Ты мне ничего не должен

Утро для Тора наступало слишком долго. Когда первая полоска света показалась сквозь задёрнутые шторы, мужчина устало опустил голову на подушку, всё ещё крепко обнимая брата. Как и сказал Хорун, всю ночь Локи страдал от боли, кричал, пытался вырваться из плена сна, даже с кем-то сражался, но периодически силы оставляли Лафейсона, и он тяжело падал обратно на кровать, затихая буквально на мгновение. А потом снова крики и боль. Вскоре Локи уже сорвал голос, лишь хрипел и стонал, а тёмное облако над кроватью достигло огромных размеров. Всю ночь Тор старался сделать так, чтобы ни грамм этой гадости не сломал Локи. Поэтому к утру сил у Тора почти не осталось. Он не мог заснуть, ему всё время виделся бьющийся в агонии своих же кошмаров Локи. Совсем выбившись из сил, Тор стиснул Локи в своих медвежьих объятиях так крепко, что тот, даже если захочет, никуда не уйдет, положил голову на край подушки и провалился в бездну сна, где, наконец, его не терзали сновидения. Пробуждение Тора было резким. На какое-то мгновение он почувствовал опасность, боль, страх. Вынырнув из сна он притянул Локи к себе, видимо, за время отдыха слегка ослабил хватку, а когда посмотрел на брата, увидел красные глаза. Тор не отскочил в сторону, хотя всё кричало ему о том, что от этого существа нужно бежать. Но Тор видел, как сквозь красноту пробивается зелень, та яркая зелень глаз Локи, которая стреляла в сердце даже лучше, чем Бартон в свои цели. — Локи, Локи очнись. Вернись ко мне! — Закричал Тор, слегка встряхивая Лафейсона. Но тот лишь безумно улыбнулся. — Ты никогда меня не любил. Зачем я сдался тебе сейчас? — Колко спросил Локи. — Локи, я… — Я тебе не нужен. Ты причинял мне боль всю мою жизнь. Я умираю из-за тебя. Ты во всём виноват! — Локи… — Нет больше твоего Локи. Нет, и никогда не будет. Он больше не вернётся, никогда! — Выкрикнул демон внутри Лафейсона. — Не отпущу, Локи, слышишь? Я верну тебя, и никакая красноглазая тварь мне не помешает. Убирайся из моего брата, сволочь. Демон снова улыбнулся губами Локи, а потом всё изменилось. Солнце стало пробиваться сквозь шторы с двойной силой, а Локи безвольной куклой упал на подушки. Лицо его выражало полное отсутствие каких-либо эмоций. Глаза снова были закрыты. Буквально через 5 минут в дверь постучали. Тор, который для себя уже решил, что дальше метра от кровати брата не отойдёт, лишь разрешил войти, всё ещё держа в объятиях брата. Вошёл Хорун. В руках у старика были несколько пузырьков, следом шёл охранник с небольшим тазиком, в котором находилась вода и мокрое полотенце. — Ему лучше? — Спросил Тор после того, как Хорун осмотрел Локи. — Как знать, как знать, Тор Одинсон. Он борется. Изо всех сил борется. Но один он не выстоит. — Хорун приподнял голову Локи, влил в него очередную настойку и опустил голову царя на подушку, чуть спуская одеяло. — Как ему помочь? — Тяжело выдохнул Тор, глядя на такого слабого и беззащитного брата. — Для начала открой окно. Ему нужен свежий воздух. Тор послушно подошёл к большому окну, отвёл в стороны тяжёлые шторы и распахнул настежь створки, упуская в комнаты запах весны. Обернувшись, Тор заметил, как грудь Локи приподнялась, будто он только и ждал, когда откроют окно. Будто ему не хватало воздуха. В себя Локи так и не пришёл. Хорун сказал, что для него это сейчас самое лучшее состояние, потому что когда он очнется, то не вспомнит, что наговорил тебе демон. Он не будет мучиться от чувства вины. Но Тор понимал, что всё равно ничего не забудет. Потому что демон прав. Это он во всём виноват. Из-за него Локи сейчас на грани жизни и смерти. — Тор, тебе бы вымыться. Локи не оценит, когда очнется и увидит рядом с собой грязного, обросшего аса. И поесть бы тоже не помешало. — Хорун указал на купальни и велел стражу принести еды. — А как же… — Я присмотрю за Локи, пока ты будешь приводить себя в порядок. Иди же. Тор открыл дверь в купальню, вошёл и поразился внутренней отделке. Не было того