью. Пусть почувствует на своей шкуре. - Стерва, да я же тебя закопаю, я же, - речь его успокоил удар ногой, возобновился крик. - Эй, мусор, обоих отсюда выволок и на базу, - Скуало вновь разразился криком, но приказ выполнил. Занзас был, мягко говоря, удивлён. Всё же не всякая женщина в момент опасности может хоть что-то предпринять. А эта сотворила то, что не каждый мужик решился бы сделать. Мало того, что полезла в вооруженную разборку, так ещё по сути её и предотвратила. Сумев остаться почти спокойной и невредимой. - Селестия, немедленно принеси нашатырь и совок со щеткой, нужно убрать осколки люстры, - она уверенно прошла по помещению в сторону журналистки, которая от переизбытка страха всё же потеряла сознание. Усадила её безвольное тело на диванчик, пока бариста принесла нужное. - Господин Санрини, приношу извинения за причиненные неудобства, а в знак этого мы предоставим вам любые услуги, не взимая платы, я настаиваю, - старик по-доброму усмехнулся в усы. - Я бывал и не в таких передрягах, не за что тут просить прощения, но с вами спорить ведь бесполезно, Алисия. - Рада, что вы понимаете, - девушка улыбнулась уголками губ, открывая принесенный бутылёк с аммиаком и поднося его к носу рыжеволосой журналистки. Спустя минуту Сия принесла точно такие же извинения и ей, обещая бесплатно угощать месяц. Девушка извинения приняла и даже восхитилась смелостью и хладнокровием, проявленным хозяйкой кофейни. Хотя всё же подобное давалось ей с трудом, если присмотреться, можно было увидеть, как трясутся её руки. Всё это время Занзас сидел за одним из столиков. Он, наблюдая за темноволосой, заново оценивал и что-то взвешивал, удивлялся сам себе. Относиться к ней как к обычной прохожей он не может. Что-то в ней было, яркое и примечательное, что заставляло прокручивать образ златоглазой девушки раз за разом с их первой встречи. В том числе и поступки, которые она совершала, едва ли думая головой о своей безопасности. Посетители разбрелись, Селестия тоже еле волоча ноги ушла домой. В полумраке помещения остались только двое. Занзас и Алисия молча попивали кофе, он с коньяком, она с молоком. Откинувшись на спинку мягкого дивана, Рей наслаждалась тишиной и пыталась угомонить расшатанные нервы и чувства. Занзас делал практически то же самое, лишь только его нервам уже ничем не поможешь, но это ведь мелочи, особенно для босса Варии. А ещё он думал и взвешивал, как же поступить с этой необычной девушкой. Привык брать всё силой, разрушением, а здесь это бесполезно, он понял это ещё в первую встречу на кухне. Силу чувствовала не одна Алисия, Занзас тоже ощутил тот внутренний стержень, что был в хрупкой на вид девчонке. Наконец он нарушил тишину всего несколькими словами. - Теперь ты моя, запомни это, - слова эти громом прозвучали в тишине и отдались дрожью по всему девичьему телу. Золотые глаза, до этого закрытые, распахнулись, внимательно смотря на собеседника. А потом она чуть усмехнулась, вдыхая запах кофе. - Лишь до тех пор, пока тебе этого хочется? - она вновь прикрыла глаза, черты её чуть сгладились. - Люди - не вещи, Занзас, вам стоит это понять. Если вам хочется чувствовать рядом женское тело, я не лучший вариант. Найдите ту, что будет безропотна и пуглива, которая подчинится. Я не из подобных, и вы сами это понимаете. Но вы можете найти во мне друга, если сами захотите подобного, - Сия с тоской взглянула ему в глаза, всё же это был единственный мужчина, который заставил трепыхаться внутри таким чувствам. Дура, может, раз отказывается от этого, но Сия понимала, что стать девочкой на пару, может больше ночей она не сможет. Когда он от неё откажется, она сломается. Потом, конечно, спустя время вновь соберет разрушенную душу, но это всё равно будет другая она. Алисия была согласна только на роль единственной женщины в жизни этого мужчины, пусть даже это будет лишь роль подруги. Хотя вряд ли подобному мужчине нужны друзья. Скариани ухмыльнулся её речи, что ж так он и думал. Свободолюбивая, гордая, своенравная и умная. Лишь такая может быть в роли женщины босса Варии, и своими словами она лишь подтвердила это. Дружба рано или поздно перерастет в отношения, и она будет с ним, но Занзас не из тех, кто терпеливо ждёт. - Дружба? Между мужчиной и женщиной дружба рано или поздно перейдёт на новый уровень. И я лишь сокращаю нам путь, - ему нравилось её растерянное выражение лица. Он мог дать ей то, чего у неё не было. Опору и защиту, ведь чтобы она не вытворяла, она женщина, и физически слаба. Впрочем, и она взамен даст поддержку ему, в этом Занзас был уверен. Просто потому что видел это в ней. Желание не только брать, но и отдавать. Она вдруг тоже усмехнулась ему в ответ. В золотистых глазах заплясали искры. - Если я буду вашей, вам стоит запомнить одно, я владею безраздельно тем, что принадлежит мне. Ну, или тем, кто принадлежит. Сможете ли вы пойти на подобное, ведь обратного пути на волю не будет? Вы сильнее, вы мафиози, вы в любой момент сможете избавиться от меня, пустив мне пулю в лоб, но перед этим сами окажетесь на краю смерти. Я вижу вас насквозь, - искры - это азарт, отметил Скариани прежде, чем сократить расстояние, разделяющее их. Жарким поцелуем впиваясь в пухлые мягкие губы, чуть шершавые и покусанные ею из-за нервов. Вкус сладких испанских мандаринов и бельгийского шоколада пьянил быстрее лучшего итальянского вина. Девушка отвечала со всей страстью, неумело, но от того возбуждающе. - Занзас, - лёгкий стон, застилающий пеленой возбуждения глаза, - не здесь, если мне придётся вызывать ремонтника и убираться, я буду мстить. - Как скажешь, - пророкатал Скриани. Вновь поцелуй, и сильные руки подхватывают хрупкий стан, закидывая себе на плечо. Она смеётся такому брутальному поведению, но не сопротивляется, лишь указывает, что нужно сделать. А за едкие комментарии, получая ощутимый, но безболезненный шлепок по ягодицам, обтянутым в узкие классические брюки, лишь продолжала их вставлять. Что ж, всё же, другие условия его бы и не устроили, точно так же как и не устроила бы другая женщина рядом. Возможно, это судьба, однако думать об этом Занзас будет позже, лет через тридцать, если не больше, сейчас в его руках испанка, которую эти тридцать лет он точно желает видеть рядом.