Чёрная любовь - огненные чувства

      Вот мы и приехали. Машина, сбавляя постепенно скорость, наконец остановилась в каком-то тёмном переулке, не давая мне расслабиться ни на секунду. «Где мы?» — мельком пронеслось в моей голове, но ответа я не ждала. Мой взгляд невольно остановился на водителе: Влад спокойно отстегнул ремень безопасности и, отперев дверь, вышел из машины, не став глушить автомобиль. Я занервничала. В голове мелькали самые разнообразные мысли вплоть до того, что постепенно стала сходить с ума. Незнание и предвкушение самого страшного не давало мне трезво думать; рассудок просто мутнел, а сердце бешено колотилось, отдаваясь громкими ритмами в гробовую тишину ночи. Неужто это моя последняя ночь? Что он собирается делать? Но моё беспокойство перебил звук открывающейся двери машины. Влад любезно открыл передо мной двери и, элегантно подавая мне руку, окинул меня ядовитым взглядом, тем самым только усилив мои переживания. Я решила не протестовать и подала ему свою руку, выходя из дорогого, как я позже заметила, чёрно-красного автомобиля. Но понимая, куда мы приехали, я растерялась: мы стояли во дворе моего дома. Да, прямо напротив подъезда! Что за шутки? Он издевается?! Ничего не понимаю… Ещё пару минут назад я и не могла представить себе такого счастья, а тут… Да кто он такой?!       Заметив моё негодование, брюнет закрыл за мной дверь и, внимательно поправил волосы своими длинными пальцами, не снимая облегающих кожаных чёрных перчаток, что, мне показалось, довольно несвойственно такому «интеллигенту» как он: — Ты чему-то удивлена? — издевательски спросил он, делая удивлённый вид, будто не понимал моей реакции. Фу, аж противно! В этот момент мне просто хотелось хорошо зарядить ему, что он, собственно, и заслуживает, но чувство злобы подавляло чувство радости того, что завтрашнее утро я всё же встречу у себя дома, а не где-то в поле с переломанными костями. — Да кто ты такой.?! Что за шутки? Ты… — но я вдруг замолчала. А ведь я и вправду не могу теперь быть уверенной в том, что в следующий раз он не повторит тоже самое, если это не самое безобидное, что я могу ожидать от него. А что если… — Ты и вправду не блистаешь умом, если до сих пор не поняла. — ухмыльнулся он, обнажая свои белоснежные зубы. Его ненормально длинные клыки пугали меня, словно в нём было что-то демоническое, что отталкивало и притягивало одновременно. Этот строгий чёрный костюм, чей воротник был обшит явно дорогим чёрным бархатом, эти элегантные кожаные перчатки, эта статная фигура… при тусклом свете молодого месяца брюнет блестал даже изысконнее чем при ярком свете настольной лампы. Хах, согласна, — глупое сравнение. Залюбовавшись, я и не заметила, что Влад, засунув руку в карман пиджака, достал оттуда мой мобильник и протянул его мне: — Можешь забрать, — монотонно сказал он, смотря мне прямо в глаза, — завтра я жду тебя в то же время, постарайся не опаздывать. — его серые… нет, его серебристые глаза сверкали словно полная луна в ночном мраке, будто опуская меня в ночьную пучину всё глубже и глубже до тех пор, пока я и вовсе не смогу с неё выбраться. Но я невольно поймала себя на мысли, что я, в общем-то, и не против. Его сильные чары околдовывали меня, чему я была не в силах противостоять, хоть и так хотелось. Но вспомнив сегодняшний инцидент, я уверенно выхватила у него из рук свой телефон и, отойдя от парня на пару шагов, неуважительно развернулась к нему спиной. — Ты действительно думаешь, что после всего этого я завтра приду к тебе на занятия? — настороженно поинтересовалась я, разворачиваясь лицом к брюнету, но в ответ заметила лишь похабную усмешку, что выводило из себя всё сильнее. Видимо, воспринимать меня всерьёз он никак не собирался. Неужели он совсем не боится того, что я могу кому-нибудь рассказать о своих «ночных приключениях»? Он так уверен в себе или просто не допускает такой мысли? Тем