Атархис. Прихоть богов

      С территории замка путники выбрались без приключений. Икклеон ясно освещал пространство, и чем ближе к ограждающей стене они подходили, тем осторожнее им приходилось быть. Но вот дворцовые ворота оказались позади, и Латариэль накинул капюшон, скрывая лицо и волосы, — перед ними была спящая столица. Множество каменных домов, роскошных и не очень, стояли неподалёку друг от друга. Их силуэты точно угадывались на фоне серебряного полукруга соседней планеты. И лишь главная улица была освещена редко стоящими факелами.       — И куда теперь? — спросил Приам.       — В лес, конечно. Нужно воспользоваться временем, пока нас не хватились, и спрятаться на случай, если мать пошлёт поисковый отряд.       Вампир забавно фыркнул, пытаясь сдержать приступ смеха:       — «Если»? Ты шутишь? Неужели ты думаешь, что королева выслушает доклад о твоём исчезновении и преспокойно скажет: «Наследный принц сбежал? Это вот тот самый, который мой единственный сын? Которого на днях едва не убили, да? Ах, что же мне предпринять? Да оставьте всё, как есть. Нагуляется — вернётся! Эльфы, они же такие затейники…»       По идее Латариэль должен был разозлиться — он уже начинал уставать от постоянных подколов Приама, но телохранитель так смешно изобразил медленную, грациозную жестикуляцию королевы и её высокий голос, что вместо этого принц невольно рассмеялся, безуспешно стараясь делать это как можно тише.       — Вообще я оставил ей записку, — объяснил эльф, когда смог говорить спокойно.       — О, это многое меняет, — саркастический ответ. — Может, тогда и не стоило сбегать среди ночи? Подошёл бы и прямо сказал: «Мама, я гулять».       Латариэль укорил его взглядом и вернулся к обозреванию города, пытаясь понять, в какой его части они оказались. Местность своей страны он знал хорошо, но лишь по картам. Прикинув, в какую сторону от оружейной они шли, он пришёл к выводу, что они находятся справа от территорий дворца, в северной части столицы. Патруль обходил город примерно раз в час, но нигде поблизости стражники не виднелись, так что нельзя было сказать наверняка, в какой момент они могут показаться из-за угла. Следовательно, идти придётся наудачу и с осторожностью.       — Значит так, — принялся выкладывать план действий Латариэль, — пройдём город насквозь, чтобы не терять времени. Держимся в тени, подальше от главной улицы, — и, немного подумав, он добавил. — Если нас заметят, придётся сдаться. Все должны остаться в живых, ты понял?       — Как скажешь, Высочество, — равнодушно пожал плечами Приам.       — Хорошо. Тогда пошли.       Они отошли от стены и пробежали полосу открытого пространства, прячась в тень домов. Немного поспорив, кто пойдёт первым, решили, что у наёмника больше опыта. Они перебежками перебирались от дома к дому, временами останавливаясь и прислушиваясь. В тишине ночи звуки разносились на далёкие расстояния. У самой окраины города, за последним рядом домов, где уже виднелась кромка леса, они остановились.       — Дальше нежилая местность, и трава там слишком высокая для быстрого передвижения. Она создаст слишком много шума, так что придётся идти медленно и осторожно, — объяснил Приам.       Латариэль покачал головой:       — Дай я пойду первым.       — Мне казалось, мы это уже обсудили…       — Ты не понял…       Внезапно телохранитель резко притянул его к себе, закрывая рот рукой. На пару первых мгновений принц обомлел от подобного отношения к своей персоне, как вдруг услышал тихие, почти беззвучные шаги за углом — приближались стражники. Все гневные реплики тут же испарились из головы. Эльф затаил дыхание, сердце ускорило свой ход. Звук прошёл совсем близко и, на секунду сбившись, стал удаляться.       Приам отпустил Латариэля. Тот облизал пересохшие губы, боясь сдвинуться с места даже во вновь образовавшейся тишине. А что, если стражник затаился? И что было бы, заметь он их? Выговор от королевы, домашний арест без единой попытки сбежать вновь; вероятно, разочарование богини; и смерть. У него не было права на ошибку. Впредь нужно быть внимательнее.       — Хорошо стоим. Ночь, звёзды, сияющий Икклеон — рома-антика, — раздался ироничный шёпот Приама над макушкой.       