***
— Ты не пройдешь! — забавная фраза, на губах Императора появляется тень усмешки, когда два игрока Шутоку встают перед ним. — И не надо. Это вы отойдете в сторону. — говорит спокойно капитан старшей школы Ракузан. На лицах противников читается раздражение. — Не наглей, первогодка! — мяч начинает чаще ударяться от пол, Акаши играет действительно красиво, так, что соперники падают, словно у них неожиданно выбили почву из-под ног. Акаши спокойно, даже особо не торопясь, проходит вперед. — Нет. Мои приказы абсолютны. — произносит красноволосый, прежде чем мяч залетает в кольцо. Игра с Шутоко уже подходит к концу. Ракузан впереди, хотя их соперники до конца борются, надеясь не только догнать известную команду во главе с экс-капитаном Поколения Чудес, но и перегнать их. Что ж, Шутоко начали забивать в какой-то момент, Акаши даже признал, что Мидорима отлично сработался с Такао. Последний давал отличные пасы для трехочковых бросков, вот только даже они не могли помочь атакующему защитнику забить мяч в корзину, ведь Акаши перехватывал их, заставлял Мидориму ошибаться, используя свой глаз Императора. Трибуны шумели, Акаши лишь слегка усмехнулся, увидев то, как Шинтаро перехватывает мяч в воздухе. Что ж, это неплохой козырь… Мог бы быть, если бы соперником Шутоку были не Ракузан. Разумеется, Акаши предвидел что-то такое, однако, даже дал забросить пару мячей. Разрыв начал постепенно уменьшаться. В сердце соперников Ракузан все больше росла надежда в том, что они смогут обойти известную команду. Но это было весьма безжалостно со стороны Акаши. Безжалостно давать надежду кому-то, чтобы потом втоптать в грязь и указать на то, что вся игра, включая сокращение разрыва, шла по его плану. Но это игра. Это соперничество. А там, где есть соперничество, Акаши не дает поблажек. Он перехватывает мяч в полете, когда Такао хочет в очередной раз сделать свой коронный пас Мидориме. В глазах парнишки читается шок. Хотя нет, скорее у всей команды. — Мне даже глаз Императора не нужен, чтобы словить этот пас. — произносит красноволосый, прежде чем вырваться к кольцу. Его не остановить, он обходит игроков с пугающей легкостью. — Вот какой он, капитан Поколения Чудес. — доносится откуда-то и мяч вновь оказывается в корзине. — Я должен вас поблагодарить, я впервые почувствовал хоть какое-то соперничество в игре. Однако, даже тебе, Шинтаро, меня не победить. Я заставил все Поколение Чудес подчиняться мне, ты же помнишь это? — произносит холодным тоном Акаши, когда проходит мимо Мидоримы, а потом все же на секунду останавливается, чтобы улыбнуться. — Ну же, продолжим… — Со счетом 86:70, одерживает победу старшая школа Ракузан! Поклон! — объявляют во всеуслышание. Участники команд делают легкий поклон, а потом Акаши поднимает взгляд на Мидориму, на котором совсем нет лица. Проигрывать, наверное, неприятно. Однако Акаши не остановится не перед чем, если дело касается его победы. Он пойдет прямо по головам, ведь только он может быть победителем, только он может быть владыкой на поле, перед кем все должны склонять свои колени… Во всех смыслах, как бы не было это иронично. Вот четвертый номер Ракузан уже собирается выйти из зала, как замечает, что зеленоволосый направляется к нему. Акаши останавливается, разворачиваясь к своему бывшему вице-капитану и замечает протянутую ему руку. — Сейчас я проиграл, но в следующий раз я непременно выиграю.-произносит парень, а Сейджуро начинает говорить спустя секунду. — Это была захватывающая игра, Шинтаро, но руку тебе я не пожму. — в глазах собеседника Императора отражается удивление. — Если хочешь победы — отбрось состраданье. Победа — это все, чего я хочу. Именно поэтому я хочу оставаться для всех вас врагом и соперником. А ты отдохни, Старый Король. — Значит вот как… — произносит Мидорима, смотря в холодные глаза Императора. — Ты не изменился с тех пор, как разошлась наша команда. Однако, в следующей игре победим мы, Акаши. — произносит зеленоволосый, отходя от капитана Ракузан. Тот лишь слабо усмехается, смотря своим взглядом демона на удаляющуюся фигуру. Как бы не был серьезен и решителен тон аса Шутоку, красноволосого он явно не убедил. Стоит Сейджуро развернуться, как он встречается взглядом с Ниджимурой, что стоит у дверей. Акаши едва усмехается и подходит к своему бывшему сэмпаю. — Еще чуть-чуть и я решу, что стоять в дверях и наблюдать за мной приносит тебе неземное удовольствие, Шузо-сан. — говорит Император со своей странной улыбкой, которую нормальной можно назвать разве что с натяжкой. Четвертый номер не отрывает взгляда от темноволосого, который, кажется, совсем не разделял его веселья. — Ты стал таким высокомерным и алчным, Акаши. — произносит Ниджимура, игнорируя колкость