FREDAG

      Пятница, автобус, алкоголь — последние вечеринки Пенетраторов до боли похожие, не разбавленные драками и прочими драмами. Кажется, что вокруг — хаос, но на самом деле всё точно, как часы, — "счастливчики", приглашённые на очередную пьянку битком набивают автобус, умудряясь при этом ещё и трясти задницами в такт оглушающей музыке. Парни клеят девчонок, девчонки клеят парней. Девчонки клеят девчонок, парни — парней. Некоторым особо привлекательным парням удаётся словить "джек-пот" и получить от пьяных подружек согласие на ночь втроём.       Всё равно в субботу все всё свалят на алкоголь.       И Крис Шистад в том числе. Он свалит на алкоголь свою мимолётную слабость — Эву. Он свалит на алкоголь всю дрожь, вызванную её случайными прикосновениями. Всю ненависть к Вильде, которая решила, что присматривать за Мун — её святая обязанность, и не оставляла их наедине весь вечер. Он свалит на алкоголь, буквально, всё, что здесь происходило, происходит, и может произойти.       Они сидят на диване: Крис в своём стиле комментирует происходящее вокруг, Вильде вглядывается в толпу — пару минут назад она позвонила Нуре, та пообещала приехать, а Эва в очередной раз отпивает несколько глотков уже из третьей за вечер бутылки.       — Ты горячая, как печка, — Вильде выглядит обеспокоенной. Эва выглядит измотанной и пьяной в стельку. — Тебе нехорошо? Может, хватит алкоголя?       — Вильде я в полном порядке, — еле связывая слова, отмахивается девушка. — Или нет... Или да. Не-е-ет, я совершенно не в порядке! Вильде! Я, чёрт, голодна. Пипец как голодна! Мой живот урчит на весь автобус. Боже, как я голодна... Ты не слышишь?!       — Там есть торт. Ванильный, как твои посты на фейсбуке, — вмешивается Шистад. Мун смотрит на него, и их взгляды встречаются на мгновение. Только лишь на мгновение, заставившее обоих почти смущённо отвести взгляд. Крис прикусывает губу и сваливает на алкоголь все чувства, вызванные этой неловкостью.       — Но я — не мои посты, Шистад! — Эва, может, и была смущена на секунду, но отказываться от словесной перепалки не в её стиле.       — Я, пожалуй, принесу тебе торт, милая, — Вильде в первый раз за вечер оставляет подругу одну. Правда, ни Эва, ни рядом сидящий Кристофер, кажется, ухода её не заметили.       — Если ты хочешь сказать, что и я ванильная, как этот твой торт, то ты ошибаешься. Я не кусок торта, который ты можешь выбросить.       — Воу, детка, ты самой себе противоречишь! — парень подсаживается ближе, оправдывая себя, мол, музыку сложно перекричать. — Это ведь тоже цитата, да? Из песни Мелани Мартинес, кажется? — Эва удручённо вздыхает и закатывает глаза. — Чёрт подери, да я же пра-а-ав, — последнее слово он растягивает, самодовольно улыбаясь и приподнимая бровь.       Эва исчерпала себя. Её бесила эта уверенность Криса в своей правоте. Её бесило, что мысли в голове путались, что сказать что-то внятное было сейчас запредельно сложно. Её бесило, что здесь нет Нуры, которая обычно вытаскивала Мун из подобных передряг и конфликтов, когда та напивалась в хлам. Её бесило, как самодовольно выглядел этот чёртов Пенетратор.       — Блять, ты меня бесишь.       — Нет, — он снова прикусывает губу. Как, чёрт возьми, можно делать это настолько привлекательно?       — Да, — Мун возмущённо вскидывает брови и наигранно обижается, отворачиваясь. Секунду спустя по её телу пробегает дрожь; шею обжигает дыхание парня. — Ты бесишь меня. Каждую пятницу.       — Но ты всё равно приходишь на мои вечеринки, — Шистад уже не кричит, он шепчет это, придвинувшись донельзя близко и задевая губами ухо Эвы. Музыке его слова не заглушить — он знает, что Мун сосредоточена на нём настолько, насколько может быть сосредоточена девушка, напившаяся в хлам. Он знает, что она нуждается в этих пятницах. Он знает, что она тоже многое валит на алкоголь. — Потому что я — то самое плечо, на котором ты плачешь, когда всё катится к чертям. Эва Квиг Мун, ты будешь любить меня, ведь я могу утолить твою боль.       — Крис Шистад, — Эва разворачивается к нему. Они уже давно перешли свою пятничную точку не возврата. — Это ведь тоже цитата. Three Days Grace, если не ошибаюсь, да?       Крис улыбается и картинно закатывает глаза, едва ли не одними губами шепчет "Ты пра-а-ава" и уничтожает и без того крошечное расстояние между ними. Их первый поцелуй когда-то повлёк за собой расставание Эвы и Юнаса. Каждый последующий — окончательное расставание с разумом. Крис привычно блуждал руками по телу девушки, углубляя поцелуй. Эва со всей своей нежностью приобнимает парня, притягивая к себе. Они были лучшей парой пьяных вечеринок Пенетраторов. Они были лучшими актёрами, ведь от пятницы до пятницы играли роли совершенно чужих друг для друга людей.       Шистад бесстыдно задирает футболку Мун, поддающейся уже любым его действиям. Она в ответ запускает пальцы в растрёпанные волосы парня, разжимая пальцы второй руки, в которой до этого момента держала бутылку дешёвого пива. Заляпав диван, бутылка катится до самого края и падает, разбиваясь в дребезг. Брызги разлетаются и попадают на ноги целующихся и на подол пальто девушки, стоящей напротив них.       — Эва! — возмущённо восклицает Сатре и остаётся проигнорированной. — Эва! Крис!       — Чёрт! — Вильде протискивается через толпу и замирает в шаге от дивана, тысячу раз проклиная себя за то, что позволила себе оставить этих двоих наедине. К тому же на неё устремляется непонимающий взгляд Нуры — хоть сквозь землю проваливайся. — Нура, Эва просто...       Договорить она не успевает, поскользнувшийся на разлитом пиве парень позади неё падает прямо на Хэлеруд, толкая её в сторону дивана. Каждую чёртову пятницу что-то мешает Крису и Эве зайти дальше "невинного" поцелуя, но это впервые делает Вильде с куском торта. Шистад разрывает поцелуй, Эва вскрикивает от неожиданности. Вильде спешно встаёт, извиняясь и искоса поглядывая на совершенно опешившую Сатре.       — Какого чёрта? — Нура, конечно, знала, что Вильде не просила бы её срочно приехать просто так, но такого поворота событий не ожидала.       — Говорю же, ваниль! — возглас Криса спасает автобус — напряжение между подругами возросло донельзя, того и гляди взорвались бы. Парень, как ни в чём не бывало проводит пальцем по щеке Эвы, измазанной кремовой начинкой злополучного торта, и облизывает его, едва сдерживая смех. — Неловко вышло. — он откидывается на спинку дивана и жестом подзывает одного из своих дружков. Нура с презрением в последний раз смотрит на него и протягивает руку Эве.       — Нам всем пора отсюда уходить. Эве уж точно хватит на сегодня.       — Но я же так и не поела, — недовольно бурчит себе под нос Мун, но встаёт с дивана и, пошатываясь, вслед за подругами идёт к выходу. Сменивший духоту автобуса свежий воздух действует на неё ободряюще. Девушки идут вниз по улице, не произнося ни слова — каждая погружена в свои мысли, а Эва, к тому же, всё ещё пьяна, и рот ей лучше не открывать вообще.       Правда, именно она нарушает тишину их ночной "прогулки":       — Кажется, что я что-то упускаю каждый раз, когда вы уводите меня с вечеринок.       — Брось, Эва, если ты о Крисе, то ты заблуждаешься! Ты ищешь в нём утешение после расставания с Юнасом. Да что там, не только в Крисе, вспомни: ты целовалась с Вильде!       — Не помню такого, — хмыкает Эва. Ссоры с Нурой она ненавидит. Отчасти потому, что эта чёртова феминистка всегда права. Всегда, но не сейчас. Эва, конечно, помнит, как на одной из пьянок целовалась со всеми подряд. Тогда она действительно тосковала по Юнасу и не могла поверить в то, что тот так быстро нашёл ей замену.       Но каждую такую пятницу Эва знала: в объятиях Шистада она мечтает далеко не о Юнасе.