***
Сразу после работы, ближе к вечеру, они отправились в магазин за едой. Все, кого они встречали на своем пути, выглядели откровенно жалко. Дети сидели за земле, грязные, в изношенной и рваной одежде, прося милостыню, а взрослые, словно призраки, метались туда сюда, не менее худые и слабые. — Какой ужас… При одном взгляде на этих людей, у меня щемит сердце. Черт бы побрал этого Гато. Нам нужно как можно скорее закончить этот мост, чтобы люди наконец смогли жить нормально. — нахмурился мальчик, сжимая руку в кулак. Внезапно он почувствовал, как кто — то дернул его за штанину шорт. Удивленно обернувшись, он увидел маленького мальчика с растрепанными каштановыми волосами и голубыми глазами, который с улыбкой смотрел на него, вытянув перед собой руки. Сакурай закусил губу, чувствуя, как слезятся глаза. Все таки природная чувствительность давала о себе знать. Быстро вытерев их рукавом красной футболки, он порылся в карманах и с улыбкой протянул малышу карманную мелочь. Пусть ее и было немного, для этого ребенка, нечто подобное было сродни богатству. Он долго смотрел ему вслед, пока широкая ладонь Тадзуны не легла ему на плечо, слегка сжав его. — А ты добрый малый. Прости, что оскорбил тебя при первой встрече. — мягко произнес старик, на что парень повернулся к нему. Его глаза расширились, когда он увидел блестящие дорожки на его щеках — Ты… плачешь? Сакурай удивленно моргнул, прикоснувшись пальцем к щеке, и только сейчас заметив, что на ней и вправду находится влага. Его щеки резко покраснели и он стал поспешно стирать слезы с них. — П-простите… Я просто… просто… — попытался он выдавить из себя хоть слово, но старик лишь добродушно улыбался, ни капельки ни злясь на него. — Ничего. Я прекрасно тебя понимаю. Нет ничего плохого в умении сочувствовать окружающим. Это очень хорошее чувство и оно не раз поможет тебе в жизни. — тепло произнес он, наблюдая за тем, мальчик окончательно избавляется от влаги. Ему в голову вновь пришла та девочка, вызывавшая у него ужас с самой первой встречи. Он вспомнил, как возмутился этот парнишка, когда он оскорбил и ее, и как волновался за нее прошлым вечером, когда она была на тренировке. Догадка пришла мгновенно, но он хотел знать больше. — Скажи… Сакурай, верно? Так вот… расскажи мне о своей подруге. Девочке с седыми хвостиками. — осторожно поинтересовался он, отчего парень на мгновение расширил глаза, после чего смущенно опустил их. Его щеки тут же окрасились в цвет волос. — Мы с ней знакомы очень давно. Еще с самого детства. Так уж получилось, что мы попали в одну команду. Честно говоря, я очень этому рад. — при этих словах парень улыбнулся, а румянец на щеках стал еще ярче — Она всегда была немного странной и сильно отличалась от других девочек. Я даже по началу удивился, когда узнал, что она дружит с самым популярным мальчиком нашей Академии. Она была тихая, замкнутая и молчаливая. Но со временем я узнал кое — что еще… — улыбка парня стал шире, а взгляд стал мечтательным — Я часто видел, как над ней издевались другие дети, и как она убегала от них, скрывая слезы. Видел ее одиночество и боль… но почти никогда не видел, как она улыбается. Но однажды я все-таки смог это увидеть. По моему, это было самое прекрасное, что я только видел в своей жизни. — говоря все это, он поднял глаза к небу, погружаясь в дальние воспоминания — Тогда у нас был урок рисования и нас попросили нарисовать то, о чем мы мечтаем. Я долго не мог решить, что же именно хочу нарисовать и по началу думал, что моя мечта — стать сильным шиноби. Но затем все изменилось. Она тогда сидела рядом со мной и я прекрасно видел, что именно она рисует. Нару нарисовала себя и… своих родителей. Она сказала, что мечтает о семье, о любящих папе и маме, и при этом она улыбалась. Эта была самая чистая и искренняя улыбка, какую я только когда-либо видел. В тот момент мне показалось, что я не видел больше ничего, кроме этой улыбке. И именно тогда, в тот самый момент, я понял, какая у меня мечта. — он посмотрел на Тадзуну, широко