капитана команды-победителя. Что ж, после этой игры, а в особенности, после услышанного разговора, Шузо, пожалуй, понял, что бывший капитан Поколения Чудес зашел куда-то далеко за грань. — Ты говоришь совершенно неразумные вещи, Шузо-сан. — он улыбается на слова темноволосого, просто из-за того, что наперед знал его реакцию. — Я же говорил, что победа-самое важное для меня… — Ты же теряешь друзей. — Ниджимура перебивает Императора, не давая ему договорить, отчего в глазах последнего скользит недобрый огонек. Он терпеть не может, когда его перебивают. — Это уже вещь посредственная. — произносит Акаши, а бывший капитан Тейко просто не желает верить своим ушам… Этот парень… В средней школе все было иначе, тогда Акаши был светлым, а сейчас его душа вошла в такую тьму, откуда вытащить ее сможет лишь очень яркий свет. Вот только где его найти? Как помочь тому, кто не понимает свою ошибку и тому, кто проваливается все дальше в пропасть, пусть и пополняя золотыми наградами свой дом. Как спасти Акаши Сейджуро от самого Акаши Сейджуро? Если бы только у Шузо были мысли на этот счет, в любом случае, ему нужно поражение Акаши в игре с Сейрин, вот только, увидев сегодняшнюю игру, Ниджимура почти поверил в то, что это нереально. — Я очищу твою душу, Сейджуро… — произносит негромко парень, а Акаши лишь хмыкает, этот парень начинает его раздражать, ведь он сотню раз уже сказал, что с ним все в порядке и его все устраивает. — Осталась одна игра, Шузо-сан, будь уверен, что я не проиграю. — говорит кратко и уверенно красноволосый, наконец, удаляясь из зала, все же надо было переодеваться.***
Акаши сжимает кулаки от раздражения, когда Ракузан начинает отдавать очки. Некоронованные Короли проигрывают Сейрин, боже, какой позор. Хотя, Акаши признавал силу Сейрин, ведь там, в первую очередь, находился Куроко, а это уже было весьма большим плюсом, да и Кагами мог доставить много проблем, не зря его считают асом. Из-за того, что остальная команда начала отдавать очки, Акаши решил играть в одиночку. Стоило признать мастерство Императора и то, что козырь его не только в его глазах, но и в физических показателях. Да, конечно он не был Мурасакибарой, но мяч чувствовал отлично, да и прыгал весьма хорошо. Он обходил Кагами в зоне, на поле шла война, будто повторялась ситуация между Кагами и Аомине. Однако Акаши явно не собирался отступать. Он пробивался сквозь защиту, ставя игроков на колени, в прямом смысле. Комментаторы восхищались тем, как капитан Ракузан один ведет всю игру. Пожалуй, на этом и правда можно было поверить, что у Сейрин нет никаких шансов против непобедимого Императора. Но Акаши уступил совместной игре Куроко и Кагами, ведь призрачный шестой игрок Поколения Чудес стал глазами Императора для Кагами. У Акаши отобрали мяч у самого кольца. Красноволосый резко останавливается, будто отключаясь на какую-то секунду. Что это было? Как его, Акаши Сейджуро, мог кто-то обойти? Как он допустил такое? Он не может позволять кому-то подобное! Он непобедим! Капитан старшей школы Ракузан проносится мимо своих и чужих игроков к кольцу. Он не позволит Кагами забить и сам остановит его, раз другие участники даже на такое не способны! — Кагами! — Акаши! Они оба прыгают, как разъярённые звери, это уже не борьба между двумя сильнейшими командами, это борьба между Кагами Тайгой и Акаши Сейджуро. «Невозможно… Дверь» — проносится в голове Акаши, когда он, к своему ужасу, понимает, что сейчас великий Император не сможет остановить простого (а может и не очень) игрока, Кагами Тайго. Мяч в корзине, а Акаши на полу. Взгляд снизу вверх. Невозможно. В это трудно поверить. Акаши Сейджуро, до этого не проигрывавший, сейчас был повержен в игре один на один и сидел на полу. Сильных уважают и любят, от слабых отрекаются. Его козырь кто-то смог уничтожить, стереть в пыль. Сейчас на лице Императора была растерянность, он не знал как это, когда тебя обходят, а сейчас в его сердце появилось сомнение и страх. Он может проиграть… Не уж то… Акаши чувствовал, как подводит команду, как сам отдает очки. Он не попал в кольцо броском, который всегда у капитана Ракузан получался. Его команда не понимает, что происходит с их капитаном. Сам Акаши не понимает, почему играет хуже, чем самые простые первогодки из средней школы. Хотя нет, он понимает. Он начал бояться, опасаться, сомневаться. Великая уверенность Императора, которая позволяла ему оставаться холоднокровным, вдруг испарилась. Он абсолютен, но он проиграл мяч и продолжает это делать. Что же происходит? Акаши отдает пас, прекращая играть, в одиночку. Он больше не в зоне, он сейчас даже хуже, чем среднестатистический игрок. — Что за ужасный пас? — он даже не уверен, что знает откуда это было сказано, так