Долгая Другая Жизнь Бри Таннер

Я снова извиняюсь за долгое отсутствие. Надеюсь, вы еще не успели меня возненавидеть. Я как всегда жду ваших комментариев! Даже если вы просто собираетесь меня поругать, я все равно жду:) Кстати, концепция новой главы такая: мысли Бри, мысли Деметрия и так далее. Я надеюсь, вам понравится))) удачного учебного года всем, всех вас люблю) P.S. бесконечно люблю) *** «Совершенная тишина», - думаю я. «Да, в тишине, пожалуй, есть совершенство». «И кромешная тьма», - я выключила в доме весь свет. «И почти полная темнота», - тяжелые шторы еще пропускают лучики солнца. - «Все так хорошо, только этот стук в дверь невыносимо раздражает». «Идеально, можно даже ни о чем не думать. Не раздражали бы только эти мысли о новом даре». «Этот нежный женский голосок застрял в голове. Настолько сладкий, проедающий мозг, что я уже готов удушить его обладательницу». «Вроде бы рядом его и нет, но сам голос Джаса, твердящего о необходимости контролировать свой дар, сводит с ума». «Только не сейчас!» «Только не сейчас...» Я встаю с кресла и неимоверно быстро раскрываю дверь, только оказавшись возле нее. Эти фиолетовые глаза смотрят на меня так, будто не их хозяйка заставила меня выйти. Столько удивления и радости сменяются поддельной хитрой улыбкой и, как бы от неловкости, прикушенной губой. - Можно? - шепчет она. Я ее удушу. Господи, чем сильнее бесит, тем сильнее возбуждает девчонка. - Нет. И никогда не будет. Взгляд. Разочарованный вроде бы. Но нет. В голове она сейчас судорожно строит новый план. Она только набирает ртом воздух, чтобы сказать, и я захлопываю перед ней дверь. - Это неприлично, - злится она. - Ради Ангела! Отвяжись, Хайди! - шепчу я через дверь. - А раньше-то эта комната была всегда для меня открыта. - Что было, то прошло. И я больше не собираюсь отвечать на ее глупые вопросы. «По-правде, все, чего я хочу — это побыть одному. Или остаться одному на всю жизнь». «Вот я одна. Это невыносимо давит. Мое подсознание играет со мной злую шутку». «Мысли нагнетают. Не хочу думать о ней». «А он все равно пробирается в мою голову». «Я вампир. Я Вольтури. Я не могу позволить себе ни мысли о том, о чем хочу». «Одна. И никто не мешает. И за мыслями не следит. Вот только... боюсь я этих мыслей. Он занимает слишком много места в моей голове и без того». Я резко встаю, мыслей слишком много, их нужно стряхнуть. Книга, лежащая на моих коленях, падает на пол. «Скарлетт... » Маленькая девчонка из Тары, живущая во времена войны с янки. Подумать не могла, что есть такие книги. Я никогда не читала. Не было ни книг, ни необходимости в них. Я подняла книгу. Эта кудрявая девчонка, живущая на ее страницах, так молода, как я. Она буквально на год меня старше. А ведь знала, как улыбнуться, чтобы ямочки на щеках проступили и чтобы парню любому показаться скромной и кроткой. Парни, оказывается, таких любят. Не то, что я. Кажется, Скарлетт не было равных. Да, ей не всегда доставало ума, чтобы понять простоту решения вопроса или разделить взгляды другого человека. Пока что, это и была причина их с Эшли, чтобы не быть вместе. «Мне бы ее красоту, обаятельность, нежность... » Но нет. На момент присоединения к Калленам я не знала даже таких простых вещей, как книги, музыка, искусство. Сейчас уже, возможно, я могу разделить их точку зрения, обсудить проблемы вечности. Уже не с первого взгляда новообращенной, а с точки зрения учащейся жизни девчонки. Мне в мои пятнадцать непостижимы многие моменты жизни. Как вечной, так и смертной. Как же это все строится? Понимание общества, стереотипов, жизненных ценностей. Необходимость воспитания, обучения, постижения жизни. Наличие врожденных умений. И умения их развить. Что из этого я имею? Дар? Я не умею с ним управляться. Даже не знаю, что он из себя представляет, с чем связан... Ах, да. Со связью между людьми. Как же я должна тогда его подстегнуть, находясь дома одна. Они-то все разбежались кто — куда. Ну, правильно, им есть с кем. Мне бы было с кем! «Глупые мысли о глупой девчонке до добра не доведут, Деметрий!» В моей голове это прозвучало голосом Аро. Нет, правда, не доведут. Ну и дело мне какое до нее? Пусть себе живет. Я не имею права лезть в ее жизнь. Только желание. Она погрязнуть может вместе со мной в моей отвратной, развратной, непристойной жизни. А мне все будет сходить с рук, пока я жив. Только на той стороне мне воздастся. Если, конечно, в нее верить. Или если вообще будет необходимость туда отправляться. Разве что от скуки. Даже самая шикарная - моя жизнь будет иметь финал. Возможно, в нем будет завязан весь смысл. Иначе, я его не вижу. Ни в одном своем действии, ни в едином поступке... Кроме... Ну, тут все ясно. Все ясно с ней. Я как Дориан Грей. Мне нет препятствий на пути к счастью, и я совершаю совершенно отвратительные дела, да мне и плевать, на свой портрет я более не обращаю внимание. Каким бы гнилым я на нем не казался. Каким бы гнилым не было мое сердце. А она, похоже, единственная, кого я бы хотел ближе к нему. Я хочу знать ее больше, чем поверхностно. «Любой, кто пытается проникнуть глубже