"РЕЧЬ ИДЕТ О ЧЕСТИ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ВАЖНЕЕ?!" (по сериалу "ЗОРРО" в гл. роли ГАЙ УИЛЬЯМС). Книга вторая.

      Тут открылась шторка и из кабинки вышла сеньорита с сухими, но готовыми пролиться потоком слез глазами. Не поднимая лица, она прошаркала туфельками о дощатый пол и упала на скамью в полном изнеможении. Аарон обнял сестру за плечи, прижав к широкой сильной груди.       Передав ее горничной, теперь уже своей невесте, он приложил палец к своим губам, широко открыв глаза. София понимающе кивнула и обняла сеньориту.       Винсенте нырнул в кабинку, едва не снеся макушкой перекладину.       Святой отец сидел, опустив голову, в глубокой задумчивости и перебирал четки, его губы едва заметно шевелились. Увидев начищенные до совершенства обувь, настоятель поднял голову. — Тайна исповеди… — начал он говорить, но сеньор протестующе выставил ладони. — Я не за этим здесь, святой отец. Я прошу провести обряд венчания…       Глаза настоятеля прищурились, в них застыл вопрос, четки отправились в карман. — Мы с … Софией, подругой и горничной сестры, давно любим друг друга и хотим пожениться здесь в миссии.       Святой отец облегченно улыбнулся, легонько сжал его запястье. — Я с удовольствием совершу обряд венчания, сеньор Винсенте. Давайте сделаем так…       Обо всем договорившись, счастливый Аарон покинул исповедальню, но немедля стер улыбку с лица — сестра не должна пока ни о чем знать. Он принял Пилар в свои братские объятия. — София, вас ждет святой отец! Девушка поднялась, поправила складки на юбке и спокойным шагом направилась к настоятелю.       Только за ней закрылась шторка, раздались уверенные шаги. Брат с сестрой одновременно подняли головы — рядом со скамьей остановился брат Игнасио.       Глаза его горели лихорадочным огнем, но весь облик монаха говорил о его решительном настроении. Сеньорита вздрогнула и Винсенте почувствовал — сестра и монах любят друг друга — и всем сердцем принял их любовь, потому что его собственное горело тем же пламенем. Он кивнул монаху и нежно отстранился от сестры. — Дорогая, мне поговорить надо. Посиди, пожалуйста. Скоро София вернется. Девушка кивнула и опустила голову на грудь, чтобы скрыть нахлынувшие чувства, которые она с трудом сдерживала в себе.       Мужчины отошли в самый дальний угол. Пронзительный взгляд Винсенте встретился с открытым и ясным взглядом монаха. — Слушаю вас, брат Игнасио. — Я еще не принял постриг, сеньор Винсенте, я только послушник и волен покинуть стены миссии в любое время.       Ни одна мышца не дрогнула на лице Аарона, глаза не мигая читали душу стоящего напротив мужчины. — Я очень люблю вашу сестру сеньориту Пилар и прошу у вас, сеньор Винсенте, как у главы семьи, ее руки. — Я знаю о ваших чувствах к сестре, — заявил Аарон совершенно спокойным тоном. — Но почему вы вдруг решили вернуться в мир, а не принять постриг? — Я не готов стать монахом, сеньор Винсенте. Я уже более года не могу решиться принять постриг, отец Фелиппе… ему видны помыслы моего сердца. Не достоин я быть монахом, потому что моя душа слишком приземлена, не стремиться ко Господу.       Винсенте некоторое время помолчал, потом какая-то неясная картинка индейского стойбища мелькнула у него перед глазами, и ниточка из прошлого тянулась к монаху. — Вы имеете какое-либо отношение к индейцам?       Брат Игнасио недоуменно широко открыл глаза, потом понимающе улыбнувшись, сказал: — Я забыл со всеми последними событиями и открытиями, что вы, сеньор Винсенте, потомок шамана. — Пока вы все не расскажете о себе, я не смогу отдать вам свою сестру. Давайте присядем!       Мужчины сели на скамьи, вытянув длинные ноги в проходе. Монах, вручив свою судьбу Господу и Деве Гваделупской, стал рассказывать спокойным ровным голосом: — Во мне нет индейской крови, если вы хотите это знать, но я вырос в индейском племени шаста. Попал к ним еще ребенком, но этот момент в моей памяти не сохранился.       