не менее, это довольно глупо с его стороны, даже тот факт, что после всего этого он привёз меня обратно домой уже заводит меня в тупик здравого смысла, но вникать в его логику мне, честно говоря, хотелось в последнюю очередь. — Ты слишком самоуверенна. — ответил брюнет, продолжая так же неприятно улыбаться, — Жду тебя завтра, принцесса, и постарайся не опаздывать. — воодушевлённо промурлыкал Влад и подмигнул мне, слегка обернувшись. Я застыла в лёгком шоке. К щекам я почувствовала резкий прилив крови, вызвав тем самым лёгкий румянец на моём лице, но я сразу же взяла себя в руки, как только поняла как глупо выгляжу. Парень, в свою очередь, открыл двери машины и, умостившись поудобнее на водительском сидении, завёл автомобиль; я же просто не могла пошевелиться, продолжая наблюдать за движениями сероглазого. Меня будто что-то парализовало, будто всё те же чары никак не оставляли меня в покое и продолжали манипулировать моим телом, а я и не особо-то сопротивлялась… — Евангелина… — тихо пробурчала я, но брюнет уже нажал на газ и красный автомобиль со скоростью звука помчался по главной дороге двора, — Меня зовут Евангелина!       Уже и не помню как я поднялась на свой этаж, как зашла в свою квартиру и как развалилась на своём диване, помню только злобные рыки со стороны мамы, которая, насколько я поняла, не могла мне дозвониться около полу часа, но я нагло проигнорировала её старание наругать меня и молча отправилась к себе. А в голове всё стоял его противный нежный интеллигентный голос, будто издевательским манером насмехающийся надо мной. «Ты слишком самоуверенна…» — отдавалось у меня в голове снова и снова, сводя меня с ума с каждым разом всё сильнее. Эти серебристые глаза… они, словно кристаллики рубина, окрасились в прекрасный кроваво-красный, не давая ни шанса их натуральному серебристому оттенку пробиться наружу. Но мне явно не могло показаться! Всё это было настолько реально… вплоть до его сладкого аромата парфюма, я помню каждую мелочь! Но что это было.? Взяв себя в руки, я неуверенно подошла к большому зеркалу, что красовалось около моего дивана, и с ноткой сомнения всё же сдвинула свои волосы на бок, обнажив часть своей шеи. Увиденное лишь подтвердило мои самые сумасшедшие предположения: с правой стороны, едва задевая ключицу, виднелись два небольших, но довольно глубоких отверстия, уходившие глубоко под кожу. С них уже не сочилась кровь, но небольшая струйка успела присохнуть, тем самым не давая забыть причину её появления. Два глубоких отверстия, струйка крови, два рубиновых глаза, холодная кожа и ночное время суток: всё это напоминало мне некую мелодрамму про вампиров и прочей нечести, но в реальности так не бывает. Так я думала до сегодняшнего дня… Вот бы это был лишь страшный сон, а вот-вот я проснусь и ничего этого не было! Но это ведь не сон.? Верно? К тому же, я и сама ещё не уверенна в своих догадках. Я приблизилась к зеркалу поближе, чтобы рассмотреть отверстия поближе, ведь у меня ещё теплилась надежда, что это просто укус насикомых, но на укус комара это явно не было похоже… Так вот какую плату он берёт у меня за занятия? А голова уже и перестала кружиться, мне постепенно стало легче, да и пульс нормализовался. Ну, хоть что-то хорошее! «Жду тебя завтра, принцесса…» — вдруг прозвенело в моей голове. Да что б тебя… У меня есть имя! Чёртов Влад, а ведь на первый взгляд довольно обаятельный и интеллигентный парень. Интересно, много ли у него таких учеников как я? Не думаю, если бы он всех… стоп. И с чего вдруг меня посещают такие мысли?! Участь других сейчас меня должна интересовать в последнюю очередь, мне бы свою спасти, но есть ли шанс. Да и откуда он вообще знает мой адрес — загадка. Может мама ненароком сказала? А видела ли она его вообще в глаза? Столько вопросов и ни одного ответа… Да что за… Но мои мысли прервал противный звук щелчка открывающегося замка моей