Самый живой среди мертвецов

Будет неправдой, если я скажу, что меня не посетили в тот момент мысли об отступлении. Разумеется посетили, по другому и быть не могло. Трусость это часть инстинкта самосохранения. И лишь от самого человека зависит, есть ли у него средства его перебить. Именно поэтому я продолжал смотреть в бинокль, наблюдая за врагом, пытаясь понять как он действует, использовать малейшую слабость. Но какой может быть недостаток у спаянной в единое целое огромной прожорливой толпы? Она будет жить до своего последнего члена, только тогда она не разрастётся снова. С одной стороны трупы и так бегут на всё что их раздражает, как стадо. С другой же, учитывая, что я понял тепловым зрением, для члена этого импровизированного конгломерата выстрел в голову не является фатальным. Они ещё большие марионетки вируса, чем все остальные. Отчаянно пытаюсь высмотреть хоть что-то, что может быть ретранслятором. Это моя единственная надежда на то, что это можно победить в одиночку. Какой-нибудь мертвец что должен светиться как новогодняя ёлка… Но сколько бы я не напрягался, ничего такого в толпе трупов не было. Однако, интересно, что основная масса держится на почтительном расстоянии от входа в торговый центр, только посылая отдельные волны, когда число трупов достигает какой-то определённой отметки. Оно хоть и пытается заваливать мясом. Но до сих пор не идёт на полномасштабный штурм всем, чем есть. Оно понимает, что в массовом наступлении будет мешать само себе? И до последнего не стремится демонстрировать, что у неё непозволительно мало окончательных потерь. Так, так, так. В толпе мертвяков сразу несколько из них набросились на одиноко бредущий труп. Он от этого стал ещё более потрёпанным жизнью, чем был, однако он после этого как-будто синхронизировался с остальными. И также стал нападать на других. Эта херотень не просто сюда за людьми пришла. Она нарочно растягивает конфликт, чтобы вовлекать всё больше и больше мертвецов в конфликт, по дороге принимая их в свою добрую и гуманную семью. Ради чего тогда те люди стоят насмерть? Ради чего весь перекрёсток превращен в филиал ада на земле и могильник одновременно? Чтобы всё это заново встало в только возросшем количестве? Мне это не нравится. Надо с этим кончать пока оно не так велико числом. Надо. Нужен план. В мужиков в позиционной обороне я верю, ещё пару часиков выстоят. Нужно что-то массовое, огромное по урону и что не убьёт при этом меня. Кажется, я кое-что придумал. Но это только зависит от везения. Я ловко достал карту из своего рюкзака и расстелил на полу. Где же скоростные дороги… Эта слишком далеко, эта не для большегрузов. Здесь! Всё ещё далековато, печально. Но с правильным транспортом… надеюсь, мне не выпишут штраф за кражу велосипеда. Тем временем, после затишья, пальба у торгового центра усилилась и я тут же свернул изучение карты для того, чтобы пронаблюдать. Далеко не все пули вообще попадали в бегущие трупы, не говоря уже о прямом выстреле в голову, но толпа быстро сокращалась под плотным огнём, оставляя после себя куски своих тел а так же самих себя. Отвратительно, но опять же, никто не преодолевал трупно-заградительный лабиринт. Я верю в вас, мужики, держитесь. На улице работа множества стволов создаёт ещё большую по слышимости какофонию звуков. Хотелось бы прорваться к обороняющимся и рассказать что я костьми выложусь но помогу, чтобы хоть как-то их подбодрить, что осталось не так много держаться, если всё выгорит. Хотя бы рассказать, к чему готовиться. Но это займёт слишком много времени и к тому же меня могут подстрелить по дороге. Удачи вам, я вернусь. Хороша Япония и велопарковки, на которых не закреплены велосипеды. Опыт в езде у меня большой, и здесь поездить успел. Поэтому я сразу выцепляю взглядом модели, на которых можно нормально кресло поднять. Весь розовый, в блёстках и в наклейках из аниме, но он подходит. Покрутили. По карте, скоростная трасса проходит ближе к реке, по наземной