Восхождение Иерихона

      В день, когда Рид улетел, было решено провести похороны Маркуса и ещё четырёх бойцов, которые были тяжело ранены и погибли при перелёте. Прощальную церемонию решено было провести в четыре часа дня. На неё были приглашены все кто был знаком с погибшими. В половину четвёртого прибыл корабль со гражданскими гостями — прилетели родители Маркуса и Дэниела — так как они были друзьями, и родственники погибших десантников. Следом за ними приземлился корабль с символикой Иерихона. Это был корабль канцлера Натаниэля Карвера. Он появился спустя пару минут в сопровождении бойцов бригады «Импера», личной гвардии канцлера. Он поприветствовал военных, но в глазах у него читалось такое презрение, будто все стоящие перед ним мизинца не стоят. Это не укрылось и от Вильямса. Он решил переговорить с канцлером после прощания. Церемония проходила под открытым небом — специально для неё, неподалёку от военного городка Дэвенпорт, был возведён мемориал в честь всех погибших при захвате планеты. Сейчас там собрались все близкие и сослуживцы погибших.       Вильямс подошёл к своим родителям. Эдвард и Лори Вильямс прилетели сюда вместе со своими друзьями — родителями Маркуса Кёллера. Сейчас все они стояли возле надгробного памятника Маркусу, не сдерживая слёз. Дэниел как раз подошёл к родителям, когда, поднявшись на помост, канцлер толкнул пафосную речь о том, что погибли не просто доблестные воины, но и истинные патриоты своей страны и т.д и т.п. Вильямс уже не слушал. От всей речи канцлера так несло пафосом, что Дэниела уже тошнило. Под негромкие аплодисменты канцлер удалился в сопровождении странного человека в деловом костюме. Всё время, пока канцлер разглагольствовал, этот «субъект» стоял в тени и не показывался. Теперь, когда он вышел из тени, Дэниел смог разглядеть его: с виду лет тридцать пять-сорок, лицо было ничем не примечательным, за исключением шрама, рассекающего щёку, но было в нём что-то неприятное. Он кивнул канцлеру, и они вместе удалились. Вильямс решил проследить за ними. Канцлер и его спутник зашли в небольшую хозяйственную постройку неподалёку от мемориала. Вертикальная дверь начала закрываться. В голове пронеслось: «Что делать?! Соображай быстрее!». Дэниел поднял с земли камень и кинул его под опускающуюся дверь. Эффект не заставил себя ждать — дверь перестала закрываться. Дэниел подошёл поближе и услышал голоса. Он включил на коммуникаторе запись и стал слушать. Говорил не канцлер: — Всё прошло более чем успешно, господин канцлер! — воскликнул незнакомец. — Эти недоумки всё проглотили. Многие были тронуты вашей речью. — Вы так считаете, Хикс? — осведомился канцлер. — Мне кажется некоторые не поверили. — Наплюйте на них, — посоветовал человек, которого канцлер назвал Хиксом, — мнение большинства всегда перевешивает мнение меньшинства. Кстати, я думаю, Совет даст добро на вложение денег в наше дело. — Надеюсь. Идея о формировании «Немезиса», моей личной армии, была самой наилучшей для свержения Совета. Но… — под давлением камень вылетел и дверь опустилась.       За дверью послышались шаги. Вильямс отпрянул от двери и поспешил прыгнуть в ближайшие кусты. И не зря, ведь через секунду в дверном проёме появился Карвер с пистолетом в руке. Он посмотрел по сторонам и, вернувшись обратно, закрыл дверь. На этот раз до конца.       Кое-как выбравшись из кустов, Дэниел с тяжёлой головой поплёлся обратно к мемориалу. Он шёл, не разбирая дороги, не глядя по сторонам, лихорадочно пытаясь привести мысли в порядок. Вот таким макаром он добрался до мемориала и повалился на белую деревянную скамью возле могилы Маркуса. Голова раскалывалась. Вильямс пытался привести мысли в порядок, когда на его плечо легла рука. Он поднял глаза и увидел стоящего рядом канцлера. Карвер обратился к Дэниелу с напускной серьёзностью: — Мальчик мой, я скорблю о погибших не чуть не меньше тебя. Но, как я уже сказал, государство не забудет ни погибших, ни выбывших из строя бойцов. Я помогу всем, чем только смогу. Я уже говорил об это Эдварду, но он не верит… — И правильно делает! Вы могли бы хоть раз опустить свой пафос и сказать правду? — Дэниэл вскочил. — О чём ты, Дэниел? — изумился Карвер. — От том, что ты лживая мразь! Я слышал ваш разговор с этим Хиксом. И да, я знаю всё что вы задумали. И да, я всё записал. Вашей поганой задумке конец, — закончил Вильямс.       Канцлер изменился в лице, выпрямился. Он ухмыльнулся и молвил: — Я вижу, нет смысла больше притворяться. Всё так, как ты сказал. Но ты уже ничего не изменишь. Ты обычный бойцовый пёс, который обучен только убивать, тебе никто не поверит. Так что предлагаю сделку: отдай мне запись и служи себе дальше, а я в свою очередь забуду о том, что сегодня было. Согласен? — канцлер протянул руку Вильямсу.       Внезапно к ним приблизился вооружённый Хикс в сопровождении шестерых бойцов бригады «Импера». Дэниел заговорил: — Может быть вы и правы. Может быть я обычный бойцовый пёс, готовый загрызть того на кого укажет пальцем хозяин, — он осторожно взвёл затвор пистолета, — но убивать меня научили отлично!       Вильямс выхватил пистолет левой рукой и выстрелил в Хикса, уже прицелившегося в него. Брызги крови, и Хикс падает с простреленной головой. Правой рукой Дэниел схватил за горло Карвера и приподнял над землей. Скорее всего, он бы сломал канцлеру шею механизированной рукой, но, к несчастью, подоспели «имперцы». Один из них нанёс удар электропосохом по спине, другой по правой руке. Случилось замыкание и протез отключился. Канцлер упал на землю. Вильямс почувствовал, что теряет сознание, но, падая, успел выстрелить в Карвера. Пуля попала в бок, и он повалился на ту самую скамью, где несколько минут назад сидел Вильямс, забрызгав её белоснежное дерево кровью.       Дэниел упал на колени и, получив удар по голове, окончательно потерял сознание.