как паника лишь возрастает. Он пытается играть лучше, пытается выиграть, но будто лишь выкапывает себе могилу, падая ниже. — Ты издеваешься, черт возьми?! Играй нормально! Даже младшеклассница дала бы пас лучше! — Хайяма зло смотрит в глаза капитана, держа его за майку. Свисток оповещает о том, что Ракузан берет тайм-аут. Акаши садится на скамейку, опуская голову и смотря в пол. Он беспомощен… Ничего не выходит… Команда что-то говорит между собой, даже слова тренера до него доходят через раз. — Акаши, остаешься на скамейке. — капитан лишь едва кивает. Разница в два очка… Он на скамейке, да и если бы оказался на поле, разве смог бы что-то сейчас сделать? Возможно бы и мог, вот только для этого надо успокоиться, а это у четвертого номера совсем не выходило, он будто даже заводился все больше. Финальный свисток, оповещающий, что игра закончена. Ракузан побежден. Акаши сжимает кулак. Так вот какого это… Проигрывать. Больно и обидно. Акаши все же делает поклон команде-победителю. Ощущение, что проиграла не просто его команда, а будто он сам проиграл и сразу во всем. Ужасное чувство. Акаши чувствует себя разгромленным. Хорошо, что в этот момент он не видит Ниджимуру, сидящего в зале, ведь на лице Шузо появилась легка улыбка. Теперь у него развязаны руки.***
Акаши уже четвёртый день не выходил из дома. Он совершенно нагло игнорировал любые попытки связаться с ним. Дошло даже до того, что Рео пришлось идти к нему домой и выяснять, почему же капитан не появляется на тренировках, на что красноволосый ответил довольно вкрадчиво и понятно: какой смысл играть, чтобы проигрывать? Конечно, вероятнее всего, Акаши нужно было просто время, чтобы смириться и вернуться, но мысли о том, чтобы покинуть баскетбол и правда появлялись в его голове ночами. Он думал об этом в те моменты, когда тот, другой Акаши Сейджуро, обвинял его в их поражении. Мысли просто загоняли Сейджуро в тупик, заставляя злиться, вот только на кого? На Сейрин, которые оказались сильнее? Смириться с поражением для Императора было непосильной задачей. К тому же, отец довольно сильно расстроился, узнав, что его сын занял лишь второе место… Это совершенно не то место, которое должен занимать член семьи Акаши. Телефонный звонок. Сейджуро смотрит на экран, видя незнакомый номер. Хотя, он уже догадывается о том, кто ему звонит. — Слушаю. — произносит Акаши, смотря в окно, а потом слышит знакомый голос. Конечно же Ниджимура, вот только кто дал ему его телефон? Хотя, Мурасакибару могли подкупить за сладость. — Кажется, что ты все-таки проиграл наш спор, Сейджуро. — в трубке вновь повисает молчание, но, поняв, что капитан Ракузан ничего не собирается говорить, Ниджимура продолжил. — Надеюсь, что ты помнишь условия, Сейджуро-сан. С тебя желание. Адрес вышлю сообщением. — произносит голос и красноволосый на секунду прикрывает глаза. Конечно же Акаши мог заявить, что ничего не знает и повесить трубку, однако, он это не сделал и Ниджимура знал, что красноволосый это не сделает. Почему? Потому что Акаши Сейджуро, что прошлый, что нынешний, оставался человеком чести, он умел отвечать за свои слова и никогда не отказывался от них. Если проиграл, то проиграл, надо отвечать за спор. — Хорошо, я приду. — произносит кратко Император, прежде чем скинуть вызов. Дарованию оставалось лишь догадываться о том, какое желание бывший сэмпай решит ему загадать. Адрес оказался обычным домом, что показывало на то, что Ниджимура пригласил его к себе. Стоит только красноволосому поднять руку, чтобы постучать, как дверь открывается и перед ним предстает Ниджимура, с влажными, только что вымытыми, волосами. — А вот и ты… Донельзя пунктуален. — замечает Шузо, взглянув на часы, которые показывали ровно восемь часов. — Я не люблю ждать людей и не люблю, когда ждут меня. Так что за желание? — произносит Акаши, смотря на темноволосого, а тот лишь чуть усмехаются. — Ну для начала хотя бы в дом зайди, Сейджуро… — капитан Ракузан едва поджимает губы, но все же проходит в помещение, отмечая, что Ниджимура не так уж и плохо устроился, хотя, конечно, эта обстановка в корне отличалась от той, в какой рос и воспитывался Акаши.-Не хоромы конечно, но что есть… Отец оставил мне неплохое наследство.-подмечает темноволосый уже не так весело. — Погиб? -спрашивает Акаши и замечает легкий кивок головы. — Мы уехали с ним в Америку, но даже там нам не помогли. Уже как два года прошло… Но не будем о грустном.-Ниджимура вновь улыбается красноволосому.-Будешь что-то? Чай или кофе? — Чай, если есть, то лучше зеленый.