эстакаде. Единственная проблема, что с неё мало съездов в город, всё-таки Токоносу не самый большой город, он скорее транзит для потока автомобилей, движущихся из Токио на север страны. А сверяться по карте, крутя педали, занятие сомнительное. Ещё, учитывая, что очередная неупокоенная тварь решила, что я недостаточно мёртв и бежит за мной. О, их уже две. Спидометр показывает, что я выжимаю 25 километров в час. Недурно я взял разгон по полупустой улице. Вскоре и трупы стали встречаться в гораздо больших количествах, из этих толп движущихся, кто бы мог подумать, к торговому центру, ко мне тоже некоторые разворачивались. Неплохой ускоритель для ног. Так, ну вот и река. Некогда лазурные воды несут в себе кучи мусора, поеденные трупы и прочие уже почти привычные вещи. А трасса прямо над моей головой. Не хочу устраивать урок скалолазания, так что надо удостовериться, куда идти. Благо от тех, кому я не понравился, я оторваться сумел. Та-ак, ближайший выезд с трассы. Похоже, мне на север. До въезда было относительно недалеко, но дорога возле реки основательно засрана автомобилями и снующими то тут то там мертвецами. Никакого сравнения с полупустой улицей до этого. Ну да, устрой бутылочное горлышко в своём же городе, имея недостаток мостов для связи двух городских частей. Неудивительно, ведь раньше Токоносу был двумя разными городами только с паромной связью. Тот мост самый старый здесь и был поводом к объединению. Но сейчас это уже никому не интересно. Сетуя на не доведённое до ума объединение, я продвигался дальше, всё ещё насмерть держась за велосипед, он ещё пригодится мне наверху. Скорость моя сильно упала от лавирования. Можно было бы поехать вдоль набережной, но, к сожалению, и туда вылетали автомобили, что создавали всё больший и больший затор в попытке проехать дальше, пока не вставали от неправильного манёвра или иных причин. Но вот, наконец-то и это кончилось. А я подмечал слабые места затора на случай, если возвращаться буду здесь же. Пытаться вести своего розового коня сквозь затор, отталкивая тех, кто не прочь проверить меня на зуб, благо их было мало в этот раз, это опыт, который я не собираюсь проходить заново в ближайшее время, но кто же меня будет спрашивать. Наверху картина может быть практически такой же, если не хуже. Хорошие новости, дорога к въезду чиста и я его уже вижу. Плохая — она заблокирована теми, кто пытался в спешке оттуда съехать. Машины разной степени перевёрнутости встречались и до этого, сразу указывая на то, откуда они здесь, но возле въезда на трассу их было очень много. Большая часть из них обугленные, видимо в полёте какая-то из них повредила бензобак и одной случайной искры хватило. От некоторых до сих пор идёт слабый чёрный дым, как будто там ещё осталось чему гореть, в этом стальном скелете. М-да, как бы моё путешествие назад не вышло ещё длиннее, чем сюда. Здесь уже окончательно пришлось отказаться от велосипеда, нёс на себе. Идя сквозь остовы машин наверх, я иногда натыкался на сожженные до кости тела. И, сказать по правде, какая-то часть меня ожидала, что в этом безумном новом мире смогут ожить и они. На всякий случай размозжил одну черепушку ногой. Прости меня, кем бы ты ни был, но не проверить я не мог. Но и сквозь такой лабиринт проход нашёлся. Откровенно срезая путь через малогабаритные автомобили, взобраться на которые вообще не составляло проблем, я достиг вершины. И она была на удивление вменяемой. Минимум аварий, просто брошенные автомобили, большая из которых грузовые. Ну разумеется, на легковушке попытаться сбежать отсюда намного реальнее, чем на неповоротливых большегрузах. Но это мне только на руку. Так, вспомнить бы, где у нас портовое направление, потому что надо двигаться от него. Токоносу всё же город транзитный, порта тоже как такового почти нет, но здесь часто проезжают со стороны Токио, дабы развести сжиженный газ на заправки. Бензовоз конечно тоже было бы неплохо, но, боюсь, его может не хватить. Пора