Когда мир обретает форму

Я смотрела в белый потолок своей небольшой комнаты, мои мысли вновь и вновь уносили меня в лес. Те события казались теперь далекими и неестественными. Было ощущение, что все мне приснилось: великаны, автобус, как поймал меня дракон. Даже не было страшно, просто ощущение, что этого никогда не случалось. Кроме одного. Лес, как я бежала по лесу, как он расступился передо мной, как направлял, я могла слышать животных, и точно знала, где каждый из великан, слышала страх леса… Первым делом я решила вновь это пережить, убедиться, что это не было моей фантазией. Я села в удобную позу, успокаивая свои мысли, делая глубокие вдохи и настраиваясь на энергию природы. Мне вновь хотелось услышать этот шепот наполняющий меня жизнью. Только в этот раз меня ждало разочарование. Точнее погрузиться у меня получилось, но шепота почти не было, даже воздух был тяжел и давил своим грузом, проникал словно яд на мои легкие. В доме был до ужаса слабый поток энергии, вокруг нас, на улице, казалось, что пыльный переулок совсем не имел ничего, что несло бы энергию. Неудивительно, что здесь жили низшие люди нашего общества, что совсем не имели энергии, и обладали лишь слабейшими техниками, ведь в этой части города было неоткуда взяться энергии. И лишь с далека я слышала манящий шепот леса. Он звал к себе и манил в свой уют, я могла слышать лишь тень отголоска, так далеко он находился. В соседней комнате, однако, меня ожидал сюрприз, заставивший застыть на месте. Моя мама поспешно бегала по комнате, одеваясь и готовясь к работе. Удивительными были же не эти обычные рутинные жесты, а яркий почти слепящий синий цвет её ауры. Это сияние было много ярче Лесаны или же её брата, а ведь в лагере, их цвета всегда выделялись своей яркостью. И если я правильно понимала, это и было сияние внутренней энергии, внутренних способностей мага. Это никак не могло улечься в моей голове. Ведь мы жили в этом районе, мама имела работу, что предоставлялась лишь самым слабым без способностей подченителям. Я даже не была уверена к какой стихии она относится. «Она с отцом учились в этой же школе», — пронесся голос Лесаны в голове. И правда, в школу единства не берут слабых. Вопросов в голове становилось все больше, из-за этого я вышла из своего состояния, и неуверенно направилась в соседнюю комнату. Мама стояла перед зеркалом, поправляя свои волосы, пытаясь зачесать густые волосы в прическу, что не мешала бы ей. Заметив меня, на её лице расплылась улыбка, она потрепала меня по голове. — Я опаздываю, моя хорошая, — произнесла она. — Но я хотела спросить, — заговорила я, однако мама подхватила вещи, свое пальто и наказав одеться по теплее в школу оставила меня в одиночестве, обещая поговорить вечером. Мне оставалось лишь смотреть в закрытую дверь в задумчивости и задаваться вопросами. В школе царило приподнятое настроение, все делились впечатлениями о произошедшем. Всего за ночь события перекочевали из тем «ужас как мы это пережили», в «как это было весело и необычно». Когда я вошла в кабинет, в классе стоял гул, все обсуждали произошедшее, и приметив меня тут же окружили, как первоочевидца. Засыпали вопросами, и отчего-то у меня было ощущение, что они желали узнать совсем не о моих действиях. Так моим рассказам никто особо не поверил, считая, что я пряталась где-то в лесу, пока старшие все решали. Убеждать же мне никого не хотелось, поэтому я опустилась на свое место и смотрела в дверь в ожидании Умая. Гул пронесся по школе, сообщающий о начале уроков, учитель прошел в класс и за ним прошмыгнул Умай, мое сердце на мгновение йокнуло и отчаянно забилось. Ситар проскользнул на самое первое место с краю, словно бы не