Благодаря тебе

Предисловие. Центральное кладбище. Ты и ее могильный камень. Уже третий день идет сильный дождь. Он стучит по крышам, не давая задуматься ни на минуту, не давая забыть все случившееся. Тяжело. Дождь «бьет» тебя по лицу, сбивает с ног, заставляет падать в грязь. Не можешь оторвать взгляда от фотографии жены. Весь промок, насквозь. Ты стоишь здесь уже несколько часов, явно больше пяти, не силах сделать и шага. Не хочется жить, не хочется ничего, только лечь здесь рядом с ней и остаться рядом навсегда. Холодно. Надгробный камень почти почернел от дождя. Ее лица теперь и вовсе не разглядеть. С тебя ручьем стекает вода, но ты продолжаешь стоять на коленях перед ее могилой. Страшно? Нет, скорее больно от того, что ее больше нет. Сейчас не боишься умереть, но теперь, как назло, старуха с косой оставит тебя в покое. Где-то там далеко, в машине, ждут коллеги. Они не могут оставить тебя здесь одного, но ты прогнал их, решив остаться один на один с ее могильным камнем. Им страшно за тебя, прекрасно понимают, что теперь все измениться, изменишься ты, они этого не исправят, могут только поддержать тебя.  — Прости… — шепчешь, словно веря, что любимая слышит тебя, что сможет ответить тебе. В ответ лишь мертвая тишина и стук капель дождя. Поднимешь голову к небу и задашь все тот же немой вопрос «Почему она, а не я?!». Еще раз вздохнешь, глядя на ее фотографию и уйдешь в сторону стоянки. Два черных внедорожника стоят в ожидании тебя. В них уже давно забрались те, кого ты считаешь второй семьей, из которой выпал сейчас. На несколько секунд остановишься, посмотришь на них, но все равно пойдешь пешком. Да, далеко, да холодно и мокро! Тебе сейчас абсолютно все равно на все вокруг. Идешь по краю дороги, не говоря ни слова. Машина завелась за твоей спиной. Надеешься, что они все поняли и оставят тебе одного, чтобы можно было спокойно подумать. Нет же! Она останавливается прямо рядом с тобой. Открывается дверь, и из авто с зонтом выскакивает кто-то из коллег. Не обращаешь внимания кто это, слишком сильно погрузился в свои мысли.  — Куда ты?! — пытаясь перекричать дождь. — Совсем ведь уже промок, заболеешь. — Еще не поняли, что теперь тебе на все наплевать! — Поехали, мы увезем тебя домой. — Не останавливаешься, продолжая идти. Теперь уже не важно, что будет дальше. Не важно! Выйдешь к главной дороге, где стоял твой внедорожник, оставленный здесь еще утром, когда вы приехали на похороны. Ты будто заранее знал, что захочешь поехать один. Садишься за руль, только сейчас замечая, что весь промок и теперь в машине будет лужа.  — Не смей! — стуча по стеклу. Она пытается остановить тебя. — Я не позволю тебе ехать в таком состоянии за рулем! Ты же можешь разбиться! — Разбиться? А что, может быть?! Все может быть! Взглянешь на нее, давая понять, что все бесполезно, ты все равно уедешь сам. Она делает два шага назад, не отводит глаз, когда заводиться твоя машина. Уезжаешь, оставив ее по среди дороги. Тишина в автомобиле разъедает тебя изнутри. Начинают сдавать нервы. Давишь на педаль газа сильнее, сильнее вцепившись в руль. Тебя таскает по дороге из-за дождя. Звук мотора давно «перекричал» шум дождя, капли которого разбивались о лобовое стекло. Уже забыл, что такое страх. Теперь тебя никто не будет ждать дома, теперь некого обнимать холодными вечерами после тяжелого рабочего дня. Больше мысли о любимой не поднимут тебе настроение во время завала на работе. Скорость давно превысила 100 км/ч. Резко наступает странное чувство напоминающие не то спокойствие, не то безразличие. Опускаются руки, и на газ больше не жмешь. Неужели все-таки боишься умереть? Нет, это что-то другое. Будто твое сердце покрылось каменной коркой и вот-вот станет полностью каменным, безразличным к чувствам, забывшись любовь, нежность. Визг тормозов встречной машины. Быстро поднимаешь голову, не успевая даже подумать. Удар… Осколки стекла со звоном падают на мокрый асфальт вместе с каплями крови. Все случилось слишком быстро. Оба ехали на большой скорости. Ты вылетел на встречную полосу, когда ладони ослабли. Возможно, уже через час в новостях расскажут о лобовом столкновении двух машин на главной улице Москвы. ***** Несколько лет спустя. Николай Борисович сидел в инвалидном кресле