вновь приняться за педали. Это была самая спокойная часть пути. Абсолютное запустение, малое число автомобилей, практически полное отсутствие ходячих трупов. Как будто людей просто раз и не стало, если не задумываться о том, что творится внизу. Мерно крутя педали, мне до сих пор не попался на глаза такой сейчас родной и желанный белый скруглённый цилиндр газовоза. Но он обязательно попадётся. Не может же в крупнейшем импортёре жидкого природного газа не найтись с ним фуры? Это просто смешно. А вот, собственно и она. Фура со сжиженным газом, возможно даже из России. К сожалению, страны происхождения не было написано, зато ясно, кому принадлежит. Кавасаки индастриз, я реквизирую ваш газ. Времени понадобилось больше чем я ожидал, но я был бы больше удивлён если бы вообще ничего не нашёл. А в кабине одиноко сидел мёртвый мужик. Окончательно. Такой весь из себя спортивно выглядящий, с нередкими здесь чёрными волосами и лёгкой щетиной. Весь салон был в его крови, давным давно почерневшей и пропитавшей собой всё. Его давно окоченевшая рука крепко держала простенький складной ножик. А раны на животе и шее явно говорили, что он в одиночку совершил харакири. Сначала вспорол себе живот, как следует поводив там ножом, а потом и шею, как импровизированное обезглавливание. Спи спокойно, сын страны восходящего солнца. Зря ты так, наверное. Хотя, я по сути сделал то же самое. Аккуратно вытащил труп из машины и уложил рядышком. Не беспокойся, мужик, твой труп уже точно не встанет. Теперь, пора браться за управление. Самая сложная техника под моим управлением была трактором в деревне. Автомобили на автомате здешние вообще за сложность не считаю. Ключ на месте, зажигание работает. По приборам бензин есть. Ох, если я на этой дуре перевернусь, от меня даже мокрого места не останется после взрыва. Ну, с богом. Завелась. Мотор взревел а потом стал лишь изредка порыкивать, пока я ожидал прогрева двигателя. Может в легковушке я бы и рискнул сразу двигаться, но с грузовыми автомобилями я знаком примерно никак. Пока есть время, надо свериться с картой. Признаюсь честно, я не думаю, что смогу осуществить на этой дуре разворот без риска сваливания с трассы на грешную землю. Так что, карта, где ещё съезд впереди. Н-да, весь мой маршрут следования, не считая улицы с торговым центром, это один огромный овал. Ну, главное не маршрут а смогу ли я её довезти. Ну, с богом. Я уже сильно отвык от механической коробки, а передачи выжимаются так, как будто по рычагу надо долбануть кувалдой. Со скоростью улитки, с огромной осторожностью и даже не с первого раза, но видавший всякое исузу запыхтел, набирая невеликую для первой передачи скорость. Говоря, что здесь мало машин, оказывается, я мыслил категориями пешехода. Но когда ты везёшь тринадцать метров смерти, твои понятия о мобильности резко переходят на новый уровень. В некоторых местах мне приходилась вылезать и расчищать дорогу, иногда я таранил вставшие на пути легковушки, сбрасывая их с моста, но до съезда доехал. Теперь самое сложное. Хоть выезд с надземного моста в этот раз не был так заполнен машинами и даже не обгорел, его разбор в одиночку вполне может считаться сизифовым трудом. И так немного помятый передок моего газовоза собирался вытолкать весь затор с его пути. Только выбрав направление и заехав в самое начало, я уже упёрся в затор. А теперь аккуратно, так, как будто от этого зависит моя жизнь, надо толкать. Вскоре я вновь упёрся а обороты начали стремительно ползти вверх. Пора звать на помощь переднему мосту ещё четыре колеса. Рычаг дифференциала тоже заставил усомниться в своих силах, но я всё-таки его выжал. Дело пошло дальше. Некоторые легковушки были так любезны в том, что упали и освободили тем самым путь, не заставляя толкать ещё и себя. Но двигатель всё равно повышал свою температуру, как будто крича что он должен толкать груз сзади а не спереди. Терпи мой хороший, тебе всё равно скоро умирать. Уже половина пути вниз