Апофеоз частиц

Неделя пронеслась незаметно, оставив позади себя ворох сумбурных событий и незаконченных разговоров. Она была пронизана дождем, первыми заморозками и холодным шквалистым ветром, что до боли обжигал щеки, придавая им красноватый оттенок. Мне пришлось надеть куртку, что носил зимой, чтобы спастись от столь ранней пришедшей непогоды. Обычно в эту пору мне хватало толстого свитера и на крайний случай вязаного шарфа. Билла опять большую часть времени не было дома, а когда он приходил, то почти сразу ложился спать, сказав перед этим буквально несколько фраз. Он будто избегал меня, зная, о чем именно мне хотелось с ним поговорить и с какой целью я так старательно формулирую в голове свою часть диалога. С каждым днем во мне закипал гнев, и чувство иррациональной мести накрывало меня с головой, сдавливая грудь и лишая любого источника воздуха. Я не позволю Хейзу играть с нами. Я не позволю ему смеяться, втаптывая нас в грязь, отправляя на верную смерть. Но чем больше становилась моя решимость, тем больше меня поражало безразличие Билла ко всей ситуации. Я не узнавал его, и меня шокировало, насколько он был молчалив и подавлен, будто давно уже сдался. Мой очередной поход в больницу закончился благополучно. К счастью, почти все анализы были в норме, а то, что до этой «нормы» не дотягивало, было не так сложно подлатать. Я знал, насколько рисковал и как на волоске висела моя жизнь, здоровье, поэтому, выйдя из пропахшего лекарствами здания, испытал непередаваемое облегчение. Одним грузом стало меньше. Только вот мне все еще было невероятно стыдно, что я так и не начал прием лекарств, которые прописали мне для восстановления памяти. Нет, я не боялся, просто ждал удобного случая. Для начала мне хотелось вернуться домой и поговорить с Мэйбл, выяснить все, а уже потом можно будет заниматься лечением. Я не знал, как мой организм может воспринять препарат, а побочки, которые были описаны позади упаковки с таблетками, только больше подтверждали мои опасения. Поэтому я решил прождать еще несколько дней, а потом продолжить начатое. Опять оттягиваю то, чего так не хочу. В Сейлем мы добирались на самолете. Точнее, сначала у нас был перелет до Портленда, а потом переезд на машине до конечного пункта назначения. Несмотря на то, что никто из Хейзовских шавок с нами не поехал, я все равно ощущал на себе чей-то липкий следящий взгляд, будто мы всегда были под наблюдением. За последние месяцы столько всего случилось, что я окончательно лишился чувства безопасности и спокойствия. Казалось, что каждая улыбка таила опасность, а доброжелательность - всего лишь прикрытие для настоящих намерений. Поэтому при каждом обращении ко мне незнакомца внутри все сжималось, и колючий страх обжигал подобно огню. Я понимал, что всегда в случае чего нужно быть готовым дать отпор. В аэропорту Портленда нас встретили на машине и повезли в сторону Сейлема. Это был специально нанятый Хейзом водитель, который был уже знаком с Сайфером. Видимо, ему необходимо было убедиться, что мы доберемся до дома без намерений лишний раз улизнуть куда-нибудь еще. Как предсказуемо. Даже слишком, слишком ожидаемо. Как только мы начали подъезжать к городу, то я почувствовал странное давление в районе груди. Воспоминания подобно рою диких пчел ожили и начали кружить, больно жаля. Знакомые, безумно знакомые пейзажи сменяли друг друга. Вот старый завод, на котором я подрабатывал, а вот парк, где мы часто гуляли с мамой и Мэйбл… А вот уже и мой район. Пора готовиться выходить. Да, сначала Сайфер предложил, чтобы я пожил у него, в его собственной квартире, что располагалась в северной части города. Но я отказался, объяснив это тем, что мне необходимо провести время с Мэйбл. Он не стал уговаривать и понимающе кивнул, но, глядя на него, стало понятно, что он рассчитывал на другое развитие событий. Как только я вышел из машины и моя нога коснулась мокрого от дождя асфальта, по которому я столько раз бегал в детстве, меня пронзили противоречивые ощущения. Странное чувство больной ностальгии неприятно щипало где-то внутри. Слишком много плохих воспоминания было связано с этим местом, и, только вернувшись, я