Ты мне ничего не должен

Тор не шёл, он, можно сказать, летел во дворец, в надежде увидеть Локи, поговорить с ним, можно просто посидеть рядом и посмотреть в его яркие зелёные глаза. Этим Локи всегда отличался от Тора. Всё говорили, что Локи сам по себе мутный, тёмный и неприятный персонаж, а глаза его всегда светились яростью, в отличие от Тора. Да, в Торе видели героя, спасителя, им восхищались, о нём пели песни, для него устраивали балы. О его волосах цвета пшеничного поля или солнца, у каждого своё, ходили легенды, а слегка голубоватые глаза, больше серые, пленяли девушек и внушали доверие. Прошли годы, но в зелени глаз Локи так и не увидели слепой веры в брата, в лучшее, бесконечной любви и преданности. А что сейчас? Неужели после всего того, что произошло, можно ещё считать Лафейсона плохим? Это вряд ли. Тору всё время виделись те восхищенно — благодарные глаза Локи. И от этого становилось горько. Тор винил себя в том, что произошло. Тор не хотел всего этого. У ворот дворца стояли Мстители. Видок у них был слегка помятый, но они старались улыбаться, Старк пытался шутить. Над его шутками никто не смеялся, а вот над глупостями — да. — Тор, вернулся. Как ты? — Спросил Бартон у подошедшего Одинсона. — Нормально. Даже легче стало. — Выдохнул Тор, прогоняя видения. — По тебе видно. Но я бы не сказала, что ты слишком счастлив. Из-за Локи? — Романофф пригладила волосы, сделав на голове ещё больше беспорядка, чем было. — Как он? — Над ним сейчас лекарь колдует. Никого не пускает. Но, может, для тебя исключение сделает. — Я подожду. Не хочу мешать. — Тор присел не ступеньку и схватился за голову. — Тор? Что случилось? — Рядом присел Кэп, положив руку на плечо громовержца. — Как же я мог так накосячить? Как я мог допустить такое? Локи, братишка… — Так, так, так приятель. Своими завываниями ты Локи не поможешь. Так что завязывай сырость разводить. — Наташа — истинно русская женщина, которая даже в самой беспросветной заднице не сдаётся. — Да и потом, посуди сам. Он пережил взбучку от Халка, а это нифига не просто. Наш зелёный друг ни с кем не нежничает, — Протянул Клинт. — Кроме своих колбочек. Доктор же, — Хмыкнул в ответ Старк. Тор слегка повеселел. Но тяжёлые мысли о Локи прочно засели в его голове, перекрывая всё остальное. Тор не мог перестать винить себя. — Обернись, сын Одина. Обернись и посмотри, что для мира сделал твой брат. И что сейчас сможешь сделать ты. Нет нужды опускать руки. Твой брат не сдался. И ты не можешь. — Из ниоткуда материализовался Хеймдалл. Тор повернулся спиной к дворцу. Золотом отливали луга Асгарда, деревни процветали, деревья заленели, птицы пели, друзья были рядом, а враги повержены. — Что ещё тебе нужно для счастья, сын Одина? — Спросил Хеймдалл, счастливо улыбаясь. — Только… — Принц Локи пришёл в себя. — Выкрикнул появившийся на пороге страж. Тор посмотрел на Хеймдалла. Мужчина был уже не молод, но в его глазах по-прежнему горел огонь. На губах играла улыбка, не задорная, скорее отеческая. Та, которой так не хватало Тору. Сзади стояли Мстители, улыбаясь и смеясь над тем, что парочка богов ещё доставит им много проблем. Правда, Старк признался, что скучает без приключений и готов на любой кипиш кроме голодовки. И вроде всё стало так хорошо, что сердце Тора не хотело спокойно сидеть в груди, а билось с такой силой, что всё могли слышать его удары. Но что-то не давало Тору покоя. Одинсону казалось, что из ниоткуда точно придёт беда. Только вот откуда, пока не понимал. И почему она придёт, тоже не понимал. Но знал, что что-то случится. В их мире всегда что-то случалось. Особенно беда любила приходить внезапно, когда никто не ждет. И это всегда происходило очень страшно. Голубое небо заволакивали тучи, в воздухе появлялся тяжёлый запах стали и крови, который был предшественником