улыбаясь, с румянцем на щеках, и прикрывая глаза — Я мечтаю в будущем жениться на Нару и создать с ней семью, заодно исполнив и ее мечту. Старик был поражен этими словами. Для 12 — летнего мальчишки, он имел вполне себе серьезные цели и искренность в словах. По одному только его взгляду в те моменты, когда он думал о пепельноволосой, можно было легко сказать, что парень действительно влюблен. Детская любовь имеет лишь два поворота. Либо она забывается и исчезает с годами, либо наоборот, становится только сильнее. Почему-то он был уверен, что все пойдет по второму пути. — Я уверен, что ты ей тоже очень нравишься. Так что жди этого самого момента. — похлопал его по плечу Тадзуна, на что Сакурай широко улыбнулся. — Спасибо вам, Тадзуна — сан.***
Дом Тадзуны. Тем же вечером.***
— В следующий раз возвращайся пораньше с тренировки. Загоняла себя до такого состояния! Мне на тебя даже смотреть больно! В следующий раз с тобой буду я, а Саске пусть охранять Тадзуну — сана! — возмущался Сакурай, помогая сесть бледной, еле стоящей на ногах девушке, которая благодарно кивнула ему, принимаясь за трапезу. Розоволосый хотел даже покормить ее с ложки, если бы не пущенный ему в лоб кухонный столовый прибор, прилетевший прямо от Учихи. После этого парни вновь ввязались в перепалку, в то время как Нару принялась за еду, чувствуя себя намного лучше. Все же готовка Цунами — дочери Тадзуны, была просто восхитительна. — Успокойтесь, мальчики. Ешьте, пожалуйста, спокойно. А то подавитесь. — тихо обратилась она к парням, но было уже поздно. Те двое уже зашлись в хоровом кашле, на что девочка, тихо вздохнув, направилась к ним, хлопая каждого по спине. — Ты заботишься о них, словно их старшая сестра. — с улыбкой произнесла Цунами. Услышав подобное сравнение, Нару смущенно склонила голову, пряча лицо под волосами, и улыбаясь уголками губ, а вот Сакурай и Саске второй раз за вечер умудрились подавиться. И вновь девочке пришлось им помогать. Проходя мимо стены, она краем глаза заметила висящую на ней фотографию, на которой было изображено когда — то счастливое семейство. Тадзуна, его дочь, ее маленький сын — Инари, и еще кто — то, но этого человека не было видно, так как фото в том месте было порвано. — Скажите, Цунами — сан, а кто изображен на этой фотографии? — осторожно спросила она, ткнув пальцем в недостающее место. Женщина закрыла рот руками, опуская взгляд, а старик сжал кулаки. Нару тут же почувствовала себя виновато и замахала руками, быстро произнося извинения, но их прервал голос внезапно вошедшего на кухню мальчика: — Почему вы все еще здесь? Почему вы не уходите? Неужели вам не понятно?! Гато не победить! Он очень силен и у него много людей! Даже человек, которого в нашей стране называли героем, не смог нас всех спасти! и после этого вы считайте, что сможете нам помочь?! — крики мальчика резко прекратились, когда он почувствовал чьи — то теплые руки, нежно обнявшие его и прижавшие к себе. Детская личность и травма тут же взяли свое и он расплакался, уткнувшись носом ей в живот и проливая слезы. Она молча гладила его по голове, прикрытой панамой, смотря на него с пониманием и сочувствием. — Я отведу его в комнату. Скоро вернусь. — с этими словами она вышла из кухни, оставив после себя гробовую тишину. — С ним точно все будет хорошо? — тихо спросила Цунами, с волнением смотря им вслед. — Да. Можете ей довериться. Я думаю, после этих слов, Нару быстро сможет найти с ним общий язык. У нее ведь тоже есть свой собственный герой. — ответил ей Какаши, стоя посреди кухни и задумчиво смотря им вслед. В глубине души он боялся, что она снова решит объявится, но проанализировав всю ситуацию, он убедился в том, что этого точно не произойдет, так как его ученице, в данный момент, не угрожала опасность. — Какаши — Сенсей прав. Нару — чан любит детей. Я уверен, она сможет его успокоить. Цунами — сан, расскажите нам, пожалуйста, о вашем герое. Кто он такой? — после этого Тадзуна начал долгий рассказ, который сильно повлиял на ребят. Пару раз Сакурай едва не сдержал слезы, которые так и норовили вновь потечь из его глаз, но он мужественно держался, стараясь выглядеть сильным. Ведь он больше не так плакса, каким был когда — то в детстве. Как только рассказ окончился, а старик начал утирать слезы, парень встал со своего места, и, поблагодарив за еду, направился в сторону комнаты Инари, куда и ушла его подруга. Не то, чтобы он беспокоился о них, просто хотелось посмотреть, как иу них идут дела, и по возможности, снова увидеть ту улыбку.***