комнаты. Обратив всё внимание на дверь, я увидела маму, уже спокойно заходившую ко мне. Боже, что на этот раз? Будет отчитывать меня за мой игнор? Хотя, я всё равно уже никуда не денусь, а так хоть отвлекусь от этого кошмара. Но, к моему удивлению, она была полна уверенности и хорошего настроения, что даже заставило меня удивиться: — Ну что, — решительно начала она, усаживаясь рядом, — как тебе этот пожилой мужчина? — я немного затупила. — О ком ты? — непонимающе покачала головой я, приподняв плечи, но мама не успокаивалась. — Не прикидывайся, Евангелина, я говорю о твоём репетиторе. Как тебе твоё первое занятие? — ей явно не терпелось услышать от меня ответ, но я искренне блымала глазами, пытаясь понять, что мы говорим об одном и том же человеке. — Пожилой мужчина? — снова переспросила я, окончательно запутавшись в логике матери, что явно начало её нервировать. — Прекрати паясничать, лучше ответь мне на вопрос. — уже не так радостно буркнула она, подвинувшись поближе ко мне. — Ты наверное что-то путаешь, он… — но вдруг мой голос пропал. Нет, я могла говорить, но, будто комок в горле, что-то не давало мне закончить. Что это?! Теперь я понимаю выражение: «не поворачивается язык…»! У меня и вправду не поворачивался язык! Совпадение? Надеюсь. Но к моему счастью, голос начал постепенно возвращаться, и я смогла спокойно вздохнуть. Не знаю что это было, но меня это жутко напугало. А мама всё продолжала ждать моего ответа, окидывая меня вопросительным взглядом, но рисковать снова мне не хотелось: -… нет, всё в порядке, это я ошиблась. — отрицательно покачав головой, поспешно пролепетала я. Мама в это явно не поверила, но виду решила не поддавать, чему я несказанно рада. — Я надеюсь, тебе понравился твой новый учитель, у него прекрасные рекомендации, даже отличные! Я и не думала найти такого хорошего педагога за такие незначительные деньги. Так что постарайся его не разочаровать. — уже более грозно протянула она последнюю фразу, будто намекая на то, что это мой последний шанс повысить оценку. А что я? Я, как и всегда, просто «понимающе» качала головой в знак согласия. Сама не знаю, кого я пытаюсь обмануть? Мне казалось, родители уже давно поняли, что мне глубоко плевать на учёбу, так что не то что стараться, даже просто выслушивать лекции науки этого извращенца я не собиралась, но эти прилюдии «хорошей дочери», почему-то, координально влияли на маму, хотя, уверенна, она и сама прекрасно понимает, что в пустую надеется. Тем не мение, в некотором смысле я всё же её понимаю: вся моя родня еженедельно тироризирует её, возмущаясь, насколько сильно я распустилась и из «нормального ребёнка» превратилась в то, кем они меня считают. Сравнения были настолько разнообразны, что я даже сейчас всех и не вспомню, но приятного там явно мало, хотя я никогда не воспринимала в серьёз таких людей, которые пытались меня построить под себя, а об уважении там и речи не могло быть. Как бы там нибыло, возвращаться в мрачное логово этого существа я не собиралась.       И снова утро. Яркие лучи утреннего солнца отчаянно пытались пробиться сквозь плотные шёлковые шторы, казалось, ещё немного и и свет озарит всю комнату твоими яркими тёплыми красками. Птицы за окном не умолкали, наперебой чирикая друг с другом, пытаясь перечирикать соседа, а за моей дверью уже слышался громкий мужской голос и доносился еле слышный запах свежего молока. Снова просыпаться и вставать в школу. Зачем? Я всё равно тупая, так зачем меня мучать? Когда же уже этот ад закончится? Но делать нечего, всё же пришлось вставать и собираться, если не хочу выслушивать очередные претензии со стороны матери. Я лениво приоткрыла левый глаз и, но не успела я и встать на ноги, как шея дико заныла, не давая о себе забывать. Перекидываясь с ноги на ногу словно сонный пингвин, я всё же поднялась на ноги и лениво подошла к зеркалу. Из него на меня презрительным взглядом смотрела