Зачарованные. Свет и тьма

      - Простите меня, я вела себя безобразно, - прошептала Пайпер, лихорадочно сжимая в онемевших пальцах кружку с целебным отваром из трав.       Хуже несорванной коронации нового Хозяина могло быть только ее обращение в банши. Пайпер и раньше стыдно было смотреть детям в глаза, а теперь ее трясло от одной мысли о чуть не произошедшей трагедии.       - Мы столько сил потратили на то, чтобы Вайет не стал злым, а я могла все испортить, - добавила Пайпер. - Простите меня, - она зарыдала.       - Я тоже хороша, - Фиби дернулась, как будто бы озябла. - Я думала, что покончила с сущностью банши в себе, но похоже, что это далеко не так.       - Беата нас всех спасла, - с благоговением произнес Генри. Но, - он постарался мыслить рационально, - она не обещала, что вы никогда больше не сможете стать банши. Пока Хозяин не побежден, вы все равно в опасности.       Фиби погрустнела, а Пайпер... Пайпер вдруг резанула внутренняя боль, скрываемая и подавляемая. Хрустальные статуэтки и сервиз разбились с диким грохотом. Мужья Зачарованных, находящиеся рядом с ними, а также Прю и Пейдж подпрыгнули от неожиданности.       - Простите меня, - опять начала извиняться Пайпер и внутри нее возросло негодование на всю эту ситуацию. - Наша сила зависит от эмоций, вот и... Простите, простите, простите...       Лео подошел к жене, взял ее за руки и встряхнул.       - Пайпер, прекрати, - немного грубовато сказал он ей.       «Почему мы женаты?» - подумала женщина и испугалась этих мыслей. Если уж она теперь даже в своей любви к Лео сомневается, то дела совсем плохи. Как выйти из этого тупика Пайпер не знала. Она подумала о клубе и ресторане и у нее на душе стало еще паршивее. Зачем она так загрузила себя рутинными обязанностями? Она вообще когда отдыхала в последний раз? Почему она вообще мечтала о семье такого типа и видела в этом эталон счастья? Пайпер огляделась по сторонам и, о ужас, сестры показались ей чужими незнакомыми людьми, которые опять затащили ее в этот дом, в эту тюрьму, против ее воли. Их мужья и ее собственный муж тоже казались далекими. Пайпер стало противно сидеть на этом диване, извиняться, что-то мямлить и выглядеть полной дурой. Она по-прежнему хотела свободы.       - Беата нас спасла, - повторил Генри. - И она хотела навестить нас.       Пайпер испугалась еще сильнее. Ей была неприятна песня Беаты. Пайпер казалось, что ее очищают против ее воли, что на ее желания всем плевать, все хотят видеть ее в роли Зачарованной и многодетной матери, даже если ее саму уже тошнит от такой жизни и роли. Беата просто пришла и решила за Пайпер и ее сестру Фиби их судьбу. Пайпер сосредоточилась на Фиби. Чувствует ли она то же самое? Скучает ли по недолгой и желанной свободе? Но по лицу Фиби Пайпер мало что могла понять. Она слишком устала и у нее слишком сильно болела голова. Зачем? Ну зачем ее сюда вернули? Пайпер ничего не забыла. Она помнила как ветер растрепал ее длинные седые волосы и ощущение полета, легкости. Почему сестры не хотят ее счастья? Настоящего, а не придуманного? Почему она вообще еще в детстве выдумала себе фальшивое счастье с кучей детей и внуков? Зачем заставила себя поверить в эту чушь?       - Ты заболела? - спросил мать маленький Вайет.       Мальчик дотронулся до ее руки, но в Пайпер не проснулась ответная нежность. Нет, нет, она не поддастся на эти трюки. Она все эти годы, всю свою жизнь только и делала, что теряла себя. Хватит всего этого! Хватит!       - Ты куда? - грубее, чем нужно спросил Лео, когда Пайпер резко встала с дивана, уронила кружку, пролила на ковер отвар, но даже бровью не повела.       - Я устала, я хочу спать, - так же грубо сказала Пайпер и пошла наверх.       Фиби, Пейдж и Прю переглянулись.       - Я уже так хочу познакомиться с Беатой, - мечтательно произнес молчавший до сих пор Феликс.       Беата была именно той, кто сможет победить нового Хозяина, того жуткого типа. Лицо Адель почти стерлось из памяти Феликса, сейчас он просто хотел победы добра и своего становления как светлого ангела. А Беата явно могла научить его как приносить в мир только чистоту и искоренять грязь и порок.       - Мы тоже этого хотим, - хором сказали Вайет, Крис и Мелинда и заливисто рассмеялись.       Пайпер, почти поднявшаяся на второй этаж, услышала этот детский смех и ее голова заболела с удвоенной силой. Она побежала, но не в свою комнату, а еще выше, на чердак. Женщина распахнула дверь и уверенно, даже свирепо, прошагала к подставке, на которой лежала Книга Таинств. Она подошла к ней совсем близко. Внезапно Книга отскочила назад и шлепнулась на пол. Пайпер уставилась на Книгу и попыталась осмыслить произошедшее. Взорвалось еще несколько предметов, в основном хлам, их дом был полон хлама. Все эти вещи, идеи, мечты, линии поведения... сплошной хлам, отживший свое.       - Я не счастлива, - четко сказала Пайпер.       Ощущение дома-тюрьмы все не проходило. Пайпер чуть ли не начала метаться по чердаку в поисках выхода из этого замкнутого пространства. Зачем ее заперли в этом доме и в этой жизни? Что значит быть Пайпер Холлиуэл? Женщина потеряла всякую самоидентификацию. Она так давно не была собой.       - Простая непопулярная девочка еще со школы, - произнесла она и боль в ее груди опять резанула ее. - И в этом вся я? Кто я? Какая я?       Вся ли ее суть определялась положением в семье и социальной ролью сестры, матери и жены? Хозяйки клуба и ресторана? Навыками поварихи? Пайпер стало тесно в своем теле. Пайпер надоело быть обывателем. При всей ее магической силе она была абсолютно обычной, скучной и какой-то закомплексованной безотказной амебой. Женщине стало тошно от самой себя. Потом она вспомнила коронацию Барбаса и ее скрутило сильнее. Книга Таинств все еще предательски валялась на полу и не собиралась даваться Пайпер в руки. Это было фиаско.       На чердаке возникли огоньки. Пайпер жгуче захотела, чтобы они исчезли, и огоньки погасли. Патрисия Холлиуэл, почувствовав, что одной из ее дочерей очень плохо, попыталась придти к ней на помощь, но дочь... прогнала ее своей волей. Эта воля вступила в резонанс с отчаянием всего города Сан-Франциско и не позволила душе Патрисии появиться в особняке. Патрисия вообще не могла пробиться в человеческий мир и хоть как-то помочь своим дочерям, сказать им, что с Пайпер что-то не так.       Трикветр на обложке Книги Таинств замерцал, но пока не пропал. Пропадал он ночью, когда Пайпер и Фиби превратились в банши, и восстановился, когда Беата их расколдовала. Но теперь Сила Трех опять была под угрозой.       - Как ты себя чувствуешь? - спросила Прю у Фиби.       Все до сих пор ни о чем не подозревали и сидели в гостиной.       - Нормально, - соврала Фиби.       На самом деле Фиби тоже была в смятении, но не в таком неохватном как ее старшая сестра. Внутри Фиби тоже кричали противоречия, душа Фиби тоже не хотела смиряться с придуманным фальшивым счастьем и своей ролью матери и жены. Душа Фиби тоже плакалась и по-прежнему стремилась к свободе.