хотел, чтобы его опоздание было замечено. Мое сердце предательски забилось в обиде. В голове были свежи воспоминания, как при возвращении домой он меня обнимал и согревал своим теплом. Время от времени я ловила себя на мысли, что смотрю на него, но ничего не могла с собой поделать. Умай же ни разу не бросил взгляда в мою сторону. Окончание урока вновь принесло разочарование, не успела учитель закончить, как Умай Ситар поднялся и, не смотря в класс, направился прочь. Удивленно я позапихивала учебники в сумку и тоже выскочила, его однако совсем не видела. Помотала головой не до конца понимая, что это было, направилась наружу подышать свежим морозным воздухом. Лесана, укутавшись в теплые вещи, сидела чуть в стороне, наблюдая за шарами воды, что уже были несколько кристализироваными. Близко к ним, однако, не подходила. Видимо решила, что если замерзший шар в неё угодит, то туго ей придется. Она сидела на небольшой лавочке, обнимая саму себя, изо рта шел пар. Зима медленно, но уверено покрывала земли. Я посмотрела прямо перед своим носом, выдохнула пар, показалось облачко. — Привет, — произнесла я, усаживаясь рядом с Шамарин, что вместо того чтобы подвинуться и уступить мне место, придвинулась почти впритык ко мне. — Что ты делаешь? — спросила я. — Мне холодно, — ответила Шамарин, и действительно её губы отдавали синевой. Я тоже чуть придвинулась к ней, пусть мне не было так холодно, но дрожащее тело рядом наводило и меня на мысли о холоде. — Почему же ты на улице сидишь? — спросила я, удивленно на неё смотря, — пошли во внутрь. — Мне на морозе легче собраться с мыслями, — тихо ответила девушка, качнув головой. Я передернула плечами, было бы чему собираться. — Ты до сих пор переживаешь из-за произошедшего? — удивленно спросила я. Лесана подняла ко мне взгляд темных глаз, в которых стояло непонимание о чем я же таком говорила. — Я не знала, — невольно захихикала я, — что ты так ранимо отнеслась к нападению на наш лагерь, хорошо что ты была под защитой маленькой Егоровны, — я положила руку ей плечо. Лесана вся перекореживалась пока до неё доходил смысл моих слов, она дернула плечом, оскорбленно скинув головой. — Маленькая Егоровна, — передразнила она меня, — изменила ландшафт природы за считанные минуты, и выдержала атаку сотни великанов. — Их было пятеро, — хмыкнула я, вспоминая тех, кто пытался проломить бугор. — И я, если бы была снаружи то… — Ладно-ладно, о чем были твои мысли, — миролюбиво перебила её я. Взгляд Лесаны остановился на мне, и несколько погрустнел, отвернула лицо и смотрела перед собой. — Марк, — тихо произнесла она, и поспешила добавить, — тот здоровяк, что хотел ударить Тумаша, а я его уделала, — я невольно фыркнула на этих словах. — Так что с ним, — закатывая глаза вернула на верное русло подругу я. — Ты же сама его с Даном нашла? — удивленно спросила Лесана. — Его ранили великаны? — Не великаны, — Лесана качнула головой, вновь становясь понурой. Я ждала продолжения и мне казалось, что я далеко не хотела услышать его, — они провели медицинское расследование, его энергия на исходе, было выжжено все до капли. Отец сказал, что он чудом остался жив, — Лесана сжала свои руки на коленях. Я молча смотрела перед собой, мне было нечего сказать, поскольку я молчала Шамарин продолжила говорить. — Это сделал кто-находящийся под куполом, — произнесла она, наводящим голосом, словно от меня хотела услышать кто. Я мотнула головой. — Это мог быть кто угодно, — произнесла я, отвернувшись. — Рада, — воскликнула Лесана полностью оборачиваясь ко мне, — что ты говоришь? Кто на это способен? Это сила темных! — она резко закрыла себе рот рукой, и смотрела на меня широко раскрыв глаза. — Как темные