Мир кончается за порогом

Я никогда не видел Англичанина злым. Для меня, да что там, для всех — этот парень спокоен, уравновешен, даже кажется замедлен, словно вечно под наркотиками, и парня нещадно мажет. Сейчас он сидел за рулём Линкольна ЛСП и излучал волны ненависти. Я серьёзно, это не красивая фигура речи, а суровая действительность, в которой я существую, потому что дал тогда слово. Идиот. Теперь же мы неслись по дороге с такой скоростью, будто опаздываем на пожар. Думаю, для него это так и есть. По телефону я не смог ответить ему на вопрос, поэтому Рома повесил трубку. А через некоторое время, очень недолгое, он позвонил уже будучи рядом с участком. Ему было наплевать, что я вышел в зеленой ментовской форме. На нарушения дорожного движения. Роме Англичанину на все плевать, все, что ему требуется сейчас — Олег ЛСП. Живой. А потому я молча сел к нему в тачку. Естественно, я не услышал ответ Мирона, честно, слава Богу. Меня пугала сама мысль о том, что я провёл так много времени, рисковал жизнью ради человека, который прикончил моего друга. Возможно. Даже смерть в Притоне за Олега не кажется такой глупой. Я почувствовал, что вот именно в эту секунду мы действительно можем умереть, от этого меня бросило в жар. Пришлось расстегнуть пиджак, ослабить галстук. Кажется, Роме абсолютно безразлично, он даже бомбер до конца не расстегнул. — Почему тебя не пускают в Притон? — Меня много куда не пускают, — ответил он, даже не отведя взгляда от дороги. Мы уже проехали парк и теперь двигались в сторону домиков, где находился офис Скриптонита. Когда Рома выходил из машины, я увидел, что его одеяние сильно оттянуто вниз. Чем-то тяжелым набиты карманы. Почему-то складывалось впечатление, что это не конфеты для друзей Адиля. Хотя, смотря с какой стороны посмотреть. Когда мы подошли к решетке, Рома просто достал пистолет выстрелил в камеру, затем в замок. Охранник из будки даже не стал выходить. Англичанин закурил сигарету, пока мы неспешно шли от забора до подъезда. Перед тем, как войти в тёмный подъезд, я перекрестился, а он выкинул окурок. Стальной малый. Сначала мне показалось, что наверху никого нет, но позже разглядел вдоль стен человек пятнадцать с оружием. — Уходи отсюда, Рома. Из комнаты, где мы были в прошлый раз, вышел Ти-Фест. Внешне он был спокоен, но уже не так уверен в себе, как тогда. Он явно боялся. — Где Олег? — Я не знаю. — Не ври мне, — Англичанин покачал головой, — если ты не знаешь, то зачем вся эта охрана? Ти окинул взглядом парней, но прогнать не решался. Неужели они все так его боятся? — Тебе нельзя сюда. Ты сам знаешь. Рома полез во внутренний карман, и все мужики резко направили на него оружие. Я, признаться, мысленно попрощался с жизнью, а Англичанин выудил оттуда пачку сигарет. После все ещё раз напряглись, когда он полез за зажигалкой. Роме это безумно нравится. Со всех сторон двинутый мужик, блин. — А ты боишься, что Адиль накажет? Долго за него собираешься прятаться, видимо, — буднично сказал Рома, прикуривая сигарету. Ти-Фест окинул взглядом толпу мужиков, которые никак не отреагировали на заявление Англичанина. Что-то отразилось на лице парня. Он оскорбился, его честь опорочили. — Уйдите все! Я сам с ним разберусь! Никто не сдвинулся с места. — Уйдите! — почти крикнул Кирилл. Мужики переглянулись, затем попятились, не поворачиваясь спиной к нам, к противоположному от нас выходу. Когда за последним из них захлопнулась дверь Ти, гордо оглядев нас, сказал: — Я ничего не боюсь! — Напрасно, — проговорил Рома и выкинув окурок, подскочил к мальчишке, схватив того за шиворот. Он попытался закричать, но Англичанин развернул парня спиной к себе, заткнув второй рукой ему рот. — Что ты творишь! — отчаянно прошептал я, пока Рома протаскивал мимо меня к выходу брыкающегося Ти-Феста. В тёмном коридоре Англичанин велел ему идти спокойно, а то он умрет. — Тогда ты тоже! — Да, — пожал плечами визави ЛСП, — но ты будешь первый. Ти испуганно посмотрел вниз, но требование выполнил. Он непринуждённо прошёл весь путь, делая вид, что все хорошо. Блять, может, Рома действительно готов умереть. Я вот не очень хотел. Когда смерть дышит в спину, сразу начинаешь понимать, что столько всего ещё не сделано, да и вообще жизнь прекрасна. Даже эта форма перестаёт казаться плохой. В машине меня немного отпустило, а вот бедного Кирилла наоборот. Он трясся мелкой дрожью, утирая то и дело слезившиеся глаза. Мне стало его жаль. На вид ему лет двадцать. Как он вообще попал в этот мир преступности? Роме похоже на это без особой разницы. Его состояние снова вернулось в тихую безмятежность игрока, который вытащил последний крупный козырь. Я снял рабочий пиджак, нервно выдохнув. Мне только ведь этого не хватало в жизни. Помимо Мирона, Хинтера, разборок со всякой хренью. Помимо смерти Леши… Только вот этого идиотизма. Мне жутко захотелось переодеться, сильнее чем обычно. И раз уж деваться было некуда, я повернулся к англичанину и спросил: — Ты можешь дать мне свой бомбер? Он протянул мне руку, но я не понял, да это или нет. После пятисекундного тупняка Англичанин выдал: — Тяни за рукав или держи руль. Я кое-как с заднего сидения помог ему снять бомбер. Затем начал раздеваться сам. Ти-Фест задышал громче, чем обычно. Видимо, подумал, что мы собираемся его убить, а форму я снимаю, чтобы не запачкать. Что ж, только Рома знает, что будет дальше. За окном перестали мелькать какие-либо дома, а потом закончилась и дорога. Через десять минут тряски, мы оказались у какого-то дома, выложенного из розового кирпича. Рома вышел из машины. Он прошёл к сараю и начал вытаскивать из него сначала лопату, затем топор. Слезы Ти-Феста капали мне на пиджак, оставляя большие темно синие круги. Я открыл дверь, а он тут же схватил меня за локоть. Молча вырвав руку из цепких лап парня, направился к Англичанину. — Что ты делаешь? — тихо спросил я. — Как ты думаешь? Я до последнего надеялся, что он не собирается убивать парня.