обычная старшеклассница семнадцати лет: на голове был полный хаос, остатки вчерашней косметики засохли и небрежно размазались на мешочках под приоткрытыми глазами, длинная белая футболка, на которой уже давно красовались несколько красных пятен от кетчупа и томатного сока, спала с плеча, обножая два глубоких красных следа, которые оставил мне на память мой новый учитель. Откинув несколько выпавших с «причёски» прядей светлых волос на спину, я подошла ближе к зеркалу дабы повнимательнее рассмотреть красные пятна, но их и так было хорошо видно. Бесспорно, это был укус. Со стороны след напоминал обычный укус насекомого, ведь они довольно актуальны в это время года, но почему же тогда меня одолевает дикая слабость? Конечно, со вчерашнего вечера мне было значительно лучше, но я едва могла собраться с мыслями. Эти глаза… это всё, что я действительно отчётливо помню. Два серебряных кольца, что превратились в два прекрасных рубина никак не давали мне покоя, они занимали большую часть моих мыслей, от чего я и не была в состоянии думать. А эти две белоснежные иглы… Это может показаться безумным, но я прекрасно помнила, что именно они оставили эти глубокие шрамы на моей тонкой светлой коже, придав ей излишний румянец. Я осторожно притронулась к ране холодными пальцами — и вправду, две большие дыры уходили глубоко под мою кожу, пробив несколько вен на своём пути. Звучит бредово, не поспоришь. Надеюсь, это не будет привлекать излишнего внимания.       Сходив в душ и переодевшись в школьное, я забежала на кухню, чтобы перекусить. Картина словно и не менялась со вчерашнего дня: мама что-то усердно обжаривает, крутясь вокруг плиты, а отец был полностью погружон в чтение новостей в своём ноутбуке. Казалось, будто один и тот же день прокручивается снова и снова в моей жизни на протяжении одиннадцати лет, утро никогда не менялось, это серое и обыденное время суток раздражало меня больше всего, будто ставя приговор на весь оставшеися день. Раньше я ещё пыталась привыкнуть к этому или же как-то повлеять на это, но со временем я поняла, что суровые школьные дни всё равно внесут свой серый след на моей и без того обыденной жизни, так что оставалось лишь смириться с этим.       Выдавив из себя стандартное «Доброе утро», я взяла тарелку со своим уже остывшим омлетом и бессильно упала на первый попавшейся стул за обеденным столом. На что услышала тоже самое. Обычно мама не особо разговорчива с утра, но сегодня прям не замолкает! От неё настолько веяло оптимизмом, что даже мне стала интересна причина, из-за чего стоит такой гул с утра пораньше. — Сегодня какой-то праздник? — как-бы невзначай поинтересовалась я, накалывая на вилку очередной кусочек омлета. Отец всё же оторвался от своего «занимательного» чтения новостей и, окинув меня уставшим взглядом, ответил: — Сегодня утром мне на почту пришло письмо… — И уже завтра мы с твоим отцом отлетаем в Турцию! — восторженно выкрикнула мама, нагло перебив отца. Сняв с плиты последнюю порцию омлета, она взяла свою тарелку и подсела к нам за стол, слегка отпихнув супруга в сторону. Я окинула родителей вопросительным взглядом, не понимая, о чем они. Отец тяжело вздохнул. — Да, доходы моей фирмы стремительно пошли в гору за последние пару месяцев, а твоя мама уже давно просилась на море, так что я уже сутра заказал нам билеты. — пробубнил он, выключая свой ноутбук. Я могу его понять: он никогда не любил эти моря и океаны, видимо, подобный отпуск был не для него. Я с детства помню, как он клал градусник в горячий чай лишь бы только отмазаться от очередной поездки на океаны. Ему по душе больше была рыбалка, вероятно, как и многим другим мужчинам. Что касалось меня, то я всегда ровно дышала к подобному роду отдыха. Релаксирование в водах атлантического океана явно не для меня. Я предпочитаю шумный город нежели удочку с ведром червей или же грязевых масок. — Значит я остаюсь? — с ноткой надежды в голосе спросила я, чуть не выронив из рук вилку. — Естественно! — буркнула мама, будто бы я и вправду задала нелепый вопрос, — Ты остаёшься решать свои проблемы с химией. — Кто бы сомневался… — я тяжело вздохнула, — Спасибо за завтрак. Я ушла!        -… ты представляешь? Пусть только начало года, но я вообще не понимаю… эй? Ева? Ева! — А? Ты что-то сказала? — повернулась я в сторону подруги, отставив в сторону учебник по химии и лениво стягивая с себя наушники. Надья окинула меня недовольным взглядом. Она явно думала, что я внимательно слушаю и вникаю в каждое её слово, однако после прошлого вечера я всё никак не могла собрать свои мысли в кучу, поэтому старалась топить все лишние мысли в этом море формул и теорем. — Ты вообще меня слушаешь? — возмущённо буркнула брюнетка, облокотившись на парту, полностью забив на учителя, который уже минут двадцать распинался перед классом, пытаясь вдолбить в детские безмозглые головы весь глубокий смысл очередной поэмы. Естественно, я была последней, кто вообще обращал на него внимания. Выхватив у меня из рук учебник, подруга стала пристально его перелистывать, будто сама впервые за учебный год взяла его в руки. — Вот что здесь такого интересно, что ты прям оторваться не можешь?! — возмущённо прорычала она, дав мне лёгкий подзатыльник корешком той же книжки. — Прекрати, Надья! — уже раздражённо проскрипела я зубами, выхватывая книгу из рук подруги, — тебе бы тоже не помешало бы хотя б изредка его открывать. — забрав учебник, я снова открыла его и уже собиралась вновь надевать наушники, дабы абстрагироваться от внешнего мира, как незамедлительно последовать ответ: — С каких это пор ты решила заняться учёбой? Неужто… — но не успела договорить и слова. — Нет. — грубо перебила я, перелистывая очередную страницу. Надья непонимающе пялилась на меня с ноткой недоверия во взгляде. Я тяжело вздохнула, закрывая учебник, — Прости, просто учитель попался на редкость требовательный. — глаза брюнетки заметно округлились. Девушка заметно оживилась и явно жаждала подробностей. — И давно ты ТАК увлеклась точными науками? — ухмыльнулась она, снимая с меня ободок наушников, дабы меня ничего не отвлекало от «занимательного» рассказа. Я устало закатила глаза, но всё же позволила ей снять с себя сей важный атрибут, без которого я в последнее время никуда. — Не мели чепуху, это очередной родительский заскок, ты же понимаешь. Мало того, нужно ездить к черту на рога по теменюке. Думаешь, я получаю от этого удовольствие? — Кто знает… — издевательски протянула Надья, кокетливо перекладывая ногу на ногу. Я прям читала эту нотку издёвки в её «искренне чистой» улыбке. Но я уже давно не обращаю внимание на подобное, ведь за этой высокомерностью скрывается сочувствие, пусть оно и не показывается. — Родители вот-вот уезжают в Турцию… — однако заметив пылающий взгляд подруги, я в тот же момент пресекла все её цветущие намерения, — Нет, нет и ещё раз — НЕТ! Ты же помнишь, чем обернулся прошлый раз, когда мы зависали у меня? — девушка стыдливо опустила взгляд в пол, делая вид, будто ей неприятно об этом вспоминать. — Во-первых, никто даже не мог подумать, что та люстра в гостиной была итальянской; во-вторых, я понятия не имела, что мальчики тоже в курсе, что твоя квартира свободна, а в-третьих… — А в-третьих, нехрен было вдувать в одно лицо полбутылки коньяка из отцовского бара! — рыкнула я, нагло перебив подругу. Надья натянула виноватую улыбку. — Ну кто же знал, что твои родители вдруг решат приехать на пару дней раньше? — усмехнулась брюнетка, поправляя край своей строгой чёрной юбки. Да, тогда нам и вправду досталось неплохо… Отец был в ярости: я, Надья и ещё четыре пьяных тела просто уснули около «белого друга» после веселой пьяной ночи. Честно говоря, мы до сих пор плохо помним всё, что тогда происходило. Надеюсь, в этот раз всё пройдём гораздо спокойнее, хотя…