-произносит Акаши и Ниджимура жестом приглашает гостя на кухню, начиная приготовление ароматного напитка, запах которого начал разносится по всему дому. — И все же я оказался прав, Сейджуро. — произносит бывший капитан Тейко. — Ты не смог выиграть, играя в одиночку стоило тебе упустить инициативу в игре, как ты начал ошибаться. Вот уж не думал, что Акаши Сейджуро такой слабовольный игрок. — произносит Ниджимура и кулак экс-капитана Поколения Чудес сжимается. — Но в любом случае… Это еще не конец. У всех бывают поражения, я свое первое поражение тоже хорошо помню, никто не идеален… Или, как выражаешься ты, не абсолютен. — в руках Акаши оказывается бокал с чаем, тот едва усмехается и поднимает на Ниджимуру недобрый взгляд. — Думаешь, что мне нужны твои утешения? Я не ты. То, что было на игре, было обычной растерянностью повлеченной моей ошибкой, однако, больше никто не обойдет меня, Шузо-сан. А свои красивые речи оставь для тех, кто действительно нуждается в них, для Шинтаро и Рёты, к примеру.-Акаши улыбается и отпивает чай, в то время, как между бровей Ниджимуры образуются складка, указывающая на то, что он не доволен. Его так раздражает то, что его бывший кохай не может перешагнуть через свою гордость и признать то, что имеет слабости. Но ничего, сегодня Шузо исправит эту нелепость. — Посмотрим, Сейджуро, посмотрим. — произносит парень, смотря на улыбающегося собеседника. — И так… Твое желание? Ты знаешь, что я не нарушаю данных мною обещаний. — Моё желание… Я долго думал над тем, что загадать тебе. — а ведь это правда, Ниджимура не спал пару ночей, исключая варианты, а в конце взвешивая все «за» и «против». Но все же, он нашел то, что может ему помочь, вот только в том, что Акаши будет в шоке, Ниджимура даже не сомневался. По вопросительному взгляду красноволосого Шуго понимает, что тот готов услышать задание… Но он совершенно не готов к тому, что звучит в следующую секунду. — Переспи со мной, Сейджуро Акаши. — Император давится чаем, широко распахивая в удивлении гетерохромные глаза. Он смотрит на Ниджимуру еще пару секунд. Ни один из двух парней не говорит и слова. Акаши просто не может поверить в то, что Ниджимура сказал, однако… Слова были весьма ясны. — Что прости? — произносит красноволосый, чтобы убедиться, что ему не послышалось (хотя, именно в тот момент, ему хотелось, чтобы у него были проблемы со слухом). — Я сказал переспать со мной, Сейджуро, тебе не послышалось.-Акаши смотрит на своего бывшего сэмпая, будто ожидая, что тот сейчас рассмеётся и скажет, что это просто неудачная шутка, но этого не происходит. — Ты полный псих, если думаешь, что я пойду на такое.-произносит кратко красноволосый. Что ж, Ниджимура замечает прогресс, теперь Акаши хоть не лыбится, словно Чеширский Кот. — Это не просьба, Акаши. — хмыкает Ниджимура. Это весьма необычно видеть этого человека таким решительным. — Никто не может указывать мне на то, что надо делать. Я не позволяю это даже своему отцу. Как придумаешь нормальное желание — сообщишь, а сейчас мне лучше уйти.-Акаши ставит кружку на стол и направляется к двери. Ну уж нет, Ниджимура не даст ему так просто уйти, потому что тот уже для себя все решил. Сегодня императорская задница потеряет девственность. — А ну стоять, Акаши! -Ниджимура резко зажимает его в коридоре, упирая руки в стену с двух сторон от своей жертвы. Император поднимает свой, пока еще спокойный взгляд на Шузо и едва прищуривается. — Отпусти по хорошему.-что ж, он старается казаться уверенным, он даже думает, что Ниджимура никогда не приведет свой приговор в действие, а вот это уже грубая ошибка. Шузо уже далеко не первый день кончает с именем Акаши на губах. — И не подумаю.-с этими словами губы темноволосого впиваются в губы онемевшего парня. Да, это совсем не похоже на то, как себе обычно представляют свой первый поцелуй. Хотя, в случае Акаши, тот вообще ничего не представлял, но если бы представлял, то все происходило бы явно не в такой обстановке и явно его оппонентом была бы какая-то красивая девушка, а не сэмпай из средней школы. Наконец Акаши приходит в себя и пытается отпихнуть от себя осмелевшего парня, однако, у него это совсем не выходит. Хоть Ниджимура и был не намного выше Акаши, но в физической силе Император ему уступал. Поняв, что вывернуться и оттолкнуть Шузо не выйдет, Сейджуро пошел другим путем, больно закусив нижнюю губу Ниджимуры, что дало некое преимущество, ведь хватка ослабла и Акаши наконец смог с силой ударить его по лицу. Однако, Ниджимура явно не собирался так просто упускать свою жертву, вновь хватая красноволосого у самого входа, перекидывая его через плечо и удерживая брыкающееся тело. — Ты что творишь?! Я уничтожу тебя! Как ты посмел?! — Акаши наконец понимает, что все это далеко не шутка и Ниджимура и правда настроен серьезно. Это пугает. — Я хотел по-хорошему, Сейджуро. — произносит Ниджимура, скидывая капитана Ракузан на диван и тут же садясь на него сверху, чтобы его жертва не имела и малейшей выбраться.