могли оказаться среди нас? — закатила глаза я. — Я не знаю, — шепотом ответила Лесана, положа руку на мое плечо, словно привлекая внимание, — и тем не менее подобные случаи зарегистрированы не только в нашем городе, но и в других крупных городах. Рада, — она сжала сильнее свои промерзшие руки на моем плече, — это все очень серьезно. Мой отец сказал, что это обнаружено не впервые, время от времени в различных городах есть подобные атаки, но ещё никогда прежде не удавалось обнаружить, того кто их вершил, — её голос осекся, я с неприязнью на неё смотрела. — Ты понимаешь что это значит? Все власти на ушах, ведется расследование и… мы должны сказать… Я резко подскочила на ноги, выдергиваясь из её цепких рук. — Что мы должны сказать? — спросила я, смотря на неё, — мы не имеем ни малейшей идеи кто это может быть. Мы даже не знаем если это правда дело рук темных. А обвинять кого… — Рада, — Лесана буквально задохнулась воздухом от удивления, — он взмахом руки убил великана, — её голос сошел на нет, так сильно он горел негодованием. Я сжала кулак опуская вниз, показывая, чтобы она говорила тише. Мы оглянулись вокруг нас не было и души, все сидели в тепле, но время от времени ученики пробегали от одного корпуса к другому, — как много ты знаешь подчинителей способных взмахом руки убить нечто столь великое? Я приложила руки к вискам массируя их, и пытаясь дышать как можно глубже, под сердцем неприятно сосало. — Тебе никогда он не нравился, — тихо ответила я, поднимая глаза к подруге. — Дело не в этом! — Лесана тоже подскочила с лавочки, — Он скопировал карту, возможно некий подченитель стихии земли и способен на это, но обладатель стихии огня. Он погрузил руку в чистый огонь. — Ты не можешь обвинять человека, без веских доказательств, — твердо произнесла я, Лесана невольно усмехнулась. — Если это не веское доказательство, то я не знаю, что им будет. — Да, — я опустила голову печально улыбаясь, — ты-то у нас знаешь все, — Лесана было открыла рот, чтобы заговорить, но мне больше не было интересно. Я шла прочь от неё, чувствуя как мое сердце неприятно колит, а ладошки вспотели не смотря на холод. Я должна поговорить с Умаем, обязательно должна поговорить с ним сегодня, до того как Шамарин всем растреплет произошедшее. Мне надо точно знать.

***

Я мчалась к школе после разговора с Лесаной, и отчего-то мои щеки нещадно пылали, а сердце билось все сильнее. Перед глазами стояли черные как уголь глаза Умая. Как он взмахом руки полностью остановил огромное существо высотой под пять метров, а в ширь, казалось, и того больше. В то время как Лесане хватило сил лишь его согреть, и то малую часть. Плотная аура вокруг него… и я знала ответ, так же как и Лесана, но мне не хотелось этому верить. Должно было быть какое-то объяснение. Мы даже никогда не видели темных в нашей жизни, как мы может утверждать, что нашли одного? Как он мог сюда попасть? Я не верю в это. Он добрый, он вынес Тумаша, помог мне перелезть через забор, он добрый. И во мне стояла незримая уверенность, что Умай сможет все объяснить и развеять страхи. Он бы не смог причинить боль человеку, ведь это… я остановилась перед дверью в класс и жадно высматривала его глазами, сердце билось все медленнее, — ведь это означало, что он почти убил Марка, нет, я в это не верю. Мои руки тряслись, когда я заглядывала в класс, и терзали сомнения, ведь если спрошу его обо всем, то это будет значить, что ему не верю… и это не так, я верю, верю ему. Я тяжело и судорожно дышала в панике осматриваясь и не зная, что же мне делать, пока не осознала, что должна задать эти вопросы. Эти вещи необходимо узнать, иначе во мне всегда будут сомнения. Умай сможет меня убедить, что