поверхности, идет на риск». А я не хочу подвергать ее риску. Себя — да. Больше всего на свете. Есть у меня такая привычка, развлекать так себя. «Развлечения Скарлетт. Баллы, барбекю, кокетство с юношами со всей округи». Мне бы жить в ее веке. Один из плюсов жизни вампира — прожить множество эпох. Быть частью разных обществ, наряжаться в разные одежды. Этот мир — мир книг, кроющих в себе историю. Века, которые мне не суждено было прожить. Загадки и тайны. И также ответы к ним и мудрости. Откуда бы я еще чувствовала эту легкость внутри сейчас, не позаимствуй я ее у Скарлетт? И не пришла бы мне даже мысль в голову о том, как можно по правде использовать данные мне от рождения (или перерождения) красоту и ум. А еще дар. Пока, правда, я могу только гордиться его наличием. «Чем, черт подери, мне гордиться в этой жизни?» Количеством совершенных убийств? Краж? Обманов? Я недостоин... Можно спокойно выдохнуть и признать это наконец-то. Даже думать не хочу. Думать, что можно заслужить прощение. Хотя ей не за что меня прощать. Я почти спас ей жизнь. То есть, я принимал участие в ее спасении. Но это все не будет иметь для нее когда-либо значения. Она часть великой, важной, благородной семьи. Она, может быть, и скажет спасибо, как велят манеры. Но при этом, я уверен, будет убивать меня взглядом неуважения. И какой тогда смысл того, что мы вообще столкнулись? «Та поляна, та встреча». Это все, что приходит в мою девичью головушку, забитую (теперь уже) романтическими сказками. Почему именно тогда, когда я подняла взгляд на него, все изменилось? Прямо, как в этих рассказах, где кроме друг друга они уже больше ничего и никого не видят. А, нет. Это только в моем сознании он оставил след. Сильно сомневаюсь, что я ему запомнилась. «Этот образ не вылезает из моей головы». Этой милой, незадачливой девочки, сидящей там, на земле, и глядящей своими огромными красными глазами. Я такой ее и запомнил. Она вампир, все должно быть так легко. Этому Эдварду с Беллой же ничего ни разу не помешало. Эта их любовь, как сказка. Я ненавижу в них верить, но, черт, иногда по-другому не получается. Как не получается не думать о ней. Я, видно, влюбился. НЕТ! «Нет!» Он должен же хоть однажды пропасть из моего сознания, забыться насовсем. Но в голову приходит образ Тани. Она, любящая Эдварда, как мне рассказывали, с момента их встречи. Она не забудет его никогда. И в ее сознании, я уверена, всегда будут храниться теплые надежды о том, чтобы в один день стать его. А ведь она знает, что не нужна ему. Была на его свадьбе с другой. Но ее взгляд выдавал боль, которую она испытывала. Но это даже не самое страшное. В нем еще была надежда. То, что ее никогда не оставит. А надежда — это боль. Вечная, бесконечно сжимающая сердце, боль. «В груди что-то сжалось». Не мог я влюбиться с первого взгляда. Кто вообще придумал этот первый взгляд. Да, какой я ее увидел, такой и запомню. Но нет. В нее такую я не влюблялся. Мне показалось. Просто нужна промывка мозгов от Кая. Или поддержка от Маркуса. Вот две стороны моей медали. Хочу быть с ней (Господи, откуда эти мысли?!), но не признаю, что влюбился. Правда, тут и к Каю не ходи. Что-то, видно, не убить. «Я уничтожу это в себе!» Сейчас, когда никого нет рядом. Это не должно так продолжаться. Это чертово воспоминание! Его надо развеять. Та полянка, ни за что еще раз не напомнит мне о нем. Я рванула из дома. Ветер ударил в лицо, и я побежала ему навстречу. Не открывая глаз, сшибала перед собой деревья. Из моей груди вырвался глубокий рык. Я пробегала там, где в последний раз чувствовала его запах. Была бы я человеком — это были бы слезы от избытка чувств. Такие, как я часто проливала после побега из дома. И такие, которых мне не хватало после обращения. Да и тогда, когда я встретила его. Я остановилась и открыла глаза. Вот та поляна. «Она та самая?» Что за глупости? Разве мне она нужна? Черт, я дебил, ответ-то очевиден. Но почему? Что я в ней нашел? Откуда эти чувства к ней? Как она меня к себе привязала? Мелкая, гадкая девчонка! Я вскочил с кресла, отгоняя от себя душащий меня образ. ЕЕ образ. Образ Бри. Теперь уже медленно я подошел к окну, раздвинул шторы и, упершись руками в перила маленького балкончика, остановился совсем. Кажется, сказав ее имя, подумав о нем в конце концов, я признаю это. Просто признаю. «Это то самое место». Тут умерли все ребята, тут была та битва, сюда я пришла и тут должна была умереть. Лучше бы умерла! Или лучше бы не приходила тогда! Да и сейчас! Ничего не работает! Я все равно вижу его. Так четко, как видела тогда. Если бы только сейчас он был тут, стоял бы напротив меня. Как же я этого хочу! Я была готова рыдать. Меня душило чувство одиночества, покинутости, опустошенности. Чертов Вольтури, бросивший меня! - Деметрий! - заорала я, что есть мочи. - Бри! - я шепнул это тихо, но словами не передать, сколько чувств было в ее имени. «Я схожу с ума... - подумала я, - его голос в моей голове. Он произнес мое имя...» «Крыша едет от переизбытка чувств, - нашел оправдание я, - дикий вопль. Ее дикий крик. Она кричала мое имя».