- Но похоже, что с тобой так нельзя. -Убью! — шипит Император, да, в этот момент можно только радоваться, что по близости нет ножниц, иначе Акаши бы определенно перевел свою угрозу в действие. Ниджимура вовсе не обращает внимание, сжимает его руки, прижимая их к поверхности дивана, наклоняется ближе, утыкаясь носом в красные волосы и вдыхая этот чудесный аромат волос, признаться, Акаши пахнет сладковато и это сносит крышу темноволосому парню. -Ниджимура, ты меня на коленях будешь умолять, ублюдок! — однако врываться явно не лицеприятной речи полностью так и не дали, так как вышеупомянутый ублюдок достал из кармана красный шарик и буквально заставил Акаши взять его в рот, надавив на скулы. — Ты слишком много болтаешь.-произносит Шузо. Ему даже жаль, что теперь придется отказаться от удовольствия затыкать этот чертов рот, который начал его раздражать с самой их первой встречи в Ракузан, поцелуями… Хотя, у них определённо еще будет для этого возможность. К чему такие плохие слова, Ваше Величество. — эти слова были произнесены с явной издевкой. Ниджимуре очень понравилось, как сузились глаза Императора. — Неужто выходцу столь знатного рода пристало так выражаться… — эти слова он уже шепчет красноволосому на ухо, а у того не остается ничего другого, кроме как зло сопеть и молчать, раз за разом убивая своим взглядом бывшего сэмпая. –Что? Тебе что-то не нравится? — притворно интересуется Шузо и на губах его появляется легкая тень улыбки.-Ты вовсе не такой правильный, каким хочешь показать себя, Акаши Сейджуро и я смою эту чертову маскировку.-темноволосый проводит языком по шее Акаши, заставляя того задёргаться вновь, ну что за парень… Ниджимуре вновь пришлось его придавить, куда сильнее. Язык раз за разом проходился по нежной коже, иногда всасывая ее и едва покусывая. Лицо Императора покраснело, что не укрылось от взгляда бывшего капитана Тейко. — Такой красивый…-неожиданно выдыхает Ниджимура жарким дыханием около уха своей жертвы. Акаши и правда сейчас обворожителен, все же видеть смущение и стыд на обычно холодном и спокойном лице, наблюдать за тем, как Сейджуро, приводивший всех вокруг в страх, сжимается под тобой-огромное удовольствие.-И сладкий…-добавляет тихо Ниджимура, проводя языком по щеке Акаши, который сразу же отворачивает свое лицо куда-то в сторону, чтобы не доставлять насильнику такое удовольствие… Хотя… Такой ли уж он и насильник? Сейджуро становилось противно от самого себя, ведь его тело реагировало слишком отзывчиво на первые ласки в его жизни. Температура, кажется, стала слишком высокой, потому что все тело будто горело, пульс стучал так, что отдавался в ушах. Акаши, ненавидел Ниджимуру и тайно надеялся на то, что это наслаждение продлиться дольше. Одновременно хотел его прикончить, но в то же время ему нравились эти ощущения. Он даже успел пожалеть о том, что до этого отказывал себе в таком удовольствии, лишь хмыкая, наблюдая за парочками с бушующими гормонами. Но теперь его гормоны явно обернулись против него и стали подыгрывать Шузо. -С ума сойти, тебя так легко завести, Сей-кун… — сейчас Сейджуро, пожалуй, надо сказать спасибо кляпу, ведь не было бы его, из него бы обязательно вылетел стон в пересмешку с ругательствами. Ниджимура, сволочь, будто прочитав это в глазах Императора, усмехнулся и наконец отстегнул этот чертов шарик, даруя речь Акаши. — Не смей! — как бы Акаши не пытался выглядеть злым, его возбуждение, читаемое в поблескивающих глазах, было для темноволосого очевидным. — Не смей до меня дотрагиваться-я! — голос срывается, когда язык скользит в ямочку у шеи. Акаши сжимает крепко губы, ругая себя за такую слабость и сорвавшийся голос, который едва не превратился в стон. Собственно, да, стон, именно это и было первой задачей Ниджимуры. Он заставит Его Величество стонать под собой, он заставит его хотеть большего. — Ты любишь грубость, Сей-кун? Ты любишь, когда тебя слушаются, это для тебя нормально… Но сегодня, все будет иначе, Император. Сегодня веду я… — мочку уха Акаши сначала целуют, а потом совершенно безжалостно кусают. Акаши вскрикивает от боли и наслаждения. — Да ты, как я посмотрю, мазохист. — подмечает с неким весельем Ниджимура, а в ответ слышит пожелание идти в задницу. -Ваше Высочество, не уж то вы не поняли, что я это и собираюсь сделать? -Акаши рычит, словно загнанный зверь. Ниджимура ведет по идеально белой рубашке пальцами. Акаши всегда идеально и опрятно выглядит. Так идеально, что порой хочется испачкать этого высокомерного императора. — Урод! Не смей расстегивать ее! Убери свои чертовы лапы! — произносит Акаши, когда Шузо начинает медленно, будто наслаждаясь лицом раскрасневшегося