осознал, как сильно не хотел тут находиться. Да, я скучал по Мэйбл, но по Сейлему никогда. Этот город, район, улицы были ничем иным как скоплением ненависти и боли. Здесь нельзя быть счастливым. Мне и Мэйбл точно. Неожиданно вновь усилился дождь, и я почувствовал, как намокает моя одежда и начинает неприятно липнуть к коже. Поежившись, я понадеялся, что мой ослабленный организм снова не заболеет. Сейчас силы были нужны мне, как никогда. Поэтому, накинув на голову капюшон, я поспешил в сторону места, где провел свои первые шестнадцать лет. В доме было тихо, темно, и лишь где-то вдали было слышно, как ведущий вещает с экрана телевизора. По всей видимости, отец был дома, но крепко спал после очередной попойки. Да уж, что-то никогда не меняется. Аккуратно, словно по-кошачьи я поднялся по лестнице на второй этаж, стараясь не создавать лишнего шума. В доме пахло старой мебелью, пылью и куревом, казалось, что помещение не проветривалось несколько месяцев. Здесь было неуютно, опасно, до невозможности омерзительно, и я все больше убеждался в своей ничтожности. Как я мог оставить здесь Мэйбл одну? Жить здесь, среди этой помойки, на протяжении нескольких лет… Сжав кулаки, я толкнул дверь в нашу общую комнату и вошел внутрь. Здесь никого не было. Пусто. Где Мэйбл? Сердце учащенно забилось. Пройдя в центр комнаты, я оглянулся, цепляя взглядом раскиданные вещи, не заправленную кровать, оставленные на столе тарелки из под еды и раскрытые учебники. Было довольно поздно, и я попросту не мог представить, куда могла уйти Мэйбл в такое время. Может, у подруги или занимается в библиотеке? Неожиданно мой взгляд упал на небольшое письмо, лежащее на компьютерной клавиатуре. Взяв в руки конверт, я понял, что оно было запечатано. По спине пробежали мурашки, и дрожащими пальцами я разорвал желтоватую бумагу. В ней не было ничего кроме номера и небольшой фразы: «Диппер, если хочешь еще увидеть свою сестренку, позвони по этому телефону. Буду ждать». Мир вновь разлетается на множество частей, и, резко вытащив из заднего кармана мобильный телефон, я начал набирать номер. Что за черт? Что за ненормальные игры?! Внутри все загоралось, дребезжало и готово было взорваться. Нет, такого не может быть, не может. - Привет, Диппер, - спустя короткие гудки услышал я до ненависти знакомый голос. Это был Хейз. Я старался успокоиться, чтобы не выдавать свой страх, но все полетело в пропасть. У меня не получилось с собой совладать. - Где моя сестра, ублюдок?! – заорал я, с трудом сдерживая ярость, что рвалась наружу. Ненавижу. Боже, как я тебя ненавижу. - Успокойся, малыш, - тихо засмеялся он. Его голос звучал нарочито мягко и сдержанно, будто он специально выжидал, желая узнать мою реакцию, а теперь наслаждается ей, как старым итальянским вином. – Она в надежном месте. Но тебе нужно поторопиться, если ты хочешь ее вернуть. - Отпусти ее, тварь. Она ничего не сделала! - Спокойнее, Диппер. Не нужно опускаться до оскорблений. А если продолжишь, то знай, я ее верну, но не сразу. Будет приезжать к тебе постепенно, по частям. По спине пробежался холод, и меня будто обдало ледяной водой. Перед глазами встал образ Мэйбл. Такой доброй, улыбчивой, всегда готовой поддержать и поделиться своим теплом. Вот она рисует, а вот в очередной раз втягивает меня в свою дурацкую игру или выдумывает новые небылицы. Моя Мэйбл, моя любимая сестренка. Пальцы еще сильнее сжали телефонную трубку, а сердце бешено забилось, будто готовясь выпрыгнуть из груди. Нужно взять себя в руки. Нужно взять себя в руки. Успокойся, Диппер. - Но, если ты готов побыть хорошим мальчиком, который согласится играть по правилам, - продолжил Хейз, спустя тяжелую паузу. – То я верну ее целой и невредимой. - Что мне нужно делать? – холодно пробормотал я, с трудом узнавая свой осипший от напряжения голос. - Ничего сложного, нужно будет поучаствовать в нашем деле. Просто понимаешь, Сайфер так старается тебя обезопасить, что не разрешает мне пригласить тебя к нам, а я хочу, чтобы ты играл, Диппер, - последнюю фразу он прошипел, словно змея. – Хочу посмотреть, что в тебе такого уникального, мой мальчик. Что он несет? Что за бред? - Я буду