* * *

      Сознание возвращалось… Но возвращалось медленно… Где-то слышались голоса, в воздухе пахло сыростью. Наконец, Вильямс открыл глаза. Он лежал в сырой и тёмной комнате, на окнах были решётки. В голове пронеслось: «Тюрьма. И на что я надеялся?».       Он попытался подняться, но забыл что протез отключён, в результате чего сильно ушибся спиной. Десять минут показались ему вечностью. Но Вильямс все-таки смог отползти к дальнему углу камеры и привалится к стене. Внезапно дверь распахнулась, и помещение заполнил яркий свет, который нестерпимо резал глаза. В дверь вошли двое, но рассмотреть их Дэниел не смог бы даже при всём желании. Один из них остался стоять возле двери, другой, держась за бок и прихрамывая, подошёл поближе и сел на нары.       Глаза заключённого в кои-то веки привыкли к свету, и он разглядел посетителей. Возле двери, скрестив руки на груди, стоял Брайан Рид. Второй, присевший на нары, был Натаниэль Карвер. — Всё таки выжил, подонок… — пробормотал Вильямс. — Лучше бы ты воздержался от оскорблений, «капитан», — предупредил канцлер. — Теперь внимательно слушай меня: ты находишься в тюрьме «Цитадель» на соседней с Редстоуном планете — Эридана.Эта тюрьма самая неприступная в Федерации, но теперь он принадлежит нам.Твои родители уверены, что у тебя случился нервный срыв, и ты сейчас проходишь курс реабилитации в психиатрической клинике. А ты будешь гнить в «Цитадели» до конца дней своих. Удачного времяпровождения! — Карвер махнул рукой и пошёл на выход.       Рид обратился к нему: — Господин канцлер, можно мне предателя на пару слов. Просто хочу посмотреть ему в глаза и высказать всё, что нём думаю. — Хорошо, но давай быстрее. — Так точно!       Рид закрыл дверь и присел на корточки перед Дэниелом. — Я нашёл твой коммуникатор возле мемориала и прослушал запись. — И? — Я тебе верю. Я проверил запись всеми возможными способами. Да и немногочисленные свидетели утверждали, что этот Хикс первый навёл на тебя ствол. — Спасибо, Брайан. Сейчас это как никогда важно, но из тюрьмы мы вряд ли сможем остановить канцлера, — Вильямс с трудом поднялся. — Надо выбираться! — Не волнуйся. Я с бойцами «Вервольфа» это устрою, — заверил Брайан.       Он хотел сказать что-то ещё, но за дверью послышались шаги — охранник пошёл на проверку заключённых. К счастью, он прошёл мимо камеры Дэниела. Вильямс спросил: — Сколько верных тебе людей в «Вервольфе»? — Человек двадцать. Остальные — фанатики, верящие Карверу и выполняющие любые его приказы, — с горестью сказал Рид. — Второй, дай мне свой комлинк, — попросил Дэниел, и Брайан протянул ему устройство. — Я дам тебе имена бойцов «Регулятора», которые доверяют мне. Дай им прослушать запись, и они помогут. — Отлично! Кстати, я думаю, вот, держи, — Рид кинул товарищу энергоячейку, необходимую для нормальной работы протеза. — Ладно, я пошёл. Ты держись. Скоро мы тебя вытащим.       Брайан удалился.       Подошедший охранник закрыл дверь и ушёл восвояси.