императора, расстегивать небольшие пуговицы. Темноволосый припадает губами к белой, идеальной на вид коже. Как можно быть настолько идеальным? Настолько невинным на вид? Эта внешность совершенно не подходит нынешнему императору, она не вяжется у него с Акаши Сейджуро, которого он знал, именно поэтому бывший капитан Тейко и не думает сбавлять темп по отношению к парню под ним. Акаши, зажмуривает глаза, напрягаясь, ему приятно, а по-мужски грубоватые губы бывшего сэмпая чувствуются силишком остро, разнося по телу будто эклектический заряд. Шузо замечает, насколько же тело под ним начинает меняться, будто Император начинает сдавать свои позиции и теперь уже даже не сопротивляется, поэтому Ниджимура окончательно отпускает его руки, придавливая теперь Сейджуро лишь своим телом. Шузо мягко, совершенно иначе, начинает вести рукой по идеальному телу. Акаши даже не подозревает, сколько же чертовых сил уходит у Ниджимуры на то, чтобы сейчас, глядя в глаза красноволосого, не взять его прямо в эту секунду, без растяжки и не о чем не думая. Действительно, лежащий под ним парень, пожалуй, просто создан для того, чтобы сводить сейчас людей с ума. Гетерохромные глаза блестели от жажды новых ощущений, что ж, Акаши всегда был азартен и сейчас, похоже, он начал входить в кураж. Красноволосый наконец раскрывает свои искусанные губы, с них срывается стон, который Акаши поспешно обрывает, поняв, что показал свою слабость. — Так значит ты настолько чувствителен… Или все действительно впервые? С ума сойти, выходит ты даже сам не пробовал… — протягивает Ниджимура, что ж, неопытность капитана Ракузан лишь стала приятной неожиданностью. — Я не извращенец, в отличии от некоторых. — произносит сквозь зубы Акаши, и чувствуя, как в штанах уже начинается своя жизнь, ткань начинает неприятно давить и Ниджимура, ублюдок, это знает, не может не знать, так как не чувствовать чей-то явный стояк, сидя на нем, невозможно. — О да… Ты совершенно не извращенец. — так странно слышать саркастичный тон от Шузо… Хотя, учитывая, что происходит, это едва ли не последний пунктик в странностях этого дня. И все же, Шузо не спешит, мучительно медленно возвращаясь к своей находке. Пальцы темноволосого накрывают темные бусинки сосков, едва сжимая их, вызывая у Акаши, едва ли не зубной скрежет, видимо гордый Император решил вновь сдерживать себя, однако, едва выгнутую поясницу, он от взгляда Ниджимуры явно не упрячет, а тот, без всяких сомнений, заставит стонать Его Величество так громко, что утром Сейджуро однозначно проснется с осипшим голосом. Губы Ниджимуры припадают к темному ореолу, он явно забавляется с эрогенной зоной капитана, чье дыхание уже совершенно сбилось, а пульс зашкаливал. Что только не начинает вытворять этот «насильник»: лизать, посасывать, кусать, сжимать, гладить. — Гори в Аду, Шузо. — на глазах Императора появляются… Слезы? Это заставляет Шузо на секунду замереть, смотря в гетерохромные глаза. Видеть слезы в любимых глазах и правда больно. Хотя… Он осознает, что это вовсе не тот, кто некогда занял место в его сердце и мысли о ком заставили вернуться его из Америки в Японию. Это темная душа, темная личность… Шузо же был готов на все, ради другого человека, который оказался заперт в своем же теле. И он не даст жалкой подделке провести себя. — Только после того, как ты вернешь Сейджуро обратно. — хмыкает Ниджимура, вновь улавливая сдавленный стон парня и скользя рукой к джинсам, расстегивая чертов ремень. Похоже, что звук удара пряжки об пол вновь напомнили Акаши, что он тут вроде как жертва, а, следовательно, ему нужно сопротивляться. Акаши резко делает попытку вырваться заезжает рукой по носу Шузо, заставляя того зашипеть, вот только преимуществ Императору это вовсе не дало. — Ублюдок! Думаешь он тебя бы простил?! — он смотрит в гетерохромные глаза, он отлично знает ответ на этот вопрос, поэтому стаскивает с брыкающегося Императора чертовы джинсы, вновь прижимая его к дивану. — За нос ты у меня еще ответишь. — обещает Шузо, благо, что удар был не таким сильным, чтобы повредить его серьезно, однако, это явно было неприятно. Шузо прикладывает руку к единственной ткани на теле Акаши и едва сжимает рукой крепкий стояк, вызывая у Сейджуро то ли стон, то ли вскрик, хотя, скорее и то и другое. Его наполняет ощущениями, прошибает с ног до головы. Разве он мог подумать еще неделю назад, что до такого дойдет, когда соглашался на этот чертов спор?! Ниджимура едва сдерживает себя, штаны уже давно мешают, раздражая налившейся кровью орган, однако, парень явно собрался держаться столько, насколько вообще был способен. Последний элемент одежды Акаши был отброшен куда-то в сторону и теперь Ниджимуре ничего не мешало обхватить рукой чужой член. Он