Слякоть.

—  Ты?! — в пол­ном не­до­уме­нии вос­клик­нул Роб­би Злоб­ный. — Ох, Робби, ты проснулся, — произнес Спортакус, оправившись от удивления. Все-таки, появление перед Злобным в таком виде не входило в его планы. — Извини, но тебе лучше вернуться обратно в кровать. Ты еще не восстановился до конца, врач сказал, что еще пару дней тебе необходимо сохранять постельный режим. — Какой постельный режим?! Что ты здесь делаешь?! Точнее, что я здесь делаю?! Где мы находимся?! Мужчина был в явном смятении. Смущенный и разозленный, Робби был вне себя. Эмоции переполняли его, будто внутри Злобного бушевал шторм, крушащий корабли и уносящий жизни сотен тысяч людей. Но сейчас Робби хотелось лишить жизни лишь одного человека, и он, по счастливой случайности, стоял прямо перед ним. Как этот наглый обожатель синих трико нашел его? А главное, почему вообще стал искать? Злобному хотелось наброситься на Спортакуса и сомкнуть руки на его шее, но, однако, его излишняя эмоциональность решила сыграть с ним злую шутку. У него участилось сердцебиение, в глазах стало темнеть, и мужчина, страшно закашлявшись, пошатнулся в сторону. — Робби! — воскликнул Спортакус, спеша подхватить ослабшее тело. — Прошу тебя, вернись в кровать, а я сделаю тебе завтрак и все объясню. Я обещаю. В его глазах читалось нешуточное волнение. Спортакус обещал себе во что бы то ни стало позаботиться о своем давнем враге, всякая мысль о котором заставляла его душу вздрагивать. — Убери, кх-кх-кха, свои ру-кх-кх-и, — обозленно произнес Робби, попытавшись оттолкнуть мужчину, — я и сам в состоянии дой-кх-кх-ти. Уже через минуту Злобный сидел в кровати и пил горячий, обжигающий губы чай. На еду он не бросил ни единого взгляда. Какая-то отвратная каша с кусками фруктов, по виду напоминающая слякоть. Мерзость. Робби с детства ненавидел фрукты, впрочем, как и все, что не побывало во фритюрнице или не было спрятано за пятимиллиметровым слоем шоколадной глазури. Исключение составляли, разве что, яблоки в карамели. Сейчас он бы с превеликим удовольствием съел целых три. Напротив Злобного, расположившись в удобном синем кресле, сидел Спортакус, наблюдая за его приемом пищи. Сейчас его волосы были собраны в неаккуратный пучок и немного вились. Несколько прядей выбивались, и мужчина был вынужден заправлять их за свои заостренные уши. — Тебе следует поесть, — чуть настойчиво сказал он, — иначе у тебя не будет сил. Ты не сможешь вылечиться в полной мере. Его бодрый голос неимоверно раздражал Робби. — Я не притронусь к этому дерьму, — пытаясь сохранить беспристрастное лицо, сказал он. Честно признаться, каша не казалась Злобному такой уж отвратительной. Особенно сейчас, когда его желудок изнывал от голода, и мужчина готов был съесть даже кирпич. Его живот заурчал, издав звук, чем-то похожий на рык разъяренного зверя, но Робби не притрагивался к своему завтраку, заботливо приготовленному его злейшим врагом чисто из принципа. Спортакус вздохнул. — Я обещаю ответить на все вопросы, которые у тебя есть, абсолютно на все, — спокойно сказал мужчина. Его бархатный голос с долей серьезности заставил Злобного смутиться. — Ладно, — раздраженно фыркнул Робби.