Совершить невозможное

Внутри все сжималось от осознания того, что ты ничего не понимаешь. Только что видел двух экскурсоводов, которые оказались похожими на тебя, а теперь летишь где-то, пытаясь собраться с мыслями. Да еще и тело как будто получило огромный заряд тока. Прямо как тогда. Маргарита пыталась успокоить свой внутренний богатый мир, но это было трудно без привычного жеста, в котором правая рука ложилась на солнечное сплетение, а левая чуть выше груди. Два глубоких вдоха, но они не помогают. Ее ладони все еще были захвачены другими людьми, которым было так же плохо, как и ей. Тело дрожит, извиваясь, пытаясь освободится от той силы, что переполняла девушку в этот момент. Слева захныкала жизнерадостная Алина. Ее бордовые, почти красные волосы взлетали вверх с каждым дуновением мощного ветра, что окружал пятерку. Мита на минуту отвлеклась от ощущений своего организма и подняла голову. В глазах зарябило, да так, что голова начала кружиться. Вокруг них пролетали года, десятилетия. Очень быстро, даже слишком. Девушка не успевала увидеть лица людей, как они исчезали, заменялись другими. И так без конца. Теплое время года предстало перед взором измученной девушки, и она, наконец-то, смогла посмотреть на то, что происходило там, где они постепенно останавливались. Сила немного поутихла, найдя свой маленький угол внутри. Люди. Они бегут. Они бегут, не глядя под ноги. Они уносят ноги из этого места. Кажется, говорит какая-то женщина, из громкоговорителя. Людям страшно, их лица искажают гримасы непонимания, страха. У других проглядываются нотки надежды, но они гаснут под напором безнадеги. На площади и дороге стояла огромная колонна автобусов, к которой, собственно, и направлялись люди. У них было немного вещей, от силы сумки две, в которой лежало все необходимое. Домашние животные преданно семенили за своими хозяевами, так и не поняв, что происходит. Люди бежали из города, и делали это очень быстро. Так Маргарита поняла, что она только что увидела день двадцать седьмого апреля восемьдесят шестого года. День, когда Припять опустела. Время снова закружилось вокруг, но не с такой ужасающей скоростью. Людей было больше, да и выглядело теперь все примерно так, как себе представляла девушка, думая о том, как жили в этом городе раньше. Они перемещались во времени. Они перемещались в март 1986 года. Вихрь времени, как про себя назвала его Маргарита, наконец-то остановился, и все они смогли освободиться друг от друга. Алина начала вертеть головой, словно искала чего-то. Роман закурил, нервно стряхивая пепел, который образовывался на кончике сигареты. Леня осматривал местность и людей, которые не без интереса оглядывали появившуюся на пустом месте компанию. Егор что-то хотел закричать, но Мита быстро заткнула ему рот парой слов: — Март восемьдесят шестого, наша задача — спасти Припять и, по всей видимости, всю Зону. — Приплыли, блин, — вздохнул Леонид, грея руки в карманах и прохудившихся варежках. Весна тут была не лучше, чем в 2012 году. Кажется, даже холоднее, чем оно было всего каких-то пять минут назад. Алина пританцовывала на месте, громко хлопая ботинками друг об друга. — Нам срочно нужно вернуться обратно, — спокойно произнес Роман, дуя на свои руки, на которых не было перчаток. Красноволосая, заметив, что ему холодно, тут же подскочила к нему и протянула свои варежки. — Возьми, в них будет теплее, — снова улыбка, снова жизнелюбие. Романа передернуло. Не нравилась ему эта девушка. Она может принести кучу неприятностей. — Нет, спасибо, мне и так хорошо, — Рома отошел от уже порядком надоевшей ему Алины, на что та надула губки и пробурчала себе под нос что-то в стиле «ну и пожалуйста, не больно-то и хотелось». — Мы не сможем вернуться обратно, пока не сделаем то, ради чего мы здесь оказались. Если хотим вернуться, то надо дождаться взрыва на Чернобыльской