Осторожно приоткрыв дверь, Сакурай сквозь тоненькую щелку заглянул внутрь, пытаясь узнать, что там происходит. До него доносились лишь обрывки разговора и детский смех. Если голос принадлежал несомненно Нару, то вот смех тому бедному мальчику. На его губах невольно появилась улыбка. — И все-таки она больше похожа на солнышко, чем на луну. А может и на то и другое. — подумал он, приоткрывая дверь чуть шире. — Значит, если попасть в параллельный мир и подружится с его обитателями, то они могут исполнить любое твое желание? — с любопытством спросил Инари, поворачиваясь к сидящей на краю постели девушке. Та утвердительно кивнула. — Да. Мне так в детстве рассказывали. Думаю, что это правда. — А папу они могут вернуть? — тихо спросил мальчик и Нару прикусила губу, отводя взгляд, и не зная, что же ей сказать. — Конечно могут! Но давай ты не будешь сам этим заниматься и лучше это сделаю я. Когда я стану Хокаге, то обязательно попрошу их вернуть его тебе. — ласково произнесла она. Через секунду мальчонка вновь бросился ей на шею, отчего она едва не упала с постели. Он прижимался к ней, всхлипывая, зарываясь носом в один из серебряных хвостиков. — Спасибо тебе, сестренка Нару. — тихо прошептал он сквозь всхлипывания. — Не за что… братик Инари. — также тихо ответила она, ложа голову ему на макушку. И в этот самый момент, свершилось то, чего он так долго ждал. Она улыбнулась. Не просто своей обычной фальшивой улыбкой или просто приподняв уголки губ. Нет. Она улыбнулась именно так, как и тогда, в детстве, в тот самый момент, когда он отдал ей свое сердце. Парень резко отошел от двери, прислоняясь спиной к стене и прижимая руку к сердцу, пытаясь хоть немного успокоить участившееся сердцебиение, и боясь, что его могу услышать. Ноги медленно опустили его на пол. На его губах вновь появилась улыбка. — Кажется, я снова влюбился в тебя, Нару.***
Эту ночь девушка провела в комнате Инари. В то время как он спал, крепко обнимая ее во сне руками, она лежала на спине, смотря в потолок, словно пытаясь там что — то найти. Медленно протянув руку вверх, она медленно погрузилась в свои детские воспоминания.***
Флэшбек***
Впервые я услышала эту историю от нее. Историю о мире, что лежит за гранью нашего понимания, и где живут существа, совершенно на нас непохожие. — Нару, ты когда — нибудь задумывалась о том, что кроме нашего мира есть и другие? — этот вопрос от Аяки она совсем не ожидала. Блондинка не производила впечатления человека, увлекающегося чем — то подобным, поэтому Нару не смогла сдержать удивления, но ответ ее был совсем другим. — Нет. Я никогда об этом не думала. Мне не особо интересно. Я бы даже сказала - фиолетово. — коротко ответила она, сидя рядом с ней за собственным столом на кухне. — Эх. Ну нельзя же так. Нужно уметь надеяться и мечтать. Даже о таких необычных вещах. — вздохнула светловолосая, вставая со стула, направляясь в комнату, после чего присаживаясь на мягкий ковер пола — Нару, приляг на минутку. — похлопала она по месту рядом с собой и блондина, следуя ее указу, послушно легла рядом на спину. — Я читала одну сказку и там говорилось о том, что кроме нашего мира, есть еще и параллельный. — начала она свой рассказ. — Параллельный? А что это значит? — непонимающе спросила Нару. — Для начала закрой глаза. — Закрыла. — И представь… — Представляю… — Будто перед нами зеркало и ты смотришь в него. Но в нем, вместо твоего отражения и привычной тебе комнаты, совсем другое место. Может эта же комната, но совершено другая. Точно