возле окна, за которым шел дождь. Именно в этот день 5 лет назад он потерял свою жену. Через три дня, в день ее похорон, Маслов попал в аварию. Лобовое столкновение. Дальше больница и долгий путь восстановления. Чуда не случилось и, после перелома шейного отдела позвоночника, он так и не встал на ноги. Полная потеря двигательной функции, говоря медицинским языком — полный паралич тела, заставила его поменять темп жизни. Теперь Николай не мог выходить на работу даже н полсмены. Пришлось стать консультантом и седеть дома в компании медсестры, которую оплачивала клиника, а вернее коллектив. Они не остались в стороне, когда с их начальником случилась беда. Врачи долго боролись за его жизнь, а когда стало понятно, что он будет жить, но не сможет вернуть себе контроль над собственном телом, быстро нашли ему сиделку с медицинским образованием. Сами же еженедельно навещали Маслова, не позволяя ему закрыться в себе и загнуться. Молодая девушка, являющаяся сиделкой бывшего хирурга, вошла в комнату, где сидел Николай.  — Николай Борисович, все хорошо? — обеспокоенно спросила она. Глупый вопрос, сама понимала, но не задавать его каждый раз, заходя в комнату, не могла. — Вы сидите здесь уже больше часа и смотрите на этот дурацкий дождь за окном. Не надоело?  — Знаешь, Марта, — его голос прозвучал с какой-то досадой. — Дождь — он ведь не так уж и плох. У кого-то он забирает, а кому-то дарит.  — Только не включайте философа. — умоляюще произнесла Юрасова. Марта Вячеславовна Юрасова давно работала на Маслова, жила вместе с ним, чтобы в любой момент прийти к нему на помощь. За эти пять лет они немного сдружили. Она заучила привычки Николая, его поведение, смогла стать его другом. Это было сложно, ведь он перестал нормально общаться даже с коллективом. Марта подошла к мужчине, присела рядом с ним на корточки.  — У вас что-то случилось! — констатировала она, глядя ему в глаза. Он лишь слегка усмехнулся. — Рассказывайте, иначе позвоню вашем коллегам!  — Даже не думай об этом! — Николай Борисович продолжал смотреть куда-то вдаль на улицу.  — Тогда рассказывайте! — Она ловко поднялась на ноги и замерла, оперевшись плечом на косяк. — Что у вас случилось?  — Ничего не случилось. — натянуто улыбнулся Маслов. Юрасова театрально закатила глаза. Явно не поверила. — Если только 5 лет назад. В этот день не стало моей жены.  — Простите… — еле слышно произнесла она, одернув себя. — Я не знала.  — Ничего! — Николай улыбнулся «горящими» глазами. — Давно пора перестать с тоской глядеть на дождь.  — В тот день шел дождь? — Марта присела на корточки рядом с ним, сложив руки на груди.  — Шел, — он тяжело вздохнул, взглянул на небо и продолжил. — Так же как сегодня. Тяжелый и такой холодный. Он затянулся тогда на три дня…  — В день аварии тоже шел дождь?  — Шел… — все с той же тоской в голосе. — Все тот же тяжелый дождь. Будто там сверху кто-то не хотел ее смерти. — Они вдвоем так и сидели у того окна, думаю о грустном. Она не могла поверить, что он, потеряв любимую и став инвалидом, остался хорошим человеком, не возненавидев этот мир. Он думал о жене и о том времени, когда она была жива. В комнате повисла тишина, как тогда на кладбище. Звонок в дверь резко вернул их в реальность.  — Я сейчас! — Юрасова подскочила на ноги и поспешила открыть дверь. На пороге стоял промокший Голованов.  — Чего так долго открываете? Холодно же! — нервно пробурчал парень. Марта постаралась пропустить мимо ушей замечание кардиолога и молча вернулась к Николаю. Она сообщила ему о приходе Александра Викторовича и подвезла его к столу, за которым Маслов всегда встречал коллег.  — Николай Борисович! — обрадовался Александра, пройдя в комнату. — Как я рад вас видеть! Как вы?  — Нормально, Алекс, нормально! — улыбнулся Николай. — Скажи мне, чем тебе опять не угодил дождь? Он ведь не виноват в твоем плохом настроении, да и на Марта ты зря наехал.  — Я прекрасно помню о том, что вы обожаете дождь! — Алекс подошел к окну, за спиной бывшего начальника, выглянул на улицу. — Знаете, сегодня там ужасно зябко и сыро! Брр! Я весь промок!  — У тебя же есть машину, зачем тебе ходить пешком и мокнуть? — не унимался Маслов. Голованов усмехнулся.  — Вот, кстати, и еще один минус дождя! — подметил он. — Он залил свечи в моей машине, и она не завелась. Пришлось ждать такси. А Марту я и вовсе не трогал! Я надеюсь, вы не страдаете депрессией?  — Ты хочешь, чтобы к моему параличу прибавилась депрессия? — удивился бывший хирург. — Смерти моей хочешь?  — Ну что вы такое говорите? — одернул себя Голованов, присев рядом с мужчиной. — Я совсем не это хотел сказать!  — Не оправдывайся! Я верю тебе. — усмехнулся Николая, взглянув на коллегу. — Странно, что ты пришел сегодня, вы вроде в пятницу собирались, а сегодня только среда.  — Вы правы, я пришел по делу! — Александр сменил тембр голоса на более серьезный. — Мне нужно поговорить с вами. Марта давно привыкла к тому, что, когда к Николаю Борисовичу приходили коллеги, они отправляли ее на кухню, поэтому сегодня она, даже не дождавшись от Голованова этой просьбы, ушла на кухню, оставив мужчин. Обычно общение Маслова с коллективом занимало больше часу времени, иногда затягиваясь на 2-3 часа, но не больше. Больше не выдерживал сам хирург. Во время таких встреч из комнаты обычно доносился смех, но сегодня что-то изначально пошло не так. Стоило Александру Викторовичу скрыться в рабочем кабинете бывшего начальника там все затихло, но уже через несколько минут послышались крики. Николай Борисович грубо отчитал кардиолога, после чего последний с шумом вылетел в прихожую.  — Спокойнее! — продолжал Голованов, быстро одеваясь. — В вашем возрасте опасно так психовать!  — Ты мне еще про возраст поговори! — В прихожей показался Маслов. Он выехал из комнаты с помощью моторчика в коляске, который управлялся специальным рычажком у подбородка. — Только попробуй еще раз предложить мне такое!  — Поймите же вы! — настаивал парень. — Так будет легче всем!  — Пошел вон! — окончательно вскипел Николай Борисович. — Немедленно пошел вон!  — Николай Борисович, — Юрасова поспешила к Николаю, когда за Александром Викторовичем захлопнулась дверь. — Что случилось?  — Не обращай внимания! — вздохнул хирург, взглянув на нее. — У меня к тебе будет небольшая просьба. Когда в пятницу придет коллектив, если, конечно, придет, прогони Голованова. Не хочу его видеть. Можешь высказать ему все, что думаешь о нем.  — Хорошо, я поняла! — Марта мило улыбнулась, глядя в глаза мужчине. Они наполнялись болью от предательства. Спросить, о чем Николай говорил с Александром и чем последний его обидел, она не могла, не позволяло воспитание. Он ценил это качество, считал ее настоящим другом.  — Ну что?! — продолжала улыбаться Юрасова. — Вернемся в кабинет? Сейчас по плану у вас конференция с коллегами из Хабаровска.  — И правда! — наконец, улыбнулся Маслов. — Нужно включить компьютер, а то до нас не дозвониться. Дни шли своим чередом, казалось бы, слишком быстро сменяя друг друга. Каждый день новый план действий, но начала у всех одинаковое. Проснуться в семь, пойти разбудить Николая. Медицинские процедуры, а дальше как пойдет. Неделя слишком быстро подошла к концу. Вот и наступила пятница. Марта готовила Маслову обед, думая о его просьбе. Несколько дней назад он попросил не пускать к нему Голованова, когда коллектив придет навестить его. Врачи вот-вот должны были подойти, чтобы узнать, как дела у их любимого Николая Борисовича. По мнению Марты, это было не совсем правильно. Они, конечно, взяли на себя расходы на обслуживание его жизни, оплачивали ее труд, помогали с лечением, но зато сами редко звонили и приходили все раз в неделю, и то не всегда. Ей казалось, что им что-то нужно было от Маслова, вот они и делали видимую заботу. Но рассказать о своих мыслях Николаю она не решалась, будто боялась его гнева, хотя на нее он никогда не повышал голос. Звонок в дверь вырвал ее из раздумий. «Вот и коллектив!» — подумала она, открывая дверь.  — Здравствуйте! — мило улыбнулась она врачам. —Мы вас уже заждались.  — Здравствуй, Марта! — поздоровались врачи, проходя в квартиру. Последним на пороге показался Голованов.  — Ну что? Как там наш Маслов? Слушается? — спросила Шевцова, раздеваясь.  — С ним все хорошо! — Юрасова остановилась перед коллективом врачей, глядя на них. — ы меня извините, конечно, но я обещала Николаю Борисовичу сделать кое-что, когда вы придете.  — И что же он просил? — поинтересовалась Диана Львовна. Врачи затихли в ожидании ответа сиделки.  — Он очень просил меня не под каким предлогом не пускать к нему Александра Викторовича! — на выдохе произнесла девушка, сжав в руках полотенце.  — Так, Голованов! — строго произнес Кравченко, обернувшись к кардиологу. — Что ты на этот раз натворил?  — Да так! — буркнул парень. Он окинул яростным взглядом сиделку и вышел на улицу.  — Не переживай! — улыбнулся Сергей Иванович, пройдя вперед. — Алекс он не видит краев. Вот они с Колей и собачатся постоянно.  — Ясно, — усмехнулась Юрасова, выдохнув. — Николай Борисович! Встречайте гостей! — громко объявила она, чтобы мужчина услышал ее. — Он у себя в кабинете. Если что, я буду на кухне.  — Хорошо, спасибо! — поблагодарил кто-то из врачей. Толпа прошла в рабочий кабинет Маслова. А Марта отправилась на кухню. Нужно было еще закончить обед и подготовить все к столу. Девушка погрузилась в свои мысли, как делала каждый раз стоило появиться коллективу. Подслушивать их разговоры она не очень любила, обычно они говорили о чем-то очень личном, поэтому старалась не слушать. На кухне негромко работала радио, и медсестра прислушалась к тихому бормотанию приборов. Радио ведущий задорно рассказывал об ожидаемых премьерах недели. В этот список он отнес и фильмы, и сериалы, и музыку. Неожиданно он заговорил спокойнее под мелодичную музыку, его захотелось слушать. Девушка оставила готовку и подошла к приемнику, сделать по громче. « А теперь о грустном! Завтра выходит новый документальный фильм о герое нашего времени. Завтра речь пойдет о замечательном человеке и гениальном хирурге Маслове Николае Борисовиче. Фильм позволит нам узнать о жизни Маслова и о том, где он пропадает последние 5 лет. Правда ли то, что он уехал работать в Америку?! Не пропустите!» Юрасова была приятно удивлена такому известию. Она уже собиралась пойти и сообщить об этом Николаю, но на кухне появилась Шевцова.  — Марта, ты куда-то спешишь? — поинтересовалась Диана Львовна. — Мне подождать?! — Нет, что вы! — ответила девушка, улыбаясь. — Просто собиралась сообщить Николаю Борисовичу, что завтра о нем выходит документальный фильм.  — Правда? — удивилась гинеколог. — Замечательно! Но давай сначала разберемся вот с чем. Ты случайно не знаешь, почему Коля с Головановым поссорился?  — Понятия не имею. — честно призналась Марта. — Александр Викторович заходил в эту среду. Они о чем-то поговорили с Николаем Борисовичем минут пять, а потом он прогнал его со скандалом. Их разговора я не слышала, поэтому я в таком же недоумении, как и вы!  — Ну ладно, — вздохнула Шевцова. Она достала из сумки почтовый конверт и протянула его девушке. — Вот. Это деньги за этот месяц.  — Диана Львовна, спасибо большое! — Марта взяла из рук врача конверт, улыбнувшись. — Скажите, это мое чистое любопытство, насколько малы шансы на то, что Николай Борисович встанет на ноги?  — Марта, дорогая, — Диана вздохнула, отведя взгляд в сторону. — Маслов уже не сможет подняться на ноги. Никакое вмешательство ему не поможет. Так что, я надеюсь, что ты нам нужна будешь еще долго.  — Буду только за помогать вам и Николаю Борисовичу. — Шевцова ушла, Юрасова вернулась к приготовлению обеда, прогоняя в голове мысль о документальном фильме про Маслова. Сам хирург редко рассказывал ей о своей прошлой жизни, а это был замечательный шанс узнать его получше. Может быть, она сможет понять почему он такой, почему темными ночами его мучают кошмары. 2 часа пролетели быстро. Коллектив врачей ушел, оставив бывшего начальника на Марту. Она водрузила на поднос обед для Николая и направилась к нему в кабинет.  — Николай Борисович, пора обедать! — радостно объявила девушка, войдя. — Сегодня у нас сырный суп.  — Марта! — улыбнулся Маслов. — И не надоедает же тебе!  — О чем это вы? — не понимала Юрасова, ставя тарелки перед мужчиной.  — Сидеть со мной! — честно сказал Николая. — Ты уже 5 лет здесь. Нет желания уйти?  — Вы прогоняете меня? — спросила она, замерев на месте.  — Нет-нет! Что ты! — оправдывался хирург. — Просто такой как ты нужен любящий муж, а не паралитик, которым нужен уход.  — Не говорите ерунды! — возразила Марта. — Давайте лучше кушать.  — Спасибо тебе! — Николай Борисович улыбнулся одними глазами, глядя на девушку. Она усмехнулась. — Как же все-таки вкусно пахнет!