АЭС, и вот только тогда нам будет позволено жить снова в своем времени, — вдруг произнес самый младший из группы, Егор. — Откуда знаешь? — Леонид подошел поближе к пареньку, недоуменно разглядывая его и листок, что тот держал в руках. — Здесь так написано, — парень ткнул в кривые буквы. — А еще здесь сказано, что мы можем пожить в доме, кажется, на окраине Припяти. Тут даже есть адрес. И маршрут. И, похоже, мы с вами попали, ребята. — Похоже на то, — тихо проговорила Маргарита, собираясь с мыслями. Этот самый Егор был ей знаком, но знакомы они были от силы одну ночь, да и ту только лишь по той причине, что парень был слишком отважным, но не мог постоять за себя в драке с питерскими гопниками. Сейчас уже ничего не выдавало той причины, по которой они столкнулись, но маленькое воспоминание, все же, осталось. Это шрам от ножа, что прошел в паре миллиметров от кишечника и оставивший небольшой разрез на память о встрече. Именно эту рану зашивала Маргарита, встретив раненного парня во дворе своего дома на очередной ночной прогулке в отсутствие родителей. Ему повезло, что девушка оказалась дочерью и внучкой потомственных врачей, из-за чего ей всегда была интересна тема медицины, а в доме всегда, на всякий случай, хранились специальные нити, иглы и обрабатывающие вещества. Эти иглы пригодились в детстве Миты, когда она получила два шрама на руке, почти незаметных и давно заживших. И тогда, в ту ночь, когда родители остались на даче, а дедушка уехал к дальним родственникам в какую-то провинцию. — Пойдемте, чего тянуть, — весело прощебетала Алина и первая ринулась в путь. — Красная, нам в другую сторону, — недовольно сказал Рома и направился за всеми членами группы. Девушка же, развернувшись на все сто восемьдесят, вновь надула губы и, широко шагая, догнала компанию. Был всего лишь один вопрос — деньги. На такси или же автобусе поехать было нереально — в карманах ни одной советской копейки, как назло. А ездить зайцем было страшновато — мало ли кто попадется на пути. Поэтому, после повторного прочтения послания и просмотра сохраненных карт, что завалялись на еще работающем планшете Маргариты, было установлено, что домик не такой уж и домик, а хороший добротный дом, да еще и многоквартирный, да еще и не очень далеко от «Энергетика». Просто Егор не перевернул лист, где были написаны номера квартир, ключи от которых можно было вполне попросить у соседей, что жили на тех же лестничных площадках, где и находились квартиры Александра Пархомова, оператора первого реактора на Чернобыльской АЭС, и Юлии Погодиной, продавщицы в магазине промтоваров. — Хитро, очень хитро, — впервые за все время Рома улыбнулся. Но улыбка его походила больше на издевательскую ухмылку, чем на искреннюю радость. — Получается, они здесь были, все это устроили, а нас сюда запихали, так что ли? — Выходит, что так, — тихо согласилась Маргарита, не желая, чтобы этот неуравновешенный псих вышел из себя. Внутри рокотало от недовольства, но, кажется, никуда не деться с этой подводной лодки, как любил говорить ее дед. Придется потратить почти два месяца для того, чтобы вернуться домой. Что ж, это ничего, по сравнению с тем, сколько времени она потратит, восполняя все пробелы по учебе, выслушивая упреки своих родителей и деда, ах да, она еще опозорит их род, ведь потомственный врач никогда не должен пропускать лекции и практические занятия, особенно, если там препарируют так уже надоевших лягушек. Дом действительно оказался не очень далеко — всего в десяти минутах ходьбы, на улице Леси Украинки. За эти десять минут молодые люди словили кучу взглядов, которые варьировались от «что за компания?» до «надо срочно что-то с ними решать». Но, однако, никто из прошедших мимо и потерявших пару драгоценных секунд на разглядывание группы ребят, так и не подошел, и не заговорил с ними. Что говорило либо