битвы. Тор улыбнулся друзьям, кивнул Хранителю и направился в замок. Локи пришёл в себя, а Тор всё ещё его не навестил. Идя по коридорам самого великого замка Асгарда, Тор не переставал дивиться тому, что окружало его. Обычно мужчина не замечал окружающего великолепия. Оказывается, колонны замка украшены золотыми росписями. А в одном из небольших залов напротив окна во всю стену висел портрет Фригги. Тор не сомневался, что это было распоряжение Локи. А двери в его спальню, куда он велел отнести брата, оказались свежевыкрашенными. И на стенах в этом коридоре висели только портреты Тора. Не иначе, как Локи обзаботился. А Тор на него злился. А оказывается, Локи никогда его не забывал. И Тор сейчас представлял, как больно было Локи смотреть на его портреты и понимать, что Тор его бросил. Тор аккуратно толкнул дверь, причиняя минимум шума. Коридор сразу залило светом, в его комнате окна были во всю стену. Тор вошёл. На кровати, раскинув руки в стороны, лежал Локи. Бледный, помятый, болезненно морщившийся при любом резком движении, но упорно не закрывающий глаза. Увидев в дверях Тора, Локи словно расцвёл. Его разбитых губ коснулась лёгкая улыбка, глаза тоже заулыбались, рука слегка приподнялась над одеялом. Тор быстро подошёл к кровати, опустился на колени, взял в свои большие руки нежную хрупкую ладонь Локи и сжал, показывая, что никому его теперь не отдаст. — Локи, брат… — Тор, я скучал. Спасибо тебе, ты меня спас. — Локи посмотрел на Тора с неприкрытым восхищением. — Вот скажи на милость, кто же тебя просил лезть в это дело? Приключений тебе мало было? — Тор же не упустил возможность повоспитывать брата. — Я не хотел войны с Свартальфахеймом. Думал, что так будет лучше. — Покачал головой Локи, делая виноватое выражение лица. — Ты действительно думаешь, что это самое страшное? Ты знаешь, как за тебя все волновались? — Тор приподнял левую бровь, укоризненно смотря на брата. — На войне гибнут люди. Один человек не стоит целого мира. — Ну так война всё равно была. И мы победили и ничего не потеряли. А если бы ты не выскочил, всё бы закончилось раньше и гораздо безопаснее для тебя. Никогда вот ты меня не слушаешь. — Тор, я… — Локи собирался попросить прощения за то, что занял трон и за обман, и за их расставание с Джейн, но Тор не дал ему даже толком начать. — Лафейсон, ты непослушный, мелкий, бессовестный, бестолковый, беспечный, безрассудный,. — Не слишком много «бес», дорогой брат?! — Было слышно, что Локи сильно задели эти слова. — Я не закончил. Так вот. Безрассудный, но я так люблю тебя, что просто не могу позволить тебе подвергать себя опасности. Будешь сидеть во дворце. Понятно? — Локи опешил от всего того, что высказал ему Тор. — Брат, я… — Локи, это не обсуждается. Один за пределами дворца ты находиться не должен. Понял, брат? — Локи улыбнулся. Он не хотел разочаровывать брата, но он уже знал, что будет беда. — Я тоже люблю тебя, брат. — Тор пропустил сквозь пальцы длинные волосы брата, невесомо коснулся губами его виска и поправил одеяло, сбившееся от слишком частого вытаскивания руки. — Ало, я тебе в любви признаюсь, между прочим. Ответить не хочешь? — Ну вот как тебя можно не любить. Ты же такой у меня милый ёжик. — Тор расплылся в очередной счастливой улыбке. — Почему это ёжик? — Недовольно пробурчал Локи. — Потому что колешься часто. Но внутри ты милый, белый и пушистый. — Локи собирался спорить, но в дверь постучали. — Ваше Высочество, у моста появились странные люди. Две девушки и мужчина. Они требуют вас. А со стороны боевых полей идёт черная туча. Быть беде. Тор обернулся к подскочившему Локи, вернул его в лежачее положение, велел поставить охрану и привести Хоруна и Беннера к принцу. А сам отправился к гостям, тревожно смотря на черную тучу, которая не сулила ничего хорошего.