все не правда, а я в свою очередь смогу убедить Лесану и все станет как прежде. Я вновь судорожно выдохнула, облокачиваясь на дверной косяк, решая подождать его снаружи. Обернулась и замерла, Умай стоял в конце коридора и смотрел на меня, сердце предательски йокнуло. Тем не менее я попыталась непринужденно ему улыбнуться. Высокий парень спокойно подошел к кабинету и собрался было пройти мимо меня, но я схватила его за руку, чуть выше локтя. Он замер и обернулся, удивленно изогнув брови. — Поговорим? — еле слышно спросила я, дрогнувшим голосом, Умай некоторое время смотрел на меня. — О чем? — спросил он, чуть отвернул голову, — урок начинается. Мое сердце билось как бешенное, пока я вспотевшей рукой держала его за руку, благо на нем была рубашка с длинными рукавами и он этого не мог почувствовать. Я с ужасом нашла себя, совершенно не способной сказать совершенно ничего, лишь смотрела на него как идиотка. — Поговорим, — напряженным голосом вновь выдала я, единственное слово, что могла произнести. Умай тяжело выдохнул и проскользнув взглядом по классу, отступил, протягивая руку в приглашении последовать в другое место. — И куда же, позвольте спросить, вы направляетесь прямо перед началом урока? — гневно сверкнув невзрачными серыми глазами из-под очков, произнесла преподаватель физических явлений. Я почувствовала просто невообразимое облегчение, словно гора с плеч сошла, когда мы вошли в класс. Я была прямо за спиной Умая, пока он шел к нашему месту, не отставая ни на шаг, словно боялась, что он вновь сядет на неверное место. Парень дошёл до нашей парты в третьем ряду и плавно опустился на свое место у окна. Я села рядом, напряжённо сцепив руки над партой, Умай отрешенно смотрел в окно. В такой позе мы и просидели весь урок. Где-то в стороне слышался несколько истеричный голос преподавательницы, объясняющий законы гравитации этого мира и как они влияют на наши способности обмена энергии с природой. Прошла целая вечность, прежде чем по школе прошел гул, сообщающий об окончании урока. Мы поднялись и в молчании, захватив теплые вещи, не замечая одноклассников, и даже Тумаша, что хотел было направиться за нами, но увидев наши лица замер в нерешительности, спустились вниз. — Уж не убивать ли ты меня ведёшь, — усмехнулся Ситар, когда я повела его за школу в вполне объемный пришкольный парк. Листья давно опали на землю и засохли, шуршали под ногами, напоминая, что осень уверено передавала свои владения зиме. Ветер дул все сильнее насквозь продувая мое тонкое пальто, отчего я дрожала. На его слова я попыталась непринуждённо усмехнуться, но все, что вышло было напряженной улыбкой. Мы остановились посреди парка школы, где нас точно не могли найти. Из-за холода он был совершенно пуст, и можно было быть уверенным, что в такую погоду так глубоко точно никто не забредет. Умай обернулся ко мне, ожидая моих слов, я сжала кулаки собираясь с мыслями и просто не зная, как это принести. Вдохнула морозный обжигающий воздух, выдохнула, подняла голову к нему. Умай изогнул брови. — Я безоружен, — он раскрыл в стороны руки, поднял голову и закрыл глаза, — бей — свидетелей нет. Почему-то мне не показались его слова смешными. Я нахмурила лоб поднимая к нему тяжелый взгляд. — Это не смешно, — тихо произнесла я, через дрожащие губы, обняла себя одной рукой, чтобы согреть. — О, — протянул молодой человек, облокачиваясь на дерево, — так у нас серьёзный разговор, — он сверкнул тёмными глазами в насмешке. Я кивнула, и тем не менее не могла вымолвить ни слова, — начинай, — кивнул он мне. Умай выглядел вполне устойчивым к холоду, хотя на нем была всего одна теплая кофта, лишь его губы чуть посинели из-за морозного