***
…Кейпа тянется к его губам, но Мэйс отодвигается, чуть склоняя голову набок и продолжая двигаться в нем. Следит за реакцией. Победный и непонимающий взгляды встречаются, но Роберт тут же закусывает нижнюю губу и издает приятный механику приглушенный стон, ибо следует глубокий толчок. Их колени трутся друг о друга, жар распаленных тел затуманивает разум. Мэйс наклоняется, чтобы прикусить кожу физика между предплечьем и шеей, затем накрыть укус поцелуем. Под его руками сильное, горячее тело. Губы парня задевает порывистое, дрожащее дыхание, никак не находящее единого ритма. Щеки парня снизу, наконец, алеют, хотя он, видимо, вообще бледен по жизни. Когда удовольствие подкатывает ближе, накрывает волнами, что растут с каждым толчком, Кейпа перестает искать взгляд любовника, опускает или закрывает глаза, откидывает голову назад, старается отвернуться. А Мэйс наваливается сильнее, что-то шепча на ухо… — Ты с ними тоже спишь? — ядовито интересуется Мэйс, когда оба уже одетые лежат на застеленной кровати. Голова Кейпы на его груди, парни смотрят в потолок. — Или как тебе удается вечно сделать так, что решение остается за тобой и чуть ли не вся команда смотрит на меня как на врага народа, хотя я намного чаще оказываюсь прав? — Я не знаю, — честно признается физик. — Каждое решение это риск и если я рискую всеми, то и отвечать мне. Это не очень приятно, но я пытаюсь сделать лучше. Я не ставлю перед собой цель — занять сторону против тебя. — Кейпа замолкает на несколько секунд и добавляет: — Как делаешь ты. Мэйс недовольно закатывает глаза. — Я не нарочно! Просто стараюсь не рисковать лишний раз нашими шкурами, как делаешь ты! — передразнивает он. — Может я не хочу, чтобы ты отвечал за свой риск. Порой я не понимаю себя. — Ну так наведайся к Сёрлу, — советует физик. — Я и так бываю у него по нескольку раз на дню, — усмехается механик. Он считает это своим достижением. — Это точно, — Кейпа тоже улыбается. — Что же ты в себе не понимаешь? — Тебя. — В смысле? — Я тебя просто ненавижу, готов задушить голыми руками и пара наших боев тому подтверждение. Мы сцепляемся как собаки при малейшем поводе и без. Я же не дерусь с Харви или капитаном. Но сейчас… В любой другой момент когда ты со мной… В общем, я не дам тебя в обиду, при том, что сам постоянно причиняю тебе боль. — У тебя есть такая привилегия. — Заткнись. — Это всё стресс. — Не оправдывайся. Ты действительно можешь вывести из себя вечным спокойствием. — Как хочешь, — устало соглашается Кейпа, не желая продолжать бессмысленный спор. Пока механика все устраивало: пылкая пламенная страсть ночами, и нарочная холодность при всех днем. Если можно делить пребывание в космосе на день и ночь.***
— Их кровь на твоих руках! — зло объявил Мэйс, оттолкнув Кейпу и устремляясь к выходу. Но на этот раз не менее шокированный произошедшим физик не стал молчать. — Знаешь, что, Мистер Невинность?! Благодари Трея за то, что взял на себя грех самоубийства и оставил твои руки чистенькими. — Пошел ты! — огрызнулся механик, обернувшись. Его просто выводила из себя наглость этого члена команды. Почти все мертвы из-за него, а он и носу не ведет. — Скажешь, я неправ? — Да, ты ведь всегда прав! Что мой детский лепет перед твоими убеждениями свернуть с курса?! — Я вообще молчал! — возмутился тот. — Вы заставили меня выбирать! Я не знал, что так случится! — Еще бы ты знал, сволочь! А я предупреждал, но кто меня послушает? — А ты только и вешаешь все неудачи на меня! Знаешь, если бы Трей не был в таком состоянии и мы бы голосовали, то я предпочел бы избавиться от тебя! Мэйса это заявление заставило на какое-то время заткнуться. Он никогда не видел Кейпу таким разозлённым, но знал, что тот лжёт. Знал, что постоянно лжёт сам. Только не понимал где: в постели или в этих постоянных