Четверной прыжок в вечность

Я стою в самой середине катка. Лед почти что идеально гладкий, на нем видны лишь затейливые узоры разрезов от коньков фигуристов после разогрева. Я стою в самой середине, и луч голубого света направлен на одного меня, Юрия Кацуки, одного из лучших фигуристов в мире. Одного из, но не лучшего. Я мог бы быть первым, но слишком слаб психологически. До того, как включится музыка моей произвольной программы, остаются считанные секунды. Я стою, скрестив руки на груди, и жду этих звуков, слышанных мной сотни, тысячи раз. Остаются секунды, чтобы вспомнить все свои тренировки. С ним. Виктор. Виктор Никифоров. Первый человек в моей жизни, кто смог поверить в то, что я достаточно силён, чтобы победить. Первый человек в моей жизни, кто смог поверить в меня. Я чувствую прикосновения его рук к моим плечам, моему подбородку, когда он поправляет мой арабеск. Я слышу его голос, шепчущий наухо “ты сможешь”. Я вижу его взгляд, которым он смотрел на меня, когда я надевал кольцо ему на палец. - Будь моим тренером, пока я не покину спорт. - Надеюсь, ты никогда этого не сделаешь. … Первый звук музыки оглушает меня, я ощущаю мгновенный страх, но он тут же куда-то уходит. Я весь преисполнен этих нот, они выливаются из меня, как вода из переполненного до краев фонтана. Я подношу руки к горлу и начинаю программу. Я должен взять золото, ведь иначе я подведу его. А я не могу подвести Виктора. "Не думать, Юри, не думать." - Ты ошибаешься в прыжках только тогда, когда думаешь. Тройной аксель. Великолепно. Следующий прыжок надо обязательно сделать четверным, чтобы получить больше баллов. Нужно сделать комбинацию, обязательно приземлившись на одну ногу и не касаясь рукой льда. Снова думаю, но не нужно, нельзя думать. Виктор. Я даже не помню, как понял, что люблю тебя. Наверное, это началось ещё тогда, когда я восхищался твоей стойкостью, твоим упорством, твоей грацией и изяществом на льду. И ты был так прекрасен на пьедестале. Казалось, что все дается тебе так легко, что кружиться на коньках - это твое естественное состояние. Кататься для тебя - как дышать. Для меня тоже. Я сейчас дышу. Четверной тулуп, тройной тулуп. Ты ворвался в мою жизнь, как врывается беспощадный тайфун в размеренный сухопутный мир. Разница лишь в том, что тайфун обладает разрушительной силой, а ты - ты не разрушаешь, ты меня заново создал. Я думал, что фигурное катание для меня навсегда останется позади, но ты сделал так, чтобы оно вдруг стало моим будущим. Четверной сальхов, двойной риттбергер, четверной лутц. Идеально. Шум аплодисментов. Наверное. Если честно, я не слышу. Слышу только музыку, которая смешивается с моей кровью и проносится по венам со скоростью если не равной скорости света, до близкой к ней. Середина программы. Я катаюсь, переводя дыхание. Я вынослив, и поэтому во второй половине мне нужно выполнить четыре четверных прыжка, иначе я подведу Виктора. Я вспоминаю вчерашний день. Виктор мне показывал Барселону, и это был лучший день в моей жизни. Мы ходили по магазинам, по рождественским ярмаркам и просто были собой. Я любил его, а он любил меня. Четверной сальхов. Мы шли по какому-то переулку, он обнимал меня одной рукой, и я чувствовал себя очень важным. Чувствовал, что нужен ему. Я был счастлив, потому что знал, что я больше не одинок. Четверной лутц и тройной аксель. Я купил эти кольца, чтобы выразить свою благодарность ему. Хотя ясно, что выразить ее до конца вообще невозможно. Мои руки дрожали, когда я надевал кольцо на палец его изящной кисти, которой я так восхищен. Четверной флип, тройной риттбергер. Каждую тренировку мы словно знакомимся заново. Я прихожу в спортивный центр и совершенно не знаю, каким будет Виктор - суровым и требовательным ли, ласковым и понимающим ли. Виктор, я хочу знакомиться с тобой каждый день еще сотни тысяч раз. Четверной риттбергер. Получилось. Я делаю финальное вращение, и мои мысли пусты, лишь бьет пульсом в висках: “Виктор”, “Виктор”, “Виктор”... - Мы поженимся, как только ты возьмешь золото. Конец. Секунда тишины и затем был оглушительный рев зрителей. На лед летят цветы. Я все еще стою в финальной позе, вытянув руку к нему. К моему тренеру. Я вытягиваю руку, мои пальцы до предела напряжены, моя грудь разрывается на части, мне кажется, что еще немного, и я задохнусь. Кажется, что каждый следующий вдох будет последним. Я вытягиваю руку и спрашиваю: “Протянешь мне в ответ свою прохладную божественную руку, Виктор? Положишь свои пальцы в мою ладонь? Пойдешь ли за мной? Куда угодно, пойдешь?” И я знаю ответ. Я вижу его сияющие голубые глаза, его счастливое лицо, и.. Скорее скольжу к нему, спешу, как только может спешить человек, который сейчас едва не умер на льду. Виктор. Виктор Никифоров. Ты будешь вечно со мной.