Не мне вам говорить, что детей индейцы любят, несмотря на цвет кожи и происхождение. Сестра вождя племени была вдовой, замуж повторно отказалась выходить, дав обет безбрачия в память погибшего мужа. Женщина была доброй, умной и считалась целительницей, даже оперировала не хуже светского доктора, ей и отдали маленького белого мальчика, поскольку своих детей у нее не было.       Пятнадцать лет я был рядом с ней, она передала мне все свои знания, опыт. В один их внезапных набегов враждующего племени, как мы тогда думали, поселение было уничтожено полностью. Меня в тот момент в стойбище не было — я с группой индейцев был на охоте.       Когда мы увидели сигнальный дым костра, сразу повернули коней обратно, но опоздали — в живых никого не осталось. Я дал клятву на горячем пепле отомстить за племя, вырастившее меня, за людей, которые не смотрели на цвет моей кожи, не делали разницы между своими детьми и чужаком.       Даже была выбрана невеста… добрая и ласковая, как котенок… красивая, как прерия весной…       Охотники звали меня с собой на поиск дружественного племени, но я отказался… меня поняли. После церемонии захоронения, я нашел следы лошадей, людей, но это было не враждующее племя.       Луна не раз и не два всходила на небосвод пока я выслеживал бандитов, но я нашел. И зверски с ними расправился, никто в живых не остался!       Возвращаться к индейцам я не стал, жил один в горах.       Прошел год или около этого, когда однажды ночью у ручья я встретился с горным львом. После полученных ранений, я пополз вниз по течению ручья к людям. Мне нужна была помощь.       Меня нашел монах, он и привез в миссию, где я и остался, заменив монахам доктора. Это все, сеньор Винсенте.       Аарон выслушал очень внимательно и устало прикрыл глаза, и вознеся молитву индейским богам, прося у них помощи. Боги открыли ему духовные очи — на фоне безбрежного синего неба монах в цивильном платье вытащил из груди сердце и протянул его прелестной девушке, которая в свою очередь тоже держала на вытянутых руках свое. Этой девушкой была его сестра Пилар.       Аарон прочел благодарственную молитву, открыл глаза и поднялся на ноги.       Монах, поднявшись следом, выпрямился во весь свой немаленький в шесть футов рост и расправил плечи, решив с честью принять любое решение.       С душевным трепетом он встретил тяжелый, властный и внимательный взгляд Винсенте. Так, подумал монах, смотрит испанская инквизиция. — Ваше настоящее имя? — вдруг спросил Аарон, озадачив брата Игнасио. — Игнасио Дельгадо.       Винсенте гордо выпрямился, поднял подбородок: — Я, как глава семьи, даю вам, Игнасио Дельгадо, благословение на брак с моей сестрой Пилар. ПРОШЛО ДВА МЕСЯЦА       Все главари банд и их пособники были арестованы и стали узниками плавучей тюрьмы, где и томились в долгом ожидании решения своей незавидной участи.       Из Испании прибыл особый представитель от Его величества с несколькими помощниками, весьма авторитетными чиновниками, и епископ с двумя аббатами для инспекции церквей. Созданной комиссией были тщательно проверены все факты, доказывающие причастность каждого арестованного к преступлениям.       Смягчающих обстоятельств обнаружено не было, когда как доказательств хватило с лихвой.       Было принято решение утопить плавучую тюрьму путем взрыва на судне, предварительно отбуксировав его на десяток миль от берега.       Знаменитый главарь Тедди сумел скрыться от правосудия и именно этот удручающий факт повлиял на решение инспекторов уничтожить плавучую тюрьму в открытом океане, поскольку были опасения, что Тедди, собрав новые силы и подняв голову, как гремучая змея перед броском, сможет освободить пособников.       Церковь дала свое благословение на эту страшную казнь, не допустив ни одного из бандитов к предсмертной исповеди и причастию.       Были составлены соответствующие приказы и подписаны всеми инспектирующими лицами, заверены королевской судебной и губернаторской печатями.       Казнь свершилась в назначенную дату и в назначенный час.