Запреты

Эвен ненавидит запреты, ограничения, которые ставят в четкие рамки. Он не знает, как уложить в своей голове все правила, чтобы их можно было соблюдать. Его мысли настолько хаотичны, что он не удивлен тому, что рядом всегда есть человек, благодаря которому мысли упорядочиваются и перестают скрестись в голове как голодные крысы. В моменты затишья человек придумывает для Эвена новые правила и запреты, и их можно было бы начать ненавидеть сразу, но крысы в голове обдолбаны эндорфинами. - Эти витамины нужно пить утром, сразу после таблеток. Вот тут инструкция, на всякий случай. Можно попытаться ненавидеть и Исака, который неплохо осваивает тему запретов. С вечеринок, где они бывают, однажды пропадает трава: то ли из-за проблем с полицией, то ли из-за чьих-то долгов, то ли еще по какой-либо причине, которую Эвен пропустил мимо ушей. Впрочем, обкурившиеся люди никуда не пропадают, просто легкие Эвена в какой-то момент забывают как ощущается дым. Плавные запреты не вызывают паники у крыс в его голове, их вполне удовлетворяет воздух и запах волос Исака. В начале весны Эвен обнаруживает, что упустил, когда его пиво превратилось в "попробуй, свежевыжатый, обалденно вкусно", а в тарелке все чаще появляется еда зеленого цвета. Исак - солнечный мальчик, который абсолютно не умеет готовить. Он взял за основу принцип, что если смешать много полезного, получится нечто максимально полезное. Эвен не особо жалуется, из рук Исака он может съесть что угодно. Правда, он начинает в этом сомневаться, когда смотрит на запеканку, с торчащими из нее листьями... чего-то. Он скармливает Исаку большую часть запеканки, после чего одержимость готовкой отпадает сама собой. Только в тарелке Эвена зелени не становится меньше. В эти моменты приходится напоминать себе, что это все тот же Исак. Мальчик, который кусается во время секса как звереныш, оставляя на теле Эвена следы, что не проходят неделями. Сам ходит с такими же следами и выглядит вполне себе довольным. Мальчик, который отсасывает Эвену между разморозкой брокколи и просмотром тупой комедии. Отсасывает настолько плохо, что Эвен кончает позорно быстро. Мальчик, чьи стоны способны свести в могилу или довести до почти наркотического прихода - Эвен пока точно не определился. - Я бы съел целую пиццу. Или даже две, - после секса Исак звучит хрипло, и хочется слизывать этот голос с его губ, пока он не охрипнет еще сильнее. - Да, определенно пицца. Он трется носом о щеку Эвена и понемногу отвоевывает себе место на его подушке, чтобы быть на расстоянии дыхания. Солнечный мальчик, не признающий границы личного пространства. Мальчик, способный закинуть в стиральную машину красную толстовку и белое постельное белье, а потом жадно выгибаться на розовых простынях. - Ты таблетки принимал? Эвен кивает, прижимаясь щекой к розовой наволочке. Ему нравится контроль, который на деле является заботой и страхом. Исак не умеет иначе. Когда-нибудь он станет жестче, но пока его выбивает из колеи любая мелочь. Он просто хочет быть нужным, хочет помочь. Хотя бы как заклинатель крыс в чужой голове. - Как думаешь, какая пицца самая полезная? - С кардамоном? Исак смеется, и становится совсем здорово от того, как этот смех вызывает мурашки по коже. Пиццу с кардамоном они так и не находят, и Эвен прикидывает, через сколько при таком уровне активности они умрут от истощения, питаясь только сельдереем. - Почему только? - весь вид Исака говорит о том, что сейчас он мысленно открывает таблицу полезности продуктов. - Лучше всего... Эвен перебивает его на полуслове: - Соскучился по запеканке? Пиццу они заказывают самую вредную.