тёмного оттенка, преобладающего во всех вещах Локи в их детстве. Стены были нежного персикового оттенка, сам бассейн — небесно-голубого. Тор подошёл к зеркалу. Оттуда на него и правда смотрел не молодой, некогда привлекательный мужчина, а какая-то обросшая грязная горилла. И вот в таком виде он сидел на чистых постелях Локи. А если бы брат проснулся? Да он бы умер от разрыва сердца, если бы увидел то, что раньше называл братом. Всё же Локи был прав, когда называл Тора грязной свиньей. Сбросив с себя старую одежду, и поклявшись выкинуть её, Тор залез в воду, схватил мыло и принялся отмываться, буквально соскребая с себя слой пыли и пота. Вышел Тор посвежевшим и выбритым. Посмотрев в зеркало ещё раз, Тор отметил, что для полной идиллии ему нужно лишь чтобы Локи проснулся. А так вроде всё хорошо. От еды Тор ловко отказался, аргументируя это тем, что слишком хорошо жил в Мидгарде, пока Локи тут страдал. Теперь и ему тоже должно быть плохо, а Локи наоборот. Хорун лишь покачал головой. Он был очень поражен и одновременно с этим недоволен словами Тора. Ну не глупый ли ребенок перед ним стоял? Однако, переубедить мужчину он не смог, поэтому послушно уступил ему место подле Локи. Тор снова взял Локи за руку. Всмотревшись в его застывшее лицо, Тор отметил, что под глазами брата прочно засели тёмные круги, щёки были бледные, а губы все в трещинах. На минуту Одинсон представил, как во время грозы Локи сидел в спальне и трясся от страха. — Когда он придёт в себя? — Прошептал Тор, не сводя глаз с Локи. — Может быть сегодня, может быть никогда. — Произнёс Хорун. Вдруг в дверь постучали. Тор и Хорун обернулись, ожидая увидеть кого-то из стражей, но в комнаты вошла Сиф. — Тор, прости, но я вынуждена тебя потревожить. — Девушка переминалась с ноги на ногу. — Что случилось, Сиф? — Тор приподнялся со своего места. — К нам прибыли гости. Не самые приятные люди, которые могут нас посетить, но не принять их, значит развязать войну. — Я иду. — Тор вновь уступил место Хоруну, сам вышел вслед за Сиф. Девушка шла по коридору, прикусывая нижнюю губу, видимо, надеясь, что всё это сон, но прекрасно понимая и принимая столь суровую реальность. — Так что это за гости такие? — Поинтересовался Тор. — Это богатое семейство из Свартальфахейма. Нам не нужна с ними война. А им нужен Локи… — В каком это смысле? — Тор остановил девушку, хватая её за хрупкие плечи. — Тор, понимаешь, пока тебя не было, Локи старательно оберегал мир и покой всех Девяти миров. Однажды к нему явился сынок этого семейства. Ему очень приглянулся Локи. Он начал предлагать разные условия мира, а потом потребовал переговоров с Локи тет-а-тет… — И вы оставили их? — Поразился Тор. Такого просто не должно было быть. — А будто у нас был выбор. Он готов был прямо сразу же идти на нас войной. Локи принял его требование, они ушли в отдельную залу… — Что было дальше? — Надавил Тор. — Потом он ушёл, сказав, что они обо всём договорились, но царь велел пока что не отвлекать его. Мы и не трогали Локи около трёх часов. — Сиф Снова остановилась. А Тор начинал звереть. — А когда потревожили? — Снова спросил Тор. — Когда мы вошли, Локи лежал на столе, его костюм был разорван, руки связаны плащом. Лицо было сильно разбито, на животе и груди синяки и следы от зубов. Локи был без сознания. — Вот урод! — Тор с силой ударил по стене кулаком. — Мы уже собрали войско, чтобы идти войной на Тёмный мир, но Локи запретил. Ещё с постели не встал, шевелиться толком не мог, в зеркало с презрением смотрел, а править не переставал. Сказал нам тогда, что никакая честь не может стоять важнее человеческих жизней. Этот принц потом часто у нас появлялся. А Локи терпел. Вот и сейчас он снова пришёл за этим. — Хрен ему, а не Локи. Скажи воинам, пусть будут наготове. Я не ручаюсь, что не врежу ему. — Хорошо, Тор. Сиф отправилась к товарищам, чтобы собрать войско, а сама подумала о том, как же хорошо теперь, когда Тор вернулся. Теперь никто не посмеет обижать Локи.