вновь замечает эти шальные глаза, приоткрытый рот. Это слишком прекрасная картина, которую Шузо пожелал бы запомнить на всю жизнь. Он двигает рукой вверх-вниз, начиная вырывать у красноволосого стон за стоном. Черт, как же ему хорошо. Акаши, кажется, забывает обо всем, проигрывая в своей жизни во второй раз, на этот раз победу одержали ощущения. — Быстрее. — это не просьба. Приказ. Даже сейчас, находясь в таком состоянии, при таких обстоятельствах и задыхаясь от своих же стонов. И естественно, Шузо не собирается плясать под дудку Императора. Он наоборот, доводит Акаши практически до грани, но резко снижает темп, а потом и вовсе останавливается, натыкаясь на непонимающий, а потом и раздраженный взгляд абсолютного, который нетерпеливо толкается Шузо в руку. — Я же говорил, что будешь просить, но прости, у меня другие планы. — гетерохромные глаза не способны остановиться на одной точке. Рука, сжимающая его член, на дает кончить, превращая возбуждение в боль. — Сволочь… — шипит Акаши, прожигая в Ниджимуре дырку, однако, и без того большие зрачки Сейджуро расширяются, когда он видит, что Шузо достает из кармана. Смазка. Нет, конечно Акаши никогда не интересовало что-то такое, но все же он не из леса вышел, поэтому то, как применять эту штуку, отлично знал и этого его не успокаивало. Он вновь дернулся, но на этот раз Ниджимура это предугадал, а потом усмехнулся. — Ну что? Готовы ли распрощаться с невинностью, Ваше Высочество? — Акаши будто прошибает, но на это раз не от возбуждения, а от страха. Да, это было до боли смешно. Он, Акаши Сейджуро, непобедимый Император, сейчас будет в роли девчонки у своего бывшего сэмпая. — Даже не думай, я посажу тебя за решетку настолько, что ты оттуда выйдешь черт знает когда. Мои представители позаботятся об этом, Ниджимура. — шипит Акаши, все еще пытаясь выбраться, но все безрезультатно. — А что? Собираешься посадить меня как насильника? Но какой же из меня насильник, если жертве это нравится? — будто в подтверждение своих слов Шузо сжимает член красноволосого, заставляя того выгнуться на кровати. Ниджимура берет немного смазки на пальцы, отлично, она уже теплая, а потом резко заставляет перевернуться Акаши на живот, отчего последний едва рычит, но тут же замирает, когда чувствует, что к колечку ануса что-то прикасается. Точнее не что-то, а палец Шузо. Он начинает проталкиваться во внутрь, а Сейджуро инстинктивно сжимается и если с одним пальцем это сильно не повлияло, то с двумя все было иначе. Он делал проникновение трудным для Ниджимуры и еще более болезненным для себя. — Расслабься и не раздражай меня, Акаши! Сам знаешь, что за такое бывает. — говорит раздраженно Ниджимура, у того нет никакого желания ждать пока красноволосый наконец расслабится, потому что разрядки его детородный орган требовал в ближайшее время. Все это время он так старательно изводил Акаши, что совершенно забыл о себе. Это выглядело странно, наверное: полностью раздетый Акаши Сейджуро и имеющий его пальцами, полностью одетый, Ниджимура Шузо. Акаши шипит, вертится, словно уж, однако темноволосый не собирается заканчивать, он явно показал своим стояком то, что пальцы-далеко не самое страшное (и одновременно прекрасное), что его ждет. Все же Сейджуро прислушивается к словам бывшего сэмпая, видимо понимая, что тут он беспомощен. Конечно, гордость его пострадала катастрофически сильно, однако, Акаши всегда был умен и сейчас отлично осознавал, что если он не расслабиться, то Ниджимура, скорее всего, просто сорвется и, плюнув на все, войдет в него без растяжки, а это может закончиться очень даже печально. Однако, даже тогда, когда он расслабился, три пальца Шузо проталкивал с трудом. — Хватит! Больно… — красноволосый больше не может терпеть и дрожащий голос выдает его. Ниджимура замирает на несколько секунд, а потом продолжает, но уже более трепетно, стараясь не причинять столько боли любимому телу. Он припадает губами к соскам, целует нежную кожу шеи, грудь, проводит языком до самого паха, отвлекая Сейджуро от неприятных ощущений, а потом с неким раздумьем смотрит на слегка опавший член Акаши. «Неужели… » — однако все мысли выбиваются из головы Сейджуро, стоит только Шузо провести по стволу языком. Акаши издает приглушенный стон, тогда Ниджимура понимает, что это то, что ему нужно в данный момент. Теперь Ниджимура обхватывает ртом весь член, начиная опускать и поднимать голову, хотя, делать это особо не требовалось. С этим вполне справился и сам Акаши, который постепенно привыкал к пальцам внутри него и начинал двигать бедрами, призывая Ниджимуру заглатывать глубже и чаще. Хотя, у бывшего капитана Тейко и не было опыта в этом, но талант похоже был заложен, потому что у Акаши явно сносило крышу. Язык