***

      Шли дни. Всё это время Вильямса никто не трогал. На прогулки не выводили, сношений с внешним миром не допускали.       Дэниел не давал себе застояться. Отжимался от пола на левой руке, пока не начинало темнеть в глазах. Приседал, качал пресс и выполнял прочие упражнения, ставя свои собственные рекорды.       Но вот настал день, и за ним пришли. — Господин канцлер изменил своё решение. Тебя вместе с мятежниками из «Духа свободы» сегодня ждёт свидание с эшафотом.       Двое охранников-верзил надели на Вильямса наручники и куда-то потащили. Через двадцать минут шатания по коридорам, пленника вывели на улицу. Они были во дворе тюрьмы, где собралась толпа, собравшаяся посмотреть на расправу над предателями. Здесь были, в основном, военные и сотрудники тюрьмы. В центре двора стоял эшафот. Там на коленях стояли ещё четверо приговорённых, похоже, боевики «Духа свободы». Пока Дэниела вели через толпу, он сумел рассмотреть боевиков. Трое были ему незнакомы, а вот четвёртого он знал. Это был лидер мятежников Джеймс Мелтон. Вильямс подумал: «Значит ты жив, гад». Наконец, Дэниела подвели к эшафоту и тычками винтовок в спину заставили подняться на него, а затем и встать на колени. За каждым из пленников стояло по бойцу в сером мундире с пистолетом в руках. К ним поднялся комендант тюрьмы. Он крикнул: — Дамы и господа, сегодня вы увидите казнь этих гнусных предателей, — он поднял руку. — Огонь по моей команде!       Комендант махнул рукой, но выстрелы послышались с другой стороны. Со стороны ворот, через которые можно было покинуть тюрьму. В отворившиеся ворота вбежал хромающий солдат. Он успел пробежать всего пару метров, после чего прогремел выстрел, и он упал с простреленной головой. В ворота вошёл отряд человек в семьдесят. Все они были в чёрной броне и шлемах, так что увидеть их лица не представлялось возможным. Впереди всех шёл человек в такой же броне, но с чёрно-красным плащом, покрывающим левую руку. В правой руке он держал дымящийся пистолет, а в левой ручной пулемёт. Пистолет он убрал в кобуру и перехватил пулемёт. Раздалась команда приглушённая шлемом: — Огонь! Убить их всех!       Неизвестные открыли огонь по толпе. Кто-то из этой толпы военных попытался открыть огонь, но все они были сметены градом пуль. Повсюду слышались выстрелы и летели брызги крови. Палачи, которые должны были казнить пленных, погибли первыми. Вильямс и пленные боевики поспешили укрыться за эшафотом, дабы не погибнуть от пуль своих спасителей.       Стрельба длилась недолго и когда она закончилась, приговорённые вылезли из своего убежища и посмотрели по сторонам. Везде лежали тела. На стенах, на земле были следы от пуль и взрывов. Неизвестные бойцы ходили почти по телам и добивали раненых . Командир этого отряда подошёл к Вильямсу, снял шлем и сказал: — Что же, видимо мы добрались вовремя. — Как никогда вовремя, Брайан. Как никогда вовремя…       Брайан Рид, а это был именно он, согласно кивнул и вместе со своим другом отправился к выходу из тюрьмы.