участвовать. Обещаю. Только пожалуйста, отпусти Мэйбл. Она ни в чем… - Я уже говорил, что ты получишь ее после дела, - оборвал Хейз меня на полу слове. – А теперь возвращайся к Сайферу. Он все тебе расскажет. До свидания, малыш, и не забывай о нашем уговоре. Послышались длинные гудки, а следом телефон полетел на пол. Глухой удар и батарея вылетела из корпуса, отлетев в сторону. Но этого было недостаточно. Недостаточно, чтобы побороть то, что так рвалось из груди. Ублюдок. Чертов ублюдок. Следом на пол полетела настольная лампа, книги, посуда, и потом резким ударом ноги я снес стоявший рядом с кроватью старый магнитофон. Все погрузилось в пронзительный шум ломающихся и бьющихся предметов. Казалось, что все летело вниз, утопая в бешеном потоке злобы и бессмысленной ненависти, но я не мог остановиться. Я убью его. Убью. Неожиданно снизу раздался злобный ор, и на первом этаже зажегся свет. Это был отец. Но мне было плевать. Плевать на все. Еще несколько ударов по книжным полкам, и я обессиленно рухнул на кровать, судорожно обнимая колени. Все кружилось перед глазами, а в голове стучала одна мысль – они ее забрали, они ее забрали и могут причинить ту же боль, что и тебе. А во всем виноват только ты. Образы. Такие яркие и звонкие сменяли друг друга, и я начал вспоминать все свои допущенные за все время ошибки. Почему я был таким трусом? Таким эгоистом? Почему мне не хватило мужества вернуться и спасти ее? Я бы смог. Я бы точно смог, но теперь ее нет. И вина за все произошедшее лежит только на мне. Пролежав так несколько минут, которые показались мне вечностью, я вновь встал на ноги. Перед глазами выстраивалась картина, которую спланировал Хейз. Ублюдок. Чертов ублюдок. Мои губы растянулись в горькой усмешке, и я понял, насколько был глуп. Это все его план. С самого начала и до самого конца. Ему просто захотелось нас использовать, поиграть, как с какими-то марионетками. Загадочное исчезновение денег, три года свободной жизни, а потом внезапная поимка, после чего меня отправили в притон, а затем лишили единственного родного человека – сестры. Все было разыграно, как в вычурной пьесе с плохим сюжетом. До такой степени банально, плоско, но все равно не хватило сил догадаться. Как же мы были глупы. Только вот ясно было одно. Главная роль в этом спектакле отведена не мне, а Биллу. Именно Сайфер – предмет больного интереса Хейза, а я лишь подставная пешка, которая отыгрывает свое короткое действие, после чего, возможно, исчезнет навсегда. Чем дольше я об этом думал, тем сильнее меня пожирала глухая ярость. Нужно вернуться к Биллу, нужно спасти Мэйбл и прекратить все раз и навсегда. Ладони сжались в кулаки, и отросшие ногти сильно впились в кожу. Ощутив физическую боль, я почувствовал, как медленно рассасывается язва в самом центре в груди. Нельзя больше медлить. Резко толкнув дверь, я вышел обратно в коридор, жмурясь от яркого света, что включили внизу. Подходя к лестнице, я заранее знал, что меня уже поджидал отец. Он заметил меня и его лицо скривилось от отвращения, будто рядом с ним стоял не его собственный сын, а куча коровьего дерьма. Он стоял прямо в коридоре, загораживая собой выход на улицу и сверля меня взглядом, будто желая испепелить на месте. - Дай мне пройти, - холодно сказал я, спускаясь на первый этаж и останавливаясь напротив него. - Куда ты собрался? – прорычал он, делая шаг ко мне на встречу. От него пахло луком, перегаром и потом. – Ты, сукин сын, так и не сказал, где шлялся все это время, а теперь считаешь, что можешь просто так уйти. Не позволю, тварь! Резкий удар пришелся мне в районе скулы, отчего корпус моего тела развернулся на девяносто градусов. В ушах раздался невыносимый звон и боль начала растекаться по щеке, отдаваясь протяжным эхом в висках. Выждав секунду, я вновь выпрямился, на всякий случай проведя костяшками пальцев по ушибу. Все нормально, останется всего небольшой синяк. Пустяки. Мне больше не было страшно. Теперь я не буду убегать. - Пропусти меня, тварь, - прошипел я, впиваясь в него взглядом. Он не отошел, а казалось, еще больше загородил собой проход, мерзко ухмыляясь. - Я сказал, что ты отсюда не выйдешь, - усмехнулся