воздуха, и пар выходил при выдохе. — Я бы начал за тебя, но боюсь ошибиться темой. Мой одноклассник выглядел настолько далёким и чужим в этот момент, даже не высокомерным, просто далёким и закрытым, что мое сердце сжималось. — Способ, которым ты… обезвредил великана, — каждое слово мне давалось с огромным трудом, отчего я делала перерыв после каждого из них, сопровождая все глубоким вздохом. — Ты хотела сказать «убил», — с холодной насмешкой исправил меня Умай. Я вздрогнула, широко открыв глаза, подняла их к нему. В его взгляде стояла тень ненависти и предательства, он напоминал ребенка, закрытого ребенка, которого предали. В его глазах, что были чернее ночи, стояла тень ненависти, а на лице расплылась улыбка, от которой мне захотелось бежать далеко и без оглядки, забиться под большое крыло Генерала и никогда больше не видеть этого человека. — Будем называть вещи своими именами. — Уб, — мой голос потух, в горле пересохло, и под пронизывающим ветром я сильнее поежилась, — техника, это кажется, не кажется, мы, то есть она, — я закрыла глаза сама не понимая, что говорю, — Лесана считает, что эта техника не нормальна для подчинителя, — наконец, произнесла я, почему-то было легче это произнесли от ее лица. — Лесана считает, — с большой толикой ехидства произнёс мой одноклассник, он смотрел мне прямо в глаза, — а ты? — Я? — отчего-то мой голос звучал жутко удивлённо, — а я… не знаю, думаю, — неуверенно говорил мой голос, — у тебя есть объяснение… секретная техника семьи или ещё что, — я с надеждой посмотрела на него, сама находя миллион оправданий. Даже не думая о тех чёрных глазах и столь плотной чёрной ауры вокруг него, что видела. Умай смотрел на меня с неким снисхождением перемешанным ненавистью и громко-громко рассмеялся, сгибаясь пополам и отчего-то его смех звучал жутко и даже истерично, я напряженно улыбнулась, отступив от него на шаг. — Секретная техника, — он поднял ко мне горящие глаза, — правда веришь, что такая может быть? — он выпрямился и я не вольно сделала шаг назад, что не ушло от его глаз. — Твоя подруга много умнее, — загадочно произнёс Умай, я смотрела в его глаза, в которых стояла сталь, все ещё не понимая, о чем же таком он говорил. — Она хотя бы способна видеть очевидные вещи. — Ты, ты, ты, — я качала головой, неосознанно отступая дальше, он прищурившись следил за моими движениями, — это не правда, — мой голос осип. — Я спас тебе жизнь! — его голос прогремел в парке и пронесся над ним, так, что одинокая птичка упорхнула с ветки, близкого к нам дерева. В его голосе больше не было и следа смешинок. Он заговорил более жестко сквозь зубы, голосом пропитанным собственным превосходством, — Ты думаешь жалкий подчинитель на это способен? — мне стало стремительно не хватать воздуха на его словах, кровь ударила в лицо. — Ты почти убил Марка! — воскликнула я, прикрывая после этого своими холодными чуть посиневшими руками свой рот, смотря на него испуганными глазами, — ты лишил его энергии! — Марка, — наполненным сарказмом голосом передразнил меня он, — что напал на нас в магнобусе? В нем не было ни мозгов, ни силы, его жизнь бесполезна. — Бесполезна?! — мой голос, которому не хватало кислорода, тух среди завываний ветра, — кто ты такой чтобы решать чья жизнь бесполезна?! Кто ты такой?! — я качала головой, с опаской смотря на него и отступая, — ты опасен, — почти не слышно говорила, — опасен. Лесана права. Я очень тяжело и прерывисто дышала, отступая все дальше и качая головой, в глазах стояли слезы, а в груди ком, который не давал мне дышать. Развернувшись, чуть ли не бегом направилась прочь, но Умай оторвавшись от своего места в два счета меня нагнал и схватив за руку, с силой