стычках. Лжёт, что любит или что ненавидит? — Так что ж не избавился?! — решил не отступать механик. — Зачем спас? — Не припомню, чтобы у меня был выбор, — сощурился парень. — Нет, чёрт возьми, ты втащил меня в отсек, вместо того, чтобы бросить в открытом космосе, превращаться в льдину! — Я… — запнулся Кейпа. Только сейчас они заметили, что Корасон и Кесси, недовольные их очередной ссорой, давно покинули медицинский отсек. — Ты нужен экспедиции… Тогда я сделал это неосознанно. Едва ли я думал, что ты испачкаешь меня кровью Трея и будешь обвинять во всех бедах. Но чему я вообще удивляюсь? — Да, — согласился Мэйс. Голос его звучал уже спокойно. — Прости меня, — вдруг искренне раскаялся парень. — Я просто на нервах. — Все мы на нервах, — согласился физик, немало удивившись. Обычно компьютерный специалист так быстро не остывает. — Я не могу прощать тебя за прямолинейность. Ты прав, я и сам это знаю. — Нет, я не знаю почему веду себя так с тобой, — не желал оставлять это Мэйс. Раз уж представился случай поговорить спокойно. — Прости, Кейпа. — И ты меня, — тихо выдохнул физик. — Я то за что? — усмехнулся тот. — За то, что наговорил. Ты взвалил на себя такую сложную миссию — убить Трея, а я позволил себе допустить мысль, что ты не можешь больше сдерживать тягу к насилию, что только убийство даст тебе разрядку… Но я тебя знаю. Лучше других. — Роберт подался вперед. — Мы не идеальны, но я не хочу тебя терять. Ты бываешь груб… — Мне жаль, что моя агрессия постоянно направлена на тебя. Я постараюсь сдерживаться, — Мэйс чуть склонил голову и провел ладонью по лицу физика. — Очень постараюсь. Вперед потянулся Кейпа, и их губы соприкоснулись, наверное, в первом, по-настоящему нежном поцелуе.***
А потом началась вся эта адская хрень. Пинбейкер хозяйничал на корабле, физик оказался заперт в отсеке, а механик, рискуя жизнью, пытался починить охладительные баки. Еще насколько часов назад они не подозревали, что больше не увидятся, ведь были почти рядом. Компьютерного специалиста нигде не было. — Мэйс! — шепотом позвал Кейпа. Ответом вновь была тишина. Темные коридоры космического корабля оказались лабиринтом. «Где же ты?» Рана кровоточила. — Господи, Кейпа! — услышал он голос из рации в зачехленном скафандре. -Ты ранен?! — Боже, я думал… Я в порядке! Пинбейкер на борту! — поспешил предупредить физик, опасаясь худшего. Ведь именно в эту секунду командир «Икара-I» мог уже стоять за спиной Мэйса. — Он хочет помешать нашей миссии, будь осторожен! — Черт!!! *Удаляющийся бег* — Мэйс? Мэйс! Черт, мне что, тут сидеть?! Прошло не больше пятнадцати минут. — К-к-кейпа, т-ты слышишь? — ослабленный голос сквозь помехи. Роберт со скоростью света схватил рацию. — Да! — О-отцепляй г-груз, с-сейчас же… С-слышишь? — Мэйс! — тревожный голос физика. — Мэйс, что у тебя? — Сделай всё… Ты нужен Земле, — он отключился. Кейпа не стал кричать в рацию его имя. Прекрасно понимал, что тот не ответит больше. Все тело дрожит, каждая жилка и вена. Ледяная вода сдавливает, убивает. Руки не разогнуть, только в ушах бешено громыхает пульс, растрачивая последнее тепло. Как сейчас Мэйсу не хватает горячих, словно солнце, объятий Роберта. Но холод пронизывает острой болью, уже подкатывает к сердцу. — Д-давай же, Кейпа. Сделай это. Губы больше не слушаются. «Прости, что взваливаю все на тебя…» Мэйс замирает. Не роняет безвольно голову, мгновенно расслабляясь, — замерзает на месте. Физик не может видеть происходящее в отсеке охлаждения, но понимает. У него не опускаются руки и он не поддается истерике. Очень скоро они встретятся. Кейпа начинает работу.***
Смерти оказались совершенно противоположны характерам. Вспыльчивый и горячий Мэйс остыл, обратившись льдом. Рассудительный и спокойный Кейпа сгорел в обжигающем солнечном сиянии. Но они ушли, выполнив свой долг.