Эльф вздохнул и поднял голову, с недовольством заглядывая в глаза вампира:       — Да уж, романтика…       — Правда нравится? — всё с той же интонацией поинтересовался телохранитель.       — Несомненно. Но без твоего присутствия было бы ещё более романтично.       — Понял. Мне сбегать принести тебе зеркало, чтобы ваше свидание считалось полноценным? — широко улыбнулся Приам, и Латариэль невольно задержал взгляд на длинных клыках.       — Было бы весьма кстати, — он сделал небольшую паузу, не сразу решаясь продолжить. — Не помню, чтобы ты ел во дворце. Вы же питаетесь и обычной пищей тоже.       Улыбка исчезла с лица вампира.       — Ты и правда хочешь поговорить об этом именно сейчас, когда мы ночью стоим в обнимку в нескольких метрах от дворца в городе, где только что прошёл и чудом нас не заметил патруль?       — Он ходит раз в час. Ещё долго можно не волноваться.       — Высочество! — шёпотом взвыл Приам. — Прямым текстом говорю: отойди — я не железный.       Долгие несколько секунд до Латариэля доходил смысл его фразы и, когда наконец дошёл, эльф отпрыгнул от телохранителя, как ошпаренный. Уши горели так, что принц благодарил ночь и капюшон, что скрывал голову. И всё же приятно это — осознавать себя… нужным.       — Спасибо, — сухо поблагодарил его вампир. — Так что ты там хотел сказать?       Латариэль спешно откинул в сторону все лишние мысли, стараясь вновь настроиться на рабочий лад:       — Я говорил, что пойду первым. Это так называемые эльфийские тропы. Разве ты никогда не слышал?       — А должен был?       — Возможно… В общем, смотри.       Принц подошёл к высоким зарослям и уверенно сделал шаг вперёд — трава словно бы расступилась перед ним, выстраиваясь тропинкой на некотором расстоянии впереди и сзади эльфа.       — Впечатляет, — прокомментировал Приам.       — Не отставай.       Латариэль поспешил к лесу, пока ещё какие-нибудь стражники так не вовремя не показались из-за угла. Или ещё откуда угодно. У них была одна неприятная привычка — появляться в самый неподходящий момент.       Наконец, путники оказались в спасительной тени многовековых деревьев. Эльф обернулся назад, чтобы убедиться, что трава встала на место, не оставляя ни единой примятой травинки, точно через неё только что и не прошли двое взрослых.       Всё было в порядке. Столица осталась позади, но теперь перед ними стояла новая проблема. Спасительный свет Икклеона, освещавший дорогу ранее, не мог пробиться сквозь плотные слои листвы — перед путниками стоял непроглядный ночной лес. Латариэль не видел ничего дальше вытянутой руки.       — А вот теперь первым пойдёшь ты, — принц мило улыбнулся. — Хвалёное ночное зрение вампиров ещё не атрофировалось?       — А я всё гадал, зачем я тебе понадобился. Всё оказалось даже примитивнее, чем я думал. Я разочарован.       Эльф пожал плечами:       — Я уверен, у тебя ещё много полезных свойств. Но сейчас нам нужно именно это, так что заканчивай строить из себя принцессу — это моя привилегия.       — Ну если даже так, — по голосу Латариэль понял, что Приам улыбается. — Мне взять вас на ручки, Ваше Высочество? Чтобы не потерялись в темноте.       Принц сощурился, вглядываясь в едва заметную фигуру напротив. И ведь снова издевался!       — Весьма заманчиво, но обойдусь. Учитывая твою не очень здоровую реакцию на мою близость.       Вампир негромко рассмеялся:       — Не знаю, чему вас, эльфов, учат, но это — самая здоровая реакция из всех возможных.       Остроконечные уши уже в который раз покраснели.       — Нам обязательно снова и снова поднимать эту тему?       — Так ты её и поднял. А ещё так охотно поддерживаешь, что я решил… — Приам запнулся, когда Латариэль, сжав зубы, устремил на него предупреждающий взор. — Не смотри на меня таким суровым взглядом — мне страшно, — телохранитель натянул капюшон принцу почти до носа, суживая угол обзора до его собственных ног. В насмешливом тоне безупречно читалась издёвка.       Эльфа окатило волной унижения. Он с силой сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу почти до крови. Нельзя ссориться с ним здесь, когда они ещё и от города не отошли. Вампир — важная часть побега, и он это прекрасно осознавал. И пользовался.       