потянул назад. Схватил за плечи с силой сжимая их, отчего из меня вырвался непроизвольный вскрик, и с силой припечатал к дереву, все сильнее сжимая руки. Глаза его сияли ненавистью. — Не смей! — зарычал парень, чуть оторвав меня от дерева и вновь с силой ударив, вышибая весь кислород из моих легких, он приблизился ко мне в притык, и его лицо из-за нашего почти одного роста находилось прямо над моим, я в ужасе смотрела на него, — на меня так смотреть. Я спас тебе чертову жизнь! — процедил он прямо мне в лицо, я отвернула голову, но схватив меня за подбородок он развернул его к себе обратной, — говорить, что я опасен, — его голос наполнился горечью, — подчинители почти полностью истребили мой род! Из своего «благородства» оставив единицы умирать в «снежном аду»! Закрыв нас там, где выжить невозможно! Без еды и простейших элементов для тепла! ОНИ ОСТАВИЛИ НАС ТАМ УМИРАТЬ! Не с смей говорить, что я опасен! Я судорожно дышала, мое тело полностью сковало из-за страха, он молчал яростно смотря мне в глаза, ожидая чего-то. — Как вы выбрались? — еле слышно спросила я. — Магия подчинителей проста до глупости, — фыркнул Умай, я смотрела в его глаза почти не веря тому, что он говорил. Его глаза смотрели на мои, он с усмешкой выдохнул и положил свой лоб на мой, отчего я зажмурилась. Его голос зазвучал тише, — я думал, что ты как никто другой сможешь меня понять. Он оторвался от меня и отступил, только тогда я смогла выдохнуть, невольно обняв себя правой рукой, он смотрел на меня с разочарованием. Я удивленно на него посмотрела, не понимая о чем он говорил, почему это я должна была его понять? — В конце концов, — проговорил парень, все так же разочаровано смотря на меня, — Чем ты отличаешься от меня? Чем? Между нам нет разницы. — Что ты несёшь? — несколько зло ответила я, — между нами нет ничего общего. — Ничего? — изогнул брови Умай и поворачивая ко мне глаза, — Рада, единственная разница между нами, что я рождён среди тех кто считается падшей тёмной расой, а ты той, что считается наивысшим звеном развития. — Что за бред ты несешь? — скривилась я. Умай приподнял брови и на его лице проскользнула ухмылка, приоткрывшая его белоснежные зубы, он усмехнулся поджал губы. — Ты хочешь мне сказать, что, — говорил он голосом пропитанным насмешкой, — не знаешь к какой расе принадлежишь? — он хохотнул, — почему бы тебе не спросить родителей? Скорее всего приемных. — Ты бредишь, — мрачно усмехнулась я, покачав головой. Умай вновь придвинулся ко мне, убрал с лица светлую прядь волос, провел рукой по носу, под глазом, вызывая во всем моем теле дрожь, я сжала зубы. — Посмотри, эти глаза… столь яркий цвет глаз не принадлежит человеку, — говорил он, — в человеческой природе лишь простейшие оттенки, если не карие, то приближенные к серому. Эти волосы почти белого цвета, — продолжал говорить он, взяв в руки прядь моих волос и помахав ею, — очень редок среди людей, — на его лице стояла улыбка пока он внимательно меня осматривал, мое сердце билось как ненормальное, и мне хотелось до жути его оттолкнуть, но я не шевелилась. — Это ухо, — он убрал прядь за ухо, — немного заострено для человеческого. — Он прищурился, оставил руку на моем затылке, на лице проскользнула улыбка, — не хочу тебя разочаровывать, но даже я более приближен к подченителю, чем ты. Я — человек. На его лице стояла улыбка, приоткрывавшая белые зубы, меня накрыла злость, я оттолкнула его от себя, он не стал сопротивляться подняв руки в воздух отступил. Я бросилась прочь, даже не забежала в школу за своей сумкой, бросилась на остановку. В кармане с силой сжимала ключ от дома, пока магнобус плавно меня уносил туда. А я невидящим взглядом смотрела перед собой.