пройдена а улица заполнена звуками падающих машин. Боже милостивый, пусть ни одна из них не взорвётся, я же так аккуратно еду. Ну и разумеется, на звуки певшего шестую симфонию своих страданий двигателя, на корёжащийся металл, набежали мертвецы. Впрочем, это вполне ожидаемо. Немного постояв у машин, попробовав их на вкус, они быстро сообразили, что в них никого. Солнце пусть и садилось к закату, но всё ещё давало достаточно света даже им. А вот ко мне они отчаянно пытались переть через движимую мной массу металла. И у некоторых даже получалось. Пусть делают что хотят, пока они не пытаются прокусить мне колёса или газгольдер, я не против такой группы поддержки. Мои передние колёса коснулись нормальной, прямой дороги. Самое сложное позади. Вот вроде не хотел разворачиваться в начале, а придётся в конце. Дурак тупой, вот ты кто, Костя. Аккуратнее, аккуратнее. Сука, поцеловал кабиной дом. Высунулся из окна поглядеть, а как там занесло прицеп. Пройду, вроде как. С отвратительным скрежетом я продолжил движение, вытерев об дом солидную часть кабины. Но я не задену, угол нормальный. Так, карта. Дальше мне только вперёд до первого же поворота направо, в котором будет больше, чем две полосы. Ну, здесь я уже выжал чуть больше. Аж вторую передачу. Достойный результат для того, кто впервые сел за руль большегруза. Машины на пути отлетали быстро, но я всё же старался таранить по минимуму, если дорога была более-менее свободна, что, к сожалению, стало редкостью. Главное сейчас периодически показываться на глаза мертвецам. Большая их часть понимает что раз я в автомобиле, значит там живых нет. Только меньшая часть продолжает преследование. Но они не сделают большой погоды, их в любом случае размажет по ближайшей стенке. Мужики, лишь бы всё не зря, держитесь, мне будет очень обидно просирать столько времени и сил просто на красивый взрыв. Поворот! Понижаем передачу, не рискну заворачивать на скорости больше чем у улитки. Ну хоть в этот раз не в дом, несмотря на то, что кабина очень хотела получить симметричную вмятину. Всё, это уже финишная прямая. Теперь главное не профукать заворот цистерны на трупов. Взрывом должно ощутимо задеть не только центр, но и основной путь прихода новых жертв конгломерата. Хм, надо кое-что уточнить. — Колония, для того чтобы эта «Кравга» больше никого не беспокоила я должен всех убить или же начиная с определённого числа она распадётся?

Разветвлённая колония расы «кравга» умрёт если её численность упадёт на 90%. Издержки экономии на количестве вируса в отдельных особях. Предвидя следующий вопрос: Да, она не закрыла данные о слабостях. Предвидя послеследующий вопрос: Вы не интересовались её слабостями.

Ты как всегда душка, дерьмо, из которого надо клещами вынимать информацию. «Я говорю только по требованию, а, ой, сейчас я скажу кое-что, что изменит ваше мнение, только дайте размножаться» – передразнил я её. Я уже вижу знакомые очертания мясного перекрёстка. А в наступающих сумерках ярко полыхают то тут, то там вспышки выстрелов. Такое ощущение, будто их стало больше. Подтянули вообще всех стрелков? Надеетесь всё-же перестрелять всё что можно? Сейчас я вам упрощу задачу. Достигнув перекрёстка, я резко завернул вправо. Я практически видел немного ошалевшие лица защитников торгового центра, которые, стоит отдать им должное, продолжили стрелять в мертвяков а не в меня. Проехав чуть дальше и чуть не сломав рычаг переключения передач, прокляв японские грузовики далеко до их прародителей, я таки умудрился врубить заднюю передачу. Ну всё, я заехал газгольдером прямо в переполненный всё ещё ждущими новых подкреплений трупами перекрёсток. Уставшие в этот длиннющий день якудза даже без моего окрика «Стреляй в баллон!» открыли по нему огонь и наперегонки со смертью скрылись внутри. Я тоже в последний момент успел выхватить свой счастливый билет на сегодня, буквально влетев во вход и обхватил голову руками. Прогремел взрыв. В создавшейся за секунду до этого