он. – Думаешь, я не скучал по тебе, Диппер? Не говоря больше ни слова, я развернулся и большими шагами двинулся в сторону кухни, игнорируя ругательства позади себя. Оказавшись в прокуренном помещении, где на столе и раковине возвышались горы посуды, а по соседству было сложено множество коробок из-под готовых обедов и бутылок пива, я начал бегло оглядываться в поисках того, что могло помочь мне. Мой взгляд пал на кухонную полку, где когда-то стояла мамина коллекция фигурок слонов. Сейчас она была пуста и ничего кроме пыли и грязи там не было. - Ты куда побежал, ублюдок, - раздался позади голос отца, который остановился в дверном проеме. Резким движением я открыл выдвижной шкаф, что располагался рядом с раковиной, и достал оттуда кухонный нож. Все же что-то за время моего отсутствия осталось неизменным. Я перевел взгляд на отца. Он застыл в нескольких шагах от меня, непонимающе смотря то на нож, то на меня. Было видно, что он не ожидал подобного исхода событий. Выставив лезвие вперед, я повторил свою фразу, что уже говорил ему в коридоре. - Дай мне пройти. Когда-то я боялся его. Чувствовал себя слабее, беззащитнее и не мог противостоять его ударам. Теперь мне было плевать. Страх исчез. Не осталось ничего кроме горькой злобы и холодной ненависти. За время отсутствия я заметно подрос, в то время как он будто наоборот усох от нескончаемо поступающего в его тело алкоголя. Отец попытался вырвать у меня нож, но я отклонился в сторону, и его рука поймала лишь воздух. - Я тебя прибью, - прорычал он, прожигая меня взглядом, но больше не решаясь сделать шаг вперед. Воспользовавшись минутным замешательством, я подался вперед и, схватив его за отворот засаленной рубашки, приставил лезвие к шее, буквально чувствуя, как под кожей пульсировала кровь в сонных артериях. - Нет, ты ошибаешься, - ответил я, едва сдерживая смех. – Скорее это я выпущу тебе кишки. Расплачусь за наше счастливое детство. Как тебе идея? Он не двинулся с места. Даже ничего не сказал, а продолжал смотреть на меня обезумевшими от страха глазами, не решаясь даже шелохнуться. Никогда раньше не видел его таким. Я понимал, что если он захочет, то без проблем сможет оттолкнуть меня и лишить сознания всего одним ударом по голове. Да, мой отец всегда был довольно крупным, и у него тяжелая рука, но теперь что-то изменилось. Он действительно боялся меня. Боялся, что я его убью. Поэтому продолжал стоять, не двигаясь, даже не решаясь шелохнуться. - Уйди с дороги, - сказал я очередной раз, надавливая чуть посильнее лезвием на его шею и тут почувствовал, как он отступает в сторону, пропуская меня к выходу из кухни. Рука трясется, и соблазн полоснуть его по артерии застилает разум. Всего одно движение избавит нас с Мэйбл от него навсегда. Всего одно движение положит конец всему. Всего одно движение… Но я ничего не сделал. Пробежав в очередной раз взглядом по испуганной роже, я развернулся и пошел прочь, по пути швырнув нож куда-то на столешницу. Несколько быстрых шагов, и вот я на улице, где так свежо и пахнет дождем. Обернувшись, я был готов к тому, что он кинется за мной и постарается отыграться. Ведь теперь у меня больше нет доступа к «оружию», в отличие от него. Казалось, что в этот момент напряглась каждая клеточка моего тела, будто у дикого кота, готового прыгнуть на свою жертву. Да, я больше никогда не буду от тебя убегать. Никогда. Простояв еще около минуты и вглядываясь в темноту, я наконец понял, что никто не появится. Он оставил меня в покое. Следом за осознанием пришло чувство торжества, которое приятным теплом разливалось по телу, согревая его каждую клеточку. От приступа адреналина звенело в ушах, а руки все еще мелко тряслись. Я был пьян своим собственным триумфом. Мне потребовались все мои деньги, чтобы добраться до дома Сайфера через весь город на такси. Когда я переступил порог его квартиры, то понял, что окончательно промок и с моих волос стекала вода, а одежда, словно водолазный костюм, обтягивала тело. Билл был удивлен моему неожиданному приходу, но, не став задавать лишних вопросов, помог мне раздеться. Я старался контролировать свое волнение, но стоило мне начать