Латариэль сделал глубокий вдох, поправляя капюшон.       — Кто бы знал, как я тебя ненавижу…       — Не я это начал, Высочество, — холодный тон, которым была сказана эта фраза, совсем не вязался с образом Приама, установившимся у принца. Он взглянул на вампира, пытаясь понять, правильно ли сделал, решив ему довериться, но не смог разглядеть ничего в темноте.       — Не соизволите ли подать руку? — вежливо спросил наёмник, протягивая ладонь. — Здесь легко разминуться.       Латариэль выполнил просьбу, и они молча двинулись в глубь леса.       Эльф думал о тех словах Приама: «Не я это начал». Так он мстит за нетёплый приём первого дня? Не слишком всё это было похоже на месть. Скорее он воспитывал его, как дитя малое. Примерно так себя принц и чувствовал рядом со своим телохранителем. И от этого становилось только обиднее. Уж лучше бы мстил.       Латариэль не представлял себе, что творилось в голове у вампира и как себя с ним вести. Только-только начинало казаться, что он понял его, как тот выдавал нечто такое, что выбивало из колеи.       Сколько они так шли в напряжённом молчании, эльф не смог бы сказать наверняка. Быть может, прошёл час, или два. Ему пришлось полностью положиться на Приама в выборе места и направления. Взбудораженность давно схлынула, и теперь ужасно хотелось только спать.       Наконец впереди забрезжил странный свет, слабое холодное сияние, но даже эльф с богатыми знаниями растительности леса догадался о его источнике, лишь когда на деревьях стали попадаться люминесцентные грибы. Чем ближе к сияющему месту они подходили, тем чаще им встречались светящиеся растения, поэтому на подходе, когда уже слышалось тихое журчание ручья, Латариэль убрал свою руку из прохладной ладони Приама, наконец чувствуя себя увереннее.       Через минуту они вышли на небольшую полянку. Голубоватый свет Икклеона здесь пробивался лучше, давая возможность видеть, а сияние растений увеличивало его в несколько раз. Меж редких деревьев бежал ручей. В прохладном воздухе витал запах свежести. Несмотря на усталость, Латариэль отметил несомненную красоту этого места, но на большее его просто не хватило.       — Остановимся здесь? — спросил Приам. — Мы уже достаточно отошли. А тут есть вода.       Эльф устало кивнул и, выбрав дерево потолще, сел на мягкую траву у его основания. Не дворцовые покои, конечно, но сейчас ему было всё равно. Уже закрывая глаза, он заметил, что телохранитель стоит неподалёку. «Неужели он совсем не устаёт?» — такой была последняя мысль принца, прежде чем он заснул. ***       — Доброе утро! Как спалось наипрекраснейшему высочеству? Уже появилось желание сейчас же вернуться во дворец?       Латариэль с нежеланием проснулся, не сразу сообразив, где он. На уровне глаз находилась поляна и чьи-то ноги, поэтому пришлось поднять взгляд выше и выцепить из картины реальности предовольно улыбающегося Приама. Тут же вернулись воспоминания о побеге, что сразу рассеяло остатки сна.       — Нас ещё не нашли? Уже хорошо. И нет, никаких дворцов, — сказал он и попытался подняться, но тело отозвалось ноющей болью. Страдальчески морщась, принц всё-таки встал на ноги и принялся разминать затёкшие мышцы.       — Как вам сон в лесу? Освежает? — судя по всему, вампир едва сдерживал смех.       — Может, хватит уже издеваться?! — не выдержал Латариэль, повышая голос. Этим утром настроение у него было далеко не игровое. — Я не вернусь во дворец, потому что я хочу жить, и мне плевать, как этот факт отражается на твоём самолюбии.       — Вот именно, — в том же тоне ответил Приам, серьёзнея. — Тебе плевать на меня, на то, что со мной могут сделать за твой каприз, на то, что осложняешь мою работу. Для тебя я — лишь инструмент для достижения только тебе понятных целей. Так что нет, не хватит до тех пор, пока не начнешь видеть кого-то, кроме себя.       И снова череда упрёков, и снова одно и то же.       — Знаешь, что? Я тебя ни на миг не держу. Можешь прямо сейчас разворачиваться и катиться, куда тебе хочется!       Вампир в мгновение ока оказался рядом, притягивая Латариэля за ворот плаща.       — Вот тогда меня точно убьют, — зловеще прошептал он и отпустил эльфа, который покачнулся и по инерции сделал пару шагов назад.       Приам мог быть пугающим. От такого него у принца мурашки по спине бегали.       Телохранитель, не глядя больше ни на кого, отошёл к одному из деревьев и, прислонившись к нему боком, сложил руки на груди, явно не желая продолжать этот разговор.       Солнце уже поднималось над горизонтом. Латариэль невольно подумал, что в это время он делал во дворце? Принимал ванну. Внимание так вовремя привлёк журчащий ручеёк. Эльф скинул плащ и, подойдя к воде, начал умываться.       Местности эльфийского леса были волшебно красивы, и, сидя здесь, принц злился, что не может насладиться своим первым днём на воле как следует.       А всё из-за слов Приама, так плотно засевших теперь в голове.       И чувства вины, потому что вампир был прав, как ни неприятно было это признавать. Латариэль продумал множество вещей и возможностей, но то, что для телохранителя за такие проделки последует наказание, даже не пришло в его голову. Наверное, потому что принцу не приходилось думать о ком-то, кроме себя. И, тем более, нести за этого кого-то ответственность. Приам был прав и в этом.       И всё же было кое-что, в чём он ошибся.       — Приам, — негромко позвал эльф, но тот не ответил. Однако Латариэль знал, что был услышан — звука его голоса хватало, чтобы уловиться тонким вампирским слухом. — Вчера я придумал как минимум три подходящих плана своего побега. Один из них совершался днём и включал только меня. Поэтому неверно говорить, что ты всего лишь инструмент. Я выбрал тебя, потому что могу доверить тебе свою жизнь, и ты не прав, говоря, что я не верю в твои возможности меня защитить. Совсем наоборот. Тогда почему ты не можешь поверить мне, что во дворце мне не жить? — на секунду принц замолчал, понимая, что снова переходит на обвинения, когда хотел прийти к другому выводу. — В общем, я собирался сказать, что, если бы мог что-то исправить, я бы выбрал тот план, где нет тебя. Подвергать кого-то опасности мне вовсе не хотелось.       — Что бы ты ни выбрал, мы бы всё равно оказались в нынешней ситуации. Потому что я бы тебя нашёл и никуда не отпустил одного.       Латариэль вздрогнул и обернулся. Он не слышал, когда успел подойти Приам. Неожиданно вампир улыбнулся:       — Но твои извинения я принимаю.       Знал бы он, какими силами эльфу дались эти извинения… Впрочем, скорее всего он знал — не просто так попрекал его чрезмерным самолюбием. Но сейчас это было вообще не важно — ссоры успели порядком надоесть за столь короткое время.       Дальнейший путь дался им легче. Позавтракав захваченной ещё в дворцовой кухне едой, путники быстро пришли к единому мнению, что лучше будет отправиться в северную часть бесконечного эльфийского леса, ближе к границе с фейри, потому что наверняка принца будут искать где-то в центре.       Выдержки Латариэлю хватило только на час: поначалу он шёл спокойно, то и дело косясь на невозмутимого Приама. Судя по всему, телохранителя не трогало абсолютно ничего из окружающей их природы. Быть может, привык за время проживания в Мирамаре, а может, просто не имел склонности к сентиментальности. Но принц, который не выходил дальше дворцового сада, пребывал в состоянии глубокого восторга. Это чувство у эльфов рождалось вместе с ними, и невозможно было выселить его никакими силами.       Толстые, в три обхвата, а то и больше, стволы безумно высоких деревьев; сияющая в лучах солнца зелень вокруг, едва слышный шепоток ветра и мелодичные переливы птичьих голосов в листве над головой — эти банальные вещи вызывали у Латариэля лёгкую дрожь удовольствия, и сдержать счастливую улыбку было невозможно.       Всё в лесу было пропитано магией природы и жизни. Эльф чувствовал свою связь с любой травинкой, гостеприимно расступающейся перед его ногами, отдалённо ощущал фоновую связь с каждым животным и птицей, что располагались где-то поблизости, не видимые глазу. И эта магия переполняла его, заливая душу всеобъемлющей любовью и покоем, как заливает молоко пустую чашу.       «Я дома. Я там, где должен быть», — пела в голове Латариэля радостная мысль, и сдерживать бьющую фонтаном жизнь становилось всё труднее, несмотря на боль в мышцах, пока принц, наконец, не бросил это бесполезное занятие, позволяя себе для начала только легчайшие прикосновения к низко растущим ветвям и кустарникам. И вот через полчаса он уже бегал от одного растения к другому, чувствуя себя при этом несдержанным ребёнком и почти слыша наяву укоризненный голос преподавателя по этикету. Но в тот момент ему было всё равно — это было выше него. Кружащая в воздухе сила буквально опьяняла, повышая настроение до занебесных высот. Латариэль не помнил, чтобы хоть раз чувствовал себя так хорошо.       Временами он ловил на себе взгляд Приама, который явно старался не смеяться, но даже это не могло бы остановить его энтузиазм.       После полудня путники вышли к мелкой речке, на берегу которой и решили сделать небольшой привал. Есть не хотелось — они ещё по дороге перекусили свежими сладкими плодами, и теперь можно было просто посидеть,позволяя ногам отдохнуть.       По-прежнему чувствуя себя превосходно, Латариэль лёг на мягкий покров травы, глядя прямо в лазурное небо. Солнце светило в глаза и приходилось жмуриться, чтобы разглядеть редкие облака — погода была прекрасной. Немного жарковато в плаще, да и воздух был душным, но порывы ветра приносили желанный комфорт.       Через некоторое время рядом лёг Приам. Он перевернулся на бок и подпёр голову рукой, пристально вглядываясь в принца.       — Ну что? — Латариэль со вздохом сожаления оторвался от созерцания чистого неба.       — Объясни мне одну вещь, — задумчиво попросил телохранитель. — Как работают эльфийские тропы?       — Зачем?       — Просто пытаюсь понять, почему я не знал о них раньше. Трава расступается перед тобой вне зависимости от местонахождения: и в глуши, и на лесной тропе. Я не мог прожить среди эльфов десять лет и не заметить, как на них реагируют растения.       — Боишься, что твоя внимательность тебя подвела? — хитро улыбнулся Латариэль, приподнимаясь на локтях. Вероятно, в другой раз ему было бы лень читать лекцию и вообще рассказывать что-то о своём народе, но пропитанное свободой и жизнью настроение располагало к беседам. — Ладно, попробую объяснить кратко. Ты же знаешь, что эльфы и окружающая их природа — это одна большая система? Мы чувствуем её, она — нас. Среди других рас принято считать, что она неразумна, но на самом деле это что-то вроде единого организма с коллективным разумом. Конечно, ты можешь мне не верить. В любом случае, природа реагирует на меня — трава расступается, открывая мне дорогу, где бы я ни шёл. Ты спрашивал, почему ты не замечал этого у других. Потому что столь мощная ответная реакция — привилегия чистокровных. Природа принимает любых эльфов и благородно позволяет им пользоваться своими дарами, но благосклонна она лишь к нам.       Приам усмехнулся:       — Как же вы себя любите. Настроили красивых объяснений…       В ответ Латариэль спокойно улыбнулся:       — Называй, как хочешь, но факт остаётся фактом: простые эльфы тратят свой магический запас, пользуясь магией, а чистокровные от взаимодействия с ней наоборот становятся сильнее.       — Этого не может быть, — недоверчиво отозвался вампир. — Иначе вы бы не проиграли нам столько войн.       Улыбка эльфа стала шире:       — Не забывай, что первые войны оканчивались нашей победой. Тогда ещё было достаточно чистокровных для этого. К тому же, эльфийская магия — это магия созидания, а не разрушения. Всё, что угодно, можно применить для сражений, но само понятие уничтожения нам чуждо.       — И спасибо вам за это, — Приам поднялся на ноги, серьёзно глядя на Латариэля. — Мы тоже уже устали терять товарищей.       — А всё из-за каких-то спорных территорий... Похоже, наши предки тоже не брезговали самовлюблённостью.       Наёмник улыбнулся, протягивая руку эльфу, чтобы помочь подняться:       — Готов поспорить, первую войну затеяли твои предшественники.       Принц закатил глаза и, проигнорировав протянутую ладонь, встал самостоятельно. Глядя на это зрелище, Приам рассмеялся:       — Вот об этом я и говорил.       Ближе к вечеру они подошли к первой на их пути эльфийской деревне.