тишине, где ничто её не прерывало, в которой не было ни многочисленных до этого выстрелов, ни полугрустных-полуагрессивных выкриков зомби, которые казалось тоже затихли перед величием момента, раздался оглушительнейший хлопок, сотрясший всё. Витрины внутри торгового центра выбило спустя неумолимо короткое количество времени и перед моим глазами падал, сверкая в закатном солнце, стеклянный дождь. Это было так завораживающе-красиво, что показалось, что прекраснее этого я никогда ничего не видел. В ушах звенело, ничего не существовало сейчас, даже если меня и окрикивали. Я повернулся ко входу, чтобы посмотреть на дело рук моих. Там шёл дождь из крови и кишок. Это тоже по своему было красиво в своей омерзительности и неестественности. На месте грузовика не было ничего. Как будто я не пригнал его сюда минуту назад, как будто это всё было сном. На площади не было ни одного целого тела, всё смешалось в огромную человеческую кашу, которую могли употреблять в аду страшнейшие из демонов. Я встал на свои немного подрагивающие ноги, опираясь на чудом не забытый в грузовике лом. Такое ощущение, что они не желали вставать перед величием момента, предпочитая стоять пред ним на коленях. Я так долго был в напряжении и наконец-то оно улетучилось. Так стало вдруг спокойно. Продолжая опираться на лом как на верную трость, я вышел из под защиты здания обратно на перекрёсток. Здания напротив занялись пожаром, как и некоторое количество мертвечины. Но всё было настолько влажным от телесных жидкостей, что даже огонь с некоей осторожностью пытался прощупать окроплённые багровым дождём искалеченные, изломанные, разорванные и перемолотые в труху тела. Разномастные мужики тоже вышли из торгового центра, осмотреться. Никто из них не угрожал мне оружием, они даже друг с другом не общались. Так, иногда матерились себе под нос, когда наступали куда-то не туда. Всё было кончено. — Что щенки, за вас сделали вашу работу и вы расслабились? А ну быстро осмотрелись, вдруг какая-то дрянь не до конца умерла. Вы уж там ей помогите свинцом в лоб. Водила, подойди-ка сюда, поговорить надо. Это говорил самый пижонистый из них, в сшитом на заказ костюме тройке серо-синего цвета. Гладко выбритый японец неплохого для своего народа роста, с ничем непримечательным лицом, который, похоже, попытался хоть как-то выделится мелированием волос. Я подошёл к нему, ожидая подсознательно, что сейчас будут расспрашивать кто я такой, откуда взялся, доверия к якудзе у меня было мало, для меня они сборщики невоспитанной шпаны а не «теневой столп Японии». Но вот чего я не ожидал, так это того, что он, со слезами на глазах, оставляющими дорожки на его лице, подаст мне руку.. — Мужик, кто бы ты ни был, спасибо тебе. Я думал, что сегодня мы все тут сдохнем. Спасибо, что пришёл. – Здесь его, видимо, подчинённые тоже поддержали благодарность по своему, кто просто деря глотку в одобряющем крике, а кто выпуская пули в воздух – Так, я не понял, у нас что, пули бесконечные? Будешь сортир завтра драить. Тот к кому обращались не растерялся и крикнул что-то типа «с удовольствием, после сегодняшнего я готов хоть на всю жизнь там поселиться» и все беззлобно рассмеялись. Не хотелось как-то влезать со своей мёртвой проблемой, но надо. — Прежде чем мы продолжим, тут вот какое дело. Я кусаный. Вот уже сутки как. Я вколол себе всё, что было в аптечке и, похоже, пронесло. Выгляжу как будто должен быть на кладбище недельку, но до сих пор в сознании. Ношу вот сварочную маску, чтобы если что, будучи трупаком, никого не покусать. А, ну и ещё я гайдзин. — Знаешь, мужик, даже если бы ты сейчас сказал что ты на самом деле реинкарнация Аматерасу, мне было бы примерно так же на это наплевать. Сам ведь сказал что за сутки нихрена не произошло. Но, боссу, конечно, показывать тебя будем издали. Пошли кстати, пока шестёрки роются в трупах. Будешь объяснять ему за выбитые окна в его торговом центре – И тут же рассмеялся – Шучу. Как тебя звать-то? — Амос.