Action and Re-Action

В Метрополисе ничего особо не изменилось: один отказавшийся от своих слов человек не убедил город в том, что следует поверить Супермену. На улицах тут и там все еще вспыхивали протесты, по телевизору без конца говорили много ужасного. Но когда кто-то кричал ему «Пришелец!», Кларк вспоминал извинения Боумана и просто уходил. Когда кто-то из новостных комментаторов предполагал, что миру будет лучше без фриков в плащах, он вспоминал улыбку Брюса Уэйна и, передернув плечами, переключал канал. — Я еще не сдался,  — сообщал он фотографии родителей, нежно держа рамку. — Спасибо за веру в меня. Мне кажется, я нашел еще нескольких, готовых поверить. — Он думал о жесткой позиции Лоис Лейн, защищающей Супермена, и об ошеломленном Джимми. Страсть в глазах Брюса Уэйна, его сильные мозолистые руки, влажный язык… Кларк торопливо опрокинул фотографию, словно родители могли прочитать его мысли от прикосновения к рамке. Он не был уверен в том, как отнеслись бы родители к Брюсу. Его богатство и статус, наверное, беспокоили бы их больше, чем то, что он мужчина. Я просто хочу того же, что и каждая мать — чтобы ее ребенок был счастлив, - ласково говорила мама, когда они сидели на новом спектакле школьного театра, — я просто надеюсь, что однажды ты найдешь человека, который действительно поймет и примет тебя, который раскроет тебе свое сердце и полюбит тебя так же, как и ты его. Кларк вздохнул, стягивая плащ. Странное дело, осознавать, что Брюс Уэйн понимает его лучше, чем кто-либо: разделяет его сомнения и чаяния, его злость. Его вдохновение. Брюс даже не знал его имени. Мы те, кем себя делаем. Кем он делал себя? Кем делал себя Брюс? Кем они могли стать вместе? Кларк отбросил ненужные мысли и напомнил себе, что завтра в час у них интервью с владельцем одного завода… Пора перестать грезить о миллиардерах-красавчиках и подготовиться к грязной работе журналиста. *** «Грязная работа журналиста» — вспомнил свои мысли Кларк. Робот шатнулся назад от удара Супермена. Скрип металла резонировал и отдавался в зубах. Пока владелец фабрики болтал, его завод восстал против людей и в голове у Кента зазвенело, пока земля под ними тряслась. Что ж, Лоис и Джимми по крайней мере находятся в относительной безопасности города. Супермен набросился на робота, удерживая манипулятор, крутанул… И увидел краем глаза Брюса Уэйна, стоящего на другом краю Квислендского моста. От неожиданности он замер и пропустил неслабый удар по челюсти. Пошатываясь, он сморгнул слёзы, и фигура в кашемировом пальто приобрела четкость. Брюс помогал людям на мосту. Мужчина вытаскивал из покореженной машины девочку, чья мать с этим не справлялась. Робот схватил его за плащ. Супермен схватил его, и, крутанув, бросил в бухту. Тот только продолжил бубнить о сборе артефактов. По крайней мере, они игнорировали бегущих и паникующих людей. — Брюс! — закричал Супермен, перепрыгнув через фургон Плэнет, чтобы добраться до него. Брюс нахмурился, оттаскивая скутер в сторону и освобождая дорогу в город. — Мне кажется это наше место, да? — спросил он. — Я имею в виду три встречи здесь за две недели — это, должно быть, судь… Он прервался из-за того, что Супермен схватил его за руку. — Ты в опасности здесь, ты должен уйти, — тараторил Кларк, так быстро, что слышен был стук зубов. — Ты должен быть в городе. В безопасности. Уэйн бросил ему небрежную ухмылку: — Я просто ехал на встречу, и обнаружил себя посреди вот всего этого! — миллиардер жестом указал на марширующих роботов. — На самом деле, это довольно захватывающе… Эй! Невзирая на протест, Супермен схватил Брюса, и перепрыгивая через легковые и грузовые автомобили перенес его на другой конец моста, ближе к Метрополису. Он просто хотел сохранить Брюса в безопасности. — Поставь меня на землю, — услышал он холодный и тихий рык. — Сейчас же. Моргнув, Супермен остановился. — Но… у тебя кровь. — Криптонец не заметил этого там, но сейчас Брюс повернул голову — длинный порез у правого уха; кровь медленно стекала по темным волосам и уже закапала кремовый воротник. Брюс коснулся царапины и смотрел на окровавленные пальцы смутно удивленно. Он посмотрел на Супермена, и