также и выглядит параллельный мир. В нем все также, как и у нас, но немного по другому. Но что самое удивительное, там совсем нет людей. — Нет людей? И кто же там живет? — Духи. — Духи? — Да. Они чем — то похожи на нас, но другие, и обладают необычными способностями. Они бывают разные. Добрые и злые. Добрые исполняют наши самые заветные желания, а злые наказывают за проступки. Я мечтаю о том, что когда подрасту, то обязательно встречусь с ними и попрошу у них, чтобы папа снова был жив, а мама поскорее выздоровела. — И… Они исполнят это желание? — Да. Нару приподняла голову, с удивлением смотря на нее из-под длинной неровной челки. Она понятия не имела, о чем говорила ее подруга, но рассказ ее несколько заворожил. После этого у нее появилось очень много вопросов, ответы на которые она решила поискать позднее, а пока что можно было заняться несколько другими делами. — Аяка… — Что? — Хватит говорить странные вещи. Давай уже поедим. — словно в подтверждение ее слов, животы у обоих девочек забурлили. — Давай.***
Конец Флэшбека***
Иногда я не понимала Аяку. Если бы я тогда смогла ее понять, то этого скорее всего не случилось бы, и мы продолжали бы быть вместе. Она всегда мечтала увидеть параллельный мир и спасти своих родителей. Если бы она сейчас была рядом, я бы непременно помогла ей. Кто же знал, что в будущем я сама стану тесно связана с ним? Аяка… прости меня, пожалуйста… Я не понимала, что ты говоришь до тех пор, пока не увидела все это сама воочию. Я просто не знала, что это, и не особо хотела знать, а все потому… что ты была дороже для меня больше всего на свете. Но сейчас… Девушка встала с постели, убирая от лица длинные пепельные пряди и подходя к окну, смотря на ночное небо, усеянное миллиардами сверкающих звезд. Поднявшийся ветерок развеял ее распущенные волосы. — Я обязательно найду тебя, во что бы то ни стало. — твердо произнесла она, смотря вдаль.***
Это был самый чудесный и удивительный сон, какой ей только доводилось увидеть. Она стояла посреди огромного пространства, словно в космосе. Над ней прекрасное звездное небо, усеянное сверкающими созвездиями. Вокруг нее парят прозрачные человеческие фигуры, что поют прекрасные песни своими волшебными голосами. Позади нее стоят папа и мама. Отец жив и здоров, а мама в коем то веке не бледная как смерть и снова такая же красивая. Блондинка поворачивается к ним. Невидимый ветер развевает ее длинные, собранные в хвост волнистые волосы и полы сарафана. На лице появляется счастливая улыбка, а в глазах блестят слезы. Она бежит к ним что есть сил, широко расставив руки для объятий, но когда она готова уже крепко прижаться к ним, они исчезают, словно пыль, а ее обдувает холодом. В этот момент она понимает, что это всего лишь сон и они все также мертвы. Аяка падает на колени и плачет, крича и всхлипывая, умоляя их вернуться. Но ее никто не слышит, кроме нее самой. — Аяка… Аяка, пожалуйста, вернись. Не оставляй меня одну. — слышит она знакомый, проходящий в самое сердце, голос. Девочка медленно поднимает голову, на щеках блестят мокрые дорожки. Вдалеке она видит фигуру маленькой светловолосой девочки с короткими волосами и голубыми глазами. Она улыбается и машет ей, зовя к себе — Нару…? Нару, это ты? Нару, я иду! Я уже рядом! Я никогда не брошу тебя! — кричит она, бросаясь к ней, что есть сил. Но чем быстрее она бежит, тем дальше от не подруга детства, пока в конце концов, не исчезает вдали.***
— Нару! — кричит она, подскакивая на кровати, тяжело дыша. Пот льется по ее лицу крупными каплями, заставляя светлые пряди прилипать к лицу. Она скидывает с себя одеяло и решительно направляется к окну, не обращая внимание на то, что ее пижама, состоящая из футболки и шорт, ни капельки не сохраняет тепло. Ветерок развевает раскинувшиеся по плечам и спине золотые локоны. Открыв форточку, она выглядывает наружу, и, что есть сил, кричит: — Я обязательно найду тебя, Нару! Слышишь, найду, во что бы то ни стало! Даже если на это уйдет вся моя жизнь! Мы обязательно встретимся, Нару…