о сознательности, либо о несознательности граждан. Поэтому, добравшись без приключений до дома, парни начали стучать соседу, у которого, по письму, находились ключи от квартиры Александра, а девушки поднялись на этаж выше и деликатно попросили соседку Юлии отдать ключи им. Якобы, девушка им позвонила и попросила полить цветы, а раз они друзья, то и разрешила оставить им ключи. На удивление быстро эта соседка отдала нужную вещь, понимающе хмыкнув и исчезнув за дверью своей квартиры. Алина и Маргарита недоуменно переглянулись и аккуратно открыли дверь своей на пару месяцев квартиры. В помещении стоял спертый воздух, поэтому красноволосая, только сняв ботинки, открыла форточку. Влетел холодный мартовский ветер, подгоняя частицы пыли куда-то к выходу, и девушки поняли, что в квартире, можно сказать, полный ахтунг. Везде лежали слои пыли, было видно, что за квартирой почти не смотрели. Да и, собственно, кому это было нужно. Хотя, как думала Маргарита, ведь как-то квартиру получили, специально для них, значит, либо действительно их экскурсоводы работали несколько лет в Припяти и получили их, либо были подтасованы документы и с помощью каких-то воздействий на кого-то из высших чинов, получилось добыть квартиры. Это все очень странно и не укладывалось в логику девушки. — Ох, диван раскладывается, это прекрасно! — воскликнула Алина, падая на мягкие подушки и поднимая огромное облако пыли вокруг себя. Девушка закашлялась, разгоняя тучку руками. В двери требовательно постучались. Маргарита, улыбнувшись комичности ситуации с ее будущей напарницей, если ее можно так назвать, щелкнула замком и впустила в квартиру парней. — Соседа, похоже, дома нет, придется у вас кантоваться, пока он не придет, — раздраженно бросил Рома, стягивая ботинки. Егор и Леонид выглядели не так угрюмо, но тоже были недовольны положением дел. В руках у первого все еще было то самое письмо. — Как у вас пыльно тут, одно что девушки живут, — поморщил нос старик и присел на табуретку, предварительно смахнув пыль с нее. — Можно подумать, у вас будет лучше, — бросила ему в ответ Алина, вставая с дивана, и направилась на кухню, по всей видимости, ставить чайник. — Алина, чая, скорее всего, нет, и денег у нас тоже нет, — спокойно проговорил Леня, садясь туда, где сидела красноволосая — след от ее пятой точки явно отпечатался на подушках, как, впрочем, и следы пыли, что делали темные брюки девушки немного светлее и серее. Лина пошарила по ящикам, открыла все шкафчики, и ничего не нашла, кроме небольшой жестяной банки. В ней что-то звенело, но не очень громко. Девушка принесла находку в круг ребят и поддела крышку ногтем. Та упала с глухим стуком, а компании предстали виду деньги советского образца и маленькая записка. Егор, так как уже зачитывал отрывки письма, что обнаружил у себя в кармане, взял и этот листок и начал читать. — Дорогие те, кто найдут этот тайник. Эти деньги были приготовлены специально для вас. Вы будете должны обустроиться в этой квартире на ближайшее время, если оно у вас будет. Не вызывайте подозрений у соседей и других людей, если вы в состоянии, прикупите себе одежку попроще, ведь я уверена, что на вас сейчас надета одежда, которая так и кричит, что вы не из этого времени, но это на ваше усмотрение. У Саши тоже есть такой же тайник, правда, спрятан он в другом месте. Удачи вам, ребята. Юля. Постскриптум — чай в самом правом нижнем шкафчике на нижней полке, как и всяческие крупы. Это на первое время. Алина открыла последний непроверенный шкаф, и все оказалось именно так — чай стоял среди пакетов с гречкой и макаронами. — Мда, похоже придется обживаться, — протянула Мита и протерла глаза. Им стоило поговорить по душам друг с другом, пока есть время. Ведь оставалось его чертовски мало. И оно утекало сквозь пальцы, словно песок, приближая неминуемый день и то самое событие.