говорить, как слова бурлящим хаотичным потоком обрушились на него. Я рассказал про исчезновение Мэйбл, о том, чего хочет Хейз и о том, как меня бесит его собственное бездействие во всей чертовой ситуации. Я обвинял его в пассивности, неспособности противостоять своим слабостям и зависимостям. Пару раз с моих губ слетели настоящие оскорбления. Я понимал, что мне следовало остановиться, но не мог, продолжая озвучивать слова, пропитанные ядом и болью. Билл слушал меня, не комментируя, и лишь изредка на его лице можно было уловить хоть какую-то реакцию. Да, только оказавшись рядом с Биллом, я дал волю своим эмоциям, злости. Опустившись на пол, я обхватил руками свои плечи и почувствовал, как жгучие слезы заструились по щекам. Адреналин исчез, и не осталось ничего, кроме давящей пустоты. Я понимал, что сделаю все, чтобы ее спасти, но не знал, с чего начать, и от этого чувствовал себя до невозможности слабым. Почему. Почему все случилось именно так. Присев рядом со мной, Билл сжал мои плечи и, встряхнув, заставил посмотреть на себя. - Мы ее спасем, Сосенка. Обещаю. Я смотрел ему в глаза, стараясь верить, но внутри все было также испепелено обжигающем огнем. Не представляю, как можно верить сейчас во что-то хорошее. Ведь, возможно, ее даже уже нет в живых… Неожиданно Билл сжал в ладонях мое лицо и повторил: - Мы ее спасем. Даю слово. Мои пальцы обхватили край его рубашки, и я уткнулся лицом в его плечо. Стало легче. Теперь я точно не один. Не знаю, сколько мы просидели в таком положении, но потом Билл потянул меня за собой и повел к окну, где усадил в мягкое кресло. Сам же он вынул из помятой пачки сигарету и закурил. - Сосенка, неужели ты считал, что я не обдумывал план действий? Не поверишь, но после нашего поражения я только этим и занимаюсь, - горько усмехнулся он. – Просто нужно действовать постепенно, не торопясь. - Но тогда какого черта ты ничего мне не говорил?! - Просто не хотел тебя вновь втягивать в это дерьмо, - рявкнул Билл. Его светло-карие, почти охровые, глаза наполнились гневом и какой-то нестерпимой болью. В какой-то миг, мне казалось, что он хотел сказать нечто еще, но сдержался и вновь повернулся к окну, после чего раздраженно выкинул окурок от сигареты в открытую форточку. - Как видишь, в итоге я оказался в этом дерьме полностью, - язвительно заметил я, нервно улыбаясь. Раздражение постепенно сходило на нет, оставляя после себя только горькое послевкусие. Было нестерпимо тошно. - Не волнуйся, мы вызволим твою сестренку и наконец покончим со всем. Навсегда. – Холодно проговорил Билл и обернувшись ко мне, добавил. – Я не позволю ему в очередной раз разрушить то, что мне дорого. Не позволю ему использовать меня, как половую тряпку. - Ты думаешь, у нас получится? - Вариантов нет. На кону, как ты понимаешь, поставлено многое. У нас нет права на проигрыш, - сказал он. – Но прежде чем начать реализовывать наш план, мы должны подыграть старику и сделать вид, что клюнули на его наживку. - В каком смысле? - Выполним его задание, сделаем то, что он хочет. - А что именно ему нужно от нас? - Ему нужно представление. Яркое шоу с хлопушками и фейерверками. Ну, тогда мы ему это устроим, - оскалился Сайфер, будто в этот самый момент прокручивая в голове удачный исход событий. - Тогда объясни, в чем в итоге заключается то самое важное задание, на которое он всеми силами заставляет нас пойти. - Это касается его давнего врага Росса и денег, которые они все еще не могут поделить. Все до абсурда банально. Мы должны будем пробраться в их офис и вынести оттуда пакет зеленых, которые Хейз считает своими. - Но ведь это невозможно! – возмутился я. Злость от бессилия прожигала меня насквозь. - Почти невозможно, - тихо сказал Билл, а потом добавил. – Но Хейз придумал план, который, по его мнению, должен идеально сработать. В нем у каждого своя роль, которую он будет обязан идеально разыграть. И одна из них – это «приманка». Тот, кто будет рисковать больше всего и от кого будет зависеть более семидесяти процентов успеха. - И кто же ей будет? Выждав момент, до невыносимости долгий и угнетающий, Сайфер тихо добавил: - Хейз приказал, чтобы эта роль досталась тебе.