взгляд его был ясным, прямым и лишенным всякого позитива: — Вбей себе в череп: не уноси меня оттуда, где я должен быть. Где я хочу быть. Никогда. С другой стороны моста позади них раздались крики: — Прости, — сдавленно произнёс Супермен, подавшись телом к крикам. — Просто… ты единственный человек, который, кажется, понимает меня, и я не могу вынести мысли о тебе… о тебе… — он коснулся кровавого пятна на плече Уэйна и мимолетно коснулся своими губами чужих напряженных губ. — Меня зовут Кларк, — прошептал парень. — Я просто хочу, что бы ты знал. Затем он отвернулся от Метрополиса и поспешил на звук криков. *** Кларк. Машины сигналили идиоту, вставшему на их пути, и Брюс Уэйн перебежал на пешеходную сторону моста, все ещё глядя вслед фигуре в плаще, приближающейся к материку. Супермена звали Кларк. Как и того репортера, спрашивавшего про… Это возможно? Брюс попытался вызвать в памяти образ «Кларка Кента „Дэйли стар“» и обнаружил, что в памяти не осталось ничего, кроме очков в роговой оправе и абсолютной неуклюжести. Удивительно — человек, много лет тренировавший память не может вспомнить лицо. Не чересчур ли дикая догадка? Он заметил, что там, вдали, Супермен сражался с роботом намного превосходящим остальных. У этого, кажется, было человеческое лицо. Брюс сделал шаг в сторону материка. Потом два. И вот он уже бежит навстречу автомобильному потоку и гудкам, навстречу их плачущим или злым хозяевам, не замечая ничего. Он может помочь Супермену. Даже без пояса, он знает: он может помочь. Но только как Брюс Уэйн. У него нет маски, нет способа скрыть личность. Он должен показать всю свою подготовку и выйти на дневной свет, не раскрыв себя. Меня зовут Кларк. Супермен лежал на земле, его плащ трепыхался на чудовищном ветру. Ты единственный человек, который понимает меня… Все происходило быстрее, чем успевал осознавать Брюс. Супермен принимал удары: в основном плечи и голова. Я не могу вынести мысли о тебе… Он перепрыгнул через мотоцикл, проигнорировав протестующий крик. Он так близок к бою. Ему нужен план атаки. Он мог уронить на робота рекламный баннер, чтобы дать Кларку… Супермену немного времени на восстановление. И вдруг он, бегущий со всей дури, врезался в барьер. Он отшатнулся назад, оглушенный силой удара. В ушах звенело, а он тупо повторил, лишь чтобы упасть снова. В воздухе раздавался странный шум. Он слышал, как люди кричали, но звук битвы робота и Супермена стал странно приглушенным. Он осторожно прикоснулся и ощутил преграду. Прозрачная, прохладная, неуступчивая. Отгородившая его от материка. Отгородившая его от Кларка. Брюс Уэйн смотрел, как мир вдруг стал огромным, далекие фигурки Супермена и роботов стали грозными титанами, от ударов которых дрожала сама земля. Перемещение вверх, в звездное сине-черное небо вызвало приступ тошноты и лёгкое головокружение. Над ними возник космический корабль — корабль размером с восточное побережье. Он, ужасающий своими размерами, заслонил Метрополису солнце. Люди вокруг него с криками и слезами падали на колени. Брюс внезапно осознал, что в борьбе с собственными глазами он до крови впился ногтями в подошву ладони. Нет. Корабль не был огромным. Супермен не стал гигантом. Это Метрополис и все люди внутри стали крошечными. Над ними раскрылась сияющая пропасть люка, затягивающая внутрь. Мягко и ровно он поднялся наверх. Корабль напоминал музей. А их поставили на стенд. Ужасающая тишина опустилась на город, нарушаемая лишь далекой сиреной и звуками стенаний. Миллиардер шагнул вперед и коснулся невидимой стены. Она изменилась: твердая и холодная. Как стекло. За ней, перекошенные и искаженные стояли и другие города. Огромные по сравнению с ними, закрученные, сужающиеся к верху здания, приземистые квадратные поселения. — Земля, 205 тысяч выживших, — ровно объявил статичный голос. Вы были выбраны и сохранены. Через час процесс будет абсолютным и необратимым. Они были в безвоздушном пространстве, возможно за пределами атмосферы. Далеко за пределами досягаемости даже того, кто с усмешкой запрыгивал на высотки. Криптонец мог умереть, забитый насмерть там, внизу, а ровный голос все говорил: — Добро пожаловать в коллекцию.