тщательно ласкал головку, Ниджимура неожиданно чувствует, как пальцы гетерохромной жертвы оказываются у него в волосах, начиная диктовать свои условия. — Глубже. Быстрее. — стоны становятся все громче, даже пальцы перестали приносить боль и теперь ощущения наполненности казалось возбуждающим. Но сегодня главный Ниджимура. Именно поэтому темноволосый перестает двигаться и выпускает орган изо рта и пережимает основание члена, чем вызывает очередной рык со стороны красноволосого. Кажется, что это уже второй оргазм, который Ниджимура ему обломал. Нет, Шузо даст ему кончить. Он не зверь. Только вот в тот момент Шузо должен быть внутри него. — Верни обратно. — едва выговаривает Акаши, когда же он поймет, что в данный момент, с этим человеком, его приказы не будут работать. Наконец Ниджимура спускает джинсы, сразу с нижнем бельем. Глаза Акаши невольно увеличиваются, когда он видит внушительных размеров половой орган, который хотят в него еще и запихивать. Конечно же Сейджуро против, но кто его спрашивает? Кто он сейчас? Да, на поле он Император, вызывающий страх у соперников. В школе и дома -сын богатого и влиятельного человека, но сейчас -простой мальчишка с большим самомнением, которое Ниджимура решает сделать поменьше. Он размазывает смазку по стволу, черт, его надолго точно не хватит… — Нет! Ты не посмеешь! Да я тебе глаза утром выколю и лишу возможности иметь детей вообще! — но слова Акаши он даже не слушает, удерживая красноволосого, чтобы тот не дергался, и толкается во внутрь желанного тела. Акаши вскрикивает, сжимая кулаки, а у Ниджимуры перед глазами едва не сияют звезды. Он растянул капитана Ракузан, однако, тот все равно еще был очень узкий и стенки ануса туго сжимали член темноволосого. Сколько же сил понадобилось Ниджимуре, чтобы не начать вбиваться в слащавое тело. Однако заметив, что Акаши больше не стонет от боли, Ниджимура медленно, но начал двигаться. Сначала движения были осторожными, сопровождались пожеланиями Ниджимуре сдохнуть, просто угрозами скорейшей расправы, да и просто стонами. Однако с каждым движением двигаться становилось легче и вскоре Ниджимура вбивался в желаемое тело, не щадя его. Слышались стоны, вот только стоны боли определенно сменились стонами наслаждения. Акаши отлично понимал кто висит над ним, кто быстро выходит в него и покрывает поцелуями тело, смазано скользя даже по губам. Однако даже тот унизительный факт, что великий Император оказался снизу и стонал под Ниджимурой, в данный момент казался совсем не важным. Лишь бы не останавливался. — О да, Акаши, ты абсолютен. — произносит Шузо, его дыхание тоже сбилось, показывая, что еще чуть-чуть и он дойдет до пика наслаждения. -Ты абсолютно хорошо стонешь подо мной, Акаши Сейджуро. — говорит Ниджимура, слегка меняя угол проникновения и задевая комок нервов. Акаши подбрасывает на кровати, с его губ срывается громкий стон, пальцы невольно поджимаются. Акаши балансирует на грани безумия и сейчас он готов, кажется, принять любой проигрыш, признать любой бред, лишь бы этот момент наслаждения не заканчивался. — Но кое-что ты все же не учел. — произносит Ниджимура, резко прижимая его ближе к себе, быстро меняя тем самым позу, вновь вызывая тот самый громкий стон. — То, что Акаши Сейджуро признался мне. — заканчивает Ниджимура, совершая еще пару быстрых толчков прямо по цели. Тело в его руках выгибается, на живот Ниджимуры выплескивается чужое семя, а рот Акаши затыкают поцелуем. Шузо кончает следом, с наслаждением удерживая в руках едва трясущееся тело любимого. Больше он его не отпустит. Утро. Ниджимура все еще жив. Парень открывает свои глаза, понимая, что день уже явно давненько начался, а время подходит к обеду… Да, прошлая ночь его изрядно измотала. Однако… Никого рядом нет. Сердце парня болезненно сжимается, выходит, что и правда все зря? Ничего не вышло… Акаши просто ушел. Скорее всего, Шузо скоро получит извещение о том, что ему надо в суд, ну или государственные служащие сами приедут за ним. Но… Это стоило того, чтобы хотя бы попытаться. Ниджимура печально улыбается своим мыслям и шагает на кухню, но замирает в дверях, неверующе смотря на фигуру у окна. Красноволосый парень, кажется, утонул в своих мыслях и ничего не замечает, попивая свой любимый зеленый чай. Солнце на улице такое яркое, что заставляет Акаши едва ли не светится, будто он сам ангел. — Сейджуро… — произносит негромко Ниджимура, парень медленно поворачивается к нему и улыбается. Другая улыбка. Другая мимика. Совершенно другой человек. Ниджимура завороженно смотрит в рубиновые глаза, которые словно тоже могут улыбаться. — Давно не виделись, Шузо. — произносит парень, а Ниджимура не может сдержать счастливой улыбки. А голос все-таки осипший…