Будни армии Небес

Хмурым тенкайским вечером Кенрен отправился в гости к Годжуну. Вы скажете, что такого быть не может, что все вечера в Тенкай прекрасны? Прекрасны, если только вы не идёте в гости к угрюмому главнокомандующему. По собственной воле генерал пошёл бы в любом направлении, но только не к драконьему логову. Подвигнул его на такое мутное дело ясный взгляд маршала. В бою, среди заполошенных воинов и атакующих ёкаев холодные скальпели изумрудных очей были к месту, но иметь с ними дело в уютном пыльном кабинете Кенрену не хотелось. Изрезав оробевшего генерала с ног до головы, маршал улыбнулся и посоветовал: - Зайди-ка к Годжуну. Кенрен мог бы сказать, что время неслужебное, дел к нелюдимому командиру у него не имеется… Но генерал не стал ничего говорить, просто развернулся и ушёл в даль. Годжун, несмотря на его легендарное трудолюбие, встретил подчинённого не в кабинетном кресле, а на низком широком подоконнике выходящего на веранду окна. Вокруг неяркой лампы вились мотыльки. В саду пели цикады. - Что вам? – машинально нащупывая у домашнего халата несуществующий форменный ворот, шепеляво спросил Годжун. Изо рта у него торчала только что откушенная нитка. В свободной руке Годжун держал иголку с коротким белым хвостиком. Кенрен изумился до глубины души. Несколько секунд он щелкал челюстью, как будто пытался зажевать порхающих вокруг ночных мотыльков. Наконец нужные слова нашлись: - Вы шьёте? Годжун пожал плечами. - Манжет порвался. Кстати, завтра торжественное построение, не забудьте привести себя в порядок. - Манжет? - Да. Вот, чиню. - Сам? - В соответствии со старой байкой про сапоги. - Которые утром на свежую голову надевают? Годжун фыркнул. - Оригинальная привычка. Нет. Это байка про сановника, которого другой сановник застал за чисткой сапог. И на вопрос «вы сами чистите себе сапоги?» тот задал встречный «а кому вы их чистите?». Кенрен прислушался к тишине пустого дома. - Наймите кого-нибудь сапоги чистить. - Лучше почистить самому, чем терпеть посторонних в доме. - Случается же… - Когда случается, форму в госпитале выкидывают. Годжун ногтём отрезал нитку и повесил форму в шкаф. - Итак, зачем вы пришли? - Маршал послал. - Куда? - К вам. - Теперь, значит, ко мне посылают? Растёт армейская дисциплина. Раньше посылали по другому адресу,- пробурчал Годжун. – Ну, пришли вы по адресу, дальше что? - Не знаю. Годжун вынул из секретера нетолстую папку и просмотрел верхний лист. - «Протокол. В неприличной позе спал на скамейке общественного парка». - Кто, я?! – возмутился Кенрен. - Ну не я же. - Жаль, - вздохнул Кенрен. - Мне тоже. Всегда мечтал поспать в неприличной позе на скамейке парка. Не судьба, видимо. «Свёрнутые брюки и шинель висели на спинке скамейки. Сапоги стояли в уставном месте. Присутствующие носки и трусы соответствовали форменным». А где они присутствовали? - поинтересовался Годжун. - Где обычно, - буркнул Кенрен. - Откуда я знаю, где это «обычно» у вас находится? Комментария не последовало. - «Во рту генерал Кенрен держал…» - продолжил Годжун. - Расскажите, что именно. Кенрен с независимым видом дунул на пролетающего мотылька и поинтересовался: - В протоколе этого нет? - Нет. Там клякса, - признался Годжун. - Как ситуацию объясняет патруль? - У патруля с дикцией нехорошо. Зубы у всех внезапно заболели. Кенрен ответом удовлетворился и осторожно спросил: - А зачем вам протокол? Годжун прищурился. - Коллекционирую забавные документы. - Там же клякса! Годжун посмотрел через бумагу на лампу и прочел: - «Во рту генерал Кенрен держал большой палец». Трогательно. Чей?